– Послушай, – начала Тэсс. – когда-то я была такой, как ты. Когда-то я была тобою. Я стала системой жизнеобеспечения своей работы, злая на всех, сама до конца не понимая, почему.
– Что? – Натали нахмурилась, кинув взгляд на дом, окруженный белым забором, на детей и собак. – Не может быть.
– Может. А ты знаешь, что я чуть не загремела в психбольницу с панической атакой?
– Серьезно? О Тэсс, я ничего не знала об этом! Мне так жаль.
– Спасибо за сочувствие. Если честно, я была в ужасном состоянии. Думала, у меня случится сердечный приступ. – Тэсс помолчала. А потом добавила: – Кажется, это случилось очень давно – в другой жизни, в прошлом, когда я была одна и жила в городе, до того, как это все произошло. – Она жестом указала на виноградники, на мужа и семью. – Я стала одержима своей карьерой. Карьерой, в которой так преуспевала.
Она когда-то работала экспертом по антиквариату в элитном аукционном доме – об этом Натали знала. Это Тэсс помогла матери Натали оценить некоторые редкие книги в «Бюро Находок».
– Я почти уверена, что доводила людей до ручки, – призналась Тэсс. – Точно знаю, что себя уж точно доводила.
– Не могу даже представить.
– Так все и было. Но я выжила. Я тебя не пытаюсь напугать. Не говорю, что ты имеешь дело с тревожным расстройством, но для меня пребывание в больнице, уверенность в том, что умираю, стали знаком, что пора что-то менять.
– Я дотошная, как говорят коллеги. – Натали рассказала Тэсс про то, как часто Мэнди делала ошибки, и о том, как ей приходилось их постоянно скрывать, выполняя двойную работу.
– То, что она про тебя сказала, – объективно ужасно. Мне жаль, что ты это услышала, я хочу, чтобы ты знала, это не так.
– Спасибо, – поблагодарила Натали. – Наверное, ты права, но услышать это было тяжело.
– Говоря прямо, эта женщина каждый день косячит, но ты ее покрываешь. Ты ничего ей не должна, но почему же ты это постоянно делаешь?
– Потому что я ее руководитель. И потому, что могу помочь.
– Ладно, а что бы произошло, если бы ты перестала покрывать Мэнди и позволила ей облажаться? Что тогда?
– Я задавалась этим вопросом много раз, – призналась Натали. – Это бы подвело всю компанию. Большая свадьба штата – прекрасный пример. Если бы я не уладила проблемы сегодня днем, мы бы потеряли прибыль, а репутация компании бы пострадала. Как и моя репутация, поскольку я ее руководитель. В конце концов, ее бы уволили. А ей нужна работа. Она живет одна, воспитывает двоих маленьких детей.
– А с какой стати это твоя ответственность? – спросила Тэсс.
– Потому что я… – Натали сделала паузу. – Да, не моя.
– И…?
Натали покрутила бокал. Вино было прекрасное, со сложным и богатым вкусом. Компания, на которую она работала, существовала благодаря этому благородному напитку, он расслаблял и дарил радость тем, кто умел им наслаждаться.
Натали в нем радости не находила. Это была всего лишь работа. Стабильная, с хорошим доходом и полным соцпакетом. Гарантировавшая пенсию. Все, без чего ее мама обходилась всю жизнь.
– Не выручить ее, когда я знаю, как это сделать, кажется интриганством. Я не хочу быть причиной ее увольнения.
– Я это понимаю, как и понимаю, откуда такие мысли. Нас обеих воспитывали матери-одиночки. Отцов не было на горизонте. И разве наши мамы сдались?
Натали вспомнила о своей маме, которой каким-то образом удалось уладить все финансовые трудности и не отчаяться. Тэсс и ее сводная сестра, Изабель, выросли без отца, он исчез еще до их рождения.
Натали хотя бы точно знала, где ее отец. Хотя Блайз любила повторять, что жизнь дала ей все, о чем только можно мечтать, но иногда Натали задумывалась, так ли это. Ее мать была сплошным клубком противоречий. Бывало, рисковала в бизнесе, но только не в делах сердечных.
– Если ты продолжишь покрывать свою сотрудницу, – продолжила Тэсс, – она ничему не научится. Ты удивишься, когда узнаешь, сколькому можно научиться на собственных ошибках.
– Это дар, который у нас есть, – заметила Натали.
– Я хочу сказать, что ты не помогаешь, постоянно все за ней исправляя. Выручая человека, ты лишаешь ее возможности учиться и двигаться вперед.
– Когда ты научилась так хорошо разбираться в этих вещах? – спросила Натали. – Гормоны из-за беременности?
– Точно, – Тэсс засмеялась.
Натали наслаждалась вином с глубоким, богатым вкусом и великолепными красками надвигающегося заката. У нее была хорошая жизнь. Хорошая работа. Хорошая подруга.
– Должна сказать, ты лучше любой терапии. Это был дерьмовый день. И не только из-за работы и отсутствия мамы. – Она снова вздохнула. – Не думаю, что с Риком что-то получится.
– Ты и Рик? Мне казалось, вам хорошо вместе. Что случилось? – спросила Тэсс.
– В этом-то и проблема. Ничего не случилось. Совсем ничего. Он замечательный парень, и мне кажется, я тоже замечательная, не считая работы. Мы подходим друг другу, но… не уверена, что этого достаточно. Мы уже почти год вместе, но наши отношения особо не развились.
