И вообще, как далеко простираются возможности Книгоеда? Он способен сделать так, чтобы электричка сошла с рельсов? Или все-таки это только в книжной реальности он царь и бог, а самое большее, что может сделать в нашей неожиданно открыть двери электрички?
"В конце концов, Книгоед же придуман… ну, не придуман — создан ради того, чтобы не портились книги. А книги существуют для людей. Поэтому он не должен…"
Эмка вздохнул. Вспомнил фильм о сломавшемся роботе. И еще — фильм про сторожевую собаку, которая взбесилась. И еще…
"Прекратить! Не паниковать! Встанем так, чтобы никакие случайно открытые двери не причинили нам вреда. Вот так. Хорошо. Теперь давай подумаем, что он еще может такого выкинуть. Сделает так, чтобы нас кто-нибудь нечаянно толкнул к двери? А мы вклинимся между двумя старушками с горами сумок — эти сумки не то что какой-то сопливый Книгоед, их и экскаватор с места не сдвинет. И вообще странно, как еще эти сумки электричка везет".
Эмка пошутил — и немного успокоился. За окнами проносились деревья, мелькали облака…
"Ничего, поборемся! В конце концов, вон я в какие переплеты попадал — и ничего, живой-здоровый. Поборемся…"
А электричка уже подъезжала, у станции, на перроне ждала бабушка, и никаким Книгоедам места здесь не было.
Мальчик вышел из вагона и почти побежал к бабушке Маше:
— Баб!
— Ну, Эммушка, здравствуй, — она обняла его, и хотя раньше мальчик стеснялся и не любил "всех этих телячьих нежностей", сейчас он с благодарностью прижался к бабушкиной щеке.
— Нормально доехал, без приключений?
Эмка оглянулся на электричку и кивнул:
— Без приключений.
Показалось, или в окне мелькнула ломаная тень со странными руками? Наверное, показалось…
— Пойдем, — сказала бабушка. — Проголодался небось?
Они вдвоем дошли до дачного домика.
Честно говоря, Эмке их дача больше напоминала избушку в какой-нибудь деревне. Впечатление усиливалось из-за соседских куриц — тамошние хозяева держали двух-трех птиц, причем непременно разной окраски. И курицы эти, хоть и принадлежали чужим людям, большую часть времени проводили у Эмкиной дачи. Никто их отсюда не гнал, они тут никому не мешали, под ноги старались не попадаться, а иногда даже склевывали разных вредных насекомых.
К тому же, от куриц был без ума бабушкин кот Аполлон. Этот хитрющий хищник, непонятно по какой прихоти судьбы попавший в домашние животные, просто дурел, когда рядом «паслись» курицы. Он весь подтягивался и начинал красться к птицам. Что с того, что Аполлону ни разу не удалось их поймать? Кот относился к этому по-спортивному: главное — участие.
Конечно, такие взаимоотношения между животными не могли не сказаться на людях. Вскоре хозяева куриц познакомились с Эмкиными бабушкой и дедушкой. Поэтому сейчас, завидев мальчика с бабушкой Машей, соседка, тетя Фрося, приветливо им кивнула:
— Здравствуйте, Марья Дмитриевна. И ты, Эммануил, здравствуй. Ну как каникулы проводишь?
Эмка хотел было нагрубить — достали его уже этим вопросом про каникулы! Как будто все вокруг решили поиздеваться! Но сдержался.
— Спасибо, хорошо, Ефросинья Мироновна.
— На солнышке приехал погреться, да?
— Ага!
— От учебы, от книжек отдохнуть?
Эмка глубоко и ровно задышал — он где-то слышал, что это помогает, когда ты раздражен.
Почти помогло.
— То ли дело — в речке покупаться, мультики про капитана Врунгеля посмотреть, что-нибудь порисовать… Я тебе позже угощеньице принесу пирожков с жареным луком.
Эмка полувсхлипнул-полурассмеялся и кивнул. Открывать рот он боялся. В голову лезли всякие ругательные фразы из боевиков.
— Спасибо, — сказала за Эмку бабушка.
И потом, когда они уже зашли в дом, неодобрительно вздохнула:
— Что с тобой, Эммушка?
— А чего она пристала?
— Ну, она из добрых побуждений. Нужно быть вежливее с людьми. Хотя что мне тебя учить — ты и так уже взрослый. За книжками вот сам приехал.
— Кстати, где они, ба?
Бабушка подвела его к трем картонным ящикам — в таких перевозят телевизоры:
— Вот здесь. Так что, если ты не голодный, можешь заниматься своими делами.
— Я не голодный.
— Хорошо. Я буду на огороде, — и бабушка ушла.
А Эмка уселся за первый из ящиков и достал из кармана пять стирательных резинок. Он специально привез их с собой — как выяснилось, резинки заканчиваются очень быстро, если ежедневно «реанимировать» по несколько десятков книг. А тут ведь — работы непочатый край!
Вздохнув, устроился поудобнее и раскрыл первый ящик…
Эмка настолько увлекся предстоящим, что не заметил, как кот Аполлон, до того времени дремавший на окне, вскинулся, выгнул спину и тихонько попятился от окна.
За окном, по грядкам, двигалась ломаная тень — а вот хозяина ее видно не было.
абсолютно непонятная — до самого ее конца
И поселился в джунглях Страх.
