Браяр мысленно поблагодарил купеческого сыночка за такое доверие кузнецам и плотникам. Оно делало его жизнь гораздо проще ещё в его воровские дни. И сейчас сделало проще. Запустив руку за пояс, он вытащил тонкий свёрток с отмычками, которые он сделал после прибытия в Спиральный Круг. Обычно он держал свёрток под половицей в своей комнате.
Нико не одобрял даже его привычку носить скрытый нож для защиты — впрочем, он всё равно его носил, потому что для ножа было немало приличных применений. Но не для отмычек.
Он выбрал две из них, и осторожно вставил их в замочную скважину. Он сразу же почувствовал в пальцах жжение стандартного защитного заклинания. Он мягко прошептал слова стандартного отменяющего заклинания, которые помнил наизусть с тех пор, как ему было четыре. Жжение прекратилось. Толкнуть одну из отмычек, пощекотать другой — и замок открылся как по маслу.
— Люблю я себя, - прошептал он.
Ящик был разделён на обитые вельветом отделения под обитым вельветом лотком. Он узнал лежавшие на лотке предметы: колода предсказательных карт в шёлковом мешочке, кусочки мела для рисования магических кругов, неглубокие чаши для чего-то типа трав, воды, масел или солей, и несколько талисманов для работы с заклинаниями. Там были и палочки чернил разных цветов, каменные чернильницы, кисти и тростниковые ручки. Всё это использовалось для работы с магией: стандартный набор. Он поднял лоток.
Вспыхнул такой яркий свет, что его почти ослепило. Браяр отшатнулся, зная, что если засунет в свет руку, его обожжёт как кислотой. Смешным был тот факт, что он знал, как пробиться через это заклинание — секрет стоил недёшево, но научиться ему было легко. Заклинания, которые разрушали обычную защитную магию, легко могли быть куплены и использованы кем угодно, с магическим даром или без, что не особо повышало его уважение к выбору Эймери. Да, он говорил, что специализировался в магии иллюзий, но что ещё Браяру было думать о человеке, который даже не потрудился наложить на свои ценности собственные заклинания?
«Он не ожидал, что кто-то будет что-то искать в них», - прошептал голос в голове Браяра. «Он ожидал, что все поверят в то, что он сказал о себе. Он ожидал, что будет иметь дело только с себе подобными, а не с кем-то, кто привык к воровству и к лицемерию».
Браяр сотворил жест более дорогого заклинания, и подул на свет. Тот исчез. В отделениях находились бутылки, пакеты и что-то квадратное в вельветовом мешочке. Взяв одну из бутылок, Браяр принюхался, и чуть было не чихнул. Масло корицы и мака. Бутылка была полу-пустой.
— Плохо, Эймери, - пробормотал он. - Очень, очень плохо.
В одном из флаконов был серый порошок. Он бросил взгляд на надпись. Хотя он мог читать только отдельные буквы, да и те — не все, он не был глуп. Розторн использовала почти все те же самые обозначения на одной из своих бутылок. Она сказала, что в ней было сонное зелье. Она также научила его значению нескольких знаков, которые обычно ставили на этикетках. Один из двух знаков на бутылке с серым порошком означал «очень сильное». Другой он не знал, но запомнил его. Возможно, одна из девочек знает, что он значит.
Другие бутылки ни о чём ему не говорили. Открыв мешочек, он вытащил плоский предмет, лежавший внутри. Это было зеркало в стеклянной оправе с вкраплениями золота. Само зеркало было чёрным и матовым.
Внутри него двигались тени. Голос произнёс:
— Дорогая сестра, ты слишком много волнуешься. Всё почти готово.
Браяр сунул зеркало обратно в мешок, и положил его в соответствующее отделение. Он спешно положил всё обратно: он уже слышал, как Эймери и Нико приближаются, обсуждая какую-то книгу.
Вылезая через окно, он подумал: «Если все предсказательные зеркала в Спиральном Круге разбились прошлой ночью — почему это всё ещё цело?»
Вскоре все пошли спать. Нико остался в Дисциплине, задремав в большом кресле, на которые были положены подушки и покрывала. Даже Медвежонок спал перед алтарём коттеджа, лёжа на спине, задрав лапы вверх. Когда все вернулись из бань, он даже не шелохнулся.
Трис последней из детей ушла спать, сказав Эймери спокойной ночи — он единственный всё ещё бодрствовал — после того, как её птенец получил последнюю на тот день кормёжку. Она откладывала отход ко сну частично потому, что не хотела подниматься на чердак. Частично потому, что она слушала рассказы Эймери о его учёбе в университете; к её облегчению, после того первого их разговора он больше не упоминал её отца. Частично из-за плотного тумана, который окутал коттедж, заглушая даже шум, производимый текущим от Северных Ворот потоком беженцев. Трис ненавидела быть в здании во время тумана. Она хотела быть снаружи, ходить внутри облака, которое сумело спуститься к ней.
«А что если они запустят ещё бомб, несмотря на туман?» - подумала она, забираясь на последнюю ступеньку лестницы, ведущей на чердак. «Хорошая идея — быть на открытой местности и получить по голове одной из этих штук!»
