Дилвиш вновь ощутил жесткое сопротивление Барьера, раздвигающегося перед ними по приказу Блэка. На железной шкуре коня заиграли радужные лучи мириадов звезд.
Далеко впереди стояли пятеро. Трое приставили обнаженные шпаги к горлу четвертого, пятый спокойно наблюдал за ними и что-то тихо говорил. Дилвиш сжал зубы: тот, у чьей шеи находилось оружие, был знаком ему – это был Повелитель Теней.
– Здравствуйте, мессир, – громко проговорил Блэк. – Я исполнил ваше приказание. Освободитель здесь.
Инеррен не знал, почему на сцене появились старые знакомые. Однако предчувствовал, что Игра близится к завершению.
– Почему так долго, Блэк? – поинтересовался Воланд.
– Долго? Мессир, вы ничего не говорили о времени.
– Ты же знаешь мои правила работы.
– Безусловно, – кивнул Блэк, – но я полагал, что временные границы не имеют значения, в противном случае вы бы непременно уточнили этот фактор. Я, конечно, не оправдываюсь…
Недовольным взмахом руки Воланд велел ему заткнуться (что было немедля исполнено) и снова повернулся к чародею.
– У тебя есть выбор, Инеррен, – сказал он. – Либо ты переходишь в ряды моих агентов, либо отдаешься на милость Безымянных.
«Каковой – в смысле, милости, – мысленно завершил чародей, – в природе не существует.»
– Чем занимаются ваши агенты, мессир? Это я, надеюсь, могу узнать перед тем, как сделаю окончательный выбор?
– Скажи ему, Фагот, – разрешил Воланд.
Угрюмый воин в темно-фиолетовом плаще поклонился.
– Мы делаем то, что не под силу никому, – произнес он. – Лозунг нашей команды – не отступать даже перед невозможным. И мы не отступаем, делая это невозможное очень даже возможным. И вполне реальным – ибо то, что уже свершилось, никак не может быть нереальным. Средства не имеют значения, главное – результат и качество.
– А также – полное подчинение, – добавил Блэк, которого никто в общем-то и не спрашивал.
Гм. Ну, если не считать замечания Блэка, все звучит не так уж и плохо. Но Железный Конь никогда и ничего не говорил просто так.
– Это единственный выбор, мессир? – спросил Инеррен наконец.
– В целом – да. В настоящий же момент могу предложить такой вариант: или ты делаешь выбор сразу, или чуть попозже, помогая попутно в одном деле.
Если тебе не нравятся правила Игры – придумай новые, гласит Девятая Заповедь Теневой Тропы. А для того, чтобы их придумать, необходимо иметь информацию – то есть немного времени для ее отыскания. Времени же не было.
– Что за дело? – задал чародей вопрос, уже зная свой выбор.
– Жил на белом свете один черный маг…
Воланд был хорошим рассказчиком. История о том, как присутствующий здесь же Дилвиш Освободитель был отправлен в Дома Боли неким Джелераком, хозяином Бессмертного Замка, затем двести лет выбирался оттуда – и таки выбрался, прихватив с собой Блэка в качестве союзника, уже стоила многого. А ее невероятное окончание (охота Дилвиша Проклятого за обидчиком, разгром Бессмертного Замка и наглое похищение Джелерака Старшими Богами) вообще было выше всяких похвал. Часть этого рассказа Инеррен когда-то слышал от Рэйдена, но сейчас всплыла такая масса новых подробностей, что история приобретала совершенно иной вид.
– И теперь, – говорил Воланд, – когда Джелерак начал добиваться в Высших Сферах того, чего так долго желал, он обнаружил, что его прошлое является главной помехой на пути к цели. Его живое прошлое. Да, Дилвиш, это ты. И незачем так таращиться. Твоя ненависть связала вас настолько прочно, что даже его магия не в силах оборвать эту нить. Поэтому все должно быть завершено.
Молчание нарушил чародей:
– Каков исход устраивает вас лично?
– Меня? – Воланд усмехнулся, и усмешка эта поистине была дьявольской. – Любой. Ты понимаешь, что Дилвиш вообще не имеет для Игры никакого значения, Джелерак – кандидат на роль Старшего Бога, а ты – один из величайших возмутителей спокойствия за всю историю Вселенной. Если одним Богом станет больше, а одним возмутителем меньше – никому от этого хуже не будет, уж поверь мне. Второй вариант доставит отменное развлечение любителям подобных зрелищ, а заодно убедит в важности твоей проблемы тех, кто еще этого не понимает.
– Значит, я должен отправиться вместе с Дилвишем к этому самому Джелераку и помочь ему завершить всю эту ахинею? Так, мессир?
– Разумеется. Кстати, Освободитель, я совсем забыл спросить тебя: что ты думаешь по этому поводу? Согласен сотрудничать с Повелителем Теней?
– С ним – да, – угрюмо сказал Дилвиш, не много понявший из остального разговора, – но с вами – никогда.
Воланд понимающе кивнул:
– Пусть будет так. Доставьте их на место.
Шагнув назад, он растворился во тьме.
– Азазелло, чья сейчас очередь? – спросил человек в коричневом бархате.
– Твоя, Таурон, – ответил бледнокожий. – Тебе и переправлять. А я отправлюсь на вечеринку.
– Нет, малыш, – возразил Фагот, – ты отправишься в Архив и проследишь, чтобы документы были доставлены точно в срок и без искажений. Вечеринку я возьму на себя.
