ебольшой демонстрации народ охотно двинулся в указанном Мойей направлении: прямо в сторону противоположного берега.
Когда шар силового поля уже полностью держался на воде, двигаясь курсом на восток, я оглянулся. И обнаружил интересный оптический эффект: казалось, будто позади нас из моря поднимается гигантская волна, которая вот-вот должна обрушиться на только что оставленный нами берег, который медленно заполняли растерянные кеметские воины.
Глава 7
Люди Мойи по-прежнему не могли видеть челнок несмотря на то, что я заранее проявил наш транспорт для него. По моей просьбе он не указывал на челнок ни одному другому члену своего племени. Эта просьба была одновременно проверкой «на вшивость». Если бы он проболтался — корабль оказался бы проявленным для всего племени, и нам бы пришлось двигаться дальше в будущее. Искать другое племя. Чтобы все видевшие нас умерли, не имея возможность указать на челнок никому другому.
Поэтому посадка на ионных движках, должно быть, со стороны выглядела весьма впечатляюще: гром, огонь, дым и даже атмосферные разряды. Я специально добавил «газа» маневровыми двигателями. Чтобы у стороннего наблюдателя не осталось никаких сомнений в «чудесности» явления и его нельзя было списать на обычную грозу или бурю.
Мы приземлились на вершине небольшой возвышенности, над лагерем. Когда буря, вызванная нашим появлением, утихла, Мойя уже стоял в заранее оговоренной точке, ожидая знака. Я активировал навигационный маяк. Яркие синие огоньки начали мигать попеременно на сдвоенном киле челнока. Через мощную бортовую оптику я видел, как Мойя кивнул, поклонился и направился в нашу сторону. За ним, к счастью, никто не следовал. Как только он оказался внутри периметра, я активировал силовое поле. Но в этот раз оно было перенастроено на поражение: любое живое существо крупнее орла, которое попыталось бы пересечь невидимую границу, было бы немедленно уничтожено энергетическим импульсом. Мойя, следуя моим указанием, должен был предупредить об этом свой народ.
Я встретил нашего подопечного у входа, спустившись к подножию короткого трапа.
— Я выполнил в точности так, как ты указал, — Мойя опустил голову.
— Отлично, — я кивнул и ободряюще улыбнулся, — нам нужно очень многое обсудить. Поэтому приглашаю тебя на борт.
С этими словами я отошёл в сторону от трапа и сделал приглашающий жест.
Мойя вдруг побледнел, словно чего-то сильно испугавшись. Я увидел на его лице внутреннюю борьбу. Но потом он взял себя в руки и ответил твёрдо:
— Если такова твоя воля, — сказал он, делая первый шаг по трапу.
Я пожал плечами, и следом за ним поднялся на борт. Очень хотелось спросить, что его так испугало, но я не стал этого делать. Всё-таки я ещё не слишком хорошо знал их культуру. Мало ли, вдруг наш гость оскорбиться?..
На главную палубу со смехом выбежал Лев. Следом за ним показалась Таис. Она шикнула на приёмного сына. Тот опустил голову и покорно взял её за руку. Вместе они скрылись за дверью своей каюты.
— Твои посланники? — на лице Мойи было смешанное выражение: — напряжение, выдававшее глубоко спрятанный страх, перекрывалось надеждой и… пожалуй, да. Это была симпатия. Что ж, если наш подопечный любит детей — значит, мы в нём не ошиблись.
Слово «посланники» он произнёс с таким выражением, что, очевидно, оно имело не бытовое, а более возвышенное значение. То есть, скорее, это были Посланники. Или даже мал-ахим, без перевода. Потому что я не уверен, что могу адекватно объяснить все нюансы на русском.
— Можно и так сказать, — улыбнулся я, — пойдём. Нам действительно надо многое обсудить. Это будет сложно, но я вижу, что ты смышлёный парень. Надеюсь, поймёшь.
Мойя потрясённо молчал, глядя на панораму марсианского города. Изображений будущих земных городов у меня под рукой не было, и я решил, что ближайшей аналогии будет достаточно, чтобы произвести нужное впечатление.
— Это… это потрясающе… — произнёс он, наконец, севшим голосом, — это твоё царство, да?
— Не совсем так, — ответил я, — в будущем не будет царств в том значении, как ты сейчас понимаешь это.
— Это твоё не-царство, — кивнул Мойя, — и оно расположено там? — он указал пальцев вверх, — туда, куда способна летать эта птица?
— Оно было там расположено, — вздохнув, сказал я, — сейчас это всё уничтожено.
— Была война? Враги забрали твоё не-царство? Поэтому ты здесь? Ты хочешь, чтобы мы стали твоим не-царством?
— Не совсем так, — ответил я, — это всё произошло слишком давно. Того врага уничтожили. Но оружие, которым он был уничтожен, оказалось слишком сильным. Поэтому моё «не-царство» тоже пострадало. Пришлось оттуда забрать всех детей и переселить в другое место.
— В какое место? — нахмурился Мойя.
— Сейчас это не имеет большого значения. Мы ещё вернёмся к истории, если ты захочешь. Но сейчас пойми: мы ходим, чтобы люди пришли к тому же здесь, на Земле.
— Мои люди… смогут построить такой город? — он недоверчиво нахмурился.
— Смогут, не сомневайся, — ободряюще улыбнулся я, — но для этого должно пройти много, много лет. И нам нужна твоя помощь.
