Я кивнула, но поняла только половину из сказанного ею: так быстро она говорила.
– Почему ты сомневаешься, что я пришла именно за этим?
– Потому что, как бы интересно и уникально ни было сотворить свое первое заклинание с помощью сконов, ты должна была поверить в шанс, что оно сработает, иначе бы даже не стала пробовать. Нет, полагаю, то, что тебя привело сюда, показалось тебе гораздо более странным, потому что, по словам Юдоры, ты даже не подозревала, что являешься ведьмой. Что-то еще заставило лампочку загореться.
– Ты знаешь, что я ведьма? Юдора знала, что я ведьма? – Замешкавшись, я задала, наверное, самую важную вариацию того же вопроса: – Я ведьма?
Хани улыбнулась.
– Сколько же вопросов, но отвечу на все разом. Да. А теперь, прежде чем ты начнешь сходить с ума – поскольку выглядишь так, будто это может случиться, – удовлетвори мое любопытство. Что заставило тебя зайти сюда сегодня вечером?
Я все еще не могла прийти в себя после того, как Хани сказала мне, что я ведьма, тем самым подтвердив многое из того, о чем я думала, но что все еще казалось слишком нереальным, чтобы в это поверить.
– Я остановила время.
Впервые выражение лица Хани сменилось на такое, в котором сквозил не то чтобы страх, но и не то непринужденное дружелюбие, которое я наблюдала с тех пор, как вошла в ее магазин.
– Можешь еще раз повторить?
– В закусочной, во время ужина, я пыталась поймать стакан с водой и ненароком остановила время.
– Сделаешь мне одолжение, ладно?
– Конечно.
– Запри дверь.
По спине пробежал холодок, но я почему-то исполнила ее просьбу и закрыла дверь магазина. По привычке даже выключила табличку «Открыто». Хани все еще выглядела слегка взволнованной, так что, чего бы она ни ждала от меня, мой ответ явно не входил в ее короткий список возможных вариантов.
– Я сделала что-то не так? – спросила я. Теперь меня переполнял легкий испуг: все спокойствие полностью испарилось, когда я оказалась заперта в колдовской лавке с молодой ведьмой, которую не так уж хорошо знала.
– Ты абсолютно уверена, что остановила время? – Хани обошла прилавок и теперь стояла передо мной. От нее исходил отчетливый аромат, напоминавший ваниль и лаванду, но в то же время более землистый. – Расскажи подробнее.
Я поведала ей, что произошло в закусочной, начиная с момента, как опрокинула стакан, и заканчивая тем, как все снова пошло своим чередом. Хани слушала меня с повышенным вниманием, периодически кивая, пока я описывала события.
Когда я замолчала, она ничего не произнесла, но пригласила следовать за ней, отодвинув занавеску в дальнем конце лавки и пройдя за нее. Я помедлила. Можно было бы уйти прямо сейчас, сделать вид, что ничего не случилось, и спокойно жить дальше.
Но Хани знала, кто я такая, еще до того, как я переступила порог магазина, и Юдора тоже знала, хотя никогда не упоминала об этом. Мне хотелось найти причину. Я стремилась выяснить, что заставило Хани задавать столько вопросов о сцене в закусочной, и больше всего на свете желала понять, что означает тот факт, что мне только сейчас, спустя тридцать пять лет моей жизни, открылась правда, что я являюсь ведьмой.
Я последовала за Хани.
30
За занавеской скрывалась узкая лестница, по которой я поднялась и прошла через открытую деревянную дверь, попав в очаровательную, хоть и небольшую, квартиру.
Полы из твердых пород дерева покрывали многослойные ковры, а стены украшали картины, которые, как и у Юдоры, в большей степени фокусировались на женщинах-магах. Ведьмы, воительницы, жрицы, богини – назовите любую, и у Хани найдется что показать, хотя в ее работах угадывалось явно больше африканского влияния, чем в полотнах Юдоры, которые были нарисованы в основном почившими белыми мужчинами.
В одном углу, возле выходящего на улицу окна, стояло мягкое кресло, а хорошо задрапированный пледами диван расположился напротив телевизора. Казалось, что все жилые помещения, за исключением ванной и спальни, объединялись в одну небольшую главную комнату. Кухня располагалась у задней стены и отделялась от основной комнаты островком с двумя табуретами и стойкой, которая служила самым близким к столовой местом в квартире.
С потолка свисали травы, и в комнате витал сладкий аромат базилика и тимьяна.
За островком стояла Хани.
– Хочешь воды? Чай? Вино? Я точно буду вино.
– Конечно. – Не уверена, что в восторге оттого, что ей потребовалось вино сразу после моего рассказа. Непохоже на положительную реакцию.
Хани наполнила два бокала вином смородинового цвета и протянула один мне. Я выдвинула табурет и села так, чтобы мы оказались лицом к лицу. Сделав глоток, а точнее, опрокинув половину бокала одним глотком, она испустила протяжный вздох и, создалось такое ощущение, взяла себя в руки.
– Не пойми меня неправильно, но я могу предположить, что ты не очень много знаешь о ведьмах, верно?
Я кивнула. Скрывать свое невежество не представлялось возможным, поэтому не стоило даже пытаться.
– Хорошо. Наверное, когда большинство людей воображают себе ведьм, они думают о викканах, современных практиках, которые читают карты Таро, собирают кристаллы, выращивают красивые сады, но не занимаются настоящей магией. Они работают с материализацией и намерениями, подобно тому, что я рассказывала о чае.
