Жимолость.
Купаж имел невероятный запах, и, как только я его вдохнула, все волоски у меня на руках встали дыбом. Этот чай не походил ни на один, с которым я когда-либо сталкивалась. Ингредиенты все те же, что Юдора добавляла в привычные предлагаемые смеси, но невозможно не признать, что этот чай представлял собой нечто совершенно особенное.
Я закрутила крышку, и хотя у меня возникло искушение просмотреть остальные банки, дабы увидеть, какие уникальные ингредиенты они содержат и как их применять, час был уже поздний, и у меня еще будет достаточно времени, чтобы изучить их на следующий день, когда магазин откроется.
Однако эти новые знания в сочетании со всем, что я обнаружила ранее в подвале, вновь заставили шестеренки у меня в голове закрутиться.
Действительно ли тетя Юдора была ведьмой? Знали ли об этом другие люди? Вполне вероятно, если она подавала этот чай в «Кабинете графа», – и никто, с тех пор как я приехала, еще не обвинил ее в том, что она правда практиковала колдовство.
Таковы привычные городские сплетни, традиционные истории о старых девах, живущих в одиночестве со своими кошками. Я всегда считала, что только дети верили в то, что она ведьма, но теперь у меня закрались сомнения.
И я невольно задумалась, не это ли послужило причиной того, что ее дом и магазин явно стали объектом нежелательного внимания?
Что же искали Дейрдре и ее головорез?
13
Утро следующего дня наступило гораздо раньше, чем мне того хотелось: будильник на телефоне зазвонил в шесть часов. На один смутный, сбивающий с толку миг я не могла вспомнить, зачем мне, черт возьми, вообще понадобилось вставать в столь нечестивый час – на улице еще темно, ради всего святого! – пока не осознала, что в семь мне нужно забрать заказ у Эми.
Мне не терпелось спросить у кого-нибудь еще, известны ли в городе, скажем так, особенные смеси Юдоры. Все ли жители считали ее ведьмой? Я, конечно, дразнила ее этим в детстве из-за старинного особняка и склонности доверять травяным снадобьям, но меня злило, когда ее так называли другие дети.
Слишком многое предстояло осмыслить.
Боб свернулся клубочком у поясницы, послужив мне личной грелкой, отчего совсем не хотелось покидать его, учитывая, как уютно мы оба устроились под одеялом.
Единственное, что могло меня соблазнить, – это обещанная восхитительная выпечка Эми и, возможно, один из тех шоколадно-ореховых латте, которые она приготовила мне накануне. Следовало настроиться на полный рабочий день, и я не совсем понимала, чего от него ожидать. Магазин простоял закрытым несколько недель, так что либо будет полная тишина, либо все пожелают зайти и лично взглянуть, внесла ли я кардинальные изменения после смерти Юдоры.
Во мне не было абсолютной уверенности, обрадуются посетители или разочаруются, узнав, что я оставила все в прежнем виде, но казалось неправильным пытаться испортить то, что, на мой взгляд, уже и так довольно идеально. Быстро приняв душ в надежде, что он поможет мне проснуться, я поспешно натянула темные джинсы и голубовато-серый свитер с одним спущенным плечом, украшенный сзади красивой лентой.
Я называла его выходным свитером балерины.
Застегивая часы, я обнаружила на комоде то, чего ранее там не замечала: длинную серебряную цепочку с незамысловатым кулоном в виде крупного темно-серого полированного камня. Поднеся его к свету, уловила, как он стал переливаться то коричневатым, то зеленоватым оттенком в зависимости от того, в какую сторону его наклонить.
Я не сомневалась, что никогда в жизни не видела это украшение, но лежало оно на комоде, рядом с моими часами и серьгами, словно так и должно быть.
На данном этапе моей причудливой недели я уже перестала задаваться вопросами. Кто-то хотел, чтобы я носила этот кулон: Юдора, дом или даже кот Боб, – и я начинала думать, будто любой из этих вариантов возможен. Существовала и более реальная вероятность того, что он все это время находился здесь, а я просто не обратила внимания из-за стресса после переезда. Надев кулон, я провела большим пальцем по гладкому прохладному камню.
Выглядел он прекрасно и подходил к моему наряду. Кто я такая, чтобы отказываться от него?
Завив кончики волос, я собрала их в высокий хвост, немного торопливо нанесла макияж – кто знает, когда могу столкнуться с кем-нибудь вроде Рича? – и уже без четверти семь направилась к выходу, успев в последнюю минуту покормить Боба. Мне не нравилось оставлять его, и я решила, что спрошу Имоджен, не возражает ли она против присутствия кота в магазине. Если все эти модные кошачьи кафе могли позволить себе содержать животных и напитки в одном месте, то не думаю, что найдутся причины, по которым Бобу нельзя будет весь день нежиться у камина в магазине.
Я приехала в «Карамельную фею» точно к семи. Хотя на двери висела табличка с надписью «Закрыто», внутри горел яркий свет, и я ощутила запах свежего хлеба, как только вышла из машины. Сегодня я припарковалась перед «Кабинетом графа», а не за ним, потому что до сих пор не сумела избавиться от воспоминаний о том, что в прошлый раз видела на заднем дворе труп.
