Я чувствую, как грань между жизнью и смертью становится тонкой, как самый дорогой шелк. Страха нет. Путь воина — это путь к смерти, но не в страхе перед ней, а в осознании ее неизбежности.
Мы все идем к ней. Вопрос только в том, как мы встретим свой последний миг. Я выбрал смотреть ей в лицо.
Если это мой последний бой — я приму его с открытым сердцем. Потому что только тот, кто осознает свою смерть, может по-настоящему жить. Здесь и сейчас решается достоин ли я выбранного пути.
Глупцы. Это испытание бессмысленно. Я давно знаю ответ.
Мои губы искривляются в ответной улыбке. Где-то за гранью своего сознания я слышу грай бесчисленного сонма воронов, которому вторят жуткие литании голодных духов.
Я знаю, кем я стал. Этот мир больше не диктует мне правил. Я не просто живу — я существую за гранью, в месте, где страх исчезает, а воля становится абсолютом.
Гонг.
Аллигатор бросается вперед, словно хищник, чьи клыки алчут моей плоти. Его тело — оружие, его скорость — молния. Но я не двигаюсь. Я только улыбаюсь.
Вдох. Выдох.
— Неужели ты думал, что я буду вновь тратить свое время на глупый поединок? — мой голос прозвучал холодно, как лезвие, рассекающее разгоряченную плоть.
Я поднял руку, и воздух вокруг затрепетал, наполнившись густой, тягучей энергией пустоты. Мои пальцы сомкнулись в древнем жесте, и мир вокруг словно замер, затаив дыхание.
— Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху, — прошептал я, и слова молитвы, словно черные змеи, поползли по воздуху, окутывая всё вокруг мрачным сиянием.
И тогда они пришли. Мои верные спутники чьи жуткие литании испытывают мое сознание каждый день.
С диким, леденящим душу хохотом, свора голодных духов вырвалась на свободу желая лишь одного — убивать. Нефритовые черепа с острыми, как бритва, клыками, кружили вокруг меня, как стая хищных птиц, их смех разрывал тишину, наполняя пространство безумием.
Аллигатор даже не успел понять, что происходит. Его глаза расширились от ужаса, когда духи набросились на него. Они впились в его плоть, как голодные звери, разрывая кожу, мышцы, сухожилия. Кровь брызнула в воздух, но не упала на землю — её поглотили духи, жадно втягивая в себя каждую каплю.
Он закричал. Но звука не было. Только безмолвие, тяжелое и давящее, как камень на груди. Его тело дергалось в судорогах, но он не мог пошевелиться, не мог убежать. Духи пожирали его, кусок за куском, и с каждым мгновением его крик становился всё тише, пока не исчез совсем.
Я наблюдал за этим, не моргнув. Холодная исцеляющая энергия омыла мое тело, наполняя ядро новой энергией.
За моим левым плечом раздался легкий, веселый смех.
Белая дева была довольна. Я все правильно понял и вновь оказался достойным ее внимания.
Пустота — это всё. И одновременно ничего.
А я вновь подтвердил свое право на титул….
Мир изменился в одно мгновение.
Я снова ощущал нашу пятёрку — всех до единого. Мы стояли в проеме Храма Пустоты, места, которого нет, но которое является центром Вселенной. Ведь Храм Пустоты существует в душе каждого человека.
Лиан грустно улыбалась, её испытание, похоже, оказалось нелёгким. По выглядел отрешенным, но вокруг него витала энергия его бога. Мэйлин лучилась довольством, в ее глазах все еще полыхал огонь недавней битвы. А из глаз Хэй медленно стекали слезы — не физическая, но душевная боль разрывала ее изнутри.
— Сестра? — Я повернулся к паучихе.
— Не надо, Регуми. Все в порядке. Просто… — Она замолчала, собираясь с духом, а затем все же продолжила: — Я снова увидела родителей. И их смерть… — Слёзы мгновенно высохли, и вместо боли в ее глазах вспыхнула нечеловеческая жестокость. — Клянусь Небом и Адом, Пауки либо отринут скверну, либо будут уничтожены. — В её голосе звучала такая сила, что я поверил: она не дрогнет перед войной даже против целого клана.
— Мои поздравления, юные герои. Два испытания позади, — раздался знакомый голос. Дух появился сбоку, а затем, почти мгновенно, оказался прямо перед нами. — Вы познали силу стихий и обрели знание о самих себе. Это и есть ваша награда — вы стали сильнее. Но впереди вас ждёт третье испытание. Вам предстоит пройти через Храм Чёрной Луны… и выбраться из него живыми. Да пребудет с вами Небо.
Он взмахнул рукой, и в воздухе заплясали нити энергии, сплетаясь в сложный узор, который тут же трансформировался в зыбкое марево портала. Мы переглянулись — и разом шагнули вперед.
Мир вокруг изменился в одно мгновение.
Тяжесть давила на грудь, будто воздух здесь был плотнее, насыщеннее, как перед бурей. Я огляделся. Нас окружал полумрак — густой, вязкий, почти осязаемый. Единственным источником света были тускло мерцающие грибы и лишайники, цепляющиеся за стены, потолок и даже потрескавшийся каменный пол. Их бледное, зеленоватое свечение превращало тени во что-то живое, извивающееся на грани зрения.
