одна из важнейших функций башенного звона, которая давно осознана и западной культурой.
Мне было легко понять это, потому что всю жизнь я живу без часов. У меня просто нет ручных часов, которые в большом городе считаются абсолютно необходимой вещью. В большом городе без них приходится нелегко. Правда, помогает знание расположения уличных часов, но в последние годы оно стало подводить меня: со многих столбов часы поснимали, новые вешают или ставят в других местах, к тому же многие из них не работают или безбожно (именно!) врут. Да и миллионы других часов в офисах, в метро, на запястьях, на стенах и тумбочках квартир – все показывают в общем-то разное время. Такой многомиллионный (следовательно, многомиллионносекундный, миллиардноминутный) разнобой особенно комичен там, где претензия на точность стала нормой жизни. Но то – в Москве. А здесь, в Л’Иль-Журдене, все было просто и честно.
Каждый час звенели с башни венчающие ее колокола (над ними нет никакого навеса – только небо), которые одновременно с часовой, мирской службой отправляли и духовную, церковную (точно так, как описывал Хайдеггер и как было и есть во множестве малых европейских городков). Башня настолько высока, городок столь мал, что всем совершенно ясно, который пробил час. Ясно по звуку, который льется с небес и взлетает в небеса, как хвала Господу. И так жили люди, жили много веков, и никто не таскал с собою личные часы («свое время»), секунды и минуты как бы не существовали (аристократы с их драгоценными карманными часами – не в счет). Кто хотел видеть время, поднимал глаза к циферблатам, то есть опять – к небу. А мне достаточно было и звука. Вернее, звуков.
Я жил в старом корпусе старинного Приюта Сен-Жак. В окно заглядывали ветви большого платана, и шорох его широких листьев составлял постоянный, приятно успокаивающий ночью и днем фон. Едва светало, в кронах платанов и на крышах соседних домов начинали свои переклички голуби. Они и будили меня – они, а не проносившиеся где-то редкие ранние автомобили. И вот что интересно: почему-то всегда вслед за таким приятным, благозвучным пробуждением – раздавался звон! Надо было просто сосчитать удары, а потом, послушав призыв к заутрени, собраться и идти. Ни проспать, ни опоздать было как будто невозможно. Действительно, тайна сия велика есть…
Так продолжалось в течение всего дня: голуби неравномерно, но постоянно ворковали на все свои лады, не давая мгновеньям слипнуться в один вязкий «ястык» тоскливой обыденщины. Они помогали сосредоточиться, отвлечься, вздрогнуть и снова погрузиться в работу. А крупную нарезку этого живого потока времени неизменно производили колокола. И это единство, гармония пения «птичек Божиих» и звона рождали устойчивое ощущение покоя, и счастья, и радости творения.
На этом, в сущности говоря, можно было бы и закончить это описание средозвукового эксперимента, поставленного с моим участием самой судьбой. Но судьба не зря пишется обычно с заглавной буквы. И вот оказалось, что в крошечном Л’Иль-Журдене находится уникальный музей: Европейский центр колокольного искусства. Конференция проходила в двух шагах от здания музея, определяющего облик центральной площади. (Вся она, как и вливающиеся в нее улочки, окаймлена литыми зелеными тумбами в форме колоколов.) Так что колокола в гербе Л’Иль-Журдена —
не только дань старинным традициям. Внизу два колокола, вверху – два горшка (символ домашнего очага, уюта). И надпись: «уютный и верный»…
Конечно, мы побывали в музее и вполне насладились экскурсией, которую устроил для нас редкий знаток и энтузиаст колокольного дела Жорж Лабори. Но подробностям здесь не место. Место лишь важнейшим, к делу относящимся фактам.
В музее в Л’Иль-Журдене мне впервые в жизни удалось поиграть (позвонить) на карийоне. На «клавишах» музейного карийона я сначала изобразил что-то невнятное, а затем, успокоившись (ведь клавиши же!), сыграл «Вечерний звон».
