И он оставил его и исчез; и Маруф сидел озадаченный и смущенный, пока не взошло солнце, и тогда он сказал себе: «Встану и спущусь туда, в город, – в том, чтобы сидеть здесь, нет никакой пользы».
И он спустился к подножию горы и увидел город с высокими стенами и дворцами, уходящими ввысь, и богато украшенными строениями, и этот город был усладой смотрящих.
И Маруф вошел в городские ворота и увидел, что этот город веселит опечаленное сердце. И когда он шел по рынку, люди смотрели на него и разглядывали его, и они все собрались вокруг Маруфа, дивясь на его одежду, так как его одежда не была похожа на их одежду. И один человек из жителей города спросил его: «О человек, ты чужеземец?» И Маруф ответил: «Да». – «Из какой ты страны?» – спросил этот человек. И Маруф ответил: «Из города Мисра-Счастливого». И тот человек спросил: «Давно ли ты его покинул»? – «Вчера после полудня», – ответил Маруф. И человек засмеялся и сказал: «О люди, пойдите посмотрите на него и послушайте, что он говорит!» – «А что он говорит?» – спросили люди. И тот человек сказал: «Он утверждает, будто он из Мисра и вышел оттуда вчера после полудня».
И все засмеялись, и люди собрались вокруг Маруфа и сказали: «О человек, ты бесноватый, если говоришь такие слова. Как ты утверждаешь, будто покинул Миср вчера после полудня, а утром оказался здесь? Дело в том, что между нашим городом и Мисром расстояние целого года пути». – «Нет бесноватых, кроме вас, – сказал Маруф, – а что до меня, то я правдив в моих словах. Вот хлеб из Мисра, он еще свежий». И он показал людям хлеб, и все начали его разглядывать, дивясь на него, так как он не был похож на хлеб их страны.
И люди во множестве столпились вокруг Маруфа и стали говорить друг другу: «Вот хлеб из Мисра, посмотрите на него». И Маруф стал знаменит в этом городе, и некоторые люди верили ему, а некоторые не верили и смеялись над ним.
И когда с Маруфом случилось такое, вдруг подъехал к ним верхом на муле купец, сзади которого было два раба, и он рассеял толпу и сказал: «О люди, разве вам не стыдно, что вы собрались около этого чужеземца, и издеваетесь над ним, и смеетесь? Что вам за дело до него?» И он до тех пор ругал людей, пока не прогнал их от Маруфа, и никто не мог дать ему ответа. А потом он сказал: «Пойди сюда, о брат мой! Тебе не будет зла от этих людей, у которых нет стыда». И он взял Маруфа, и привел его в просторный и разукрашенный дом, и посадил на царственное сиденье, а потом он отдал приказ рабам, и те открыли сундуки и вынули одежду купца-тысячника, и купец одел Маруфа в эту одежду.
А Маруф был человек видный, и стал он подобен начальнику купцов.
Потом этот купец потребовал скатерть, и перед ними разложили скатерть со всевозможными роскошными блюдами из всяких кушаний, и они с Маруфом поели и попили. А затем купец спросил Маруфа: «О брат мой, как твое имя?» И Маруф ответил: «Мое имя Маруф, а по ремеслу я башмачник и кладу заплатки на старые сапоги». – «Из какой ты страны?» – спросил купец. И Маруф ответил: «Из Мисра». – «Из какого квартала?» – спросил купец. «Разве ты знаешь Миср?» – спросил, в свою очередь, Маруф. И купец ответил: «Я из его уроженцев». И тогда Маруф сказал: «Я с Красной улицы». – «А кого ты знаешь на Красной улице?» – спросил купец. И Маруф сказал: «Такого-то и такого-то», – и перечислил ему много людей.
И тогда купец спросил: «Знаешь ли ты шейха Ахмеда, москательщика?» И Маруф ответил: «Это мой сосед, стеной к стене». – «Что он, здоров?» – спросил купец. И Маруф ответил: «Да». Тогда купец опять спросил: «А сколько у него детей?» – «Трое: Мустафа, Мухаммад и Али», – ответил Маруф. И купец спросил: «Что сделал Аллах с его детьми?» – «Мустафа, – ответил Маруф, – здоров, и он ученый, преподаватель, а Мухаммад – москательщик, он открыл себе лавку рядом с лавкой своего отца, после того как женился и жена родила ему сына по имени Хасан». – «Да порадует и тебя Аллах благой вестью!» – воскликнул купец. И Маруф продолжал: «Что же касается Али, то он был мне товарищем, когда мы были маленькие, и я постоянно играл с ним. Мы ходили в одежде христианских детей, и входили в церковь, и воровали книги христиан, и продавали их, а на вырученные деньги покупали себе еду; и как-то раз случилось, что христиане увидели нас, и схватили с книгой, и пожаловались нашим родным, и сказали отцу Али: «Если ты не удержишь своего сына от вреда нам, мы пожалуемся на тебя царю». И отец Али успокоил их и задал сыну порку, и по этой причине Али убежал, и с того времени отец не знал к нему дороги. Он исчез двадцать лет назад, и никто не имел о нем вестей».
