А таких, кто торговал более прозаическими вещами, ну, там продуктами или одеждой, я тогда просто не встречал. Нет, были, конечно, коробейники, тягающие неподъёмные баулы с разным барахлом из Польши или Турции, но это мелкий бизнес.
А я сейчас о крупном бизнесе говорю потому, что мелким бизнесом никто заниматься не хотел. Всем хотелось, глядя на компьютерщиков, сразу и много.
Поэтому прейскурант молодой рыночной экономики составляли почти исключительно три вышеупомянутых товарных наименования. Продал литр жёлчи – получи сто тысяч комиссионных, продал «тушку» – получи миллион, продал банку ртути – миллиард! И посрамлённые компьютерщики горько плачут в стороне.
Нет, были, конечно, и любители змеиного яда или мумиё, но там всё не так интересно – ценник напоминает не международный телефонный номер, а лишь автомобильный.
Причём, если самолёты многие видели, а некоторые даже летали в них, то медвежью жёлчь и красную ртуть видеть не доводилось никому – ни тем, кто покупал, ни тем, кто продавал. Так же, как никто не знал достоверно сферы применения этих замечательных товаров.
Не довелось мне так же встретить человека, который хотя бы одну из подобных сделок довёл до конца. Но зато было очень много таких, кто почти совершил сделку, но в самый последний момент что-то сорвалось по какой-то ерундовой причине. Ещё больше было таких, у которых ничего не сорвалось, всё шло по плану и вот-вот должно было счастливо закончиться. Но, боюсь, что у них тоже ничего не получилось, во всяком случае у приверженцев красной ртути, потому что через несколько лет выяснилось, что такого вещества просто не существует в природе.
Я, человек прозаический и без фантазии, старался держаться подальше от этой коммерции. Спокойно занимался компьютерами, не помышляя о более высоких сферах. Но многие мои знакомые считали своим долгом и меня вовлечь в эту интересную и бесплодную деятельность. Особенно мой сосед, Владимир Иванович, немолодой уже человек, мучил меня. Почему-то он очень хотел, чтобы я поучаствовал с ним в баснословных прибылях, и таскал на разные встречи, питая ничем не обоснованные иллюзии по поводу моего коммерческого гения. Я ездил с ним, отчасти из любопытства, отчасти от нежелания обижать соседа, но уж никак не с целью наживы – мои устремления, повторяю, были скромнее.
Да, все эти жёлчи, «тушки» и ртути сулили моментальное обогащение, и именно эта лёгкость перехода в новое качество и была так мила моим соотечественникам, многим из которых, в том числе и моему соседу Владимиру Ивановичу, так и не удалось пережить то интересное время.
10
Однако вернёмся к тому, что он мне позвонил. Позвонил и, представившись Анатолием Константиновичем и хорошим знакомым моего питерского приятеля, поведал, что у него есть хороший компьютер. Полный комплект – системный блок, монитор, клавиатура и даже мышка. Рассказал о конфигурации и характеристиках компьютера. Стоит комплект всего шестьдесят тысяч рублей, но владельцу нужно очень быстро продать, он должен срочно возвращаться в Ленинград, поэтому пять тысяч он готов уступить сразу, без торга.
В общем да, для этой конфигурации шестьдесят тысяч – действительно неплохая цена, но что-то сразу скороговорка моего собеседника мне не понравилась. Вот именно скороговоркой он как-то всё это говорил, не давая собеседнику опомниться. Я поблагодарил и вежливо отказался, мотивируя отказ отсутствием средств. Отказ мой его не смутил, он сказал, что в Москве проездом, с компьютером в машине ему ездить не удобно, он готов его привезти и оставить у меня дома с тем, чтобы я в спокойной обстановке протестировал бы машину, насладился ею и назвал свою цену. И, если мы не сойдёмся, завтра он компьютер заберёт. Это был неслыханный акт доверия – вот так, незнакомому человеку отдать, пусть на время, вещь, которая стоит, как одиннадцать автомобилей «Жигули»!
Но он как будто услышал моё удивление и сказал, что наш общий знакомый много обо мне говорил, как о человеке, которому можно безгранично доверять.
Ну ладно, пусть везёт, думаю, это меня ни к чему не обязывает.
Через некоторое время звонок в дверь. Открываю и, взглянув на лицо гостя, понимаю, что никакого компьютера мне от него не нужно, даже и забесплатно. Анатолий Константинович, хоть и в изысканном галстуке, и в отутюженном костюме, был страшен. Он улыбнулся мне улыбкой Квазимодо, и худющее измождённое лицо его, изъеденное оспой, стало жутким до умопомрачения. И мало того, что он заговорил скороговоркой, он весь был, как скороговорка – необычайно подвижен во всех суставах и даже вне их.
Я был так ошарашен, что не успел и слова сказать, как страшный гость ненавязчиво протолкнул в дверь две большие коробки и поспешно откланялся, не напрашиваясь на чашку чая. Напоследок он, так и не переступивши порога, протянул мне руку для рукопожатия, и пальцы его показались мне бескостными, потому что извивались, как щупальца осьминога.
