Они снова вернулись к озеру, где белыми кувшинками кружили по воде бесчисленные чайки.
– Первый раз, Весна?
– Прости, что?
– Впервые прогуливаешь уроки?
– Шутишь? – хмыкнула Лида. – Даже не в сотый. Если мама с утра плохо себя чувствовала, я в школу не шла. Как ее оставить, беспомощную?
Алексей покосился на нее с сочувственным интересом.
– Слушай, расскажи мне о своей маме.
– Что рассказывать-то? Ничего в этом веселого нет.
– Ты, как всегда, меня не поняла. Вообще о маме. Существует ведь что-то и кроме болезни, верно?
– А, конечно, – сообразила Лида. – Мама очень веселая, прикольная. Она как будто так никогда и не повзрослела. И она всегда была моей лучшей подругой.
– Здорово! У нас с отцом точно такая дружба. Скажи, а ей можно как-то помочь? Деньги нужны или связи в медицинском мире? Только серьезно скажи, без увиливаний. У родителей есть знакомства среди врачей, так что…
– Не парься, ей и так помогут, – уверенно сказала Лида. – Теперь уже скоро.
– Кто, если не секрет?
– Не секрет. Те самые люди, которых ты заподозрил во всяких ужасных вещах. У Анны тоже нашлись огромные связи. Очень скоро мама летит сначала в Америку, а потом в Израиль.
Алеша быстро глянул ей в лицо и сразу отвел взгляд.
– И ты тоже с ней едешь?
– Нет, мне же учиться нужно.
– И с кем останешься?
– Формально, может, с теткой, – скривилась девушка. – Но если повезет, удастся ее сплавить обратно на север. А за мной будут присматривать Анна, ее брат и жених. Хотя, смешно, чего за мной присматривать? Сама за кем хочешь могу присмотреть.
– Ну, понятное дело. А не жалеешь, что не поживешь за границей?
– Да какие мои годы, еще всюду побываю, – беззаботно отмахнулась Лида. – Вот ты, наверно, там уже все повидал?
– Не все. Все за одну жизнь не перевидаешь… Так, внимание, – торжественно объявил Санин. – Вот наш с Маратом тайный штаб!
Лида огляделась по сторонам: место было явно незнакомое. Дорожки разбегались в разные стороны, за деревьями искрилось озеро. Они стояли у развалин какого-то древнего строения, сложенного, как все в этом городке, из золотистого теплого камня. Крыша давно исчезла, вместо нее буйно колосилась на камнях трава и небольшие хрупкие деревца. Боковые мощные опоры, потеряв изрядное количество камней, превратились в естественные лестницы. Алеша с ходу уверенно взбежал по одной из них до самого верха и оттуда призывно помахал рукой:
– Давай забирайся.
Лида оценила высоту, поежилась. Ступеньки угрожали рассыпаться от любого прикосновения, да и камни наверху не внушали доверия. А потом спохватилась:
«Да что я, в самом деле? Я же не могу упасть. Или могу упасть, но не могу разбиться?»
Она швырнула сумку в траву и вполне успешно с разбегу преодолела половину расстояния. А дальше уже Санин поймал ее за руку, подтянул наверх, и они с комфортом устроились на стене.
– Сюда мы прибегали вместо уроков и словно возвышались над всем миром. Видели всех, а нас – никто. Мы чувствовали себя просто властелинами Вселенной!
– А почему вы прогуливали? – спросила Лида. – Вы же вроде хорошо учились?
– Ну, мы потому и старались с учебой, чтобы учителя кой на что закрывали глаза. А в другое время гулять не получалось: Марат должен был возвращаться на остров в строго определенное время, иначе – беда. Вот мы и отрывались днем, воображали себя великими альпинистами, устраивали пикники, болтали часами. Белочка у нас тут была прикормлена, почти ручная. За прохожими наблюдали, желудями пулялись. А вон, в середине стены, видишь: камень немного выпирает? Так под ним пачка сигарет спрятана и бутылка какого-то пойла. Это мы еще в седьмом на выпускной закладку сделали. На тот, что после одиннадцатого.
В голосе Алеши звучала едва прикрытая печаль, и Лида вдруг всерьез разволновалась: не поссорились ли вчера из-за нее эти двое? Но спрашивать она боялась, чтобы не огорчиться еще больше. Поэтому выдала первое, что пришло в голову:
– Хочешь, проверим вашу закладку, вдруг разграбили?
– Не стоит, – отстраненно отозвался Алексей. Он словно бы разом потерял интерес к этой затее, от недавнего хорошего настроения не осталось и следа. – Туфли только угробишь, тут в кроссовках надо. Или шею свернешь. Я с этой стены два года назад сверзился, потом в гипсе ковылял. А кстати, у нас в городе хорошая секция альпинизма и скалолазания, если что. Мы несколько лет мечтали в нее записаться. Но для Марата это было нереально, и я не пошел из солидарности. Но ты можешь рискнуть.
– Очень надо, – обиделась и надулась Лида. Она уже подумывала, как бы поэлегантней соскользнуть со стены и уйти, но тут горячие пальцы обвились вокруг ее запястья. Так нежно, словно просили прощения за своего хозяина-грубияна.
– Если очень хочешь, можем в другой раз туда слазить. Сейчас просто дождь начнется, камень станет скользким.