«Это я – Али, сын шейха Ахмеда, москательщика, а ты – мой товарищ, о Маруф!» – воскликнул купец. И они приветствовали друг друга. А после приветствия купец сказал: «О Маруф, расскажи мне о причине твоего прихода из Мисра в этот город». И Маруф рассказал ему о своей жене Фатиме-ведьме и о том, что она с ним сделала, и сказал: «Когда ее обиды стали для меня слишком тяжкими, я убежал от нее в сторону Ворот Победы, и на меня полил дождь, и я вошел в заброшенную кладовую в Аль-Адилии, и сидел там, и плакал, и вышел ко мне обитатель того места – а это ифрит из джиннов, и спросил меня, что со мной, и я рассказал ему о моем положении, и тогда он посадил меня к себе на спину и всю ночь летел со мной между небом и землей, а потом поставил меня на гору и рассказал мне про этот город. И я спустился с горы и вошел в город, и люди собрались вокруг меня и стали меня расспрашивать. И я сказал им: «Я вчера вышел из Мисра». И они мне не поверили, и пришел ты, и отогнал от меня людей, и привел меня в этот дом. Вот причина моего ухода из Мисра. А ты – какова причина твоего прихода сюда?»
И купец отвечал ему: «Меня одолело безрассудство, когда мне было восемь лет, и с того времени я ходил из селения в селение и из города в город, пока не пришел в этот город, и называется он Ихтиян аль-Хатан. Я увидел, что его жители благородные и великодушные люди и у них есть жалость, и узнал, что они доверяют бедняку, и дают ему в долг, и верят всему, что он говорит. И тогда я сказал им: «Я купец, и я опередил мою поклажу, и мне нужно место, куда сложить поклажу». И они поверили мне и освободили мне место. И я сказал им: «Найдется ли среди вас кто-нибудь, кто бы мне одолжил тысячу динаров, пока не придет моя поклажа, и тогда я верну ему то, что у него взял, – мне нужны некоторые вещи до прибытия моей поклажи». И они дали мне, сколько я хотел, и я пошел на рынок купцов, и увидел там некоторые товары, и купил их, а на следующий день я их продал, и нажил пятьдесят динаров, и купил других вещей. И я начал дружить с людьми и оказывать им уважение, и они полюбили меня, и я продавал и покупал, и мои деньги умножились. Знай, о брат мой, что говорит сказавший поговорку: «Вся земная жизнь – бахвальство и хитрости, и в стране, где тебя никто не знает, делай что хочешь». Если ты будешь говорить всякому, кто тебя спросит: «По ремеслу я башмачник, и я бедняк, и убежал от моей жены, и вчера ушел из Мисра», – тебе не поверят, и ты будешь для людей посмешищем, пока останешься в этом городе. А если ты скажешь: «Меня принес ифрит», – все от тебя разбегутся, и никто к тебе не подойдет. И люди будут говорить: «Этот человек одержим ифритом, и со всяким, кто к нему приблизится, случится беда». И такая слава будет дурной для тебя и для меня, так как они знают, что я из Мисра».
«Что же мне делать?» – спросил Маруф. И купец сказал ему: «Я научу тебя, как сделать, если захочет великий Аллах. Я дам тебе завтра тысячу динаров и мула, чтобы ездить на нем, и раба, который пойдет впереди тебя и доведет тебя до ворот рынка купцов. Войди к ним, а я буду сидеть среди купцов, и когда я тебя увижу, я встану, и поздороваюсь с тобой, и поцелую тебе руку, и буду возвеличивать твой сан. И всякий раз, как я тебя спрошу о каком-нибудь сорте ткани и скажу тебе: «Привез ли ты с собой сколько-нибудь такого-то сорта?» – ты говори: «Много». А если меня о тебе будут спрашивать, я стану тебя расхваливать и возвеличивать в их глазах, а потом скажу: «Наймите ему амбар и лавку», – и припишу тебе изобилие богатств и щедрость. Когда же подойдет к тебе нищий, дай ему сколько придется, – и люди поверят моим словам, и убедятся в твоем величии и щедрости, и полюбят тебя. А потом я тебя приглашу и приглашу ради тебя всех купцов, и сведу тебя с ними, чтобы они все тебя знали и ты бы их знал, для продажи и покупки, и брал у них, и отдавал. И не пройдет долгий срок, как ты уже станешь обладателем богатства».
И когда наступило утро, купец Али дал Маруфу тысячу динаров, одел его в платье, и посадил на мула, и дал ему раба, и сказал: «Да освободит тебя Аллах от ответственности за все это, так как ты мой друг и мне обязательно оказать тебе уважение. Не обременяй себя заботой и брось думать о том, что было у тебя с твоей женой, и не говори о ней никому». И Маруф воскликнул: «Да воздаст тебе Аллах благом!» – а потом он сел на мула, и раб шел перед ним, пока не довел его до ворот рынка купцов, и все купцы сидели там, и купец Али сидел среди них.
И, увидев Маруфа, он поднялся, и бросился к нему, и сказал: «Благословенный день, о купец Маруф, о обладатель блага и милости!» А потом он поцеловал ему руку перед купцами и сказал: «О братья, купец Маруф обрадовал нас своим приходом». И все купцы приветствовали его, и Али делал им знаки, чтобы они выразили ему уважение, а Маруф стал великим в их глазах; а затем Али помог слезть ему со спины мула, и купцы приветствовали его, и Али уединялся то с одним, то с другим из них и расхваливал Маруфа.
И его спрашивали: «Это купец?» И он говорил: «Да. Вернее – это самый большой из купцов, и не найдется никого богаче, так как его богатства и богатства его отца и предков знамениты среди купцов Мисра. У него есть товарищи в Индии, Синде и Йемене, и в отношении щедрости он стоит на великой ступени. Знайте же его сан, возвышайте его место и служите ему. Да будет вам известно, что он прибыл в этот город не для торговли, и у него нет другой цели, как посмотреть на чужие страны, – ему не нужно ездить на чужбину для прибыли и наживы, так как у него столько денег, что их не пожрут огни, и я – один из его слуг».