– Я, кажется, никакой заботы от тебя не просила и не прошу, – кусая губы, пробормотала Лида.
– Не в этом дело. Я бы и сам хотел… но не могу. Я скоро уеду…
– И что, в этом вся проблема? Ты вообще в каком веке живешь? По скайпу можно общаться, по телефону. Но если ты не хочешь, тогда конечно… Я вообще не понимаю, о чем тут говорить! Сто лет уже в курсе, что ты уезжаешь! И зачем ты вытащил меня из дома, если сказать совершенно нечего?!
Лида вновь дернула рукой – нет, держит, не отпускает. Так что удалиться с гордо вскинутой головой опять не удалось.
– Я хотел бы общаться, правда. Но это не имеет смысла. Я не думаю, что вернусь. Зачем тебе поддерживать контакт с человеком, которого больше не увидишь? Лучше заведи побольше реальных друзей.
Лида тут же вспомнила, что уже слышала эти слова прежде. «Возможно, больше не вернусь» – так он сказал Марату. Но тогда она сразу выбросила эти слова из головы как неудачную шутку. И вот теперь они прозвучали снова.
– И с какой это стати ты не вернешься? У вас тут дом, ты сам рассказывал, с какой любовью твои родители его строили.
– Да, но все изменилось. – Голос Санина звучал совсем уж тоскливо.
– Так вы что, хотите продать его?
– Никто не собирается продавать. Пока, по крайней мере. Я ведь говорю только о себе, не о родителях. Они-то наверняка сюда вернутся.
– Тогда я совсем ничего не понимаю, – пробормотала девушка. – Как ты можешь не вернуться, если родители будут здесь? Даже если будешь учиться за границей или тренироваться, я не знаю. Но приезжать-то к ним ты станешь.
Алексей тяжело вздохнул и жестко отчеканил:
– Ты поразительно недогадлива, Весна. Ладно, скажу тебе открытым текстом. Никаких тренировок давно нет. Я болен и езжу за границу лечиться. И не вернусь сюда больше в том случае, если с лечением выйдет облом. А похоже, все к тому идет.
– Болен? – повторила шепотом Лида, совсем не готовая к такому повороту.
Такой вариант ни разу не приходил ей в голову. Однако в этот самый миг словно невидимая цепь сложилась в голове, звено к звену, и загудела, как набат. Все недоразумения, все странности, маленькие и большие, послушно выстроились в четкую последовательность. Ей даже стало ясно, почему Марат Вельшин, услышав ее безумное признание, забыл про своего врага номер один. И почему вынудил Алешу признаться ей в том, в чем признаваться тому мучительно не хотелось. Да неужели Марат надеется на чудо!
– Черт, мне даже в голову не приходило, – призналась она жалобно. – Но ничего, там хорошие врачи, ты наверняка поправишься.
– Не все болезни можно вылечить, – ухмыльнулся Санин, приобретая после неприятного признания прежнюю уверенность в себе. – Моя как раз из разряда неизлечимых.
– Это что – рак?
– Ну, не так избито. Еще хуже.
Лида мысленно закопалась в свои любимые медицинские справочники. Таких болезней полно, она знала, но страшно было даже сделать предположение.
– Если так интересно, то у меня БАС. Слышала про такое чудо-юдо?
– Слышала, – ответила Лида без тени беспокойства. – Боковой амиотрофический склероз. Только ты для него слишком молод. Это наверняка дурацкая ошибка.
Они давно уже никуда не шли, а стояли на тропинке лицом друг к дружке, сблизив головы, сцепив руки, словно заговорщики. Несколько припозднившихся прохожих обогнули их с понимающим видом.
– Ну, вот такой я уникальный, – расплылся в улыбке парень. – И ошибки никакой нет. Пока держусь. Несколько раз в твоем присутствии отказывали ноги, но ты ничего не заметила. Хоть тут повезло.
– Хорошо, ладно, допустим, – зачастила Лида. – Но как это мешает нам общаться? Теперь я все знаю, ты можешь не таиться от меня.
Синие глаза глянули на нее обжигающе-холодно.
– Нет уж, спасибо. Меньше всего мне нужно, чтобы кто-то наблюдал, как я превращаюсь в слюнявого идиота. Я бы и родителей хотел освободить от этого зрелища, но куда их денешь! А уж чтобы ты наблюдала, как я начну спотыкаться на каждом шагу, как мышцы начнут дергаться сами по себе? Не, Весна, на такое даже я не способен.
Алексей выпустил ее руку и попятился с тропы, словно желая немедленно исчезнуть. Это напугало Лиду больше, чем все, что было сказано прежде. Осторожно двинулась она следом, словно за диким зверьком, которого нельзя напугать еще больше. Надетые в спешке легкие туфли моментально утонули в жидкой грязи.
– Да что за ерунда, я и так не буду тебя видеть. Мы просто можем общаться, хотя бы переписываться.
Она умоляла, наплевав на гордость, вернее, начисто про нее забыв.
Санин все-таки остановился, пару секунд испытующе разглядывал ее, как будто колебался. Потом безнадежно махнул рукой:
– Ни к чему это, Лид. Правда. Что мы сможем сказать друг другу? Это словно… словно из разных миров разговаривать. Ты будешь из кожи лезть, чтобы поддержать меня, я в ответ тоже буду что-то врать. И вообще я оказался не такой сильный, как надеялся. Когда отказывают ноги, становится резко не до разговоров. А это будет случаться все чаще и чаще. Так что не стоит и начинать.
