– Не могу! Ребята будут надо мной смеяться!
– Да других ты особо не интересуешь. А даже если и интересуешь, то они видят лишь то, что сами хотят видеть. Сама посмотри, ты же думала, что я из богатой семьи?
Чжиун слегка пнул ногой рюкзак с логотипом доставки.
– Но все же ребята…
– Тебе совестно перед ними? И поэтому ты будешь заставлять себя делать то, что не хочешь? Вот радость-то друзьям.
Сохи понимала, что Чжиун прав, но все равно не могла обмануть их ожидания. Ей казалось, если она так поступит, отношение друзей к ней непременно изменится. Так же, как это произошло с учительницей, которая назначила ее на замену в спектакле.
– И какие бы хорошие намерения ни были у твоей семьи и друзей, если тебе это не нравится, ты не обязана этого делать. Или что, так и собираешься всю жизнь подстраиваться под других?
Внезапно Сохи вспомнила о фее драгоценностей из сна – Руби, которая осталась в полном одиночестве. Она помогала людям, потому что ей нравились их улыбки. В этом не было ничего плохого, но в результате Руби потеряла основу, на которой держалась ее жизнь.
В самом начале фея выглядела так, словно может справиться с любыми трудностями на своем пути. Но когда все покинули ее, казалось, у Руби больше не осталось сил ни на то, чтобы найти новый смысл жизни, ни даже на то, чтобы подняться с земли. Возможно, Руби выкапывала и раздавала людям не только драгоценности, но и частички самой себя.
«Чего же я хотела?» – спрашивала у себя фея, и теперь Сохи задавала этот вопрос себе.
– Делай то, чего хочется тебе, чтобы потом не сожалеть, – заключил Чжиун.
Сохи он в этот момент показался очень взрослым. Она всегда воспринимала его как беспечного мальчишку, который любит гонять мяч на переменах, но Чжиун оказался удивительно заботливым.
– Не притворяйся тем, кем не являешься, чтобы нравиться людям. Лучше окружай себя теми, кто любит тебя такой, какая ты есть.
– Ты так говоришь, будто уже целую жизнь прожил.
– А я вообще очень умный. Отличная кандидатура в президенты школы, скажи?
Сохи прыснула. Чжиун тоже улыбнулся в ответ. Посмотрев на сумку для доставки, девочка поинтересовалась:
– Тебе работать не пора?
– Я доставлял пиццу тут неподалеку. Это был последний заказ на сегодня.
Чжиун по чистой случайности заметил Сохи, сидящую с подавленным видом на лавочке. И она была благодарна за эту случайность. Потому что тревога, которая так долго клещами сжимала ее сердце, значительно ослабла после их разговора.
– Я же тебе нравлюсь, да? – спросила она с лукавой улыбкой.
– Да ну тебя, – скривился Чжиун.
Его реакция показалась Сохи жутко смешной, и она громко расхохоталась. Обычно она бы ни за что не осмелилась на такую шутку, ведь всегда боялась того, как ее оценивают люди.
Но сегодня все эти переживания казались ей настолько бессмысленными, что она даже могла позволить себе так пошутить.
Возможно, Сохи чувствовала себя с Чжиуном свободнее, потому что он лицезрел ее позор на спектакле. Он видел Сохи в самом неприглядном виде, так что можно было не притворяться. Ведь он ничего от нее не ожидал.
– Ну я пойду, – сказал Чжиун.
Тревога в сердце Сохи улеглась, словно она выпила «Успокаивающей газировки». Сохи посмотрела наверх и увидела, что прямо над ее головой ярко сияет полная луна.
Понедельник. Предвыборные речи закончились, голосование подошло к концу. Победитель был выбран, и на сцену с благодарственной речью вышел новый президент школы – Пак Чжиун. Не успев подняться на трибуну, он тут же начал вещать о важности газонного покрытия на школьном стадионе.
– Эх… как жалко! – вздохнул кто-то из ребят, и Йечжи поспешно ткнула его в бок, а потом повернулась, чтобы проверить реакцию Сохи. Подруга беспокоилась, что Сохи будет расстроена, но на самом деле Сохи чувствовала себя просто прекрасно. Ведь она специально провалила свою предвыборную речь.
«Пора прекращать это!»
Сохи не стала пить последнюю бутылочку напитка, которую берегла ради понедельника. Решив провалить все, она почувствовала, что давление, которое до этого не давало ей спокойно дышать, пропало.
Оказалось, что притворяться, что переживаешь, когда на самом деле в порядке, намного легче, чем наоборот. Все-таки у Сохи был некий актерский талант, не зря же ее выбрали заменой на главную роль в спектакле. Выйдя на сцену для предвыборной речи, она сделала вид, что забыла слова от волнения, и притворялась растерянной до самого конца голосования. Даже сейчас Сохи гордилась, как хорошо у нее получилось сыграть.
– Со мной все в порядке.
На этот раз она не притворялась. Она уверяла подругу, что с ней все хорошо, потому что так и было. Но Йечжи с заплаканным лицом крепко прижала ее к себе. Все старания друзей пошли прахом из-за Сохи. И все же ребята старались утешить ее, отчего у нее щемило сердце.
– Выбирайте факультативы и записывайте имена в список!