Она посмотрела на потолочные доски, поверх которых лежала солома. Выдержит ли крыша попадание одной из этих штуковин? Наверняка не лучше, чем палуба галеры, в которую попали этим утром. «Шурри Огненный-Меч, защити нас», - подумала она, поспешив в свою комнату. «Торговец и Счетовод, Ловкач, мне всё равно, кто, держите эти штуки от нас подальше!»
— А ты не спешила, - сказал Браяр из тени под её окном. На секунду она так испугалась, что чуть не упала в обморок. Шаря одной рукой, она нащупала таз для воды — и запустила им в Браяра.
Тот пригнулся. Таз загремел по полу.
— Трис? - устало отозвалась снизу Ларк.
— Прости! - воскликнула та.
Браяр поднял таз, осматривая его:
— Теперь у тебя вмятина.
— Мне в тебе следовало сделать вмятину, - зашипела она.
— Ты пыталась, - блеснули его зубы темноте. - Ты промахнулась.
Трис осторожно положила своего птенца — который даже не пискнул, когда она кинула таз — на стол. Найдя огниво, она дрожащими руками зажгла свечу.
— Как ты сюда пробрался? - потребовала она, пытаясь говорить тихо.
Браяр зевнул, и указал на окно. Трис поняла. Она не раз покидала комнату, спрыгивая на подушки, удобно уложенные на крышу мастерской Розторн, а потом спрыгивая на землю. И если такое нескладное существо, как она, могло сделать такое, то кто-то вроде Браяра легко мог вскарабкаться в обратном направлении.
— А ты не слишком устал для этого?
— То, что я хотел тебе сказать, не может ждать.
— А я говорю — может. Выметайся.
— Послушай, Меднокудрая — с твоим кузеном точно что-то не так. И не надо больше в меня ничего кидать; взрослым нужно отдохнуть.
С секунду она беззвучно открывала рот. По комнате загулял ветер, заставляя колыхаться драпировки на стенах. Она обхватила гнездо пальцами, чтобы оно не упала, и наконец произнесла:
— Как ты смеешь! Как …
Он встретился с ней взглядом; слова рассыпались пеплом у неё на языке. Это был Браяр. Они помогли друг другу выжить во время землетрясения, и вместе наблюдали, как рождаются облака. Она только начала учить его читать, но уже могла сказать, что ему это будет нравится так же, как и ей. Сегодня утром он не дал ей упасть со стены.
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь, - прошептала она, и тяжело опустилась на кровать.
Теперь, когда она успокоилась, он сел рядом с ней и рассказал о своих находках.
— Откуда у него деньги? - спросил он, закончив. - Такие вещи, как у него, на стипендию не купишь …
— Что тебе знать о стипендиях? - спросила она, пытаясь заплести непослушные волосы. Ветер снова задул, вырывая локоны у неё из рук.
— Я чётко усвоил, что не стоит лезть в карманы студентов, - сказал он. Волоски у него на шее начало покалывать. Здесь творилось что-то ещё, помимо поднявшегося ветра. - У них почти никогда не было даже пары медяков — если что и было, они тратили это на книги, - когда она промолчала, он продолжил. - Судя по тому, что ты говоришь о своей семье, они не стали бы платить лишку никому, даже своему будущему магу, пока он не доказал свою полезность. Так откуда у него деньги? И может быть он говорит, что приехал на несколько недель, но багаж у него совсем не такой.
— Он мог оставить другие вещи на хранении в доме для гостей, - уныло произнесла Трис, пытаясь отвергнуть его слова. Сердце ухало в её груди. Кожу покалывало и щекотало. В тот момент она ненавидела Браяра за то, что он всё это ей рассказал, за его уверенность.
— Бьюсь об заклад, это его я видел на лестнице в Оси, с заклинанием невидимости — но зачем он там был? Бьюсь об заклад, что то, что разбило всё в помещении для видящих, поместил туда именно он.
— Ты не видел лица. Это мог быть кто-то другой, - почему он не пошёл прямо к Нико или Розторн? Ощущение щекотки на коже усилилось. Теперь она чувствовала, как пульс бьётся в венах у неё на шее.
— И зачем прокрадываться на кухни? - спросил Браяр.
— Только не говори, что Горс заметил бы кого угодно сегодня в этом сумасшедшем доме.
— Горс замечает. Он … - Браяр зевнул, глянул в окно — и замер.
Тонкий трёхпалый разряд молнии пробирался по подоконнику подобно руке, пытающейся найти, за что ухватиться. В воздухе почувствовался запах палёной древесины.
Они могли видеть чёрные отметины в тех местах, где молния касалась дерева.
Браяр схватил Трис за руку:
— Возьми себя в руки! - прошептал он.
Трис сбросила его руку, и подошла к окну. Это была не совсем молния — лишь её часть. Она протянула руку.
— Не надо! - прошипел Браяр, боясь шевельнуться. - Трис …
Золотая скелетообразная рука протянулась к девочке. Её три пальца на секунду коснулись её. Трис почувствовала касание раскалённого света, как будто чувствуя что-то, что можно было лишь видеть. Её вьющиеся волосы начали подниматься.
Молния развернулась, выкатываясь в окно.
Браяр положил голову на руки:
— Если бы у меня была мама, я бы хотел, чтобы она была здесь, сейчас, ‑ пробормотал он. - Ты не можешь делать ничего маленького?