Азазелло что-то недовольно буркнул, однако Фагот, по-видимому, был старше по рангу.
Тем временем Блэк мысленно передавал Инеррену и Дилвишу следующие инструкции:
«Сделайте все для того, чтобы поединок с Джелераком не оказался затяжным. Чем быстрее все кончится, тем доброжелательнее окажется Суд Равновесия – вы оба попадете туда после этого дела. Не забывайте: у Безымянных в запасе много хитростей, но они предсказуемы из-за собственной веры в Предопределение…»
– Блэк, перестань, – беззлобно произнес Таурон, – или их проблемы станут и твоими. Вы готовы? – обратился он к Дилвишу и Инеррену. Те кивнули. – Тогда – вперед!
Он извлек шпагу из ножен, перевернул эфесом вверх и перехватил так, что оружие стало больше походить на скипетр. Камни в рукояти замерцали в том же ритме, что и зеленовато-желтые, кошачьи глаза Таурона. Шепот Пустоты усилился, окружая их со всех сторон, становясь громче грохота адских барабанов…
– Прибыли! – возвестил Таурон.
Дилвиш и Инеррен очнулись от наведенного сна и с удивлением посмотрели на возвышающуюся перед ними гору.
– Там имеется пещера, в ней – храм Великого Змея. В храме есть священные реликвии – шлем и кольчуга Бога. Их нужно добыть.
– Погоди, а при чем тут Джелерак?
– Дилвиш, не задавай глупых вопросов. Для схватки с Джелераком тебе необходимо оружие получше, чем твоя зубочистка, и доспехи не менее крутые, чем у Хранителя Южного Предела.
Чародей не стал уточнять, о каком Хранителе идет речь: он давно уже понял, что во Вселенной имеется слишком много «единственных в своем роде» вещей, которые для многих – легенда и святыня.
3. Когда исчезает мудрость
Хранитель, как обычно, после завтрака находился у себя в кабинете, разбирая очередное дело, касающееся сохранения Равновесия. Определив необходимое воздействие, он набросал на полях документа свою рецензию и передал бумаги призраку-клерку – который, преисполненный сознания собственной важности, тут же понесся в Архив, дабы поместить приказ Хранителя на предназначенное ему место.
В дверь кто-то вежливо постучал. Хранитель нажал на кнопку, отпирая защелку и вслух приглашая посетителя войти.
– Благодарю за приглашение, – сказал пожилой человек в потертом, но не потерявшем былого изящества костюме из малинового бархата. – Я пришел по делу.
– Конечно, Рамирес, – кивнул Хранитель, знаком придвигая к маленькому столику стул поудобнее. – Располагайся и излагай.
– Дело заключается в Рэйдене.
– А конкретнее? Он тебе понадобился?
– Не совсем так. Ты, я полагаю, знаешь, кто он такой в действительности. Вернее, кем он был до того, как вы предложили ему должность у Безымянных.
– Знаю, разумеется. Бессмертным, твоим учеником.
– Да, но не это главное. Самым способным моим учеником, который трижды прошел тот участок Пути, который остальные никогда не могли одолеть. Он был бессмертным, способным отринуть бессмертие ради общего дела.
– И что? Это, быть может, и интересно, но не для меня.
– Для тебя тоже, Отто. – Рамирес намеренно употребил имя Хранителя, что позволяли себе очень немногие. – Дело в том, что, будучи Рэйденом, он не проявляет своей истинной Силы. А если Сила не проявляется осознанно, рано или поздно она выйдет на свободу сама – с его ведома или без оного.
– Но ведь эта Сила – Судьба!
– Нет, в том-то и дело. Судьба – только часть Силы, одно из ее вероятных проявлений. Я бы предположил, что ваши проблемы с Повелителем Теней, о которых, кстати, уже известно во многих кругах, на самом деле суть начало пробуждения Силы. Его Силы.
– Постой, но разве Повелитель Теней – бессмертный?
– От рождения он не был им. Однако вспомни: именно Рэйден вытащил его из Источника, вернув к жизни. Никто, кроме самой Силы, не может знать всех ее аспектов и того, как она передается.
Хранитель задумчиво снял пенсне и протер хрустальные стекла.
– Хорошую же новость ты мне подкинул, нечего сказать. Бессмертия в этом деле только и недоставало.
– Я вовсе не утверждаю, что Повелитель Теней стал бессмертным, – добавил Рамирес, – потому что все это может быть и пробуждением другой Силы. Силы самого Рэйдена… нет, не Рэйдена – Коннора.
– Так вот где неучтенная линия! – Глаза Хранителя вспыхнули. – Ну, я им еще покажу! Зачем мне три сотни расчетчиков, раз они не могут отследить столь очевидной связи!
Дилвиш вошел в пещеру. На его лице читалось лишь одно: неуемное желание посетить Священный Храм Великого Змея и увидеть воочию то чудо, о котором ходило столько преданий. Сравнив сей факт с ответами на заковыристые вопросы, привратники беспрепятственно пропустили «паломника» внутрь.
Через некоторое время в пещере оказался и Инеррен. Его актерское мастерство могло обмануть любую стражу, но он не был уверен, насколько привратники близки к тому, чье святилище охраняют. Чародей понимал, что провести Бога он мог бы в открытом разговоре, но не в подобной мелочи. Поэтому Инеррен воспользовался парочкой заклятий и, став невидимым и невесомым, без особого труда проплыл по воздуху прямо над коническими шлемами стражей.