– Ну а ты сама хочешь, чтобы они развивались?
Натали взглянула на бескрайние просторы виноградников и садов, бесконечную щедрость природы. Иногда Рик брал ее в полеты, чтобы полюбоваться пейзажами, и ей это нравилось. Она хотела бы сказать, что любит его.
– Мне бы хотелось сходить по нему с ума. Я должна сходить по нему с ума. Он прекрасно выглядит. Успешный. Хорош в постели. У него хорошая семья в Петалуме.
– Но?
– Верно. Есть одно но. – Она внимательно осмотрела горизонт, нежную волнистую линию горизонта, где холмы встречаются с небом. – Жаль, что есть это «но». Жаль, что я не могу все это почувствовать. Она ждала пьянящей смеси страсти, уверенности и волнения, в которой бы не чувствовались угроза или риск.
Хотя, может быть, в этом и был смысл. Может быть, волнение – это и есть риск. В таком случае она могла обойтись без него.
– Мама говорит, что я слишком закрыта для близости, – призналась она. – Ей, уж конечно, виднее. Она всю жизнь одна. И утверждает, что счастлива. Так почему она думает, что мне кто-то нужен? Неужели я тоже не могу быть счастливой?
– Конечно можешь. Твоя мама говорит в точности как моя – сплошной комок противоречий. Зато интересно. Ах, Нат. Мне жаль, что мама не удосужилась прийти, и мне жаль, у вас с Риком не лучшие отношения. Но то, что тебя повысили, – потрясающе и весьма заслуженно. – Она помолчала. – Ты моя подруга, я тебя люблю и то, что тебе дальше скажу, я скажу любя. Тебе не кажется, что ты просто злая из-за работы?
– Ну да, – ответила Натали. – Работа – это… ах, всего лишь работа. Я в ней прекрасно разбираюсь. Настолько, что иногда жалею, что не могу найти что-то одновременно стабильное и захватывающее. Не думаю, что существует что-то подходящее для меня.
– На каком-то этапе жизни ты убедила себя, что рисковать плохо.
– Так бывает, когда растешь в книжном магазине. Не буду отрицать, среди всех этих книг, посетителей, которые приходят и уходят, новых поставок каждый месяц было весело. Но в какой-то момент я поняла, что мама тонет в долгах, месяц – в плюсе, месяц – в минусе.
– Поэтому ты решила найти стабильную работу.
Натали кивнула.
– Я не такая смелая, как моя мама. Она владеет книжным магазином с тех пор, как забеременела мной. Наверное, ей нравятся американские горки. Она не боится долгов по счетам, потому что всегда уверена, что завтра будет лучше. – От одной только мысли, что так можно жить изо дня в день, у Натали скрутило живот. – Единственный раз я видела ее потрясенной, когда дедушка упал и сломал бедро. Сейчас у него, как называет это мама, «когнитивное расстройство». Я так хотела увидеть маму сегодня, чтобы еще и узнать, как дела у бедного дедули… Может быть, с ним что-то случилось, поэтому мама и не смогла приехать?
Она обхватила себя руками, вспоминая прекрасного мужчину, заменившего ей отца, которого ей так не хватало; няню, учителя и внешкольного репетитора, обожаемого друга детства.
– У меня тоже дед падал, – сказала Тэсс.
– Магнус? – Натали видела пожилого мужчину раз или два. Как и ее дед, он был стариком, излучавшим любовь, как лучшие из дедушек.
– Да, давно. Он упал с лестницы в яблоневом саду много лет назад. Все страшно испугались, но он поправился.
– Надеюсь, что я смогу сказать то же самое о дедушке. С тех пор, как он сломал бедро, он так и не стал таким, как раньше. Может быть, поеду завтра в город и навещу его.
– Держу пари, он будет рад тебя видеть.
Натали встала и отнесла бокалы к бару во дворике.
– На этой радостной ноте отпускаю тебя назад к твоей семье. Мне нужно ехать домой и немного поразмышлять о том, что делать с людьми, которые меня ненавидят.
– Перестань.
– Ты права. Спасибо, Тэсс. Я не позволю сбить себя с толку.
Натали повторяла эти слова, как мантру, пока ехала назад в город. Не позволяй сбить себя с толку.
Мантра не сработала, она включила радио в машине и стала петь вместе с Эдди Веддером, пока мимо проносилась закатная панорама. Песня «Список желаний» заставила ее составить собственный список. Другая работа. Другие отношения. Другая жизнь.
«Подробности в нашем выпуске срочных новостей»,– диктор прервала следующую песню.
Она в раздражении потянулась переключить станцию, но остановилась, услышав слова «Эвиэйшн Инновейшнс». Это была компания Рика.
«Управление Гражданской авиации расследует авиакатастрофу, произошедшую сегодня днем на озере Лома. Воздушное судно принадлежало местной компании “Эвиэйшн Инновейшнс”», – сказала диктор. – Пилот и пассажир погибли при крушении. Имена погибших не сообщаются.
Натали слушала с нарастающим страхом и виноватым чувством облегчения. Это была компания Рика, но он не мог быть жертвой. Он летал сегодня один. Она съехала на обочину дороги и позвонила ему. Ответа не было. Потом она отправила ему сообщение: «