— А теперь, — микрофон от караоке взял Виталик, — наш сюрприз. Прошу внимания!
Михалыч раздвинул ширму, открывая импровизированную сцену.
Сидоров, в обтягивающих брюках, белой рубашке и шляпе, стоял спиной к зрителям.
Виталик врубил музыку.
Позже, директор вспоминал, что всё выступление стоял не шевелясь. Подлец Сидоров профессионально довел до экстаза всю женскую часть компании. И ведь снял только рубашку, а вместо шеста использовал швабру… Но какой эффект произвел! А после, зараза, сбежал и заперся в своей каморке, оставив расхлебывать остальных. Женщины требовали продолжения, звали Сидорова на бис, пытались уговорить Виталика и Михалыча тоже станцевать. Директор, наступив на горло жабе, заказал еще шампанского. Возле комнаты сисадмина произошла потасовка, с криками, слезами и оторванным в пылу рукавом кофты…
Через месяц Сидоров пришел в кабинет директора и заявил что увольняется.
— Это еще почему? Нашел зарплату больше? Так надо было подойти, я бы тебе поднял.
— Нет. Жениться я собираюсь. На Свете.
— Это кто? Из наших?
— Ага. Козлова. Ну такая… Блондинка.
— Как это она тебя?
— После восьмого марта. Дождалась пока я выйду и…
— А увольняешься зачем?
— Света просит. Ревнует, боится что отобьют.
— Понятно…
Подписав заявление, директор не удержался и спросил.
— Где ты стриптиз то научился танцевать?
— Да в школе еще танцами занимался. Ничего сложного же.
— Ладно, удачи тебе. Заходи если что.
Директор дождался пока Сидоров выйдет, достал телефон, и в календаре записал на следующий март: «заказать тамаду, караоке. никаких танцев!».
Дочь слесаря шестого разряда
Виталик познакомился с Катькой случайно. Ну не совсем случайно — он её затопил. Утром в субботу сорвал кран в ванной и тщетно пытался прикрутить обратно. Зазвенел звонок, в дверь принялись колотить. Похожий на мокрую курицу, Виталик пошлёпал по залитому полу открывать.
— Ты меня затопил!
Катька прелесть как была хороша в гневе: копна рыжих волос, горящие глаза, а в руке туфля, которой она стучала в дверь.
— Ага, — Виталик скорбно вздохнул и продемонстрировал оторванный кран.
— Ну, ты блин!
Катька отобрала у него железку, отодвинула в сторону и, разбрызгивая воду, пошла в ванную.
— Что встал? — крикнула она, перекрывая стояк, — Собирай воду быстрее!
Виталик ползал по коридору с ведром и тряпкой, а Катька гремела ключами, сердито ругаясь вполголоса.
— Всё, починила я твой кран.
Катька вышла из ванной и насмешливо смотрела на парня, раскорячившегося на полу.
— Где ты краны научилась чинить?
— Я — дочь слесаря шестого разряда.
Виталик смотрел снизу вверх на спасительницу очень задумчивым взглядом. Она заметила взгляд на мокрую футболку, прилипшую к телу, и хмыкнула.
— Сегодня вечером, ровно в шесть, жду тебя с цветами. Сводишь меня куда-нибудь в качестве извинений за потоп.
И, потрепав парня по макушке, ушла.
Поздно вечером, когда Виталик, наконец, решился на поцелуй, Катька спросила:
— А ты кто по профессии?
— Я это… Пианист.
— Понятно. А рояль твой где?
— У меня пианино. Всё никак не перевезу, оно тяжёлое.
— Грузчиков наймём. Его потом настроить надо будет, напомни мне.
— Ты и настраивать можешь?
— Милый, я — дочь слесаря шестого разряда! И не такое умею…
Больше в этот вечер они музыкальные инструменты не обсуждали. А Виталик долгие годы благодарил тот сломанный кран. И только вздыхал, когда у него отнимали молоток и просили сыграть что-нибудь весёлое, пока жена повесит новую полочку.
Собачья работа
Собрание открыл Василий Мурзикович — солидный серый кот с печатью важности на морде.
— Друзья! Рад приветствовать вас на очередном заседании нашего профсоюза. Сегодня у нас много вопросов, так что не будем затягивать. Первому слово предоставляется Пушку Матроскину.
Рыжий Пушок прокашлялся и встал.
— По заданию нашего собрания мной были протестированы разные наполнители для туалета.
Полосатый Кузька неодобрительно мяукнул.
— Кузьма Валерьянович! — Василий Мурзикович стукнул председательским молоточком в виде мышки, — Все знают, что вы ходите в туалет на улицу. Однако не все живут, как вы, на первом этаже и могут выйти на улицу в форточку. Так что помолчите, пожалуйста.
Кузька обиженно отвернулся, но больше не прерывал докладчика.
— Худшим стал из опилок, очень им неудобно закапывать. А самым лучшим оказался такой белый, гранулками. К лапкам не липнет, хорошая закапывательность, и шуршит смешно. Полный доклад есть у председателя. Кто хочет, может ознакомиться.
— Очень хорошо. Следующий — специалист по безопасности Казбек Барсикович.
Большой черный кот дернул рваным ухом и хрипло доложил.
— За истекшую неделю на вверенной мне территории было замечено пять пришлых собак. К трем из них силами нашего подразделения были применены спецмеры.
