И вот, взор его остановился на Филиппе Уэстон, яркой, энергичной молодой леди, умной и образованной. Ей было двадцать четыре, разница в возрасте составляла, таким образом, восемнадцать лет, – по его мнению, не так уж и много.
Кроме того, они, опять-таки по его мнению, идеально подходили друг другу. Приняв решение, он стал ухаживать за ней.
В тот самый вечер, когда он признался в любви и получил ответное признание, сделал предложение руки и сердца, которое было принято, он сидел перед камином, сложив руки на коленях, глядел на огонь и строил воздушные замки. Потом улыбнулся и похлопал себя по коленям.
От грез его отвлек чей-то вздох. Он оглянулся. Было что-то знакомое в этом звуке, и он был ему неприятен.
То, что он увидел, развеяло его мечты и заставило кровь отхлынуть от его сердца.
За столом сидела Кесия, глядя на него своими черными глазами-бусинами, с суровым выражением лица. Он был настолько поражен и испуган, что не мог произнести ни слова.
– Бенджамин, – произнес призрак, – я знаю, что ты собираешься сделать. Такой поступок нельзя назвать благопристойным. И этого не случится.
– Не случится? Но почему, моя любовь, мое сокровище? – Ему пришлось собрать все свои силы, чтобы задать этот вопрос.
– Ты совершенно напрасно корчишь из себя невинность, – сказала покойная жена. – Ты никогда – никогда, слышишь? – не поведешь ее к алтарю.
– Кого, дорогая? Ты меня удивляешь.
– Мне все известно. Я читаю твое сердце как раскрытую книгу. Даже переселившись в иной мир, я продолжаю наблюдать за тобой. Когда ты распростишься с земной юдолью, при условии, что ты осознаешь свое падение и изменишь свою жизнь, – у тебя есть шанс, – небольшой, но все-таки есть, – что наш союз будет продолжаться в вечности.
– О, не говори так! – пробормотал мистер Вулфилд, крайне пораженный.
– Начни жизнь с нового листа, и это, возможно, тебе поможет. Но этого никогда не произойдет, если ты свяжешь себя с этой болтушкой узами брака.
– Я должен ускорить заключение брака, – сказал про себя мистер Бенджамин. Вслух же он произнес: – О Боже! Боже!
– Я так сильно беспокоюсь о тебе, – продолжал призрак, – что буду присутствовать рядом с тобой днем и ночью до тех пор, пока нечестивая помолвка не будет разорвана.
– Я не стою стольких хлопот, – сказал он.
– Это мой долг, – строго ответила миссис Вулфилд.
– Ты очень добра, – вздохнул вдовец.
Он пригласил на ужин своего друга, которому собирался излить все, что у него на сердце. Но, к своему ужасу, увидел за столом призрак жены.
Он старался выглядеть живым; он шутил, но лицо его было мрачно, а взгляд печален; постепенно вся его напускная веселость сошла на нет.
– Ты, кажется, сегодня не в настроении? – спросил друг.
– Мне очень жаль, но сегодня я плохой хозяин, – ответил мистер Вулфилд. – К сожалению, иногда случается так, что третий лишний.
– Но ведь нас всего двое?
– Здесь незримо для тебя присутствует моя жена.
– Какая именно: та, которая умерла, или будущая?
Мистер Вулфилд робко взглянул на призрак жены. Та, в священном ужасе, всплеснула руками, лицо ее потемнело и нахмурилось.
Его друг откланялся и удалился.
– Ох уж эти влюбленные! – бормотал он себе под нос. – Никогда не знаешь, какого рецидива ожидать от этой болезни.
Мистер Вулфилд рано отправился спать. Предложение, сделанное даме, отнимает у мужчины столько же сил, сколько самая тяжелая работа. Так было и с Бенджамином; ему очень хотелось спать. Он развел огонь в камине, разделся и скользнул под одеяло.
И совсем уже было собрался потушить свет, когда увидел миссис Вулфилд, стоящую возле его кровати с ночным колпаком на голове.
– Мне холодно, – пожаловалась она, – очень холодно.
– Мне чрезвычайно жаль, моя дорогая, – откликнулся Бенджамин.
– Могила холодна, как лед, – сказала она. – И я собираюсь лечь в постель.
– Нет, никогда! – воскликнул вдовец и сел. – Этого не будет. Ни за что на свете. Ты будешь высасывать из меня жизненное тепло, и я, чего доброго, заболею ревматизмом. Такое соседство в десять раз хуже, чем влажные простыни.
– Я ложусь в постель, – повторила умершая дама непреклонным тоном.
После чего поступила в соответствии со сказанным, а мистер Вулфилд, выскочив из-под одеяла, пристроился в кресле у камина.
Просидев так значительное время и почувствовав холод, он сходил за халатом и закутался в него.
Взглянул на кровать. Там лежала умершая дама; ее длинные сомкнутые губы напоминали крысоловку, а жесткий взгляд был устремлен прямо на него.
– Тебе следует отказаться от всякой мысли о женитьбе, Бенджамин, – сказала она. – Я буду преследовать тебя до тех пор, пока ты так не сделаешь.
Мистер Вулфилд просидел перед камином всю ночь, и задремал только под утро.
Днем он отправился к мисс Уэстон и был принят в гостиной. Но там, позади ее кресла, стояла его умершая жена, положив руки на спинку и исподлобья взирая на него.
