От ее слов у меня закружилась голова; я так уставилась на груду под простыней, что чуть не пропустила просьбу детектива.
– Ой.
– Только если вы готовы. Мы можем показать фотографии позже, если считаете, что в данный момент это для вас слишком.
Я тяжело сглотнула. Раньше мне доводилось видеть трупы только в похоронных бюро. Трудно поверить, что этот человек будет выглядеть так же умиротворенно, как мой двоюродный дедушка Делл.
– Нет, все в порядке… Можем приступить сейчас, – согласилась я. Хотя мне неприятно было это признавать, но на смену первоначальному страху и отвращению пришло нечто, очень похожее на старое, хорошо знакомое мне любопытство. Я действительно хотела посмотреть, кто этот человек, особенно зная, что там не Рич.
Детектив Мартин подвела меня к телу и, заранее предоставив мне возможность передумать, откинула белую простыню, открыв моему взору труп мужчины.
– Мы считаем, что он не видел нападавшего. Удар тупым предметом по затылку, – пояснила она мне. – Вероятно, к моменту падения на землю жертва уже потеряла сознание.
Мужчина действительно производил впечатление умиротворенного человека. Не могу сказать, ожидала ли я чего-то более кровавого и жестокого, но на нем не было ни капли крови, и выглядел он просто немного удивленным.
Как и я, потому что, как только поднялась простыня, я мгновенно его узнала.
Это оказался тот самый здоровяк, которого Дейрдре притащила с собой ранее, когда сновала возле магазина, чтобы пристать ко мне по поводу продажи дома. Не помню, называла ли она его имя, но теперь, обнаружив его мертвым, я задумалась, не может ли эта дама представлять гораздо большую опасность, чем я считала.
12
После того как опознала мужчину – или, по крайней мере, смогла указать Мартин и Крейну нужное направление в сторону Дейрдре, – я пригласила их зайти внутрь. Пока они осматривались в магазине, я включила чайник и принялась заваривать ромашковый сбор.
Сомневаюсь, что кто-либо из нас вскоре сможет задремать, но эта иллюзия, создаваемая чаем перед сном, меня успокаивала.
В фирменный ромашковый чай Юдоры было добавлено немного корня валерианы и сушеной черники, что придавало купажу слабый фруктовый оттенок, а валериана помогала заснуть. Доставая кружки для себя и полицейских, я внимательно прислушивалась к слабым шагам наверху.
Я так и не видела Рича и задалась вопросом: что так задержало офицеров в его квартире? Они ведь не думали, что он причастен к убийству?
Моя рука замерла, занеся чайный пакетик над одной из кружек.
Но ведь я не настолько хорошо знала взрослого Рича, чтобы тотчас увериться в его невиновности, ведь так? Несмотря на приятное воссоединение сегодня днем, мне ничего не было известно о том, кем он стал. Быть может, парень действительно способен на насилие или даже убийство.
Рич находился здесь и имел свободный доступ. Возможно, он увидел, как пытаются вломиться в магазин, и просто в панике так отреагировал.
Положив в каждую кружку по пакетику чая, я залила их почти кипятком и расслабилась благодаря его тонкому цветочному аромату.
Хотя я не очень хорошо знала Рича, но все-таки была знакома с Рики и не могла представить, чтобы тот милый мальчуган с отсутствующими передними зубами мог отважиться на что-то вроде убийства. К тому же я пересмотрела достаточно детективных сериалов, дабы понимать: если бы они в чем-то подозревали Рича, то допрашивали бы в полицейском участке, а не в комфорте и безопасности его квартиры.
Когда Мартин и Крейн вернулись в зону кафе, я поставила на стойку приготовленные для них кружки с чаем и подвинула блюдца. Они выглядели так, словно собирались запротестовать – вероятно, пить чай считалось не очень крутым занятием для полицейского, – но оба смилостивились и сели на табуреты у стойки. Ремень Крейна звякнул о металлические ножки стула.
– У вас имеются какие-нибудь предположения о том, что он мог здесь искать? – спросила Мартин, из вежливости отпивая чай, но затем, попробовав его, улыбнулась более искренне. – Очень вкусно.
Я улыбнулась в ответ.
– Спасибо. И нет. Сначала я подумала, что магазин ведь не открывался несколько недель, пока я приводила в порядок тетины счета, и это должно уменьшить вероятность ограбления, а не наоборот. Здесь нет недавней выручки – нет денег. И у нас не хранятся какие-то редкие фолианты, стоящие миллионы, – наш магазин не такой. Мы владеем парочкой первых изданий, но их самая большая стоимость – всего несколько сотен долларов за каждое, и то если знать, где их продать. Мы здесь ратуем скорее за экономию. – Я кивнула в сторону корзины с книгами за один доллар, чтобы пояснить свою мысль.
– Ранее вы заявили, что Дейрдре Миллер вас преследует?
– Пожалуй, фраза про преследование чересчур драматична с моей стороны. Скажем так: она продолжает давать понять, что хочет купить дом моей тети.
