— Лёшка! — дед искренне обрадовался внуку. — Проходи. Чай будешь?
— Угу.
Кухня у деда пахла так же, как и много лет назад: крепким чаем, мятой и жареным хлебом.
— Дед, это что? Ты рисуешь?
Алексей с удивлением разглядывал мольберт, тюбики с краской, кисти в банке.
Дед смутился,
— Немного, в свободное время.
— Ты же не любил никогда картины. Еще бездельниками художников обзывал.
— Так это когда было? В прошлой жизни, считай.
Старик сел в дряхлое кресло, накрытое пледом.
— Да и некогда было заниматься этим. Времени мало, на глупости размениваться — ничего не успеть. А теперь…
С удивлением Алексей рассматривал деда. Он изменился не только внешне: во взгляде, движениях полыхала молодая бесшабашность.
— Теперь мне твоего отца на ноги не ставить. Пенсию не зарабатывать. Могу позволить себе пробовать.
— Не ожидал от тебя.
— А почему нет? Может, еще и талант найдется. Не в рисовании, так в другом.
Алексей тряхнул головой, не в силах вот так сразу принять изменившегося деда. И постарался увести разговор на что-нибудь более привычное.
Домой он вернулся поздно, в совершенно расстроенных чувствах. Собственная жизнь казалась бессмысленной, полной бесполезной возни. Чего он добился? И для чего ему бессмертие, если сейчас он занимается ерундой? Даже дед и тот…
Не зажигая свет, он смотрел в окно и думал, думал, думал. Искал в мутной воде мыслей яркую вспышку озарения.
— Спутница! Связь с Хранителем, пожалуйста.
В порыве, накатившем внезапно, Алексей решился дать ответ. Нет смысла ждать еще неделю, терзая себя сомнениями.
— Хранитель на связи.
Линзы на глазах потемнели, вырывая Алексея из реальности в мир сети.
Он уже видел Хранителя. Странный виртуальный образ, сложенный из шестеренок, кабелей, стальных конструкций. Раньше он казался похожим на боевую машину, приготовившуюся к броску. Но сегодня Алексей четко увидел: это роденовский Мыслитель, задумавшийся над судьбой человечества. Страж, размышляющий о миллиардах подопечных.
— Слушаю тебя, Алексей.
Голос Хранителя был тихий, с легкой хрипотцой.
— Я готов сдать экзамен.
— Хорошо.
Машина сделала паузу, словно задумавшись.
— У тебя есть ответ на поставленный вопрос?
— Да.
Алексей непроизвольно кивнул. Он хотел рассказать Хранителю, что бессмертие для человека — это шанс изменить образ мыслей. Подняться над суетностью жизни, позволить себе рассмотреть свою жизнь, переосмыслить цель существования. Как ступенька, с которой видно чуть больше. Приобретая вечность, человек может осознать, осмыслить самого себя. И сделаться лучше. Найти себя среди мира, слишком большого для одной жизни…
Мысли путались. Алексей уже пожалел, что поддался порыву и вызвал Хранителя. Надо было еще всё обдумать, сформулировать, записать…
— Ты готов прямо сейчас ответить на вопрос, как ты собираешься использовать бессмертие?
— Да!
— Хорошо.
Казалось, Хранитель улыбается.
— Можно отвечать?
— Зачем? Ответ нужен не мне, а тебе, Алексей. Это ты будешь жить свою жизнь. Я хранитель бессмертия, а не страж. Я выдаю кредит, а как тратить, решать только тебе. Надеюсь, у тебя есть достойная цель.
Хранитель кивнул тяжелой головой и отключился, выбросив человека из сети.
Алексей, замерев, стоял у окна, глядя на занимающуюся зарю. Человек, собирающийся сделать шаг в новорожденную вечность.
Маркетинг (специально для Ядвиги Лоренц)
— Молодой человек!
Сергей обернулся, завертел головой, пытаясь найти источник звука. Но аллея парка была пуста.
— Да, да, я к вам обращаюсь.
С лавочки под раскидистой елью юноше махала рукой бабка. Такая, знаете ли, классическая: в пестрой вязаной кофте, на голове повязана косынка, в руках толстая клюка. Надо подойти, решил про себя Сергей, а вдруг человеку плохо?
— Возьмите орешков или семечек.
Бабка сделала широкий жест — рядом с ней на скамейке стояла длинная коробка с многочисленными пакетиками.
— Зачем?
— Сами поедите. Птичек покормите. Голубей всяких. А может, белочек встретите. Они, знаете, какие у нас красавицы! А еще синички — прямо с рук едят. Берите, у меня самые вкусные семечки. Кедровые орешки тоже рекомендую.
Бабка тараторила, и рука юноши сама полезла за бумажником. Может, и правда белок покормлю, мелькнула мысль, в любом случае бабке помощь. Сидит тут целый день, добавку к пенсии зарабатывает.
— А у меня только крупные, — Сергей с некоторым сожалением вертел в руках зеленую купюру.
Бабка осуждающе посмотрела на юношу.
— Нет, милок, я тебе сдачу совсем не наберу. День только начался, размена совсем нет.
Сергей хотел уже уйти, но бабка остановила его жестом.
— Можешь через сбербанк онлайн мне кинуть. По номеру телефона. Есть сберавская карта? Или на яндексденьги. На крайний случай, через, — бабка хихикнула, — пейпал, прости господи.
Молодой человек ошарашено вытащил смартфон и перевел продвинутой старухе денег. Даже больше, чем планировал.
