– Давай поговорим об этом на месте, – уклончиво произнес Лазарь, и тревожное предчувствие уничтожило все положительные эмоции от встречи.
Все абсолютно не в порядке, это ясно. Больше всего Лида волновалась сейчас за маму – не сорвалась бы поездка. Вдруг ситуация так опасна, что ребятам больше не до чужих проблем? Вдруг они собираются как можно скорее покинуть город, и обед, на который ее везут, – прощальный?
Подъехали к недавно отстроенному дому с профессиональным граффити на весь фасад. Квартира ребят оказалась на первом этаже, просторная, довольно уютная, полная предобеденных аппетитных запахов.
– Лидочка! – Анна прибежала из кухни с мокрыми руками, с ходу обняла, потерлась щекой о ее волосы. – Как же я по тебе соскучилась! Ты проходи в комнату, у меня все уже готово.
В гостиной на белом кожаном диване вольготно разлегся Валерий, закинув на спинку ноги в пыльных ботинках, лицом к двери, как будто специально намеревался в очередной раз поразить ее своим уродством. Он казался спящим, но распахнул один глаз на шум шагов. Лида пробормотала приветствие, Валерий не стал утруждать себя ответом.
Девушка крутила головой, делая вид, будто усиленно разглядывает гостиную. Но ничего примечательного ей на глаза не попалось. Дорогая светлая мебель, массивный дубовый стол по центру, вокруг него – удобные стулья с мягкими спинками. Вечники жили на широкую ногу, но явно не ставили целью создать здесь долгоиграющий уют.
В ожидании обеда Лазарь устроил ей экскурсию по жилым комнатам.
Спальня Лазаря изобиловала книгами и спортивным снаряжением, у Валерия на столе, подоконнике и частично на полу были разложены какие-то загадочные механизмы, девушке незнакомые и едва ли известные науке. Спальни соединяла широкая застекленная лоджия; там элегантно застыл антикварный шахматный столик на одной ножке с расставленными фигурами. Фигуры выглядели покинутыми и уже немного запыленными: возможно, сражение прекратилось внезапно, как только поступили тревожные известия, и больше не возобновлялось. При взгляде на эту печальную картину Лида снова испытала приступ мучительной тревоги.
Анна прикатила с кухни раздаточный столик, быстро и ловко накрыла стол и тут же потребовала общей явки. Лиду с почетом усадили во главе стола, и немедленно перед ней оказалась полная тарелка какого-то изысканного яства из мяса и заморских овощей. Едва ли девушка отдавала себе отчет, чем ее угощают, хотя жевала старательно. И даже ухитрялась с набитым ртом кратко отвечать на вопросы Анны о маме и о школе.
Возможно, за прожитые века вечники неплохо научились скрывать свои чувства, улыбаться и бойко обмениваться репликами. Вот только общую атмосферу не скроешь. А она с каждым мгновением становилась все более гнетущей.
– Вы нашли ту женщину Пилар? – не утерпела и решительно отодвинула тарелку Лида.
– Нашли, – кивнула Анна.
– С ней… все хорошо?
Молчание. А потом Валерий сказал:
– Смотря что подразумевать под словом «хорошо». Она мертва.
Лида вздрогнула так, что чуть не расплескала сок. Анна с упреком глянула на друга.
– А чего, разве мы не для того собрались, чтобы ей рассказать? – защищался Валерий. – Говорил, давайте все обсудим до обеда, а потом хоть нормально поедим с дороги!
Лазарь с шумом передвинул свой стул и обнял Лиду за плечи. И очень вовремя: ее трясло, к горлу подступали рыдания. Вот странно, она ведь каждый день по телевизору слышит о десятках, если не сотнях, смертей, да и Пилар эту никогда в глаза не видела. Но одна мысль о том, что умерла такая же, как она, как все, кто сидит сейчас за столом, – это страшно и непостижимо. Как может умереть тот, кто бессмертен по своей природе?
– Но как?! Почему?!
Лазарь еще крепче прижал ее к себе:
– Мы тебе уже говорили: угрозу каждому из нас может представлять только нам подобный. Ее нашли убитой.
Анна тяжело задышала и сцепила руки на груди. Валерий заерзал на стуле, как будто собирался оказать ей такую же поддержку, как Лазарь Лиде, но передумал и остался сидеть со злым и раздраженным видом.
– Прости, что приходится говорить тебе такие вещи, – ровным голосом продолжал Лазарь. – Но тут ничего не поделаешь. Кажется, нам всем пора привыкать к новой реальности: некие вечники по неизвестным причинам объявили войну своим собратьям. Ты – одна из нас, Лида, к тому же самая юная, и мы сделаем все возможное и невозможное, чтобы защитить тебя.
– Хуже всего то, что ты, возможно, уже под колпаком у этих типов, – скривившись, пробормотал Валерий. – Единственная из нас. По идее нам всем стоило бы держаться от тебя подальше.
– Валерий, молчи! – ахнула Анна.
– Что?! – в унисон ей вскрикнула Лида. – А… да, конечно, я понимаю. Наверно, мне больше не стоит… встречаться с вами… и вообще…
Тут уж Анна бросилась к ней, отобрала у Лазаря, стиснула в объятиях:
– Ох, Лида, ты еще не привыкла к дебильным шуткам этого столетнего недоросля?! Во-первых, не доказано, что за тобой кто-то охотится. Во-вторых, Лазарь уже сказал – мы тебя защитим. Абсолютно не о чем беспокоиться. Просто кое-какие новые правила.