При одной только мысли об этом меня охватила дрожь.
Постучав в стеклянную дверь, я немного подождала Эми. Когда она появилась, ее улыбка при виде меня стала такой лучезарной, что я уже не возражала против столь раннего подъема. От нее исходила такая же успокаивающая аура, как от моей тети, и она прогнала все мрачные мысли, засевшие у меня в голове со вчерашнего вечера.
– Что ж, доброе утро, – радостно заявила Эми. – Готова к своему первому важному дню?
– Была бы более готова, если бы вчера все началось не столь драматично. – Не понимаю, почему мне так хотелось рассказать Эми о произошедшем, но, похоже, рано или поздно она все равно узнает, ведь в этом городке новости разносились быстрее скорости света.
– Боже всемогущий, настоящее безумие, правда? – Эми принялась готовить для меня латте, даже не спросив об этом. Благослови ее Господь. – Когда я пришла сегодня утром, офицеры все еще были там, искали улики и прочее. Думаю, они очень удивились, что кто-то оказался здесь в три часа ночи. – Эми рассмеялась, будто случайное появление на месте преступления ничуть не омрачило начала ее утра. – Они, разумеется, не могли открыть мне все подробности, но, судя по заданным вопросам, тот мужчина пытался залезть в твой магазин?
Кофемашина громко зашипела, вспенивая молоко.
– Хотела бы я знать его намерения. – Я вкратце объяснила ей, что мне удалось опознать этого человека и указать на его связь с Дейрдре, хотя это породило больше вопросов, чем ответов. – Как считаешь, у моей тети в магазине спрятано то, что им нужно?
Эми поставила латте на стойку передо мной, ее лицо на время стало задумчивым, пока она размышляла над моим предположением. Мне не терпелось спросить, может ли причиной интереса Дейрдре быть нечто магическое, но я понятия не имела, как коснуться этой темы, не показавшись совершенно выжившей из ума.
– Твоя тетя не хранила в магазине миллионы, но у нее там есть вещи, которые, сдается мне, некоторые могут ценить больше денег. – Эми бросила в мою сторону многозначительный взгляд, отчего в голову пришла мысль, а не пытается ли она тоже что-то донести до меня, не произнося этого вслух.
– Например, редкие книги?
Эми рассмеялась.
– Ты наверняка поймешь, о чем я говорю, когда обнаружишь это. Скажем так: существует веская причина, по которой магазин твоей тети пользовался такой популярностью и приносил хорошую выручку, и она не имеет ничего общего с уцененными книгами.
Я прикусила язык, сомневаясь, готова ли решиться задать вопрос прямо, потому что, если начистоту, почти уверена, что мои слова в любом случае прозвучат совершенно безумно, какие бы намеки ни делала Эми.
– Ты когда-нибудь покупала у нее что-то?
Эми ухмыльнулась.
– Имеешь в виду кроме чая, который храню за прилавком?
Я кивнула.
– Конечно. Думаю, почти все жители покупали в тот или иной момент, независимо от того, признаются они в этом или нет. – Она пожала плечами. – Никто не хочет говорить, что покупал волшебное зелье или заклинание, понимаешь? Гораздо приятнее заявить, что приобрел прекрасный чай, прочитал бумажку, а потом по какой-то совершенно непонятной причине с ними случилось что-то хорошее.
– Значит, это действительно специальные чаи, – взволнованно произнесла я, чуть не уронив свой латте на пол от восторга и облегчения.
Я пока отказалась использовать слово на букву «М», поскольку еще не была готова к такой немыслимой правде, но мне становилось все труднее игнорировать огромные неоновые знаки, указывающие в данном направлении.
Эми задорно рассмеялась.
– Для тебя это сюрприз? Учитывая все то время, что ты проводила в ее доме? Все чашки чая, которые она готовила? Разве тебя не одолевало некоторое любопытство касаемо рецептов или того, как она настаивала на определенном приготовлении смесей?
Я задумалась, пытаясь вспомнить свою юность и все те горькие чаи, что мне приходилось глотать. Например, однажды, когда вечер клонился к закату и я сидела на заднем крыльце после того, как содрала кожу на коленке. А в другой раз тетя присылала мне пакетики розового чая во времена моей учебы в колледже и настаивала, чтобы я оставляла в чашке кристалл розового кварца, когда пью его.
Тогда я считала ее инструкции причудами или просто забавой пожилой дамы. Черт, да половина женщин на моих занятиях йогой в Сиэтле болтали о заряде кристаллов, прочитав очередную статью в каком-то лайфстайл-блоге[14]. Часто действия Юдоры выглядели странно, но я никогда не собирала кусочки воедино и не догадывалась, что она может оказаться настоящей ведьмой.
Я до сих пор не верила, что она была ведьмой – не летающей на метле, не разжигающей котел на Хэллоуин, – но совершенно очевидно, что тетушка подходила под их современное определение, необычных виккан, по крайней мере.