— Держи, милок, — бабка передала ему пакетик с орешками, — обязательно белку встретишь.
Когда юноша скрылся за кустами, бабка достала здоровенный телефон “лопату”, открыла мессенджер и принялась набивать сообщения.
“Перспективный клиент движется по аллее А-три”.
“Васильишна, выпускай белок в квадрате двадцать два”.
“Петровна, выдвигайся на точку семь. Стандартный набор плюс термос с кофе. И терминал возьми, клиент с крупной наличностью и картой”.
Бабка потерла сухие ладошки. Операция “Накорми белку. Дорого” началась.
Демон на час (специально для Зои Носовой)
— Опять?!
Настя с раздражением разглядывала большую лужу под раковиной. Труба протекла уже четвёртый раз на этой неделе.
— Ну нет, хватит! Больше эти паразиты ни копейки не получат.
Девушка в сердцах показала фигу в сторону телефона, подразумевая сантехников, каждый раз требовавших немаленький гонорар.
— В этот раз надо применить крайнее средство.
Решительным шагом Настя пошла к шкафу и принялась рыться на нижней полке. Через какой-нибудь час, попутно посмотрев альбом со школьными фотографиями, полистав детскую книжку про Незнайку и сломав ноготь, она нашла в самом углу толстый том в кожаной обложке.
Бурча под нос “бабушка плохого не посоветует”, Настя долго листала жёлтые страницы.
— Ага, вот оно.
Крови чёрного петуха не нашлось, как и пепла покойника с гвоздем из копыта чёрной лошади. Но как опытная кулинарка, Настя знала точно — ингредиенты можно заменять. Скажем, каперсы на солёные огурцы, креветки на колбасу или бешамель на майонез. Так что в ход пошёл гранатовый сок, содержимое пепельницы, паутина из угла в туалете и старое ржавое шило.
Через полчаса на полу в коридоре красовалась здоровенная пентаграмма. Немного кривоватая, но это же не урок черчения, — рассудила девушка. Ритуал полагалось проводить голышом.
— Обойдётся, — решила Настя после недолгого колебания, но переоделась в прозрачный халатик и накрасила губы.
— Хархаш, бжумкагу шугг!
Залежалые, как старая шуба, слова отдавали нафталином и пылью.
— Жаж, кашкадар, вазгараз. Хайзацъ!
Над пентаграммой взметнулся огненный вихрь. Со звуком пенопласта, возюкаемого по стеклу, из пламени возник демон.
Поросший чёрной свалявшейся шерстью, с витыми рогами, с клыками, торчащими из пасти. Козлиные копыта нетерпеливо стучали об пол, а хвост с кисточкой выплясывал сарабанду.
— Кто осмелился вызвать страшного Азаш-Кушука? На колени, смертная, ибо воистину я ужасен!
Настя фыркнула и выразительно подняла бровь.
— Зачем ты вызвала меня, несчастная? Ты хочешь продать мне душу или стать моей рабыней?
— Вот еще! Читать разучился?
Девушка ткнула пальцем в надпись вокруг пентаграммы. Демон всхрапнул по-лошадиному и скосил глаза, пытаясь прочитать буквы.
— Ы… са… те…
— Именно! Я вызывала сантехника. И кого я получила?
— Что? Чинить трубы? Я демон, а не презренный раб! Архгх!
Пожав плечами, Настя потянулась, чтобы погасить угловые свечи.
— Стой!
Демон поник и развёл когтистыми руками.
— Ну, я умею чинить эту вашу сантехнику. Что там сломалось?
Через двадцать минут демон вытер лапы тряпочкой и кивнул на раковину.
— Работает, как часы. Гарантия на ближайшие триста лет.
— Ой, спасибо вам огромное!
Демон выразительно пошуршал пальцами, изображая хруст бумаги.
— Да, да, конечно.
Девушка протянула мастеру несколько бумажек.
— Хозяйка, за срочный вызов хорошо бы это, горло смочить.
Настя принесла демону бутылку чего-то крепкого, случайно завалявшуюся в холодильнике. Довольный обитатель тёмного мира хрюкнул и полез обратно в пентаграмму.
Перед тем, как исчезнуть, волосатая рука бросила девушке визитку.
“Демон на час”, — прочитала удивлённая Настя, — “Любые ремонтные работы, задушевные разговоры, оргии. Организация праздничных программ. Тамада (играю на баяне, интересные конкурсы). Не дорого. Вызывать Азаш-Кушука.”
Девушка хмыкнула и положила визитку на полку. А вдруг пригодится?
Смертельный номер (специально для Сергея Родочинского)
— Господа артисты, я собрал вас, чтобы сообщить новость.
Толпа циркачей хором вздохнула. Шпрехшталмейстер Наумыч, в отличие от старенькой бухгалтерши-билетерши, никогда хороших новостей не сообщал.
— Наш “бродячий” цирк за долги выкупило ЗАО “Хорнс энд Легс”.
— Мамочки, — пискнула хорошенькая гимнастка Лерочка.
Старенький клоун Тяп-Ляпыч, на своём веку переживший не одну продажу цирка, усмехнулся и подбадривающе похлопал Лерочку по руке.
— Ничего, — шепнул он ей, — и не таких видали.
И для полного взбадривания шлёпнул гимнастку чуть пониже спины. Лерочка и правда взбодрилась, отвлеклась и закатила Тяп-Ляпычу звонкую оплеуху. Клоун только усмехнулся и шикнул на неё, показывая взглядом на продол