– Какие правила?
– Ну, с этого дня ты будешь находиться под нашим неустанным присмотром. Больше никаких бесконтрольных прогулок. Хотя бы на некоторое время.
– На какое время? – заволновалась Лида.
В ближайшие три дня с ней должен поговорить Алеша. И как это произойдет, если рядом постоянно будет кто-то находиться?
– Совсем недолго, ты не волнуйся, – как ребенка, уговаривала ее Анна. – Мы свяжемся с другими вечниками, попробуем получше разузнать, что творится в нашем мире. А пока кто-то из ребят все время будет рядом с тобой. И второй – на подхвате, наблюдать издалека. Чтобы уж окончательно понять, следит за тобой кто-то или нет…
– Конечно нет!
– …или история с алкашом была странным, но всего лишь совпадением.
– Да, совпадением!
– Я ведь предупреждал: с ней не сговориться, – угрюмо процедил Валерий.
Анна испепелила его взглядом.
– На самом деле нужно было прибегнуть к этому приему с самого начала. Это наша промашка. Понимаешь, Лида, мы… как бы это сказать…
Анна села, уронила руки на колени и задумалась, подбирая нужные слова.
– Мы, Лидуся, за наши долгие жизни чрезвычайно расслабились, – поспешил ей на помощь Лазарь. – К чувству безопасности можно привыкнуть очень быстро. А если это длится веками… в общем, нам теперь многому придется учиться заново.
– Да-да, это тоже, – согласилась Анна. – Но я о другом хотела сказать. Порой каждому из нас хочется испытать это странное чувство, в котором нам почему-то отказано судьбой: побывать на краю гибели, заглянуть в лицо смерти. Но вовсе не потому, что мы несчастны и мечтаем о смерти, – заторопилась она, и краем уха Лида отчетливо услышала бормотание Валерия: «О себе говори, королева». – Просто любого привлекает то, что для него недостижимо. А для нас это – смерть. Но ты-то живешь свою первую жизнь, и такие мысли вообще не должны приходить в твою голову. Поэтому, Лида, ты должна быть очень осторожной – осторожнее нас всех!
– Ладно, буду, – без особого энтузиазма все же согласилась Лида. – А что насчет мамы? Сроки переносятся?
Анна так энергично замотала головой, что тяжелые косы блестящими черными змеями захлестнули ее тонкую шею:
– Вовсе нет! Пока ребята будут присматривать за тобой, я сама отвезу Веру и позабочусь о ней.
Шумно заерзал на своем стуле Валерий:
– Весьма легкомысленное решение, ваше высочество. Сейчас нам стоит держаться вместе. Тем более что лично я не готов таскаться хвостом за этой бойкой особой. Она наверняка очень скоро опять начнет своевольничать.
«Нет, ну это уже хамство: говорить обо мне в третьем лице, да еще в таком презрительном тоне!»
Но вслух Лида ничего не сказала. Может, оттого, что в чем-то Валерий был прав?
– Не начнет, – примирительно произнес Лазарь, пока Анна свирепо прожигала друга взглядом. – Лида – девушка ответственная. Она понимает, что своей неосторожностью может поставить под удар нас всех. Ищут ведь, скорее всего, не ее – ищут вечников вообще.
– Точно! – с готовностью подхватил Валерий. – И первый вопрос, который ей зададут, когда попадет к ним в лапы, будет о нас.
– Но я никого не выдам! – всерьез перепугалась Лида.
– Выдашь, – отчеканил Валерий. – Всех.
Девушка хотела заспорить, но скосила глаза на ужасное лицо вечника – и прикусила язык.
– Так, довольно уже неприятных разговоров! – нарочито оживленным голосом скомандовала Анна. – Я подаю чай и пирог.
Лиде больше не хотелось ни есть, ни пить, ни разговаривать. Она ощущала себя тяжким бременем для своих друзей. Интересно, знай они наперед о подобных осложнениях, пожелали бы открыться ей?
Даже рука Лазаря на плече не приносила успокоения. Хотелось убежать прочь и побыть в одиночестве. Но теперь ее даже за порог комнаты не выпустят одну. И Анна уже появилась на пороге комнаты, катя перед собой стеклянный столик с заварочным чайником и сладкими закусками.
За чаем обсуждали грядущую поездку Веры на лечение и всякие сопутствующие мелочи. Чаепитие выдалось невеселым, да и как могло быть иначе? Лида и хотела, и боялась расспрашивать о Пилар: кто ее нашел, при каких обстоятельствах. И самый страшный вопрос: что с ней сделали? Ей всегда было легче знать правду, даже самую ужасную, чем получать утешительные недомолвки. Но ее, ясное дело, здесь держали за ребенка, которого нужно защищать от всяческих потрясений.
– Ты ведь на медицинский намереваешься поступать?
Вопрос, прозвучавший из уст Валерия, привел девушку в смятение. Отставив чашку, она пробормотала:
– Да.
– А основной принцип медицины тебе известен?
– Это типа не навреди, да?
– Молодец, умная девочка.
Анна метнула в сторону Валерия предостерегающий взгляд, но тот продолжил:
– Я понимаю дело так, что сейчас твоя мамочка стабильна и нет ни малейшей опасности для ее жизни. Проблема лишь в том, что она не может ходить. Отдаешь себе отчет, что ситуация может измениться?