— Я никто по сравнению с тобой и твоими мал-ахим, — Мойя покачал головой и опустил глаза, — вы очень могучи.
— То, что я тебе показал — оно возможно, — вздохнул я, — но пока что всё идёт не так, как нужно. Понимаешь? Мы хотим хорошего будущего.
— Я всё сделаю, как ты скажешь, — ответил он, — только сумасшедший не послушал бы тебя увидев то, что видел я.
— Вот и отлично! — сказал я, — давай поступим так. Мы начнём с простых правил, которые помогут тебе сохранить жизнь твоим людям. Я расскажу их тебе. Ты можешь их даже не запоминать, я потом дам тебе их. Они будут записаны вашим языком на специальных пластинах, которые могут храниться тысячи лет. Ты сможешь сверяться с записями, когда это будет необходимо.
Мойя кивнул, продолжая пожирая меня глазами.
— Да ты садись, — я кивнул на ближайший стул, стоящий возле круглого стола в центре оперативной рубки, — как я сказал, разговор предстоит долгий.
Он осторожно сел, подобрав полы своей одежды.
— Смотри какое дело, — начал я, — твои люди оказались в новых условиях. Это понятно. Но иногда они ведут себя как совсем неразумные дети. Помнишь, как ещё на берегу моря два подростка поймали рыбу-камень и пытались зажарить её на костре?
— Помню, Яесть, — Мойя опустил глаза, — спасибо за твоё милосердие. Ты запретил есть рыбу без чешуи, и мы будем хранить этот запрет в поколениях…
— Вот и отлично! — улыбнулся я, — теперь вот что. После забоя скота твои люди подкармливают других животных остатками мяса и субпродуктов, добавляя их в заготовки травы. Это очень плохо.
— Мы не будем больше поступать так, — кивнул Мойя.
— Понимаешь, это может показаться хорошо, потому что скот больше набирает вес. Но на самом деле при таком способе мать можешь съесть своего ребёнка. А скот это всё-таки млекопитающие. Для них это очень вредно. В мясе есть такие… частицы, из которых оно состоит, — вот как объяснить на языке, где нет даже понятия «белок», не говоря о «прионах» опасность этого вида заболеваний? Я выкручивался как мог, — эти частицы могут заразить мозг животного. А потом попасть в молоко, из которого вы готовите блюдо. В котором даже мясо варите!
— Мы не будем варить молодняк в молоке, — сказал Мойя.
— И кормить скот мясом, — добавил я.
— И кормить скот мясом, — согласился он.
Разговор действительно вышел долгим. Мы обсуждали основы безопасной кулинарии, основанной на доступных в этой местности продуктов, и в первый день даже близко не успели подобраться к вопросам гигиены и эпидемиологии. Которые тоже были крайне важны.
Я отдал Мойе свою каюту, а сам решил пока поспать в рубке, на полу, и притащил туда матрас. На челноке было тесно; остальные жили в куда худших условиях, чем я, так что я не считал вправе ещё сильнее их уплотнять. Людям, которые так много времени проводят в столь необычных условиях, нужен хотя бы минимум комфорта. Так что лучше я потерплю какое-то время, которое займёт обучение Мойи, чем получу маленький социальный взрыв.
Кай, увидев мои манипуляции, не принимая никаких возражений с моей стороны, оттащил мой матрас в свою каюту и перестелил на него свою постель.
— Понимаю твои мотивы, — сказал он, доставая запасной комплект постельного белья, — но это неправильно. Команда не поймёт. Командир должен быть отделён от команды. Хотя бы так. Ты же читаешь «Книгу ветра и крови», там есть подробно об этом!
— Ладно, ладно, — сдался я, — твоя взяла. Ты прав.
— И этим людям нужен храм, — добавил Кай, как бы невзначай.
— О чём ты? — насторожился я.
— О храме, — как ни в чём не бывало продолжал напарник, — ты ведь понимаешь, что создаёшь религию?
Я растерянности опустился кресло возле рабочего стола. Действительно. Странно, почему мне не приходило это в голову раньше? Гайя/Катя настолько мастерски овладела искусством манипуляции, что за всё это время, обсуждая наши планы, мы ни разу не произнесли слова «вера» или «религия». Впрочем, это не удивительно, учитывая произошедшее между нами… но Кай, безусловно, прав. Хоть я и стараюсь объяснить Мойе суть своих рекомендаций, и он очень умён для этой эпохи, но большинство вещей он просто не понимает, потому что даже в языке нет близких понятий! Взять те же прионы. Уйдут годы, чтобы обучить его всему, а у нас просто нет этого времени. Поэтому мы и вынуждены прибегать к другим способам убеждения в своей правоте…
— Что, не думал об этом? — продолжал Кай, — Гриш, всё то, что ты делаешь, окажется тщетным без твёрдого фундамента. Этому народу нужен храм. Понимаешь?
Глава 8
Мойя впитывал информацию как губка. Удивительно, но за пару недель ему удалось проделать цивилизационный путь, который занимает у народов тысячелетия. Он разобрался в том, кто мы и чего хотим. Понял концепцию устройства вселенной. Во многом он даже рассуждать начал как современный мне человек. И это было очень хорошо: план Гайи работал. Принимая решения с позиции этих знаний, он передать нужные установки на многие поколения вперёд. И у земного человечества появится шанс.