Мамочка сложила руки на груди, и глубоко затянувшись выпустила длинную струю дыма в сторону женщины, заставив её замахать перед собой ладонью и закашляться.
— Проверка, ты меня не запугивай. Есть претензии — излагай. А пугать я больше тебя горазда.
— Вы еще смеете спрашивать? Неужели вы не понимаете, что такие действия неприемлемы? Во-первых, незаконное превращение…
— Э, нет. А это видела?
Мамочка ткнула чубуком трубки в цветастую бумагу в рамочке на стене.
— Сертификат безопасности, выдан высокой комиссией Балонского университета.
— Безопасности? О какой безопасности может идти речь, когда заклятье создает постоянные рецидивы?
— Читай внимательно, Проверка. Рецидивы оказывают общий омолаживающий эффект. Это обговаривается в контракте и между прочим увеличивает стоимость, но, главное, хорошо сказывается на психике обоих партнеров, — Мамочка многозначительно подняла палец, — Свидетельство показать?
— Вы что, надо мной издеваетесь? Какие могут быть свидетельства, когда банальное сводничество подается под соусом сомнительного колдовства.
— Ах сводничество? — Мамочка, глядя исподлобья, начала горой надвигаться на обидчицу, — У меня солидное брачное агентство. Сам мэр Труапля выписал мне грамоту за поднятие морального облика города. Сводничество? Да у меня самый низкий процент разводов по всей стране! — толстым пальцем хозяйка ткнула женщину в грудь, заставляя отступить, — у меня ни одной жалобы от клиенток за последние пять лет! Поняла?
Продолжая отступать, проверяющая, как рыба, беззвучно открывала и закрывала рот, не находя что ответить.
— И между прочим, каждый год ваша контора проверки у меня проводит. Хоть бы раз нашли недостатки. Так нет, все ходят и ходят, — Мамочка тяжело вздохнула и подойдя к комоду достала пузатую бутылку, — Что найти-то надеетесь?
Булькнув в рюмку темно красной жидкости, Мамочка залпом выпила, и, крякнув, занюхала корочкой хлеба.
Развернувшись к гостье, хозяйка удивленно вскинула брови. Проверяющая, выдернув длинные булавки, распустила волосы, скинула с ног туфли, сняла очки и, крепко зажмурившись, шагнула вперед.
— Давай и меня тоже.
— Что?
— Превращай и меня. Хоть в жабу, хоть в лягушку. Я тоже замуж хочу. Так одной надоело, — прижав ладони к лицу, девушка неожиданно разрыдалась.
Как кобра на охоте бросилась вперед Большая Мамочка. Ласково обняла девушку за плечи, сунула в руки кружевной платок.
— Не плачь, моя хорошая. Все будет хорошо. Я тебе обещаю. Превращу, обязательно превращу. У меня в девках никто не засиживается. Вот сейчас контракт подпишем, и превращу. Хорошее колдовство только с контрактом работает.
Через пару часов, когда в дальнем аквариуме поселилась новая обитательница, а в углах стали собираться лиловые вечерние тени, Мамочка устроилась за кухонным столом с огромным чайником и множеством вазочек с печеньем и вареньем. Напротив нее прямо на столе, на сложенной вчетверо салфетке, разлеглась большая лягушка, попивая чай из маленького, не больше ногтя, блюдца.
— Нет, я категорически не понимаю этого, — тонким сопрано вещала зеленая любительница чая, — зачем они раз за разом к тебе присылают этих девчонок? Одним и тем же всё заканчивается.
— Вот по тому и присылают, — ухмыльнулась Мамочка, — там ведь тоже не дураки сидят. Вернее — не дуры. Все руководство там — отставные феи. Былых полномочий уже нет, а привычки остались. Очень любят они всех облагодетельствовать. Меня конечно не любят, не их типаж, но используют. Всех незамужних сотрудниц ко мне посылают: и проверка, и девочек я возьмусь пристраивать. Вот такое сотрудничество.
Мамочка рассмеялась густым грудным смехом. Лягушка в ответ только осуждающе покачала головой.
— Тебе виднее, я в ваших политических играх ничего не понимаю.
— А оно тебе надо? — Мамочка махнула рукой, — а я раз в год потерплю. Главное, чтобы в остальное время от работы не отвлекали. Мне еще диссертацию дописывать, а времени не остается почти.
Лягушка удивленно выпучилась на хозяйку. Поймав её взгляд, Мамочка довольно ухмыльнулась.
— А что тут удивительного? Это ведь не бабкино колдовство, тут научный подход требуется. Я ведь вас не просто превращаю.
Достав из вазочки булку, волшебница откусила добрый кусок и, облизнувшись, продолжила.
— Я не превращаю вас. Я из вас вашу внутреннюю жабу наружу вытаскиваю. Все ваши капризы, стервозность и скандальность, всю гадость, что вы успели нахватать, вытаскиваю и только помогаю облечься в жабу — так проще. А вот когда вас целуют, ваша жаба сбегает. Все, что остается без нее — принцесса в чистом виде. Самая настоящая. Уникальный метод! И как отлично работает.
— Ну, ничего себе!
— А ты думала, я тут ерундой занимаюсь?
Мамочка довольно улыбнулась.
— Опять же для ваших молодых людей: поцеловал, превратил — чем не подвиг? А подвиг, он облагораживает. Каждый день подвиг совершают, через год глядишь — из под серой шкурки выглядывает настоящий принц.
Лягушка пораженно почесала лапкой голову и недоверчиво покачала головой.
