Мули рванулся прочь и чуть не сбил с ног Дацзюня – тот нёс тарелку с едой, но успел увернуться, да так ловко, что даже ничего не опрокинул.
– Там кто-то плачет, – осторожно сказал Мули, вжимая голову в плечи и указывая на баньяновое дерево.
– Это Младший Вэй, – вздохнул Дацзюнь. – Он уже три дня так.
Хозяин ресторана обогнул заросли, Мули – за ним. В естественной нише, образованной стволами, и впрямь был Вэй; воздушные корни, словно полог, скрывали его от чужих глаз. Хозяин книжного сидел, скрестив ноги, и всхлипывал, а перед ним высилась целая горка использованных бумажных платочков. Его светлые волосы напоминали оттенком воздушные корни баньяна, красивое квадратное лицо за три дня похудело и заросло щетиной. Он напоминал кухонный нож, много лет пролежавший без дела.
– Вот, поешь! Хватит убиваться!
Дацзюнь поставил перед Младшим Вэем миску свежесваренной рисовой каши с ароматной жареной курицей и овощами.
– Не надо мне твоей еды… Я потерял магазин, а ты меня есть заставляешь… – Младший Вэй зарыдал с новой силой, по щекам его покатились слёзы.
Дацзюнь сунул Младшему Вэю очередную пачку платков:
– И откуда у тебя столько слёз? Три дня уже рыдаешь, а они всё не высыхают…
– Да только взгляну на открытку, они и текут ручьём…
Младший Вэй протянул другу листок картона. Тот повернулся к свету и вместе с Мули прочёл:
Дорогой внук!
Поскольку твои родители жили далеко от меня, управлять книжным мне пришлось в одиночку. Сожалею, что не был рядом, пока ты подрастал, но, по крайней мере, свой магазин я оставляю тебе.
Это наше семейное дело. Ещё мой дед У Дунли открыл книжный магазин на углу улицы Просвещения и назвал его «Книжный лес». А хороший друг деда Чжан По открыл по соседству чайную «Тихая радость». Магазинчик достался мне и навсегда остался «Книжным лесом», а вот чайная не раз меняла название. Теперь это ресторан «Вкусная курочка» – такое название придумал внук Чжана Дацзюнь.
Дела там идут лучше некуда, вот только меня от запаха жареной курицы вечно тошнит. Врач говорит, что я тяжело болен, жить мне осталось недолго. Потому я завещаю тебе свой книжный и надеюсь, что ты отнесёшься к делу со всей серьёзностью. Спору нет, ресторанчик с жареной курицей куда прибыльнее, чем книжный, но не стоит превращать наш магазин в очередную забегаловку. Если «Книжному лесу» суждено однажды перестать быть книжным, то лично я бы предпочёл, чтобы он исчез совсем. Конечно, я уверен, что книги никуда не денутся, пусть даже сменятся электронными. Но ведь книжный магазин – это не просто шкафы да полки, а место, где люди могут почитать и пообщаться. На нашей улице нужен такой уголок, особенно детям.
Дорогой мой внук, к тому времени, когда ты получишь эту открытку, я уже попаду на небеса. Пожалуйста, позаботься о книжном и о кролике перед входом.
С любовью,
Текст был написан небольшими аккуратными иероглифами – ни дать ни взять каллиграфический шрифт. Мули никогда не видел, чтобы кто-то так красиво выводил кистью столь крошечные иероглифы. Даже учитель чистописания бы не справился!
Открытка оказалась на удивление большой, размером с маленькую книгу. На ней был изображён фасад «Книжного леса», тёмно-коричневое двухэтажное здание из дерева и кирпича на фотографии смотрелось просто и элегантно. Перед входом – кролик, вырезанный из цельного палисандра, текстура дерева точь-в-точь как настоящий кроличий мех. Обставлен книжный был в основном очень ценной и антикварной мебелью, что сохранилась ещё со времён династий Мин и Цин.
– Да уж, – сказал Дацзюнь. – В моём ресторане от старой чайной уже ничего не осталось, антиквариат давно продал дядя, само здание перестроили. Да я и не собирался держать чайную. Если и открывать кафе «Радость», то уж точно не «тихую»… Разве в наше время, когда все вечно спешат, кому-то придёт в голову сидеть и смаковать чай? Здесь прямо под боком две школы, а дети любят жареную курицу, так что ничего другого не оставалось… Не ожидал, конечно, что твой дедушка так меня невзлюбил. Неудивительно, что он со мной не здоровался…
– Да я и сам с дедушкой толком не виделся с детства. Когда подрос, мама с папой разок меня сюда привезли, но я чуть со скуки не умер и больше не ездил. Веселее было путешествовать с друзьями. И вдруг дедушка оставляет мне магазин… – Тут из глаз Младшего Вэя снова бурным потоком хлынули слёзы.
– Я тоже с ним редко встречался, – признался Дацзюнь. – Когда я переехал, чтобы заняться семейным бизнесом, дедушка Вэй уже серьёзно болел. Твоих родителей не было рядом, так что заботились о нём твои дядя и тётя. Они советовали ему закрыть книжный, но он упрямился, отказывался даже на день его бросить. Какое-то время твоя двоюродная сестра приходила смотреть за дедушкой, но с тех пор, как он умер и книжный достался тебе, твоей родни больше не видно.
– Дяде с тётей не понравилось, что дедушка завещал книжный мне, – объяснил Вэй. – Но, вообще-то, он рассудил по справедливости. Дяде с тётей он давно отдал старый дом, а вот книжный полагался моему папе, просто он ещё не вышел на пенсию. Вот дедушка и решил, что заниматься всем буду я.
