– Вы знакомы? – поинтересовалась Айра.
Шан скрипнул зубами, а Рэйден лишь улыбнулся.
– Да, Синяя Колдунья, и довольно давно. Что объединяет вас?
– Он вызвал меня на формальный поединок, – заявил чародей, – и потребовал наличия судей.
Глаза Рэйдена чуть расширились. Он скорбно покачал головой.
– Ты настаиваешь, Шан Цунг? Я могу обеспечить все условия, но, между нами, у тебя нет ни одного шанса.
– У меня нет выбора, – выдавил тот.
– Это уж точно, – согласилась волшебница. – Если он откажется, я сама отправлю его в Преисподнюю.
– По-моему, ты ей не понравился, – сделал вывод Рэйден. – Причина тому была, или это ненависть с первого взгляда?
– Он держал ее в плену, издевался и заставлял обращаться к себе «господин», – сообщил Инеррен с ядовитой усмешкой. – Дело слишком серьезное, чтобы оставить его без внимания. Затронута честь…
– Я понял, – прервал Рэйден. – Да будет так! Идите на Малую Западную Арену. Через полчаса там будут трое судей и все остальное, что положено…
Когда Шан Цунг получил свое, отправившись прямиком в Дома Боли, а разорванное на части тело было убрано с Арены, чародей и Айра устроились в тихом уголке на опустевших трибунах.
– Да, я совсем забыл спросить: что тебе понадобилось в том Полночном Замке?
Волшебница хлопнула себя по колену.
– Я тоже напрочь забыла! Быстрее возвращаемся, пока ее кто-нибудь не прихватил.
– Кого это «ее»? – спросил Инеррен, пока Айра читала перемещающее заклятие.
– Диадему Западного Предела, – ответила она. – Последнее и самое великое из сокровищ Лорда Даммаранга, Ушедшего Бога.
– С чего это вдруг ты начала охотиться за Артефактами?
– Да ты знаешь, сколько платят коллекционеры за неизвестные ранее талисманы? Те, о которых все знают, уже давно находятся в хорошо охраняемых местах, а за информацию о местонахождении Артефактов дерут столько, что ни одно вознаграждение не покроет расходов. Зато за нечто новенькое полагается действительно приличная награда…
– Жадность до добра не доводит.
– А как ты добываешь деньги, когда они у тебя заканчиваются?
– Иду в «Триаду» или тому подобное заведение.
– Ага, так вот, значит, почему ты так задержался! Тебе, видите ли, партию надо было доиграть!
Их спор грозил перерасти в стычку, но прибытие в Полночный Замок отложило все неурядицы в сторону.
Цитадель была безмолвна и пуста. Куда подевались Блэк и Дилвиш вместе со спасенными женщинами – непонятно. Хотя, в конце концов, они обещали позаботиться о них и наверняка сдержат слово.
Айра достала из кармана накидки несколько тонких металлических стержней, сложила их в форме прямоугольной рамки с ручкой-держателем и, глядя сквозь эту рамку, начала медленно поворачиваться вокруг своей оси.
– Это что такое? – поинтересовался чародей.
– Так, одна штучка, которая позволяет сразу определять и тайники, и их содержимое. Я не могу придумать названия, а продавец не сообщил.
– Слушай, скажи честно: сколько времени ты потратила на странствия по Преисподней и Хаосу?
– Много. Около пятидесяти стандартных лет.
– Стандартных?
– По счету Четрании это примерно семьдесят три года. Почти все тут почему-то считают, что в году триста шестьдесят пять дней, а не двести пятьдесят два, как у нас. При этом в аду не то что год от года, но даже день от ночи не отличить, так что я не знаю, чем объясняется такой взгляд на вещи.
Инеррен вынужден был обдумать полученную информацию, однако не смог сделать никаких предположений на эту тему.
Наконец волшебница с досадой отложила свою «штучку».
– Ее здесь нет.
– Ну и какие будут предложения?
– Я не люблю терпеть неудачу.
– Я тоже, – усмехнулся чародей, – но признай, что Шану ты проиграла.
– Плевать мне на Шана! Где Диадема? Не забрали ли ее эти твои союзники?
– Возможно. Дилвиш-то вроде бы не слишком интересуется подобными предметами, а вот за Блэка не поручусь.
– Помоги мне найти эту штуку, – уступила Айра.
– Половина моя, – улыбнулся Инеррен.
– Я тебе уже сказала: сорок процентов. – Ответная улыбка была еще более ослепительной. – Помнишь, когда мы встретились в первый раз? Деньги и тут стоят выше, чем жизнь.
Чародей покачал головой и достал Кристалл Истины.
– Слушай, а ведь за эту штуку…
– Я не собираюсь никому продавать ни этот камень, ни Шар Теней, – отрезал Инеррен, – они мне самому нужны. И учти: если я замечу пропажу, спрашивать буду с тебя – никому больше о них не известно.
Волшебница сделала вид, будто не понимает, о чем идет речь.
– Как там называлась эта штука?
– Диадема Западного Предела, – отчеканила Айра, – или можно еще «Диадема Даммаранга».
– Не подходит для заклятия. Лучше так… И он произнес:
Лорд Даммаранг оставил Диадему,
Что в Замок Полночи попала наконец.
