– Лидочка? Вот не ждал! Просто праздник на душе.
Голос его звучал наигранно и слащаво, но сейчас это не имело значения.
– Мы можем встретиться?
– Конечно, – охотно согласился парень. – Но только не сегодня. И не завтра.
– Почему?
– Девочка моя, потому что у взрослых людей случаются неотложные дела. Я сейчас в отъезде.
– Но нам нужно срочно поговорить! Это насчет моего друга!
– А, так вот ты почему так загорелась, – ухмыльнулся в трубку Сергей. – Это что, подождать не может?
– В любой момент может стать поздно, – прошептала она.
– Даже так? Сочувствую. Но это все равно не телефонный разговор. Я свяжусь с тобой сразу, как буду свободен.
И отключился. А Лида принялась ругать себя, что так открыто озвучила свои нужды. Вряд ли Сергей оценил ее искренность. Нужно было притвориться, будто впечатлена его признанием и мечтает о новой встрече.
В школу она решила не ходить – какой от нее толк сегодня? Да и поездка в обществе Валерия окончательно вышибет из колеи. Она снова и снова набирала то Алешу, то Марата, отчаялась и приняла решение самой идти к дому Саниных. Возможно, ей удастся застать там отца или мать Алеши. Если нет – отправится прямиком в больницу. На вахте ей хотя бы без увиливаний дадут информацию о его состоянии.
Тетка затихла наверху и вестей о себе не подавала с самого материнского отъезда. Возможно, отсыпалась после ранней побудки. Лида, конечно, и не планировала предупреждать родственницу об уходе из дома – не грудная вроде. А заодно решила проигнорировать и Валерия. Просто идти, куда ей нужно, а он пусть сам решает, тащиться за ней или нет.
Девушка свернула на знакомую улицу – и похолодела. Ворота дома стояли распахнутыми настежь, как негласное предупреждение: в доме беда. Она ускорила шаг, потом и вовсе перешла на бег, боясь, что створки захлопнутся прямо у нее перед носом. Но этого не случилось. Лида добежала и осторожно заглянула во двор.
Там ничего не изменилось за последнее время. Вот только машина Евгения Львовича стояла неровно, заехав грязными колесами на желтую плиточную дорожку. В комнатах на первом этаже горел свет, несколько раз показалась за легкими шторами долговязая фигура. Мелькнула с поспешностью вора, спешащего собрать все ценное до прихода хозяев.
Дом больше не улыбался. Он выглядел тревожным и оробевшим, как потерявшийся в толпе ребенок. Лида и дом глянули друг на дружку одинаково перепуганными глазами.
– О, да у нас гости! – Евгений Львович уже стоял на пороге и силился изобразить приветливую улыбку. – Проходи, Лида.
– Алеша… где?
– Он в своей комнате. Давненько ты у нас не бывала, верно? И молодец, что зашла.
Едва ли он сам осознавал в этот момент свои слова.
Лида бросилась в дом, наплевав на приличия. В первый и единственный визит в этот дом ей не удалось побывать в комнате Алексея. Но теперь она не стала церемониться и сама отыскала ее на втором этаже.
Алеша сидел лицом к двери в кресле-качалке, на ноги наброшен бордовый плед. Лицо горело румянцем, будто он только что долго плескался под студеной водой. Он радостно улыбнулся Лиде.
– Так и знал, что ты скоро объявишься. Садись на кровать.
– Когда ты вернулся?
– Полчаса назад. Вернулся – сильно сказано. Спеленали и привезли, как младенца.
– Ходить совсем не можешь? – догадалась Лида.
– Ну, почему, уже расхаживаюсь понемногу. Только что с отцом совершили беспрецедентный поход до окна и обратно.
– Я тебе звонила.
– Я догадываюсь. Прости, где-то во всей этой суматохе посеял свой телефон. Марат тоже еще с вечера разрядился.
– Он что, все время дежурил в больнице? – Лида испытала чувство, весьма похожее на ревность.
– Ну, как его выгонишь, – Санин помрачнел. – Сейчас Ворон на полпути к острову. Очень надеюсь, что он скоро выйдет на связь.
Указал глазами на лежащую на его коленях трубку стационарного телефона, потом снова улыбнулся. Его благодушное настроение сводило Лиду с ума. Собственно, вариантов могло быть только два. Первый: Алеша в очередной раз улыбнется и попросит ее уйти навсегда. Второй: Вельшин не удержался и рассказал ему Лидину тайну. Чем ужасно повеселил и разогнал все остатки романтических чувств, потому что никто не станет воспринимать всерьез, а тем более любить сумасшедшую.
– Я правда очень ждал тебя. Хотел поговорить. – О, нет, смахивает на вариант номер один. – Как раз собирался звонить, номер твой я помню наизусть. Но ты сама пришла. Здорово.
– И ты сейчас снова скажешь, чтобы я уходила и забыла тебя, как страшный сон? – не в силах ждать развязки, форсировала события Лида.
– Почему? Даже не собирался. Разве что сама захочешь.
– Ладно. Прости. О чем ты хотел поговорить?
– Ну, во-первых, мы больше никуда не едем. Не придется нам общаться в соцсетях, Весна.
Лида застыла, не зная, как воспринимать такую новость. Мгновенная спонтанная радость сменилась диким испугом.
– Почему?
