Слева от него кто-то натянул небольшие канаты над головой. От них к вбитым в землю кольям шли верёвки. Вьющиеся растения обернули тонкие усики вокруг каждой верёвки. «Глупость какая», ‑ подумал он, глядя на них. «Что эти растения собрались делать? Убегать?»
Браяр вновь осмотрелся. По-прежнему ни следа Розторн. Медленно и осторожно он ступил в борозду между двумя рядами подвязанных растений, зарываясь босыми ногами в свежевскученную, слегка влажную землю. Перебирая пальцами ног почву, он хотел пустить корни, как нити, чтобы питаться из земли и вернуть её приветствие. Пчела, толстобокая и ярко раскрашенная в чёрный и жёлтый, жужжала вокруг его головы, гадая, что же его держало внутри так долго.
Он не знал, как разговаривать с пчёлами, а уж тем более объяснить им такое сложное понятие как Посвящённая Розторн. Вместо этого он встал на колени, чтобы поближе посмотреть на привязанные растения. Осторожно касаясь изящных листьев, он почувствовал их радость от пребывания на солнце, обилия воды и богатой почвы, гордо прорастая, в отсутствие насекомых, грызущих нежные побеги. Верёвки помогали им полнее подставить себя свету. Все растения чуть ли не пели от счастья, занимаясь тем, для чего они были созданы. Они приветствовали его, протянувшись от своих верёвок, чтобы обвиться вокруг его пальцев, ног и рук.
— Какого …
Вздрогнув, Браяр огляделся и поднял голову. Розторн стояла на тропинке, одетая в покрытую грязью и пятнами зелёную одежду, держа в руке корзину, полную мёртвых растений. Её тёмно-коричневые глаза пылали. Каждый нерв визжал ему бежать от неизбежных побоев, но он не двигался с места. Побежав, он был бы вынужден разорвать обвившие его растения, вероятно опрокинув и растоптав их.
Возможно, она заметит это и подождёт, пока он выберется, прежде чем избить его. То, что его ждёт взбучка, он принял как нечто само собой разумеющееся — все взрослые, которых он встречал, кроме Нико, били всех знакомых ему ребят. По разным причинам — пьянство, припадки ярости, наркотики, или ребёнок мешал пройти — но результат всегда был одинаковый. Он ждал оплеухи или приказа выметаться оттуда, немедленно!
Не случилось ни то, ни другое. Через пару секунд он рискнул посмотреть на Розторн.
Та всё ещё хмурилась, но уже скорее озадаченная, чем разъярённая. Она смотрела на него, а не на свои растения. Одной ногой она легонько постукивала по земле, как будто бы размышляя.
Она работала босой.
Розторн проследила направление его взгляда. Когда она увидела, что он смотрит на её босые ноги, она криво улыбнулась.
— Мне что, за вами обоими теперь посылать? ‑ крикнула Ларк от задней двери.
Розторн протянула ему грязную руку:
— Выходи.
— Не выйду, если ты меня ударишь, ‑ возразил он, ‑ я не сумасшедший.
Она подняла свободную руку:
— Да поразит меня Мила, если вру.
Он в богов не особо верил, но Мила в конце концов была её богиней, ради которой она оставила нормальную жизнь. Только собравшись встать, он обнаружил уловку:
— Ты подвесишь меня в колодце.
Розторн вздохнула. Она топнула ещё, на этот раз в нетерпении:
— Нет, не подвешу. Из колодца я поливаю сад, и не собираюсь его отравлять.
Это имело смысл. Браяр осторожно попытался встать. Растения усилили хватку на своём новом друге.
— А ну прекратите! ‑ проворчала Розторн, махнув лозам рукой. ‑ Ведите себя прилично!
Усики отпустили его руки и щиколотки, вернувшись на верёвки, которые вели их к солнцу. Освободившись, Браяр вышел на тропинку и съёжился, когда посвящённая протянула свою грязную руку и крепко ухватила его за подбородок. Оказавшись ближе, он заметил, что она на ладонь выше его собственных пяти футов. Лет тридцати, она обладала широкими плечами, длинными ногами и непоколебимой квадратной челюстью. Её золотисто-каштановые волосы были коротко острижены по бокам и аккуратно убраны влево. Прошлым днём она почти ничего не говорила ему или Дадже, кроме угрозы относительно своего сада. Теперь она что-то искала в его глазах; он не был уверен, что именно.
В конце концов она отпустила его и направилась к дому. Подойдя к колодцу, она набрала полное ведро:
— Идём, мальчик, ‑ позвала она, видя, что он не сдвинулся с места, ‑ давай умоемся.
Большой деревянный стол был отодвинут от стены. Вдоль его длинных сторон пыли поставлены скамьи с ножками на шарнирах, чтобы их можно было складывать и хранить под столом, а с обоих торцов были поставлены стулья. Нико сидел на скамье вместе с Даджей и Сэндри. Было ясно, что стулья предназначались для Ларк и Розторн. Стремясь не оказаться на одной скамейке с Торговкой, Трис села на противоположную скамью — вместе с Браяром. Она бросила на него взгляд, на который он ответил своим собственным. Они отодвинулись друг от друга как можно дальше.
Ларк и Розторн скрестили запястья, положив ладони себе на плечи, и попросили богов благословить их пищу. Когда они закончили, взрослые передали по столу блюда с едой.
— Жду-не дождусь, когда появятся овощи, ‑ вздохнула Розторн. ‑ Особенно томаты.
— А это что? ‑ спросила Сэндри.