Что стало с ней теперь? Где та арена,
Где будет закреплен пути конец?
Рубин озарился изнутри. И они увидели…
…как умирающий Шан Цунг что-то сжимает правой рукой, шевелит губами, шепча беззвучное заклятие, и перемещается в ту полуразвалившуюся деревянную постройку, где Инеррен его и отыскал.
– Итак, нам туда, – сказала волшебница. – Хорошо.
Она произнесла заклятие, перенесшее их обоих в нужное место. Но самые тщательные поиски не дали результатов. Диадема как сквозь землю провалилась. Впрочем, чародей учел и эту возможность, но Артефакта не оказалось и под землей.
– А теперь выбор за тобой, моя дорогая.
– Какой выбор? – устало проговорила Айра.
– Есть один, кто точно может сказать нам, где Диадема.
– Я знаю нескольких, но это будет стоить очень дорого. Мало того, мы раскроем секрет самого существования Диадемы, и это значительно снизит ее стоимость…
– Он денег не возьмет.
– Да ну? И кто ж этот благодетель?
– Тот, кто ее спрятал.
Теперь волшебница поняла, о каком выборе говорил Инеррен.
Для того, кто находится в Домах Боли, ценность имеет только одно: избавление от вечных страданий. Айре предстояло решить, что важнее: наказание виновного либо отыскание требуемого.
– Пошли, – наконец сказала она. – Мы вернем ему жизнь.
– Я думал, ты предпочтешь окончательно вычеркнуть его из Ткани Существования.
– Ну уж нет! Шан Цунг наверняка в будущем захочет отплатить за пережитое, и вот тогда он получит сполна; неважно, от меня или от тебя, но за все сразу!
Теперь чародей верил, что Айра провела столько времени в Преисподней. Этот образ мыслей принадлежал тамошним Владыкам, и никому другому.
Айра тем временем, взглянув на него с издевательской усмешкой, произнесла:
Барьеры расступились, и дорога
Ведет меня к могиле у порога:
Под нею – тот, кто Силою Теней
Увел от Смерти множество людей.
Хоть он и умер, но живет, как прежде,
И Сборщица таит еще надежду,
Что к ней он как-то в руки попадет…
Воспряньте, Силы Вечности! Вперед!
Три бесконечно долгих шага – и перед ними оказалась вертикальная пятиугольная плита. Черная каменная пентаграмма отмечала границу Искаженного Мира и Домов Боли, а рифмованная надпись на ней была сделана почерком Айры.
Инеррен прочел стихотворение, воздающее ему по заслугам, и кивнул.
– Отличная работа. Пусть остается тут.
– Да?
– Конечно. Если на меня вдруг нахлынет тоска или скука, я всегда могу прийти сюда и подумать: ведь могло быть и хуже. Место-то великолепное – граница мира, где я умер, и мира, где я провел мои лучшие годы…
– Так и знала, что тебе понравится. Я бы на твоем месте расколотила ее на тысячи осколков, однако ты как был сумасшедшим, так и остался.
– Конечно, – усмехнулся он, – я же все время имею дело с тобой. Как тут не сойдешь с ума.
Обмениваясь язвительными выпадами, они раздвинули створки Врат и шагнули на территорию Домов Боли.
Структура этих мест чем-то напоминала Хаос и Серые Страны. Собственно, именно благодаря близкому знакомству с Домами Боли чародей так быстро научился ориентироваться во Дворе Хаоса; ведь обычно тот, кто не рожден в Хаосе, за всю жизнь не может приспособиться к местным условиям.
Быстро продвигаясь по светло-серой тропинке, каждый шаг которой защищали безумные колдуны, Инеррен и Айра добрались до Скрученной Цитадели. Она, полностью оправдывая свое наименование, имела такой вид, будто неведомый колосс взял изящную эльфийскую башню одной рукой за вершину, другой у основания и, слегка сдавив, повернул слева направо.
Разметав почетный караул из шести демонов, вооруженных огненными копьями, они вошли внутрь.
– Запретная Зона! – вскричал охранник и после небрежного жеста волшебницы влип рогатой головой в стену.
– Где ва… – Страж Лестницы Слоновой Кости не успел закончить даже слова, обратившись под взглядом чародея в ледяную статую.
Быстрота и натиск – это единственный способ добиться своей цели и благополучно уйти. Так, во всяком случае, обстояло дело в этом краю Сфер.
Семь золотых дверей наверху были помечены различными символами. Одна, над которой был вырезан сжатый кулак, была заперта, и Айра направилась к ней. Приложив ладонь к тому месту, где должна была находиться щеколда, она прошептала приказ, и дверь с душераздирающим треском уступила.
– Добро пожаловать, – раздался тихий голос изнутри.
За простым, но изящным столом из какого-то светлого металла сидел невысокий человек среднего возраста. Седая бородка клинышком идеально гармонировала с острым носом и скулами, темные волосы с сильной проседью были разделены посередине ровным пробором. Глаза его были светлыми, почти белыми.
У Инеррена в голове словно возникла страница одной из его книг: старая гравюра с портретом хозяина кабинета и подписью «Верховный Лорд Ада Беел-зебуб».
– Чем могу быть полезен? – произнес он.
– У нас имеется одна просьба, Повелитель Мух, – сказала волшебница. – Она касается одного из недавно прибывших.