До выхода своего романа «Риге Mania» Хоум успел написать несколько рассказов и множество статей и эссе, многие из которых были затем изданы им в отдельных сборниках (выделю «Манифесты Неоистов и Документы Арт-Забастовки», «Неоизм, Плагиатизм и Практика»). Но именно благодаря романам Хоума (последний, «Cunt» («Пизда»), вышел летом этого года) вокруг его имени за последние десять лет сложился настоящий хардкор-культ. Секс, насилие, патологический садизм — первое, что отмечали «серьезные критики», писавшие о его книгах. Изощренная интертекстуализация, игра со стилями и формами, психогеография его текстов прошли мимо их внимания. По сути дела в его романах есть единственный герой — Лондон; остальные его персонажи подобны фантомам в вечно меняющемся мегаполисе. Все они, как это и происходит в «Отсосе», уверены в своей правоте, и в таком мире единственные точки соприкосновения — секс и насилие. «У этой страны нет будущего… Я один из ее могильщиков. Патриотизм еще хуже, чем религия… Это ментальный эквивалент дурнело запаха изо рта. Эпоха национального государства закончена. Стремитесь к миру без границ! — заявляет самый провокационный автор д евяностых. — Я заинтересован в серьезности того, что несерьезно. Я пишу серьезные шутки».
Публикация «Отсоса* в России продолжит нашу серию «серьезных шуток* в режиме нон-стоп, и знакомство со Стюартом Хоумом только начинается… Бесчисленные blowjob-ы этого года, эффектно воплощенные в горящей телебашне именно в тог самый момент, когда книга отправилась в типографию, только подтверждают правильность взятого курса. «Пожалуй, возьмем, — сказал Остап. — Подайте заявление уполномоченному по копытам*.
FIRE!
(СКАЗ ОБ АРТУРЕ БРАУНЕ, КОРОЛЕ АДСКОГО ПЛАМЕНИ)
Артур Браун, как и многие герои того времени, появился как бы из ниоткуда, во многом благодаря его Величеству Случайному Полезному Знакомству, травящему бал в мире Информ-Шоу-Экспо. «Князь Адского Пламени*, «вне всяких сомнений, предназначенный для великих дел* (Обзервер, 1967), временно оправдывал высокое доверие продюсерско-менеджерского корпуса. Неожиданно какой-то винтик в матине музыкального бизнес-конвейера вылетел, доверие и восторг сменились недоумением, разочарованием и, в конце концов, озлоблением. Музыкальная пресса справила в 1982году официальные поминки по Брауну (после выхода как нельзя кстати подходящей по названию пластинки «Реквием*). Публичный вынос тем состоялся. Имя Брауна обросло легендами и застыло: в оскале бумажных судеб рок-справочных настольных гроссбухов, на виниловых «яблоках творения* (Spontaneous Apple of Creation — р. 1968), в шкафах коллек-ционерое-гроссбауэрое.
Казалось» место рождения человекано фамилии Браун обусловлено исторически — какой-нибудь Сомерсет, где-то там в цвету, а точнее — Уитби, графство Йоркшир» место» говорящее о многом всем любителям английской словесности. Но iyr в игру вступало имя, бывшее, без всяких там, подлинно королевским. Это вам не Джимми-Шимми Бобиль 1ум.
По главной версии, подерепленной божбой и клятвами нескольких весьма осведомленных лиц, Артур Браун родился в одной из самых глубоких, полных приведений пещер, под мрачным замком Тинтагел, возведенным среди скал на берету Корноуэлльского моря. Настоящий возраст Артура исчисляется, как минимум, сотней (если не тысячей) лет. Цепь перерождений впечатляет — от садовника у Дьявола, минуя седло Баффало Билла, до шотландца-садовника у королевы Виктории. Всю его жизнь перевернула встреча с молодым волшебником, желавшим разбавить технологию чудес на вираже вполне конкретной матеростью, не утруждая себя тяготами и превратностями долгой жизни. Короче, они махнулись — молодость на годы жизненного опыта. И поспел Браун вовремя: исходя из испорченности земного пути, наверху решили его перевести в другую субстанцию, — канул волшебник куром в ОщипЛету. Исправляя производственную неувязку, САМ, в 1963 году, направил Артуру послание, в котором говорилось, что во искупление а-ля танталовых сделок, он должен идти к людям, зажигая в сердцах гибнущего мира Пламя Силы… Послания Браун вначале не понял, высокого предназначения ие осознал, а в силу новоприобре-тенной молодости просто валял дурака. Ну вот, представь: сидишь ты в баре со стаканчиком «Джека Дэниелза», вокруг оживленные парочки, кутающиеся в одну большую улыбку, скучающие недостариканы с газетками, осоловевшие глаза работяг… Полутемная атмосфера, плотные зеленые занавески, предохраняющие от вонючего дыхания улицы, серое табачное чудовище, важно взлетающее к потолку. Отхлебываешь немного, пялишься по сторонам… И — на тебе! — ты оказываешься, ни больше, ни меньше, Герольдом Нового Рассвета. Или, может, вдребезги пьяная дама за соседним столиком промямлила что-то вроде совместной встречи рассвета, присовокупив «Герольда» в качестве сомнительного комплимента. А возможно, речь шла о ее приватной встрече на Рассвете с новым кадром по имени Джеральд. Поди, врубись.* Вот так провалилась первая попытка запрячь новоиспеченного Герольда в Рассветную упряжку.