Девушка взглянула на небо и ахнула. Черная пульсирующая туча навалилась на верхушки елей. Золотое свечение камней угасло. Заметались тревожно деревья и травы, не имея шанса убежать и спрятаться.
– Минут через двадцать ливанет, – предупредил Алеша. – Успеем добежать до поселка… может быть.
И стремительно соскользнул на землю. Потом вытянул кверху руки, и Лида, в спешке не сознавая, что делает, полетела прямо в его объятия. И так смутилась, что разом забыла о надвигающемся катаклизме. Однако Санин тут же ухватил ее за руку и потащил к выходу из парка.
Совсем стемнело, воздух наполнился водной взвесью, но ливня пока не было. Туча словно наблюдала за ними в злорадном предвкушении, выбирала удачный момент. Он наступил, когда ребята перебегали заброшенные железнодорожные пути. Первые и самые большие капли звучно плюхнулись на рельсы и на затылки бегущих.
– Так, до тебя бежать смысла нет, – констатировал Алексей, ладонью пытаясь прикрыть ее голову. – Погнали ко мне, что ли?
Особой уверенности в его голосе Лида не обнаружила, поэтому запротестовала:
– Нет, я домой.
– Не глупи, Весна, охота тебе мокнуть. Заодно успокоишь моих родичей: они все еще боятся обнаружить твое бездыханное тело где-нибудь на участке.
– Тем более не пойду, – перепугалась девушка, вспоминая вчерашний инцидент. А заодно и странное поведение Алешиных родителей.
Но тут ее сперва ослепила молния, а потом удар грома едва не заставил рухнуть на землю и окопаться в грязи. Алексей крепко держал ее руку и тянул вперед. Через три минуты они уже стояли, отдуваясь и отфыркиваясь, под навесом возле калитки санинского дома.
На пороге дома их встретил Евгений Львович и немедленно исчез, чтобы вернуться уже со стопкой полотенец. Выглядел он импозантно даже в спортивном костюме и со взлохмаченной гривой густых волос. Куртки были сброшены на пол и куда-то унесены, равно как и раскисшая обувь. Только после этого мужчина внимательно оглядел Лиду и подметил с радостным удивлением:
– А ведь это та самая девушка, которая так загадочно исчезла вчера с вечеринки, верно? Значит, моему обормоту удалось вас отыскать?
– Удалось, – покраснела Лида. – Понимаете, мне вчера позвонили, и надо было срочно, а я…
– Вчера было вчера, – оборвал ее Алешин отец. – Но уж сегодня мы вас так просто не отпустим. Сейчас вы пойдете в гостиную и съедите до крошки то, что проигнорировали на празднике, ясно? И только тогда будете прощены… Лида.
Девушке польстило, что он сумел запомнить ее имя.
– А мама где? – спросил Алеша.
– Мама уехала к… в общем, на консультацию, – как-то в сторону пояснил Евгений Львович.
Лида постаралась скрыть вздох облегчения.
В просторной гостиной на окнах висели легкие шафрановые занавески, негромкие звуки джаза заглушали шум дождя. Лида сама не заметила, как оказалась с ногами в кресле, укрытая до подбородка пушистым клетчатым пледом. В то время как отец и сын в четыре руки заставляли овальный стол бессчетным количеством тарелок. Тут Лида вспомнила, что не успела поесть утром, и расслабилась. Тем более что Евгений Львович, едва присев к столу и разложив угощение по тарелкам, почти сразу испарился под каким-то туманным предлогом. За компанию с Алешей она без ложной скромности продегустировала все салаты и закуски.
– Прикольный у вас дом, – сказала она, вспомнив о необходимости поддерживать светскую беседу.
Алеша расплылся в улыбке, кивнул:
– Да, родители в него всю душу вложили. Строили его пять лет.
– Он как будто живой.
– Точно, отец так всегда и говорит. Будто бы, когда он уходит, ему кажется, что дом сейчас с визгом побежит следом. А ночью иногда такие странные звуки раздаются, словно этот домина потихоньку учится говорить. Слов еще не разобрать, но звуки знакомые. Слушаешь его и потихоньку засыпаешь. Как под лепет младенца. У тебя есть братья или сестры?
– Нет, – Лида без всякого сожаления потрясла головой. – Вообще-то мама хотела, но после крушения об этом можно было забыть. А у тебя?
– Тоже нет, – судя по выражению лица, Алеша как раз сожалел об отсутствии крикливых и надоедливых малышей в доме. – Родители хотели бы, но пока никак.
Лида сообразила, о какой консультации говорил Алешин отец.
– Ты мне так ничего и не рассказала, – вдруг укорил ее Алексей.
– Ты о чем это?
– Ну, я все время пытаюсь выпытать, как ты прожила последние девять лет. С кем ты там дружила, в моем бывшем классе?
– Да ни с кем, – равнодушно уронила Лида, засовывая в рот кусок грибного рулета. – Как при тебе ни с кем не общалась, так и после то же самое.
– Что, совсем не было подруг?
– А что тут такого удивительного?
– Ну, с Журавкой вы так гармонично общаетесь…
– Так это же Мила, – убежденно произнесла Лида и не удержалась от радостной улыбки.
– А как насчет парней? – скороговоркой спросил Санин. – Колись, Весна, наверно, толпами за тобой бегали?
– А чего за мной бегать? Все равно ведь я сама всегда выбираю.
«Что несу? Когда у меня был выбор?»
– И выбрала кого-то?