— Черная Луна… — тихо выдохнула Лиан, всматриваясь в древние барельефы на стенах. — Легенды моего клана говорят, что здесь испытывали на прочность осужденных. Если выберешься — живи. Если нет…
Я хмыкнул. Нестандартно для Нефритовой империи — обычно достаточно меча палача.
Пока эти мысли кружились у меня в голове, я рассматривал стены. Камень здесь был древним, изъеденным временем, но даже спустя века на нем сохранялись очертания алхимических символов и магических рун. Мне казалось, что они пульсируют в такт моему сердцебиению — или это само подземелье отзывалось на наше присутствие?
— Это место… дышит, — пробормотала Хэй, коснувшись стены. Её лицо оставалось спокойным, но в глазах плясали тревожные отблески. — Оно думает. Жестокий, извращённый разум. И самое неприятное — этот разум нами заинтересовался.
Я понимал, что она имеет в виду.
Вокруг нас витала тяжелая тишина, нарушаемая лишь глухим капанием воды где-то в глубине катакомб. Каждый шаг отдавался эхом, но звук почему-то не затихал сразу — словно стены жадно впитывали его, изучая нас.
— Сможешь найти выход? — спросил я у Хэй.
Она качнула головой.
— Не уверена. Но стоять на месте — худший вариант.
По молча пошел первым, его фигура казалась темным силуэтом на фоне зеленоватого свечения. Мэйлин, обнажила свой цзянь и напряженно осматривала коридор. Лиан, словно тень, повторила жест акулы обнажая дао. Хэй выглядела спокойной, но я чувствовал напряжение в каждом её движении.
Обогнав По я занял место во главе отряда. Мы прошли под узкой аркой, и коридор внезапно расширился. Огромный зал открылся перед нами, его стены оплетали мох и корни, пробившиеся сквозь камень. Посреди зала лежала разрушенная плита, некогда покрытая письменами. Сейчас же её поверхность была расщеплена надвое, а от трещины расходились узоры темной сажи, словно следы древнего взрыва.
— Здесь случилось что-то ужасное, — прошептала Лиан.
Я шагнул ближе и почувствовал, как воздух вокруг стал гуще, насыщеннее. Где-то в глубине зала, за завесой мрака, раздался приглушенный звук — словно далекий стук, глухой, ровный, монотонный.
— Биение, — выдохнула Хэй.
— Что?
— Это… сердце храма.
Её голос был полон тревоги.
Я смотрел в темноту впереди, и мне показалось, что тьма шевельнулась. Или это просто игра теней?
— Идите сюда, — сказал По. Его рука указывала на кусок тела в имперских доспехах. — Это один из телохранителей Кайоши.
— Если будущий император здесь, мы обязаны его защитить. — Голос Лиан звучал тихо, но уверенно. А до меня дошло о чем она говорит. Если мы вытащим отсюда последнего дракона живым, то это открывает очень большие политические возможности.
— Согласен.
— Это конечно замечательно, но надо быть аккуратными. Судя по всему его человек попался в ловушку и большую часть его тела попросту испарило.
— Любопытно, такая мощь сопоставима с мощью шугендзя, который является бронзовым архатом огня. — Хэй провела по плите пальцами собирая сажу. Понюхав ее она кивнула, как бы подтверждая слова По. — Сгоревший человеческий жир, его запах не спутать ни с чем.
— По, Хэй. Сможете найти куда пошел дракон? — Цилинь и паучиха одновременно кивнули и через пару мгновений синхронно указали на небольшой темный проем.
— Похоже молодой дракон, очень образован. — Задумчиво произнесла Хэй.
— Почему ты так решила? — спросила ее акула.
— В отличие от всех нас он может свободно читать этот диалект. Я же понимаю только отдельные слова.
— И как ты это узнала? — Я недоверчиво посмотрел на нее.
— Камень сказал. — Губы Хэй искривились в усмешке.
Мы шагали вглубь храма, и тьма вокруг будто сжималась, давя на грудь, заползая в легкие. Воздух был спертым, густым, как смола. Он вонял гнилью, сыростью и кровью. Каменные стены сочились липкой влагой, а под ногами что-то хлюпало и шевелилось.
Потом ударила вспышка.
Яркая, резкая, как удар кнута. Молния расколола мрак, осветив безумие впереди. Еще одна — и воздух взорвался запахом озона и паленого мяса. Мы рванули вперед.
Зал был огромен, похожий на гниющий склеп. Каменные колонны были исполосованы когтями, руны на сводах выжжены чем-то древним и злым. А в центре — хаос.
Будущий император Кайоши сражался.
Его движения были безупречны. Танец смерти, холодный, расчетливый. Каждое движение ладони — вспышка, каждый взмах руки — новый вопль агонии. Молнии рвались из его пальцев, прожигая врагов насквозь, вспарывая их плоть, превращая в обугленные трупы. Глаза Кайоши не выражали эмоций, но в их глубине плясал огонь.
Рядом с ним дрались двое телохранителей. Один держался крепко, его меч чертил в воздухе смертоносные дуги, отсеченные головы падали к его ногам. Второй…
— Этот уже труп, — процедила Лиан.
Его доспех был разорван, а под ним — мясо, исполосованное черными жгутами. Жилы вздулись, словно черви, багровые пятна скверны пульсировали под кожей. Он должен был превратиться в нечто мерзкое, но вместо этого дрался, направляя демоническую силу против тварей.