– Она не упоминала, зачем ей это? – спросил Крейн, и, кажется, он впервые произнес хоть одно слово с момента моего приезда. Его низкий голос звучал очень властно, поэтому я еще больше оценила, что он позволил вести беседу детективу Мартин. Не считая того очевидного факта, что она тут старший офицер.
В моей жизни происходило немало ситуаций, когда, независимо от того, насколько я преуспевала в том или ином деле или насколько велик был мой стаж, рядом всегда находился мужчина, готовый говорить за меня и указывать, как мне делать свою работу. С моей стороны было несправедливо сразу же предполагать, что полицейский из маленького городка будет именно таким мужчиной, но все равно отрадно, что мои догадки оказались ошибочны. Тетушка Юдора как-то сказала: «Вот в чем вся суть предположений: из-за них ты выглядишь глупо». Она прекрасно знала, что такой поговорки не существует, но мне все равно нравилась ее версия.
– Она не объяснила первоисточник своего интереса, – ответила я наконец. – Назвала только несколько причин, по которым я должна перестать отказываться. – Когда Мартин приподняла бровь, я осознала, как прозвучали мои слова, и быстро замахала рукой. – Я не имею в виду, что Дейрдре мне угрожала. Она просто пыталась доказать, что мне как одинокому человеку ни к чему такой огромный дом и я могу жить в квартире наверху, ну и прочее в том же духе.
– В квартире, где живет мистер Лофтинг?
Я кивнула.
– Думаю, она не знала, что Рич ее занимает. Я вот точно понятия не имела.
Мартин сделала пометку и медленно отпила чай, прежде чем задать свой следующий вопрос:
– Вы не были в курсе, что кто-то живет в квартире, которая принадлежит вам?
– Понимаю, какое впечатление это производит со стороны, но я здесь всего два дня и до сих пор принимаю дела, связанные с особняком Юдоры, в частности с магазином. До недавнего времени Рич жил там бесплатно, так что нет ничего удивительного в том, что не существовало никаких записей, которые привлекли бы мое внимание. Он старый друг семьи, и Юдора разрешила ему пожить у себя во время развода. – Я захлопнула рот. Вдруг я выдала слишком много деталей. Действительно ли копам нужно знать о неудачном браке Рича?
Мартин еще что-то записала, но, похоже, осталась довольна.
– Советуем вам осмотреться тут сегодня вечером или утром и выяснить, не пропало ли что-нибудь. На первый взгляд в магазине ничего не тронуто, а жертва умерла, не успев проникнуть внутрь, но, если вдруг заметите что-то необычное, позвоните мне. – Она протянула мне простую белую визитную карточку со своим именем: Патриция Мартин.
– Спасибо, детектив Мартин.
– Называйте меня Пэтси, – произнесла она с легкой улыбкой. – Я очень сожалею о том, что здесь произошло, и хочу вас заверить: мы докопаемся до истины.
Будучи жительницей большого города, я бы, скорее всего, проигнорировала эти слова, но почему-то ее обещание меня успокоило. Может, это наивно с моей стороны, а может, я просто надеялась, что в маленьком городке все будет иначе и Мартин действительно волновали поиски преступника. Не знаю почему, но я ей поверила.
Я горячо поблагодарила их с Крейном, хотя меня и обеспокоило, что тот даже не притронулся к чаю, который теперь остывал в красивой фарфоровой чашке. Мартин же умудрилась полностью выпить свой, хотя большую часть разговора вела именно она.
Конечно, чай не для всех, но это был очень-очень хороший чай!
Проводив офицеров до выхода и несколько раз заверив их, что у меня под рукой остается визитка Пэтси и я не премину ей воспользоваться, я заперла за ними дверь и вернулась в чайный магазин. Отнесла кружки на кухню, расположенную за чайным прилавком и скрытую от глаз покупателей, а затем вымыла всю посуду, аккуратно отложив ее в сторону для просушки.
Именно в таком бездумном, затуманенном состоянии, когда я почти не концентрировалась и действовала в основном машинально, мое внимание привлек ряд стеклянных контейнеров над раковиной, которые я раньше никогда не замечала. В одном ряду стояли темно-коричневые баночки, в другом – темно-зеленые, а в третьем – красивого оттенка бирюзы из морского стекла.
К каждой была прицеплена рукописная этикетка, будто только что вышедшая из-под пера.
«Прогулка влюбленных» – гласила одна из них. «Леди Удача» – виднелось на другой.
Взяв в руки зеленую банку с надписью «Денежное дерево», я открутила крышку. Внутри оказался чай, что не должно было меня удивить, но еще там лежала пачка маленьких бумажек с записями, выведенными тем же почерком, что и на этикетке.
Почерком Юдоры, но более изысканно.
«Замочите одну столовую ложку на ночь в кипяченой дождевой воде и выпейте в ночь полнолуния. Подумайте о самых больших финансовых потребностях и откройтесь неожиданным вознаграждениям».
Я понюхала чай и уловила насыщенный лакричный аромат сушеного базилика, тимьяна и чего-то более сладкого. Заглянув в банку, смогла различить два отчетливых белых цветка. Легче всего узнавалась ромашка, но второй цветок пришлось достать и растереть между пальцами, прежде чем аромат раскрылся.