– Честно говоря, – ответил Дацзюнь, возвращая открытку, – я не думал, что ты станешь что-то менять в магазине. В деньгах твоя семья не нуждается, да и мебель здесь стоит целое состояние. А ты вдруг решил открыть тут кондитерскую…
– Всё потому, что я не придавал значения магазину. Я и в детстве-то читать не любил. Когда папа вдруг попросил приехать сюда и управлять книжным, я отнёсся к его словам безо всякого интереса. Позавчера книжный магазин исчез, и я позвонил папе, а он отругал меня на чём свет стоит! Велел прочитать открытку от дедушки. А я нашёл её только позавчера и, честно говоря, даже вчитываться не стал. Если бы я знал, что дедушка так любит свой книжный, что завещает сохранить его, я бы и не подумал открывать тут кафе… А теперь… как же мне жа-а-аль… – причитал, захлёбываясь слезами, Младший Вэй.
– Ну, не плачьте, дядя Вэй, – попытался утешить его Мули. – Слезами горю не поможешь. Иначе я бы плакал каждый день, пока мама не разрешила бы мне завести кота! Или пока не бросила бы работу ради моего дня рождения.
– Смотри, девятилетний парнишка побольше твоего понимает! – упрекнул друга Дацзюнь. – Хватит уже реветь, лучше давай придумаем, как вернуть книжный!
– Если бы я знал, как его вернуть, то не плакал бы, просто в голову ничего не приходит… Если дедушка мне завещал свой обожаемый «Книжный лес», значит, он меня очень любил. А я, глупый, ничего не понимал и решил превратить дедушкино детище, его любимый магазинчик, в какое-то кафе, которых хоть пруд пруди… Вот я болван… – Горло Вэя снова сдавили рыдания.
– Да уж, вы правда не слишком умно поступили, – сердито пробурчал Мули, – мало того, что решили торговать книгами на развес, так ещё и объявление прилепили прямо на мордочку Учёного Кролика!
– Что ещё за Учёный Кролик? – не понял Вэй.
– Так вы даже не в курсе! Это же деревянная фигурка перед магазином. Мы его зовём Учёным Кроликом и каждый раз перед контрольной трём ему мордочку. Вот почему она так лоснится! Позавчера я проходил мимо книжного, когда возвращался из школы, и прямо на носу у кролика висело объявление, мол, все книги теперь на развес, по двадцать юаней за полкило! – Мули повысил голос. – Я был вне себя от злости! Разве можно продавать книги, как овощи на рынке?
Дацзюнь и Младший Вэй широко распахнули глаза и удивлённо уставились на мальчика. И тут Вэй кое-что понял:
– Слушай, Дацзюнь, а ведь книжный исчез в тот самый вечер, когда я развесил те объявления!
– Думаешь, здесь есть связь? – спросил тот.
– Не исключаю, – кивнул Младший Вэй и после паузы добавил: – Как бы то ни было, я должен подумать и разобраться! – Он утёр слёзы и взял поднос с едой, который принёс Дацзюнь. – А чтобы были силы думать, надо хорошенько подкрепиться.
Глядя, как жуёт Вэй, Дацзюнь вдруг вспомнил, что и Мули заказал курицу навынос:
– Мули, там твоя еда готова, скорее беги на кассу!
И хотя мальчику хотелось ещё поискать кота, у него не оставалось предлога торчать тут дальше, так что пришлось вслед за хозяином ресторана покинуть дворик. Обернувшись через плечо, Мули ещё раз окинул взглядом двор и раскидистое баньяновое дерево, но чёрного кота так и не увидел. Неужто почудился?
4. Я уже заждался!
В левой руке Мули держал пакет с курочкой, а правая привычно потянулась в карман брюк за ключом от дома. Вот только никакого ключа там не оказалось. Мули переложил пакет с едой в правую руку и пошарил в левом кармане. Пусто. Наконец он зажал пакет в зубах, освобождая обе руки, и залез в карманы школьного пиджака. Но и там ключа не оказалось.
Мули встревожился: неужели потерял? Но ведь он точно помнит, что положил его в правый карман брюк. Мули ещё раз осторожно ощупал карман и вдруг нащупал под тканью что-то твёрдое. Ну конечно! Видимо, в кармане образовалась прореха, а ключ проскользнул вниз и застрял между тканью и подкладкой.
Не без труда выудив ключ, Мули открыл дверь, поставил на стол пакет с курочкой и немедленно бросился в свою комнату – искать в ящике стола деревянный брелок в виде кролика. Раньше Мули носил ключ от дома на шее, на верёвочке, но потом в школе решили, что это опасно: во время игры можно случайно кого-нибудь задушить, да и злые люди могут приметить ребёнка с болтающимся на шее ключом и ограбить его квартиру, решив, что родителей там явно нет. В общем, теперь ключ болтался у Мули в кармане брюк, а значит, мог легко потеряться или, как сегодня, завалиться в дырку. Но если прицепить к нему брелок, то ничего подобного не произойдёт!
В письменном столе Мули было три выдвижных ящика. В большом среднем хранились вещи, которыми он пользовался постоянно: дневники, записные книжки, канцелярские принадлежности, а также коллекция открыток, наклеек и прочих мелочей. В два других ящика Мули складывал маленькие сокровища, связанные с важными моментами в его жизни. Например, подарок на день рождения от друга, или белый камень, который он нашёл у реки, когда гостил у бабушки, или билеты на концерт любимой группы. Мама Мули часто говорила, что человеческая память будто папка в компьютере: там хранится уйма всего, нужно только вбить в поиске имя файла. Именно так и работали для Мули все эти вещицы.