Санинская улыбка потускнела, он явно обдумывал, как сделать ответ наиболее обтекаемым:
– Ну, понимаешь, болезнь прогрессирует слишком быстро. В ту программу, куда мы планировали попасть, я больше не вписываюсь. Ну и подумаешь, лечиться можно и здесь. Отец уже заказал все необходимое оборудование.
– Ага, ясно…
– Но это не главное. Это так, информация. Знаешь, сегодня в больнице я никак не мог уснуть – я вообще плохо сплю на новом месте. Лежал и размышлял о самых разных вещах. И ты не поверишь, мне вдруг пришло в голову… что я должен быть по гроб жизни благодарен своей болезни.
– Как? – ахнула девушка.
– Вот так. Она – не проклятие, не мерзость, она скорее зеркало. И в этом зеркале я вдруг увидел себя настоящего. И понял, что все к лучшему.
Лида измученно потрясла головой:
– Прости, но я ничего не понимаю. Наверно, тоже не выспалась.
– Я объясню, – с готовностью отозвался Санин. – Знаешь, я, наверно, последний раз был самим собой, когда писал закорючки в прописи одноклассницы, в которую был влюблен. А потом начал терять себя понемногу. Жилось мне хорошо, проблем никаких, родители во всем страховали. Вот в чем мне повезло, так это в том, что в новой школе я сразу встретил Ворона. У него всегда был его остров, его личный ад, и он никогда себя не терял. Ну и я за ним понемногу тянулся. Но этого все равно оказалось мало.
Алеша тяжело перевел дыхание, лицо побледнело, теперь он выглядел усталым. Лида попыталась сказать, чтобы он замолчал. Но ее слабый писк был проигнорирован.
– Еще я подумал: а вот бы мы с тобой встретились в начале учебного года и я был бы здоров? Я бы, конечно, сделал все, чтобы завоевать тебя. Еще бы – первая любовь! И возможно, у меня бы получилось. Какое-то время мы бы были вместе. А потом расстались.
– Ты бы меня бросил? – спросила Лида.
– Не факт. Думаю, это ты бы меня бросила. Просто поняла бы в какой-то момент, что во мне не осталось ничего, за что можно любить.
– С чего ты взял, что мне было бы дело до твоих перемен? Может, я сама за эти годы превратилась в чудовище, а?
Алеша помотал головой:
– Нет, ты не могла. Потому что у тебя тоже был свой остров – твоя мама.
– Ну, возможно… Но я все равно не понимаю, почему нужно быть благодарным болезни. Подумаешь, изменился. Мы могли бы все исправить. У нас бы было…
Она захлебнулась словами.
– Время, – мягко закончил ее мысль Алеша. – Но оно и сейчас у нас есть. Я пока еще держусь. И я больше не буду просить тебя уйти, чтобы дать мне спокойно страдать. Разве что тебе самой надоест со мной валандаться.
– Молчи уж! – сердито буркнула Лида.
– Ладно, понял, тебе не надоест. Хочешь чаю? Я попрошу отца принести.
– А где твоя мама? – нужно было срочно перевести разговор на что-то нейтральное.
– На консультации, в Питере, – вздохнул Алеша. – Она все еще надеется… уж не знаю, на что.
– И правильно делает! Что ей, сдаться, что ли?
– По-моему, нужно просто принять очевидное и успокоиться. Знаешь, если бы на миллиард населения хоть один человек получал шанс жить вечно, все остальные выглядели бы на его фоне жалкими неудачниками. А так-то чего? Все справедливо.
Лида перестала дышать. Он подошел слишком близко к ее тайне. Он не знал, что так все и есть на самом деле.
«Только нас гораздо больше, чем один на миллиард. И еще неизвестно, кто тут неудачник».
– Лида, что с тобой? Эй, ты что-то зеленеешь.
Она глубоко вздохнула.
– Я в полном порядке.
– Правда? Молодец. И давай кое о чем договоримся сразу.
Осторожный кивок.
– Больше не станем говорить о вещах, хоть как-то связанных… э-э… с моим переходом в новое качество. У нас и без этого есть, о чем поболтать. Ладно?
– Ладно.
«Нам и не нужно говорить об этом. Потому что никакого перехода не будет. Потому что я тебя спасу».
В гостях Лида пробыла до раннего вечера. Наконец-то у них с Алешей появилось время поговорить спокойно и без тайн! Евгений Львович периодически приносил чай с закусками и ненадолго присоединялся к их компании. Потом незаметно исчезал – и они мгновенно забывали о нем и обо всем на свете.
Лида мельком подумала, что их разговор похож на «глаз бури» – спокойный и тихий участок в самом сердце урагана. Заторопилась она домой, лишь когда Евгений Львович как бы ненароком упомянул о скором возвращении жены. Встречаться с ней было как-то страшновато.
– Я приду завтра? – она вопросительно глянула сразу на отца и на сына.
– Ну только сначала в школу сходи, – ответил Алеша.
– Зачем?
– Не понял…
Она промолчала, упрямо сжав губы.
– Лидочка, мы всегда тебе рады, но по утрам у Леши тоже занятия по скайпу, – деликатно вмешался Евгений Львович. – Приходи сразу после уроков к нам на обед. Я собираюсь завтра презентовать блюда грузинской кухни.
– Хорошо, приду, – кивнула Лида, мысленно высчитывая, сколько часов остается до нового свидания. Выходило примерно часов двадцать. Нестрашно, можно пережить.