В кабинете стояла суета. Со следующей недели начинались факультативы, и все одноклассники были озабочены выбором. Каждому требовалось выбрать по одному занятию из списка и ходить на него весь год.
– Сохи, ты же тоже идешь в киноклуб?
Киноклуб был факультативом, на котором надо было только смотреть фильмы, поэтому он считался самым легким. Ничего особого делать было не нужно, поэтому киноклуб пользовался популярностью среди ребят. Все друзья Сохи, похоже, собирались записаться туда. Она внимательно просмотрела весь список. Йечжи уже протягивала ей форму для заявления в киноклуб, когда Сохи осторожно сказала:
– Нет, я хочу выбрать кое-что другое.
– Правда? – Йечжи удивленно уставилась на нее.
– Ага. Хочу записаться в кулинарный класс, – ответила Сохи и нервно сглотнула.
– А ты умеешь готовить?
– Нет, но я хочу научиться…
Губы пересохли. Сохи волновалась даже сильнее, чем когда выступала с трибуны перед всей школой. Сердце стучало так громко, что она беспокоилась, не услышит ли его подруга.
«Как она отреагирует?»
Сохи боялась встретиться взглядом с Йечжи. Но, к счастью, молчание продлилось недолго.
– Правда? Ладно, я тогда тоже запишусь на готовку.
– А? Да нет, ты что, не стоит ради меня…
Сохи почувствовала вину за то, что из-за нее Йечжи тоже придется отдалиться от остальных ребят. Волнение вновь накрыло ее волной, но подруга весело ответила:
– Да я просто тоже хочу попробовать готовить.
Их взгляды встретились. Йечжи всегда честно говорила о своих чувствах. Разве она хоть раз говорила Сохи неправду?
– Круто! – Сохи радостно кивнула. Больше она не волновалась.
Скрип!
В руках Муна, появившегося в дверном проходе, была целая куча коробок. Аппетитный запах привлек внимание Лунного кролика.
– Что это у вас?
– Пицца. Я заказал доставку, но забирать надо было в парке, так что это заняло немного времени. Будешь?
Опять его загадочные фразы. Борым хотела было поинтересоваться, почему пиццу доставили именно в парк, но отбросила эту затею. Все равно он ответит так, что она ничего не поймет.
Опустив коробки с пиццей на барную стойку, Мун поставил рядом маленькую стеклянную бутылочку.
– О? Это ведь та, которую вы продали?
– Одну вернули. Сказали, что не понадобилась.
Лунный кролик взяла бутылочку в руки. Подняв ее к свету, девушка залюбовалась сверкающей синей жидкостью внутри. Вспомнив о девочке, которая прочитала ее имя как «Борым», Лунный кролик спросила у Муна:
– Вы же говорили остерегаться людей, которые увидят имя Даль? Что вас могут куда-то утащить?
– Ну если честно, утащить нас могут в любой момент. Я что, не говорил тебе? Это же все незаконно.
Глаза Лунного кролика округлились.
Она хотела спросить: «Кто утащит?» – но вдруг вспомнила сирены во время их прошлого визита в библиотеку. Мун был смотрителем этого места, но потом его выгнали за вмешательство в сюжет книг.
– Те, кто может прочитать на моем бейдже «Даль», – это люди, знающие, что это за место. Если совершать сделки с теми, кому известно о том, чем мы занимаемся, вероятность попасться библиотеке становится выше. Возможно, придется переехать.
– Зачем же тогда вы продали этой девочке напитки?
– Потому что она нашла нас.
Бум!
Мун опустил на пол металлический шар. Это была отложенная плата за напитки, полученная от девочки. Лунный кролик понятия не имела, где он собирается использовать эту тяжеленную штуковину.
– Честно говоря, будет хуже, если конвоирам из библиотеки попадутся сами посетители. Это противоречит моим принципам.
Лунный кролик спрыгнула с высокого стула и подошла ближе, чтобы рассмотреть металлический шар. Он был похож на те, которые цепляют к кандалам преступников. Большими буквами на шаре было высечено: «Ожидания окружающих».
– Наш бар – это просто «дверь», через которую проходят. Гости заходят в нее, а потом сразу выходят. Когда они открывают дверь к нам, я готовлю им напитки и угощаю, все просто. Однако с «луной» все иначе. Люди загадывают желания, глядя на луну. Но мы не исполняем желания.
Лунный кролик рассеянно кивала, слушая Муна. Ее взгляд вновь переместился на стеклянную бутылочку. Из этой жидкости Мун может изготовить «Успокаивающую газировку».
– Вы делаете такие удивительные вещи и говорите о них как ни в чем не бывало.
Мун слегка улыбнулся и потянулся к пицце. Она была еще горячей, и сыр аппетитно тянулся, следуя за движением его руки.
– Думаешь? А мне кажется, что умение утешить друга, который грустит, намного более удивительно, чем способность готовить успокаивающие напитки.
Второе расставание
Вечер пятницы. Как только стрелка часов указала на шесть, гул в офисе мгновенно стих. Сегодня никто не собирался работать допоздна.
«Хорошего вам Чхусока[7]!»
На настольном календаре несколько квадратиков подряд были выделены красным цветом: выходные и следующие за ними понедельник, вторник и среда – в этом году праздники продлятся целых пять дней.