В том же музее, когда мы посмотрели всю экспозицию (оставался только запасник, но было ясно, что и там – примерно то же) – я поймал себя на странной мысли. С одной стороны, было совершенно ясно, что абсолютное отсутствие в огромной экспозиции русских колоколов, колокольчиков, бубенцов и пр. – настоящий нонсенс. С другой – именно это отсутствие подчеркивало глубокие отличия отечественной традиции звонов от европейской. Главное из них касается собственно колоколов, искусства колокольного звона, места звона в традиционной русской городской звуковой среде и городской народной культуре.
Если попытаться кратко сформулировать это отличие, то оно может быть сведено к следующему. На Западе развитие колокольного дела в значительной мере определялось непрерывным совершенствованием технологии их производства (отливка, декорирование, точная настройка с использованием специальных станков, нарезавших борозды на внутренней поверхности колокола) и эксплуатации (системы крепежа колоколов, механические, а позднее электрические приводы для раскачивания колокола, удара и т. п.).
Очень давно колокола «запрягли» в часовую лямку, и так же давно сакральное было совмещено с полезным. Здесь, в Л’Иль-Журдене, в двух шагах от европейского музея, – башенные колокола отбивали сначала время (для людей, для быта, для комфорта), а уж потом сзывали на службу. «Времяизмерительный» звон звучит чаще, и циферблаты видны всем – в отличие от Распятия в темном углу башни.
В России же колокол никогда не был просто предметом, «инструментом для извлечения звуков». Общеизвестны факты отношения к колоколу как к живому существу, даже как к личности, со своим именем, биографией и т. п. У нас колокола не раскачивали (ведь это значит – раскачивать свод небесный), не били снаружи механическими молотками, не рассверливали станками (звонари своими руками нежно подпиливали края колокола для настройки), не подвязывали им языки (см. у Хайдеггера). Трудно представить себе, чтобы в Европе кто-то стал бы укутывать маленький колокол одеялом в холодный слякотный день (Москва, Остоженка, 1995 год). И у нас очень редки примеры «совместительства» колоколов.
Часовые куранты – это одно, колокола на колокольнях церквей и соборов – совсем другое… Бытовое значение колокольного звона у нас невелико, бытийственное – огромно.[188] Без этого невозможно оценить культурно-исторический смысл устремленного в будущее творчества К. Сараджева. Становится более понятной необъяснимая жестокость в истреблении (с целью «утилизации» или без таковой) колоколов российскими деспотами (прежде всего Петром I и Сталиным). Правда, и в Европе, в той же самой Франции Наполеон тоже переливал колокола на пушки.[189] Но – только церковные. Масса же гражданских, часовых колоколов (включая часовые колокола Бастилии, которые ныне можно видеть в экспозиции музея Л’Иль-Журдена) продолжала исправно отзванивать, озвучивать жизнь людей. К тому же производство, промышленные технологии позволяли быстро возмещать даже такой катастрофический ущерб. Выходит, именно «приземленность» звона, его укорененность в быту способствовали непрерывности традиции, неизменности присутствия колокольного звона в звуковой среде европейского города на протяжении многих веков.
Последний музейный факт иллюстрирует это положение местным, локально гасконским примером. Речь идет о так называемых субрежугах (subrejougs) – традиционных для этих мест крестьянских домашних «колоколенках». Впрочем, трудно подобрать русский эквивалент для этих удивительных предметов, похожих на большие погремушки и маленькие колоколенки одновременно. В них несколько ярусов, образуемых рядами «окон» (как в монументальных голубятнях!), в каждом из которых висит маленький колокол. Колокольчики литые, резных размеров и тона. Subrejoug вырезается из цельного куска дерева, снаружи покрывается резьбой и полихромной росписью.[190] Делали для себя, и потому всякий украшал их по собственному усмотрению. Здесь, однако, важнее сказать о двойном назначении этих предметов. Первоначально они крепились в середине воловьего ярма, а позднее приобрели и праздничное значение семейного талисмана. Сопряжение колокольни с надъяремной погремушкой, а коровьих ботал – с развешанными ярусами колоколами – вот что интересно в гасконских subrejougs для меня. Этот экспонат уникального музея замыкает эту длинную цепь ассоциаций в цельный образ гармонической культурной среды, стержнем которой выступает колокол, звон. Последнее подтверждение этой мысли я получил от выступавшего в последний день конференции молодого француза Ксавье Видаля из Керси. Он почему-то торопился, не приводил звучащих примеров, но главную идею его доклада все хорошо поняли. Видаль, ссылаясь на данные новейших антропологических исследований, утверждал, что наиболее естественной и благоприятной для психологического развития ребенка звуковой средой является… сочетание пения птиц и колокольного звона!