Не было никакой возможности для влюбленных обмениваться нежными словами в присутствии подобного свидетеля, всем своим видом выражающим неодобрение и поставившим себе целью не допустить их союза.
Покойная жена не преследовала мистера Вулфилда непрерывно в течение дня. Она появлялась время от времени, но он никогда не мог сказать, когда оно наступит, это время ее появления.
Вечером он попросил горничную.
– Джемайма, – сказал он, – положите, пожалуйста, две грелки мне в постель сегодня вечером. Что-то холодновато.
– Да, сэр.
– И пусть вода будет как можно более горячей.
– Да, сэр.
Когда несколько успокоенный мистер Вулфилд удалился в свою комнату, он обнаружил там то, чего и боялся увидеть. Покойная жена уже была там. Она лежала в постели, плотно сжав губы, и смотрела на него в упор.
– Дорогая, – сказал Бенджамин. – Надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя более комфортно?
– Я ощущаю холод, смертельный холод.
– Но мне казалось, что грелки с горячей водой…
– Мне не хватает живого тепла, – отвечала миссис Вулфилд.
Бенджамин выбежал из комнаты, отправился к себе в кабинет, достал из шкафа бутылку и набил трубку. Огонь почти погас, он подбросил дров. Он собирался просидеть здесь всю ночь. Однако, не прошло и часа, как дверь приотворилась, и показалась голова покойной миссис Вулфилд в ночном колпаке.
– Не надейся, Бенджамин, что твоя помолвка окончится чем-нибудь серьезным, – сказала она, – потому что это не так. Я сделаю все, чтобы она была расторгнута.
Шло время. Мистер Вулфилд никак не мог избежать этого преследования. Он начал падать духом и слабеть телом.
Наконец, после печальных раздумий, он решил, что существует единственный способ облегчить свое существование. Но прежде, нежели разорвать помолвку, необходимо было объясниться с Филиппой. Он купил два билета в театр, и один послал Филиппе, умоляя ее вечером обязательно быть на спектакле. Ему нужно сказать ей нечто очень важное.
Он знал, что в театре они будут в безопасности; принципы Кесии не позволят ей туда войти.
В надлежащее время мистер Вулфилд заехал за мисс Уэстон, они вместе прибыли в театр и проследовали в ложу. Их места, как нетрудно догадаться, были рядом.
– Я так рад, что вы смогли прийти, – сказал Бенджамин. – У меня для вас есть известие, которое, должно быть, шокирует вас. Боюсь, что – даже не знаю, как и сказать, – что – мне придется разорвать.
– Разорвать что?
– Нашу помолвку.
– Чепуха. Я уже приобрела trousseau.
– Простите, что?
– Свадебное платье.
– О, извините. Я не сразу понял, что вы сказали по-французски. Я думал… впрочем, не имеет никакого значения, что я думал.
– Вы не хотите объясниться?
– Филиппа, моя любовь к вам ничуть не ослабела. Я люблю вас по-прежнему, может быть, даже еще сильнее. Но меня угнетает ужасный кошмар, кошмар наяву. Я испуган.
– Испуганы, вот как?
– Да; это моя бывшая жена. Она не дает мне покоя, она преследует меня. Она считает, что я не должен жениться на вас.
– О! И это все? Меня тоже преследуют.
– Это правда?
– Конечно.
– Тише! Тише! – зашикали на них со всех сторон. Ни Бенджамин, ни Филиппа не заметили, что занавес поднялся и представление началось.
– Мы мешаем, – прошептал мистер Вулфилд. – Идемте в коридор; там мы сможем говорить вполне свободно.
Они поднялись со своих мест и вышли в коридор.
– Послушайте, Филиппа, – сказал он, протягивая девушке руку; та взяла его под локоть. – Дело серьезное. Она оказывает воздействие на мой разум, на мое тело, я имею в виду – покойная миссис Вулфилд. У нее всегда была железная воля, и она прямо сказала мне, что заставит меня разорвать нашу с вами помолвку.
– Плюньте на нее.
– Не могу.
– Фи! Эти призраки ужасно требовательны. Протяните им палец, и они отхватят руку. Они похожи на старых слуг, если вы им потакаете, они садятся вам на шею.
– Но откуда вам это известно, Филиппа, дорогая?
– Я же вам уже сказала, меня тоже преследуют.
– Это делает ситуацию еще более безнадежной.
– Наоборот, это только свидетельствует, что мы с вами подходим друг другу как нельзя лучше.
– Филиппа, это ужасно. Когда жена умирала, она сказала мне, что переходит в лучший мир, и что мы никогда не встретимся с ней снова. И вот я вижу, что она не сдержала своего слова.
Девушка рассмеялась.
– Прогоните ее.
– Но как?
– Очень просто. Спросите ее, почему она чувствует себя одиноко. Поделитесь своим мнением на этот счет. Это будет ей неприятно. Именно так я поступаю с Ииуем.
– Кто такой этот Ииуй?
– Ииуй Пост – это тот самый призрак, который меня преследует. Живой, он влюбился в меня без памяти и пытался ухаживать за мной самым неуклюжим образом; но я не любила его и не давала ему никаких надежд. Я оскорбляла его немилосердно, но он был из тех самых самодовольных, самоуверенных существ, которые не способны этого понять. Он принадлежал к