Вспомнив, как пренебрежительно относилась к таким женщинам, я снова кивнула.
– Эти люди – безусловно, тоже ведьмы, но в гораздо более новом смысле. Не будем у них ничего отнимать: практика таких ведьм, как правило, очень позитивна и никому не вредит. Но есть и другие виды ведьм, Фиби. Они обладают реальными магическими способностями, хотя их сила может быть разной. Одни умеют управлять стихиями, другие – залечивать раны, третьи способны даже исполнять желания. Юдора прекрасно справлялась с последним. В этом, безусловно, заключалась ее главная сила, и именно поэтому ее чаи оказывали такой эффект и пользовались популярностью.
– Полагаю, в этом есть смысл. То есть ты хочешь сказать, что настоящие ведьмы обладают разными уровнями силы и некоторые от природы лучше владеют магией, чем другие?
– Да, или, вернее, в определенных видах магии. Подумай об этом в разрезе школьных занятий. У тебя есть конкретный уровень способностей по всем предметам, но по одним ты станешь отличником, в то время как по другим будешь едва успевать, а по третьим окажешься настолько плоха, что пойдешь за поддельной справкой от врача, дабы освободиться от уроков магической физкультуры. – Она улыбнулась мне. – Возьмем, к примеру, меня. Я не сильна в целительстве или исполнении желаний, но прекрасно умею влиять на людей. Могу побудить их захотеть что-нибудь сделать. И, прежде чем начнешь удивляться, я не в силах создать желание сделать что-либо. Просто обладаю способностью подтолкнуть неуверенных людей принять решение.
– Ты помогаешь им решиться на покупку вещей?
В глазах Хани промелькнул озорной блеск.
– Как уже сказала, я не в состоянии заставить человека сделать что-то, чего он еще не хотел.
Ее слова вызвали у меня улыбку и помогли снять напряжение в комнате, вернув то ощущение легкости, которое я испытывала, находясь внизу.
Моя собеседница продолжила:
– Никто не ограничивается одним умением, но, повторюсь, все мы лучше владеем одними дарами, чем другими. Я неплохо владею магией сновидений, а также магией поиска, которая помогает находить пропавшие вещи. Моя мама невероятно сильна в магии желаний, как и Юдора. Но определенные вещи гораздо сложнее освоить или вообще достичь их. Есть такие навыки, которые не под силу даже самым древним и могущественным ведьмам. – Она бросила на меня многозначительный взгляд.
– Полагаю, магия, сотворенная в закусочной, встречается довольно редко. – Я тяжело сглотнула, потому что меньше всего хотелось повесить на себя ярлык белой вороны, пусть и по колдовским меркам.
Хани покачала головой и сделала еще один глоток вина.
– Юдора не была уверена, какими дарами ты обладаешь. Она рассказывала, как пыталась научить тебя, еще ребенка, создавать чай, надеясь, что ты разделишь ее дар. Юдора мечтала, чтобы твои способности проявились до ее смерти, но, думаю, этого так и не произошло. Знаю, она надеялась направлять тебя и пыталась заложить основу еще в твоем детстве, но ведьма должна сама прийти к своим способностям. Обычно это случается гораздо раньше, в период полового созревания. Долгое время Юдора даже сомневалась, что в тебе живет магия, но она обошла твоего отца, а детей у твоей тети не было. Сила передается по наследству и обычно просыпается в дочерях следующего поколения. Не исключено, что есть ведьмы-мужчины, но такое встречается гораздо реже. Поскольку у твоей тети магия пробудилась, она была твердо убеждена, что ты тоже придешь к своей силе. Но Юдора все ждала, ждала – и ничего не происходило.
Взгляните на меня: поздно созревшее магическое разочарование. Еще один пункт в список того, в чем мне не удалось преуспеть.
– Я понятия не имела. Жаль, что тетя ничего не сказала.
– В подобное трудно поверить, пока не испытаешь на себе. Похоже, она старалась помочь и после кончины. Юдора наказала, чтобы я ждала твоего визита, и оставила тебе кое-что. – Протянув руку через островок, Хани взяла хрустальный кулон, висевший у меня на шее. – Это дымчатый лунный камень. Он служит для защиты, но также помогает в проявлении силы. Думаю, Юдора действительно пыталась дать тебе дополнительный толчок. Но в твоем случае я, кажется, понимаю, почему магия так долго дремала. Ты не была к ней готова в подростковом возрасте. Черт возьми, да меня терзают сомнения, что большинство людей готовы к подобному, даже будучи взрослыми.
– Что ты имеешь в виду?
– Фиби, то волшебство, которое ты сотворила сегодня в закусочной, мы называем магией вероятности.
– Мне незнакомо это понятие.
– Это невероятно редкое явление, – пояснила Хани. – Я слышала о нем только вскользь, и, думаю, с тех пор как мы воочию видели такие способности, прошло столько времени, что сейчас многие ведьмы не верят, будто этот дар вообще существовал. Но если ты действительно сделала то, о чем рассказала, у меня нет никаких сомнений. Магия вероятности заключается в способности изменять мир вокруг себя в буквальном смысле. Ты не в силах изменить прошлое, но у тебя есть возможность влиять на настоящее, что, в свою очередь, способно преобразить будущее.