Это сочетание закладывает естественные критерии восприятия звуковых явлений вообще, в том числе и музыки как искусства звуков. Подобная среда препятствует развитию «агрессивных наклонностей», что стало серьезнейшей социально-психологической проблемой в крупных городах Европы и Америки…
Устав церковного звона
2. Основы православного звона
2.1. Общие положения
2.1.1. Церковный звон является неотъемлемой частью Православного богослужения, и его отсутствие может быть оправдано только неимением технических средств для звона.
2.1.2. Православный звон предназначен для того, чтобы:
– созывать верующих к богослужению;
– выражать Торжество Церкви и ее богослужений;
– возвещать присутствующим и не присутствующим в храме о наиболее важных моментах богослужения;
– звуком его, срастворенным Божией благодатью, христиане в благочестии и вере укреплялись; силы, коварства и наветы бесовские отгонялись и разрушались; бессловесное творение Божие и стихии утишались и служили на пользу людям.
2.1.3. Наш традиционный церковный звон на протяжении многих столетий формировался и развивался на фоне использования бил и ритмического клепания в них. Поэтому основа нашего православного звона лежит не в мелодии, а в ритме с присущей ему динамикой и во взаимодействии тембров отдельных колоколов и бил.
2.1.4. Характерными чертами православного звона являются: духовность, благозвучие, умеренность, своевременность и синхронность с богослужением.
2.1.5. Любая электронная имитация, усиление звонов техническими средствами, извлечение звука нетрадиционными способами, замена звонаря автоматикой и использование фонограмм в православном звоне недопустимы, как несоответствующие литургической традиции Церкви.
2.1.6. Если колокольня или звонница оснащена часами-курантами, то следует избегать смешивания церковного звона с ними (особенно, если в курантах задействованы колокола и била, участвующие и в звонах для богослужения).
2.1.7. По согласованию с местными властями церковные колокола и била могут использоваться для экстренного созыва людей, предупреждения о стихийных бедствиях, приветствия особо важных персон, а также при других особых или чрезвычайных обстоятельствах.
2.2. Средства звона.
2.2.1. Для совершения звона в Русской Православной Церкви могут использоваться следующие средства (в соответствии с возрастанием их торжественности):
– било ручное (малое) деревянное;
– било большое (великое) деревянное;
– била (клепала) металлические;
– колокола.
2.2.2. Места расположения колоколов и бил, их названия и порядок использования при богослужениях определяются звонарем под руководством настоятеля и в соответствии с уставом обители и Уставом церковного звона.
2.2.3. Имеются определенные традиции изготовления бил и колоколов, в том числе и в России; однако их материал, форма и звучание могут быть самые разные. Главное – не внешний вид и материал, а символ, духовная суть и намоленность.
2.2.4. Било деревянное ручное представляет собой доску в виде весла длиной 1–3 метра, шириной 10–20 см и толщиной 10–30 мм (толщина может к концам уменьшаться на половину). На концах ручного била, как правило, сверлятся 3, 4 или 5 отверстий, символизирующих соответственно Святую Троицу, Крест Господень или Страсти Господни.