– Но мы уже начали. – Лида машинально метнула взгляд в ту часть парка, где они поцеловались в первый и единственный раз.
– Я знаю. И готов убить себя за это. Прости меня, хорошо?
– Ну что за чушь!
– Ладно, чушь. Пойдем, провожу тебя до дома.
Это точно был конец. Лида поняла: Алеша сказал все, что собирался сказать, и теперь спешит положить конец неприятной для него сцене. В ее планы это не входило.
– Нет.
– Что – нет? Собираешься стоять тут до утра?
– А если и так? Что, бросишь меня здесь и спокойно уйдешь?
– Не брошу, – вздохнул Алеша. – Но, возможно, придется применить силу. Для транспортировки тебя домой.
– Чтобы проститься со мной навек? Нет, не выйдет!
– А что делать-то, Лид? Стоянием под дождем мы ничего не изменим.
Дождь и в самом деле был, кропил мелкой водяной взвесью – Лида только сейчас это заметила.
– Поцелуй меня, – приказала она.
– Зачем?
– В прошлый раз не спрашивал.
– За прошлый раз я уже извинился.
– Не за все на свете можно извиниться. Кое-что нужно просто исправлять. Если откажешься – то тот поцелуй был преступлением, кражей и обманом!
– Так и было, – убитым голосом признал Алеша.
– А я не хочу, чтобы так было! Ты должен все исправить!
– Я что-то совсем тебя не понимаю. – Но он уже стоял совсем рядом и касался ледяными ладонями ее опущенных по швам рук.
Потом руки скользнули ей на плечи, губы коснулись губ. Сначала словно неживые, они постепенно теплели, обретали жадность и силу. На миг Лиде показалось, что она добилась своего… и тут Алексей отстранился. Ей показалось, что он что-то шепчет ей на ухо, но слов было не разобрать из-за шумевшей в висках крови. Девушка хотела переспросить, но глянула случайно вдаль через его плечо – и вздрогнула.
В конце аллеи стояли два человека. Лиц, конечно, было не разглядеть, однако Лида почему-то сразу догадалась, что эти двое наблюдают за ними. Фигуры коротко посовещались о чем-то между собой и начали стремительно приближаться.
Может, это Валерий вызвал подкрепление? Но ничего в двух темных силуэтах не напоминало Лиде ее друзей. А если не друзья – то, значит, враги? Те, о которых ее предупреждали лишь несколько часов назад? Или просто какие-то уроды, решившие поживиться за счет беззащитных подростков?
Лида осторожно отстранилась, крепко сжала Алешины пальцы и сказала:
– Давай вернемся. Я совсем промокла.
– Что? – вроде как удивился Санин. – А, конечно, пойдем.
До выхода из парка было совсем недалеко. Лида почти бежала и, оглянувшись, увидела, что парочка неизвестных тоже активизировалась. Их черные фигуры двигались во тьме безмолвно и жутко.
– Лид, ты чего? – Алеша сбросил ход до минимума. – Ты тех двоих испугалась, что ли? Не волнуйся, я пока в состоянии за тебя постоять.
Лида же упорно продолжала тянуть его вперед. До выхода в город оставалось всего ничего, шагов двадцать. Но и там, в проеме каменной арки, кто-то стоял. А потом выдвинулся им навстречу. Девушка застыла, готовясь защищаться и защищать.
Однако пара преследователей вдруг резко сменила направление и растворилась среди деревьев. А в том, кто шел навстречу, Лида узнала Лазаря. И счастливо перевела дух.
Рыжий гигант приблизился к ним вплотную. Лиде было страшно взглянуть в его лицо – вдруг там она увидит раздражение, злость и признание того, что Валерий был прав. Но нужно было как-то объяснить Алексею его появление. Она с трудом разлепила онемевшие от паники губы и произнесла слабым голосом:
– Это Лазарь, парень моей подруги… Ну, помнишь, я тебе рассказывала. Он помогает с маминым лечением.
Санин с готовностью протянул атлету руку.
– Да, и нужно подписать кое-какие документы для получения визы, – немедленно подыграл ей Лазарь. – Простите, что мешаю вашей прогулке, но без Лидии мне не попасть в дом.
– Мы и сами уже шли назад, – охотно кивнул Алексей. – Лид, так я побежал, мне пора.
И сделал шаг в сторону. Но не тут-то было: Лида метнулась вдогонку, вцепилась в него ястребом и зашипела:
– Мы не договорили. Поклянись, что это встреча – не последняя. Что не станешь больше прятаться от меня!
– Клянусь, – неопределенно улыбаясь, кивнул парень.
– Этого мало! Клянись чем-нибудь важным, иначе не поверю.
– Ладно. Клянусь палочками и крючочками, которые нарисовал когда-то в твоей прописи.
Эта дурацкая клятва Лиду почему-то убедила. Но все равно она посулила:
– Смотри, а то вообще перестану верить людям. Давай завтра? И без шуточек, серьезно скажи.
– Хорошо, завтра, – перестал улыбаться Алеша. – Если… если смогу.
– Ты сможешь. Ну, тогда до завтра!
– До завтра, Весна. – И он зашагал прочь.
Девушка тяжело перевела дух и с покаянным видом вернулась к Лазарю.
– Валерий позвонил, да? Кто из вас теперь больше на меня злится?
– Угу, Валерий, – подтвердил Лазарь. – Сказал, что он с тобой не справляется, я и выдвинулся на подмогу. Своевольничаешь, Лида.