Немедленно был предпринят обходной маневр. С помощью дополнительных средств пробуждения Артура быстро довели до восприимчивой кондиции» и вот уже «предсмертные хрипы и расходящаяся кругами приглушенная музыка вздымают» взращивают н зыблют» подобно призраку» это обожаемое тело»» и маленькае обнаженная пульсирующая точка сознания мечется в россыпи ароматов собственного кошмара» пытаясь узреть свой облик в толпе пламенно-льдистых ангелов» пытаясь вырваться из холодных объятий мерзостного ощущения собственной беспомощности.
Так иногда учат плавать — загоняют на глубину и с берега преспокойно смотрят» как ты» судорожно барахтаясь» захлебываясь» пытаешься выбраться на берег или встать на дно» почувствовать его спасительную твердость. Или на убийственном отходняке тебя вывозят из дома на солидное расстояние и оставляют где-нибудь на скамеечке — хочешь жить» выберешься сам. Так у некоторых древних народов юношей подвергали испытанию» бросая одних ночью в темном лесу или на вершине скалы.
И никого здесь нет, чтобы помочь тебе сейчас…
Никто не знает,
Никого здесь нет,
Чтобы надоумить — КАК?
(eJntemal Messenger* — р.1970) Выживать… В любой экстремальной ситуации все маски» личины, выпестованные застывшим мертвым миром, уносит, как увядшую листву. Ты ищешь спасения во всепоглощающем движении и, как сжатый кулак, изо всех сил рвешься к выходу… Смерть дышит тебе в спину, теперь это не понятие, а голая неподдельная реальность: кровь, заляпавшая одежду, грубые крики и лай собак вслед, языки пламени, ядовитыми змеями впивающиеся в кожу (обыгрывается сюжет «Nightmare» и «Fire»). «Подлинные краски жизни густеют и пляшут рядом» («Прекрасное создание»). И кажется, все кончено, но Нечто хватает тебя, сжимает в ледяных объятиях и тащит вперед: «Очнись, очнись жить…», и ты выбираешься наружу, «вынужденный уверовать в самого себя», — солнце слепит глаза, пьянящий воздух и грозный, затихающий крик вдали: «Убирайся прочь, но вернись, узнав, к чьему лику ты обратился» («Nightmare» — р. 1970).
Если вновь пользоваться столь любимым Брауном Ар-тюроАрутуром Рембо и следовать легенде, явлен был ему Гений «неизреченной, непотребной красоты», «суливший невыносимое счастье» (сказка Рембо «Озарения»). И открыл он ему источник его личной Силы. И погрузился Артур в него без остатка, придя к неизбежному ощущению, что это и был он сам — ангел или демон… или просто сильный и самодостаточный, способный вызвать к жизни цепь изменений, способный что-то сделать или не сделать… Волевым усилием, отдаваясь этому полностью, переживая одновременно Рождение — Творение — Смерть — Уничтожение, Воссоздание Мифа; полнота, бьющая через край… Полета, Путешествия, в каждую секунду движения по Лабиринту Жизни. И решил он стать проводником, наглядной инструкцией по выживанию и наслаждению «Пленников Времени» («Time Captives» — р.1972), используя для этого «коммуникативные средства», то есть средства общения, из которых, в качестве наиболее эффективного и перспективного, способного хотя бы на время взломать все условности существования, особо выделил поп-музыку. И скрывшись в развалинах замка на одном уединенном островке недалеко от побережья Ирландии, четко продумал этапы своей будущей карьеры.
Для любителей официальной статистки существует параллельная версия, столь же правдивая, зафиксированная в исторической документальной отчетности нынешнего времени, как-то: свидетельство о рождении, заявление об уходе с работы, регистрации брака или квитанция на получение из крематория урны с прахом вашей любимой собачки. Если опираться на нее (на версию, а не на урну), Артур Браун родился 24 июня 1944 года. Его мать по профессии была анализатором орехов, причем в выборе работы не самую последнюю роль сыграла ее любовь к литературе. Она просто вдохновлялась словами Гамлета: «О боже! Заключите меня в скорлупу ореха, и я буду чувствовать себя повелителем бес- ’ конечности». Позднее Артур как-то заметил в одном из интервью, что если бы не мамины ореховые врубы, ему, вероятно, засветило бы между глаз брокерское будущее и достался бы приятно бурчащий желудок, изо дня в день переваривающий у камелька «Financial Times». И где уж тут было до титула «одного из самых начитанных и всесторонне образованных представителей мира поп-культуры на университетских тусовках». (Who is who in the Underground, журнал «Observer», 1967).
Отец Брауна, также весьма примечательная фигура, считался изобретателем, техническим экспериментатором самого широкого профиля. Особых доходов это занятие не приносило, и он вынужден был подрабатывать — пианистом в пабе. Так что в последующих занятиях сына определенно сказалась прямая наследственность — от матери он унаследовал страсть к литературе, отец привил ему любовь к музыке и неистовую тягу ко всевозможному сценическому экспериментаторству. Единственно, на чем категорически настаивали в его жизни родители, так это — на получении высшего образования.