Деревянное било относится к музыкальным ударным инструментам с самозвучащим телом. Требования к материалу била и молотка простые – дерево должно быть звонким, сухим, иметь минимум сучков и трещин.
Било обычно держится в левой руке. Звук извлекается путем ударения (клепания) по нему деревянным молотком и зависит от их материала и веса, а также силы и места удара (от центра к краям).
Ручных бил в обители может быть несколько, но используется при богослужении, как правило, одно. Примеры ручных деревянных бил, используемых в православном звоне, показаны на рис. 1.
Рис. 1. Примеры малых (ручных) деревянных бил
2.2.5. Било деревянное большое, или великое, представляет собой доску длиной 2–4 м, шириной 25–50 см и толщиной 30–60 мм. На концах большого била также часто сверлятся 3, 4 или 5 отверстий.
Подвешивается оно стационарно при входе в храм, у трапезной, около келий, на колокольне или в другом месте. Звук извлекается ударом по нему деревянным молотком и зависит от их веса и материала, а также силы и места удара (от центра к краям).
Требования к материалу большого била и молотка такие же, как у ручного била.
Больших деревянных бил в обители может быть несколько, но при богослужении, как правило, используется одно.
Примеры больших деревянных бил, используемых в православном звоне, показаны на рис. 2.
2.2.6. Металлическое било (клепало) может иметь самые разные размеры, форму, материал и способ изготовления.
Металлические била относятся к музыкальным ударным инструментам с самозвучащим телом. Звук извлекается металлическим, деревянным или пластмассовым молотком и зависит от формы била, материала и веса била и молотка, а также силы и места удара.
В зависимости от количества металлических бил они могут по-разному использоваться в звонах (как самостоятельно, так и вместе с колоколами) и соответственно устанавливаться
в различных местах с учетом своего назначения (у входа или внутри храма, у трапезной, на колокольне и т. д.).
Рис. 2. Примеры больших (великих) деревянных бил
Примеры металлических бил (клепал), используемых в православном звоне, показаны на рис. 3.
2.2.7. Колокола могут иметь самые различные размеры, форму, материал и способ изготовления. Однако в России в результате многовековой практики сложилась традиция, когда большинство мастеров старалось отливать колокола с «русским» профилем, который имеет определенные соотношения диаметра, толщины и высоты и дает богатый тембр (благозвучие) и большую длительность звучания (певучесть). При этом подточка колоколов, как правило, не практиковалась, но и не запрещалась.
Колокола относятся к музыкальным ударным инструментам с самозвучащим телом. В старину для извлечения звука колокола использовался «очепной» способ звона, то есть путем качания самого колокола (такой способ еще остался в Псково-Печерском монастыре и некоторых других обителях). Однако сегодня в большинстве случаев звон происходит традиционно русским, «язычным» способом, то есть качанием языка и ударением его о неподвижно висящий колокол.
В зависимости от количества колоколов они могут по-разному использоваться в звонах и соответственно устанавливаться в различных местах с учетом своего назначения (у входа или внутри храма, у трапезной, на колокольне или звоннице, под куполом храма и т. д.).
Рис. 3. Примеры металлических бил (клепал)
Примерный вид колокола с названием его основных частей дан на рис. 4.
2.2.8. В целях лучшего сохранения нашего исторического наследия необходимо добиваться (требуя от производителей или проводя своими силами) паспортизации всех колоколов и бил, имеющихся в храмах и монастырях, с указанием не только веса, материала, основных размеров и внешнего вида, но с регистрацией звуковых характеристик.
2.2.9. В случае одновременного использования нескольких колоколов и металлических бил (каждые в отдельности или вместе) полнозвучная звонница по традиции состоит из трех групп: большие (благовестники) – 1–5 шт., средние (подзвонные) – 2 и более штук и малые (зазвонные) – 2–4 шт.
Каждая из этих групп колоколов и/или бил имеет свою партию звучания, что и учитывается звонарями при составлении композиции звона.