— Ни за что бы не поверила, если бы тебя так давно не знала. Значит и я…
— А чем ты от остальных отличаешься? То-то. Но мне еще просто, а вот коллега мой, с которым мы методику разработали, он со сложными случаями работает, где лягушкой не обойдешься. Там дракон целый. Приходиться его отдельно от принцессы делать. Ох и сложно! Принцесс приходиться во дворце селить, драконов в отдельное стойло. Да чтобы между собой не передрались. Да убирать этот хлев каждый день. С другой стороны — красиво, когда претендент на руку и сердце приезжает, принцесса забирается на башню, дракона выпускают… Хоть билеты продавай.
— Ну, уж нет, лучше лягушкой. Не люблю я драки.
— Вот потому ты и лягушка, а не дракон, — рассмеялась Мамочка.
Лягушка обиженно хмыкнула и, хитро прищурившись, спросила.
— А ты чего тогда свою личную жизнь не устроила? Пусть бы он и из тебя того дракона вытащил.
Большая Мамочка расхохоталась. Громогласно, вздрагивая всем телом. Тряся тройным подбородком, смеялась она долго, всласть. А отсмеявшись, вытирала слезы платком и громко сморкалась, не переставая хихикать.
— Ох, ты и шутница. В мои годы принцессой представляться, только первую седину позорить. У меня дракон с жабой и так снаружи.,- Мамочка обвела себя рукой, — Тут только пластическую операцию делать, только и она вряд ли поможет. Красоты как не было, так и не сделать, а смотреть глубже, в душу, почти не умеют. Редко такие умельцы попадаются, остальные редко-редко, и только когда сердце любящее.
Махнув рукой, дескать, не стоит продолжать, Мамочка налила себе еще чая.
— Завтра, кстати, планирую порядок навести. Санитарный день. Пока буду аквариумы чистить, для вас дезинфицирующие ванночки устрою.
Лягушка передернула лапками, выказывая неодобрение, и громко квакнула.
— Надо, надо, милая. Чистота, она залог здоровья.
В оконное стекло с громким “дзинь!” что-то стукнуло.
— Это кто тут такой умный балуется?
Мамочка, вскочив, бросилась к окну. В окно опять ударилось “дзинь!”, заставив хозяйку распахнуть окно и высунуться наружу. Но ругани и криков не последовало.
— Сейчас! Уже иду! — неожиданно высоким и тонким голосом выкрикнула Мамочка.
И заметалась по дому. Что-то напевая, переоделась в легкомысленный сарафан. Перед зеркалом в прихожей, орудуя десятком разных кисточек и карандашей, резкими, как удары мечом, движениями, нанесла макияж.
Удивленная лягушечка перепрыгнула на подоконник и осторожно выглянула на улицу. Там на тропинке, ведущей к домику, скучая стегал веточкой лопухи мужчина. Невысокий, с мятой треуголкой на лысине, в потертом морском мундире без погон. Не отрываясь от разглядывания пришельца, лягушка громким шепотом позвала Мамочку.
— Матильда, а это кто?
Мамочка птичкой порхнула к окну и осторожно выглянула в окно. Взгляд её был мечтательный, под стать счастливой улыбке
— Эдди Тэтч, лучший капитан королевского флота. Еще пару лет и станет адмиралом.
— Не похож, — лягушка скептически покачала головой, — такой невзрачный.
— Да ну тебя! Посмотри какая осанка! Какая выправка. Какой гордый профиль. Орел, а не мужчина. Красавчик!
Лягушечка с сомнением еще раз посмотрела на мужчину: самая заурядная внешность, и орлиного не видно ничего, нос обычный, картошкой, да и сам потрепанный весь. Лягушка повернулась обратно к Мамочке и хотела было это высказать. Но, заметив влюбленный взгляд раскрасневшейся женщины, захлопнула рот.
— Иди уже. Заждался он тебя.
Мамочка дернулась, бросилась к зеркалу, поправила прическу, заметалась по комнате в поисках сумочки.
— Как я выгляжу? Как я выгляжу? Все в порядке?
— Отлично выглядишь. Беги к своему капитану.
Мамочка ошалело кивнула и кинулась прочь из дома.
Лягушечка еще раз посмотрев в окно на целующуюся парочку, удивленно вздохнула.
— Чудные дела творятся, чудные.
Посмотрев с сожалением на недоеденные печенья, лягушка еще раз вздохнула и поскакала к своему аквариуму. Потому что каждая принцесса знает: есть вечером вредно для фигуры. И спать надо ложиться рано, что бы утром иметь свежий цвет лица для встречи принца. На случай, если он появится. А появиться он просто обязан! Большая Мамочка обещала.
Конфетолог
— Следующий!
Анька вздрогнула от неожиданности, встала с диванчика и шагнула в кабинет. Там, за огромным столом, сидела не менее монументальная женщина. Джомолунгма в белом халате и белой шапочке. Навалившись титаническим бюстом на стол, врач строго посмотрела на Аньку поверх очков.
— Заходите и закрывайте дверь.
Голос огромной женщины оказался на удивление тонкий и тихий.
— Ну, милочка, — врач дождалась, пока девушка усядется в кресло, — с чем ко мне пришли?
Вопрос поставил Аньку в тупик. К этому врачу её отправила Татьяна Борисовна, мамина подруга. Посмотрев на мрачный вид девушки после расставания с Павликом, она взмахом руки извлекла визитку и буквально насильно всучила Аньке, приговаривая, что это чудесный врач, отлично лечит от депрессии, хандры и еще тысячи других недугов, что надо обязательно сходить хотя бы на один сеанс, что ей обязательно понравится и еще тысячу с хвостиком аргументов. Анька сдалась и записалась на приём.