Закрывши за гостем дверь, я накинул цепочку, и тут силы оставили меня. Я сел на одну из принесённых коробок и стал думать, как жить дальше. По всему выходило, что никак.
К вечеру я успокоился и даже стал укоряться, что негоже так по одёжке встречать гостей. И, может быть, это и не оспа никакая, а банальная ветрянка так разукрасила моего гостя. Так расхрабрился я в конце концов, что решил открыть коробки и посмотреть, что же там мне предлагают с хорошей скидкой. Я знал, конечно, что бесплатный сыр только в мышеловках лежит, но разные же бывают обстоятельства! Сам я не раз продавал что-то дешевле, чем покупал – обстоятельства.
Но увиденное в коробках меня опять не порадовало. Да, всё там было на месте, но это был не новый компьютер и даже не из одного комплекта. Монитор одной фирмы, а системный блок другой. Вооружился я лупой и стал изучать винтики на системном блоке. Ну, конечно, их уже откручивали. Да, это был так называемый «рабочий» аппарат, который уже не раз и не два, наверное, продавали таким идиотам как я. И я, скорее всего, назначен быть следующим покупателем, труп которого ночные дорожные рабочие должны будут закатать в свежий асфальт за скромное вознаграждение в сто долларов.
Что делать? Надо как-то избавиться от этого комплекта, но о том, что хозяин его ещё раз придёт ко мне домой, не может быть и речи. Надо на нейтральной территории.
На следующий день никто мне не позвонил обеспокоиться судьбой своего компьютера. И я даже совсем успокоился и думать стал, что у страха глаза велики и ни к чему так нервничать. Через день опять никто не позвонил, и я подумал, что, если позвонят, почему бы мне и не купить этот товар. Ну, не за шестьдесят, конечно, тысяч, а, скажем, за сорок очень даже может быть.
На третий день утром раздался телефонный звонок, и я услышал, наконец, скрипучий голос страшного обладателя сборного компьютера. Оказывается, он, как и обещал, уехал тогда в Ленинград, но дела его там задержали, и он приносит извинения за то, что его компьютер несколько дней у меня квартировал. Он сейчас приедет за техникой, если я не надумал покупать, а в качестве компенсации с него бутылка хорошего коньяка причитается.
Да ладно, говорю ему я, приезжать ко мне не обязательно, я тебе сам этот компьютер привезу, куда скажешь. А если, действительно, хочешь продавать, могу тебе предложить сорок тысяч, больше у меня нет. Если согласен, скажи, куда подвезти деньги.
Анатолий Константинович расстроился:
– Нет, на такую цену я полномочий не имею… Я сейчас хозяину позвоню, а потом с вами свяжусь, ладно?
Через какое-то время, действительно, звонок, и ленинградский продавец расстроенным голосом скрипит, что хозяин компьютера не только торговаться – вообще продавать компьютер раздумал. И надо бы его забрать у меня в любом месте, где мне удобно. Но коньяк за беспокойство остаётся в силе, и даже умноженный на два.
– Ладно, – говорю успокоившийся я, – приезжайте ко мне домой, ваши коробки стоят в прихожей.
Анатолий Константинович был очень признателен мне и примчался через полчаса. Он опять не сделал попытки войти в квартиру, и в этот раз он мне не показался таким уж страшным. Ну, скелет и скелет, со всяким может случиться, и даже случится обязательно.
На прощанье он вручил мне две бутылки действительно очень хорошего коньяка, а я, пожимая его руку, не заметил, что пальцы его похожи на щупальца осьминога.
11
Вечером следующего дня вдруг звонок. Анатолий Константинович, не давая мне опомниться, своей обычной скороговоркой, глотая слова, спрашивает заговорщицки, могу ли я срочно, через полчаса подъехать к такому-то метро. Оказывается, у хозяина компьютера вчера случился ужас – сын в аварию попал, лежит со сломанной ногой в реанимации – и ему срочно нужно возвращаться в Ленинград. Поэтому он готов расстаться со своим замечательным компьютером и при том на моих условиях! Но ему срочно деньги нужны, через три часа ему в аэропорт.
Времени остаётся мало, через час я должен быть на месте и с деньгами.
Я обескураженно:
– Ну, за час мне туда на машине никак не успеть.
– А вы на метро поезжайте! Я у выхода вас встречу на своей машине, – заливается скороговористый соловей.
Не понравилась мне его прыть, и что это вообще такое – семь пятниц на неделе: продаю – не продаю. Но главное, что мне не понравилось, это то, что я должен на его машине ехать неизвестно куда. С полной сумкой денег не хотелось ехать, а торговля компьютерами у метро тогда была не принята. Но и поездка куда-то на его машине была совершенно исключена.
Тогда я решил позвонить своему близкому другу – он как раз недалеко от той станции метро живёт, куда мне ехать надо. Думаю, если Серёжа сможет поехать со мной – поеду, а нет, так провались пропадом этот слишком дешёвый компьютер! Серёжа смог.
Едва выйдя из метро, я тут же столкнулся с ушлым продавцом компьютеров по сходной цене, и он заторопил меня – вон его «Волга» стоит, и шофёр скучает, не глуша мотора. Но тут я и встречавшего меня Серёжу увидел и заявил владельцу «Вол