2.2.10. В связи с ритмической основой православного звона звонница из колоколов и металлических бил подбирается не по нотам, а по благозвучию с учетом особенностей звучания каждого колокола или била.
Рис. 4. Примерный вид колокола и его основные части
2.2.11. Установка и оборудование звонниц из колоколов и металлических бил должны вестись с учетом выбора основного направления звона, обеспечения условий для свободного выхода звука в окружающее пространство, удобства и безопасности работы звонаря, а также с принятием всех мер (технических и организационных) по достижению своевременности и синхронности звона с богослужением.
2.2.12. Перед использованием в церковном звоне колокола и била обязательно освящаются в соответствии с Чином благословения кампана, сиесть колокола или звона, помещенным в Требнике.
2.3. О звонаре
2.3.1. К звонарскому делу допускаются верующие (как мужчины, так и женщины), прошедшие соответствующий инструктаж у опытного звонаря или окончившие курсы подготовки церковных звонарей. При этом начинающий звонарь должен получить не только первоначальные навыки практического звона, но и минимальные знания о богослужении и безопасности работы с колоколами и билами.
2.3.2. Звон осуществляется звонарем, над которым прочитана особая молитва или имеющим благословение настоятеля храма или монастыря и несущим данное послушание с надлежащей ответственностью.
2.3.3. Перед каждым богослужением звонарь обязан получить у настоятеля или служащего священника благословение на начало звона, а также, возможно, другие указания, связанные с его проведением.
2.3.4. Перед началом звона звонарь должен настроиться духовно и психологически, проверив подвеску и состояние колоколов и бил и продумав композицию звона от начала до конца. По традиции, после крестного знамения церковный звон должен начинаться и сопровождаться чтением псалмов 118-го или 50-го (в соответствии с Типиконом) или по благословению настоятеля любой, соответствующей богослужению, молитвы.
2.3.5. При совершении звонов звонарь должен руководствоваться уставными документами, существующими канонами, местными традициями, символом (внутренним смыслом) звона в каждом конкретном богослужении и, конечно, указаниями настоятеля или служащего священника.
2.3.6. Звонарю надо помнить, что он является как бы связующим звеном между храмом и небом, его звон предваряет молитву в церкви и становится ее продолжением после окончания богослужения. Поэтому звонарю необходимо изучить не только основы православного звона, но и постоянно совершенствовать свое мастерство, хорошо знать богослужение, углублять духовное (внутреннее) содержание своих звонов, что не мыслимо без воцерковленности звонаря и его постоянного окормления настоятелем или духовником.
2.3.7. В случае группового звона, для достижения его слаженности и красоты, всем звонарям еще до начала звона необходимо ознакомиться с особенностями звонницы, выбрать ведущего звонаря и договориться о размерности, композиции, динамике и других условностях в звоне.
2.3.8. Звонарь должен чувствовать себя на звоннице или колокольне заботливым хозяином, что предусматривает знание мер безопасности работы с колоколами и билами, регулярное наблюдение за ними и их подвеской, своевременное выявление и устранение всех недостатков.
Звонарь отвечает также за своевременность и синхронность звонов во время богослужений, для чего возможно использование позывного колокольчика (ясака, кандии) или технических средств: электролампочки, электрозвонка, радиотрансляции, рации и т. д.
Если в храме имеется несколько звонарей, то среди них назначается старший, отвечающий за порядок на звоннице и правильность совершения церковного звона.
2.3.9. Несмотря на определенную регламентацию, церковный звон в каждом храме или монастыре (в силу специфики звонниц, богослужений и традиций) разный. Поэтому в обязанности звонаря входит подробное описание своей колокольни или звонницы, всех колоколов и бил, обустройства звонниц и способа звона, а также сведения о звонарях, видах звона (желательно с их записью в любой форме) и Чине (Уставе) звона в своем храме или монастыре на весь год.
Данная информация должна храниться в архиве храма или монастыря и служить основой для передачи традиций православного звона последующим поколениям звонарей.