— Овощи, ‑ живо ответила Розторн, взяв хлеба и передав блюдо Браяру. ‑ С той стороны Бесконечного Моря.
Мальчик ухватил три куска и толкнул блюдо в сторону Трис.
— Розторн — единственная садовница, которой пока удалось вырастить их по эту сторону Бесконечного, ‑ сказал Нико, обращаясь к Трис и Сэндри.
— Посвящённый Крэйн[13] пытается вырастить их в своей оранжерее. - В устах Розторн слово «оранжерея» звучало как «помойка». - Пока — безуспешно, ‑ она снисходительно улыбнулась.
— А что такое «оранжерея»? ‑ спросил Браяр. Он окропил свой хлеб ароматическим уксусом и оливковым маслом. Он привык сначала размягчать хлеб, с тех пор как сломал о твёрдую корку молочный зуб. Здесь хлеб был мягкий, а масло и уксус лишь добавляли вкус.
Розторн следила за ним:
— Оранжерея — это здание из стекла …
— Полностью из стекла? ‑ округлив карие глаза прошептала Даджа. ‑ Но это же дорого!
— И глупо. Крэйн думает, что может заставить фрукты и овощи расти вне сезона в своём … — и ему это удаётся, ‑ быстро добавила Розторн, когда Ларк бросила на неё взгляд. - Просто вкус у них не очень. И томаты Крэйн не может вырастить вообще.
Браяр опустил взгляд, чтобы никто не смог увидеть зажёгшийся в его глазах интерес. Так значит Нико говорил правду, и они действительно выращивают растения в здании! Он прикинул, как скоро у него получится ускользнуть и посмотреть на это чудо своими глазами.
Ларк повернулась к Нико и спросила:
— Надолго ты к нам в этот раз?
— По крайней мере на всю зиму, ‑ он отпил молока. ‑ Его Светлость, герцог, попросил меня осмотреть маяки в гавани, и у Совета Храма есть для меня несколько поручений. Мне нужно освежить кристаллы в комнате виденья, например. И надо провести исследование в библиотеках. - Посмотрев на Трис он сказал: - Как только приступлю к этому, можешь пойти со мной, я тебя познакомлю с библиотекарями.
Трис уставилась в свою тарелку. По пути из Капчена он рассказал ей о библиотеках Спирального Круга, знаменитых на все страны вокруг Моря Камней и за их пределами. Предложение было заманчивым. Если библиотекари будут знать её, возможно они покажут ей книги поинтереснее.
— Нико, а разве ты не посвящённый? ‑ спросила Даджа. ‑ Я думала, ты посвящён в этом храме, поскольку постоянно приезжаешь сюда.
Розторн захихикала:
— Никакой он не посвящённый — это потребовало бы, чтобы он сидел на месте. Он — маг, непоседливый как парящие на ветру семена одуванчика.
Браяр и Трис уставились на человека, который привёл их сюда. Сэндри и Даджа не отрывали взгляда от еды.
— А как ещё мне удалось бы посмотреть на всё, что я хочу посмотреть? ‑ ответил он. Для Браяра и Трис он добавил: - Да, я маг. Помимо этого я — охотник за сокровищами. И сейчас я здесь, и это — самое главное.
После этого они молча продолжили трапезу. Несмотря на то, что он ел больше остальных, Браяр закончил первым и начал подниматься.
Розторн положила руку ему на плечо:
— Сиди, мальчик, ‑ сказала она. ‑ Ты сначала должен отпроситься из-за стола, помнишь? И подождать, пока Ларк даст разрешение, ‑ и усадила его на место.
«Она сильная для своего размера», ‑ восхищённо подумал он, сев обратно.
— Можно мне идти?
— Нет. Послушайте, вы четверо, ‑ сказала Розторн, ‑ пока вы здесь, направляйте вопросы и пожелания Ларк. Она любит детей, Зелёный Человек знает за что. Я не хочу видеть детей своём саду — по крайней мере без моего дозволения, ‑ добавила она, глянув на Браяра. ‑ Играйте где-нибудь в другом месте. Всегда сообщайте Ларк, куда идёте. А меня не трогайте. И мастерская у стены дома, которая сделана в основном из дерева? Она тоже моя. Прикоснитесь там хоть к чему-нибудь, и умрёте самой страшной смертью, какую я только смогу изобрести. - Она посмотрела на каждого из них по очереди, потом улыбнулась, показав зубы: - Рада, что мы мило поболтали. ‑ Положив салфетку рядом со своей тарелкой, Розторн вышла наружу.
Какое-то время все молчали. Потом Ларк сказала:
— Она лает больше, чем кусается.
— Спорим, её укус ядовитый? ‑ пробормотала Даджа.
— А от лая просто умираешь медленнее, ‑ добавила Трис. Они ухмыльнулись, потом вспомнили о том, что Торговцы и купцы не любят друг друга, и отвернулись.
— Посвящённая Ларк? ‑ позвал голос от входной двери. ‑ У меня коробки из общежития девочек — для ваших жильцов.
— Минутку, ‑ ответила Ларк. ‑ Браяр и Даджа, как старшие гости, вы уберёте со стола, ладно? Как только Сэндри и Трис устроятся, мы составим расписание, чтобы никому не пришлось постоянно делать одну и ту же работу по дому.
Никто спешно сложил свою салфетку и поднялся:
— Увидимся позже, ‑ сказал он и последовал за Розторн наружу.
Ларк, посмеиваясь, сказала:
— Он думает, что его припахают таскать вещи. Делает только то, что хочет, наш Нико, ‑ встав, она направилась к парадной двери.