Кот хищно оскалился, показав длинные клыки.
— Все нарушители покинули двор в кратчайшие сроки.
Василий Мурзикович согласно кивнул. Как гоняли собак, он лично наблюдал, лежа на балконе.
— Хорошо, объявляю вам благодарность. Зайдите к нашему казначею, он выдаст вам рыбные консервы из нашего запаса.
Казбек Барсикович облизнулся и довольно мяукнул.
— Какие есть жалобы? — Василий Мурзикович оглядел ряды котов.
— Это ужасно! — жалобно мяукнул белый Персик.
— Что случилось?
— Мой человек вечерами засиживается до двенадцати часов. Утром рано бежит на работу, а мне приходиться за него досыпать! Я только к обеду прихожу к мисочке завтракать.
— Это у тебя ужасно? — зашипела рыжая Мурка, — У меня человек — студент. Он почти до утра за компьютером сидит. А мне потом за него почти весь день спать! Мне даже игрушечную мышку погонять некогда! Не жизнь, а собачья работа!
Коты зашумели, хором замяукали.
— А у меня!
— Весь день!
— Гулять времени нет!
— Вам некогда?! — полосатый Мурзик вскочил и выгнул спину, — Вы на меня посмотрите! У меня три человека! Три, понимаете? Отец в игры ночами играет, в танчики свои. Мать сериалы смотрит. А дочь полночи в телефоне переписывается! Мне за всех троих спать приходится. Я у миски спать ложусь, чтобы совсем не исхудать. Даже в туалете закапывать не успеваю. Представляете?
Коты зашумели еще громче, мявкая и шипя.
— Тихо! Тихо, я сказал!
Василий Мурзикович долго стучал молоточком, пока все не успокоились.
— Что за жалобы? Как вам не стыдно? Это же ваша работа — помогать сном людям. Если выбрали такую профессию — несите с честью. Если кто-то перерабатывает, то профсоюз поможет. Семье Мурзика на следующей неделе выделим помощника. Еще котенок, но спит очень хорошо, не отвлекается. Пишите заявления, будем оформлять в сложных случаях на две ставки.
Собрание согласно замяукало.
— Да что за шум? — окно на втором этаже распахнулось, и показался дядя Вася, — Опять коты орут! Дадут мне выспаться или нет?
И человек плеснул вниз полное ведро воды. С обиженным воем кошки бросились врассыпную. А дядя Вася закрыл окно и снова лег в постель. Но выспаться он так и не смог. Кота, который бы досыпал за своего человека, у него не было.
Оффлайн
— Раз, два, на месте стой! — руководитель «туристического клуба» Павел Михайлович махнул рукой. — Объявляю привал!
С тяжелым вздохом вся группа подростков рухнула в траву.
— Команды лежать не было. Забыли, что надо делать? Ставим палатки, собираем хворост, готовим ужин. Страшные истории у костра. И только потом спать.
Кряхтя, постанывая и приглушенно ругаясь, юные туристы стали подниматься. Опыт последних двух недель показал — никто нянчиться с ними не будет.
Усатый руководитель тихонько ухмылялся, глядя как появляется лагерь для ночевки. А ведь в первый день…
— Тут сеть есть?
— На ужин гамбургеры можно?
— Где розетка? Мне срочно надо зарядить телефон!
— Дайте зарядку! Планшет почти сел!
Когда до подростков дошло, что ни сети, ни электричества не будет, а на ужин только каша с тушенкой, случилось несколько истерик.
— А душ? Мне срочно нужно в душ! У меня голова грязная!
— Завтра в речке будем купаться.
— А-а-а-а-а!
Попытки бежать в цивилизацию Михалыч пресек сразу.
— От лагеря не отходить, в округе водятся медведи.
Ужин прошел в гробовом молчании. Никаких разговоров и шуток. «Туристы» сиротливо сидели над угасающими телефонами, изредка пытаясь выяснить — не взял ли кто дополнительную батарейку…
Весь второй день похода вокруг были только мрачные лица. К вечеру умерли последние телефоны. Некоторые девочки плакали. Михалыч пустил в ход байки, забавные анекдоты и страшные истории. Спать разошлись далеко за полночь.
Третий день стал временем открытий — они увидели дятла. Хором считали кукушку. Угощали орехами с рук белку. Зверек был «свой», регулярно подкармливаемый, и милостиво позволял предлагать угощение, а избранным даже погладить. Еще была лиса, выскочившая из кустов. И наглая ворона, долго обругивавшая их с верхушки ели.
Подростки оживали. Общались, ссорились и мирились. Влюблялись и завязывали дружбу. По очереди готовили ужины. С криками на весь лес купались в реке. Потеряли во время перехода чайник и запас сахара. Собирали ягоды и с азартом охотились за грибами. Постепенно становясь похожими на поколения своих предков, а не бледные придатки к электронике.
Через неделю они на пару часов зашли в маленькую деревню пополнить запасы.
— Что это?
Дети толпились у заборчика, тыкая пальцем в корову. Пришлось объяснять. Они не поверили. Попросили показать хозяйку, как доят. В полном молчании наблюдали за процессом. Попробовали парное молоко. Коза, свинья, гуси, утки произвели неизгладимое впечатление. Электричество в деревне было, но ни один не попросил зарядить телефон.