2.4. Канонические звоны
2.4.1. Церковный звон является равноценным храмовым священнодействием – им, как правило, начинается и заканчивается богослужение. Воздействуя на наш слух и внутреннее состояние, он пробуждает от духовного сна, очищает наши души, напоминая нам о нашем Господе и Его Суде, скоротечности жизни на земле и жизни вечной на Небесах.
Изначально выполняя сигнальную функцию, церковный звон постепенно стал использоваться для указания не только начала и конца, но и важнейших частей богослужения, выражать радость, грусть и торжество празднуемых событий. Отсюда появились различные виды звона, каждый из которых имеет свое название и предназначение.
2.4.2. Полный Чин православного звона, возникший на Руси с древних времен и сохранившийся еще в некоторых монастырях, состоит из поочередного использования всех видов бил и колоколов в соответствии с их символом и торжественностью.
После получения благословения на проведение звона звонарь клеплет в малое (ручное) деревянное било, обходя с ним обычно вокруг храма, в котором будет проводиться богослужение, и делая короткие остановки с четырех сторон света для возглашения молитв.
Затем он подходит к большому (великому) деревянному билу и также ритмически ударяет в него, произнося единожды псалом 50-й или другую соответствующую богослужению молитву.
После этого начинается клепание в металлическое било (или била) с прочтением единожды псалма 50-го или другой молитвы.
И, наконец, в праздничные и воскресные дни чин звона завершается звоном в колокола.
Такой Чин православного звона объединяет древнейшие традиции Православия и веяния новых времен. Приведенный выше порядок может видоизменяться в зависимости от наличия тех или иных средств звона, а также от местных традиций и традиций в каждой обители. И здесь не может быть никакого противопоставления между билами и колоколами. Вот, например, как выражали отцы Церкви смысл и единение бил и колоколов в православном звоне: «Ударение малое, бываемое на малых вечернях, как малозвучное и глухое, означает древних пророков и только как бы сень и преобразования будущих событий; ударение великое, производимое на праздничных утренях, как звонкое и разносящееся по воздуху, знаменует во всю землю исшедшее вещание Евангелия.
А ударение в металлические била и колокола выражает нам будущий Суд и знаменует ту ангельскую трубу, которая имеет созвать всех из гробов к Суду общему».
2.4.3. В силу исторических причин сложилось так, что на Руси, начиная с XV века, колокола стали постепенно заменять била и в настоящее время в подавляющем большинстве храмов и монастырей используются только звонницы из колоколов и/или металлических бил.
При этом различают 4 вида канонических звонов, которые отдельно или в комбинации составляют все разнообразие православного звона: благовест, перебор, перезвон и трезвон.
2.4.4. Благовест – один из наиболее древних звонов Православной Церкви и называется так потому, что несет благую, радостную весть о начале богослужения. Этот звон также может выполняться и во время богослужения.
Благовест осуществляется мерными ударами в один из самых больших колоколов или бил, которых на больших звонницах по традиции может быть до пяти и которые, в зависимости от вида богослужения и по каким дням происходит звон, имеют свои названия, например: праздничный (торжественный), полиелейный, воскресный, простодневный (будничный) и малый (постный).
На практике, по благословению настоятеля, благовестникам могут даваться также другие специальные названия, исходя из места установки или изготовления, имени дарителя, особенности звучания и т. д.
Как отдельный звон перед началом богослужения, благовест начинается обычно тремя редкими (с достаточно длительными паузами) ударами, а затем идут более быстрые мерные удары.
В зависимости от богослужения благовест бывает обыкновенный (частый или в два края колокола) или постный (редкий или в один край колокола). В великие праздники благовест осуществляется с участием самого большого колокола в звоннице и сам звон, как правило, звучит чаще, громче и дольше.
Помимо обычного благовеста в православном звоне существует еще так называемый валовой, или большой, благовест, когда удары в самый большой колокол или било перемежаются с другим большим колоколом или билом.