Но сперва была Радость. После долгого отсутствия на Скалу Советов вернулся Маугли. Кое-кто из волков насторожился — Маугли был одет.
— Что это за кожа на тебе? — удивился Серый брат.
— Это смокинг. Далеко от джунглей, в городе, такую кожу надевают все. Так модно.
Маугли произносил незнакомые слова, которые пахли отвратительно. Правда, никому не хотелось обижать Маленького Брата. Поэтому Багира, на правах его старой приятельницы, сказала так:
— Лягушонок, зачем ты говоришь нам слова, значения которых мы не понимаем. Они неправильно пахнут. И твоя новая кожа — тоже. Сбрось ее. Разве ты не сын Свободного Народа?
В тот раз Маугли не стал возражать, он скинул все лишнее, и Серый Брат радостно лизнул его ногу.
Стая признала своего Маленького Брата.
Маугли, как и в былые времена, начал охотиться вместе с волками, загоняя для них оленей и буйволов. Он часами разговаривал с Каа, удобно расположившись в кресле его колец. Он помнил все Заветные Слова. Он… Словом, он был тем самым Маленьким Братом, которого знали в джунглях все.
Прошло время. Однажды Маугли сидел у реки и смотрел на свое отражение. "Постой-постой, — вдруг пронеслось у него в голове. — Да ведь это же сон! Мне снится, что я — Маугли. Здорово!"
Маленький Брат, как от назойливой мухи, отмахнулся от чужих мыслей, поднялся на ноги и устремился в деревню.
А там уже полным ходом шли строительные работы. На краю селения устанавливали ряд большущих, выше человеческого роста, клеток. Местные жители окружили приезжих рабочих и наперебой задавали вопросы.
Маугли подошел к человеку, руководившему работой.
— Что это с тобой? — удивился тот. — Нашел хороший пляж?
— Не твое дело. Лучше проследи, чтоб к завтрашнему утру все было готово.
— Вот на этот счет можешь не волноваться. Но… ты бы лучше оделся, а то потеряешь авторитет среди служащих.
Натху (так называли Маугли люди) криво усмехнулся:
— Главное, чтобы я не потерял авторитет у животных. А служащие? Уволим их, как только вернемся в город. Там наймем других.
Он посмотрел на управляющего — тот не выдержал, отвел взгляд в сторону.
"Что-то не пойму, в чем тут дело", — опять заговорил в голове у Маугли чей-то голос.
Стараясь на замечать этого, Натху заявил:
— Завтра днем я приведу первую партию.
— Хорошо. Все будет готово, — управляющий посмотрел на рабочих: — Успеем.
А когда обернулся, Маугли уже уходил в лес.
…Удобно устроившись на одной из веток могучего дерева, он заночевал прямо в джунглях. С рассветом же спустился вниз и побежал к заброшенному городу, который животные называли Холодными Берлогами.
Именно это место облюбовали для своих игрищ Бандар-Логи.
— Эй, Обезьяний Народ, — крикнул Маугли, выйдя на середину площади заброшенного города. — Дело есть!
Что тут началось! Обезьяны подняли дикий крик и, толкая друг друга, ринулись на площадь.
Дело в том, что никто в джунглях не обращает на Бандар-Логов внимания. Они не знают Закона, едят все без разбору, живут без вожака и ни о чем не помнят. Народ Джунглей не водится с ними.
Вот почему Бандар-Логи так обрадовались. Сам Маугли заговорил с ними!
— Я знаю место, где можно хорошо повеселиться. А кроме того, как следует поиздеваться над людьми, — сказал Маугли.
Это заявление привело Обезьяний Народ в восторг. Для них ведь нет ничего лучше, чем праздное веселье. А если к тому же можно безнаказанно поиздеваться над Безволосыми, которых обезьяны не любят и боятся, то о чем еще можно мечтать в их однообразной и не такой уж радостной жизни?!
— Веди! Веди нас скорее!
И Маугли повел Обезьяний Народ в деревню. Правда, не так уж много Бандар-Логов осталось с ним к тому моменту, когда они оказались у края джунглей. По мере продвижения обезьяны стали отвлекаться и отставать: кто заметил большой орех, кто остановился почесаться, а догонять ушедших вперед не стал; некоторые и вовсе занялись своими делами, напрочь забыв, зачем они ушли из Холодных Берлог.
Дошедшим до конца Маугли сказал:
— Видите, люди плетут большие ящики? Если разом накинуться на строителей, те в страхе разбегутся. А самый хитрый и смелый Народ в джунглях сможет вдоволь поиздеваться над Безволосыми, ломая ящики. Только ломать нужно изнутри — снаружи эти плетенки крепкие, как скала.
Бандар-Логи одобрительно загудели.
— Вперед! Я с вами!
И обезьяны, возглавляемые Маугли, с криком и визгом кинулись на людей. Как и было обещано, те в страхе разбежались. Глупые Бандар-Логи залезли в клетки и принялись грызть прутья.
Тем временем люди увидели, что с обезьянами пришел Натху, и догадались о ловушке, которую он приготовил. В мгновение ока все клетки с обезьянами были заперты.
— Как это ты умудрился заманить столько обезьян? — восхитился Маугли подошедший управляющий.
— Я сказал им, что они смогут вдоволь поиздеваться над людьми.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся управляющий. — Пусть теперь издеваются. Белым людям в городе очень понравятся обезьяньи шутки!.. Кого теперь ты приведешь, Натху?