Время для благовеста определяется настоятелем в зависимости от вида службы и традиций: в соответствии с Типиконом единожды прочтение 118-го псалма или прочтение 12 раз 50-го псалма, определенное время (10–30 минут) или количество ударов: 12, 25, 30, 40, 50, 60 и т. д. (в зависимости от символа звона).
2.4.5. Перебор – является погребальным звоном, который выражает грусть и скорбь об усопшем и символизирует жизнь человека от его рождения и до смерти.
Перебор осуществляется медленными одиночными ударами в каждый колокол или било от самого малого до самого большого, а после этого следует аккорд во все или максимально возможное количество колоколов или бил (так называемый удар «во вся»), что символизирует обрыв жизни. Такой перебор осуществляется многократно в зависимости от хода богослужения, но обязательно должен доводиться до конца и заканчиваться ударом «во вся».
При переборе одиночные удары в колокол или било обычно совершаются, пока звук от предыдущего удара полностью не прекратится. Здесь спешка не нужна и звонарь должен добиваться особого проникновения путем равномерного увеличения пауз при чередовании ударов (с учетом индивидуального звучания колоколов и бил) и сильного дружного удара «во вся».
2.4.6. Перезвон – представляет собой печально-торжественный звон поочередно в каждый колокол или било (по одному или несколько раз), начиная с самого большого и до самого малого, и символизирует собою «истощение» Господа нашего Иисуса Христа ради нашего спасения.
Перезвон по одному разу в каждый колокол или било с ударом «во вся» является наиболее печальным и совершается только два раза в году: на Великую Пятницу и Великую Субботу в день Крестной Смерти Господа и Его вольного погребения. Чтобы скорбный звон, относящийся к Господу, Спасителю нашему, по манере исполнения не был одинаков с погребальным звоном (перебором) для простых, смертных и грешных людей, перезвон обычно осуществляют более быстрыми и равномерными ударами.
Перезвон по несколько раз в каждый колокол или било – обычно 3, 5 или 7 раз, символизирующие соответственно Св. Троицу, Крест (Страсти Господни) и Полноту Веры (Славу Божию) – совершается многократно и одновременный удар в несколько колоколов или бил (удар «во вся») выполняется, как правило, один раз в конце перезвона. Данный вид перезвона хотя и является скорбным, однако считается более торжественным и осуществляется по-разному в зависимости от праздника, местных традиций или как скажет настоятель.
2.4.7. Трезвон – это звон во все колокола или била. По своей форме он не ограничен, поэтому звонарь сам выбирает состав используемых колоколов или бил, а также ритмику, динамику и композицию исполнения. Трезвон выражает собой христианскую радость и торжество. В нем участвуют обычно все три группы колоколов или бил, каждая из которых имеет свою партию. При этом по установившейся традиции в трезвоне используется обычно размерность такта три четверти (3/4) или четыре четверти (4/4) и может участвовать только тот самый большой благовестник (колокол или било), который участвовал в благовесте перед началом данного богослужения (меньше можно, но не больше).
При исполнении отдельно трезвона обычно имеются 3 отрезка: начало (затравка), собственно звон и окончание (концовка). Затравка обычно представляет собой три редких удара в благовестник, символизирующих Св. Троицу, или другие варианты.
Основная часть трезвона (собственно звон) может исполняться с небольшими паузами в один, два или три приема (стиха, серии), каждый из которых иногда оканчивается аккордом 1, 2 или 3 раза по номеру стиха. Причем каждая такая серия звона может иметь свою ритмику, темп, динамику и композицию. Заканчивается трезвон обычно троекратным аккордом или другим способом.
Несомненно, трезвон должен соответствовать характеру богослужения, праздника или события, при котором идет звон, соблюдая при его исполнении определенную умеренность (т. е. избегая различных излишеств).
Продолжительность трезвона определяется прочтением единожды псалма 50-го или определенным временем, исходя из характера праздника, конкретных условий или указаний настоятеля.[191]