Я вспомнила разговор с Эми и, прежде чем Оуэн успел скрыться в своем магазине, вышла на тротуар и окликнула его.
Мужчина приостановился и, я уверена, пытался решить, удастся ли ему сделать вид, словно он меня не услышал. Однако, учитывая, что он находился всего в двух шагах, притвориться у него не получилось. Оуэн снова повернулся ко мне, натянув фальшивую улыбку.
– Доброе утро, мисс Винчестер.
Я вновь оглядела квартал, желая убедиться, что никто не направляется в один из наших магазинов, и подошла поближе. Лавка «Искусный садовод» была еще закрыта, хотя внутри горел свет, так что, скорее всего, она могла отворить свои двери в любую минуту. Если я хотела задать Оуэну несколько вопросов наедине, то мне следовало поторопиться.
– Доброе утро, Оуэн. Как вы? – Меня переполняла уверенность, что путь к нашему общению прежде всего проложит вежливость.
– Все хорошо. Я могу вам чем-нибудь помочь? – Он жестом указал на витрину, и хотя мне действительно требовались новые туфли, сейчас было неподходящее время.
– По сути, у меня к вам очень быстрый вопрос. Полагаю, что полиция заходила к вам и показала фотографию жертвы, верно? Я слышала, они делали обход.
– И правда, показывали – снимок преступника, не меньше. Похоже, он был неприятной личностью, так что не могу сказать, будто удивлен, что его постигла столь ужасная кончина.
Если отбросить его холодное отношение, трудно винить Оуэна в том, что он сделал подобный вывод. Карл являлся преступником, и, хотя я не спрашивала детектива Мартин о его криминальном прошлом, Рич предоставил мне отнюдь не лестные подробности. Тем не менее мне не нравилось, как пренебрежительно Оуэн отзывается о жизни человека, даже такого, который был «неприятной личностью».
– Думаю, это означает, что вы его не знали?
– Нет, я его не знал, как и говорил полиции. Почему вы спрашиваете? – Оуэн бросил на меня недоуменный взгляд, и от тяжести его слов я почувствовала себя виноватой, а ведь задала всего лишь несколько безобидных вопросов.
– Как давно вы владеете магазином на Мейн-стрит? – спросила я.
– Уже почти тридцать лет.
– И вы давно живете в Рейвен Крик?
– Всю жизнь, – в его голосе звучала исключительная гордость.
– Вы помните Джорджа Буллока?
Выражение лица Оуэна почти молниеносно преобразилось: лучезарная улыбка сменилась напряженной хмурой гримасой.
– Какое он имеет к этому отношение?
Я сомневалась, что детектив Мартин захочет, чтобы я делилась тем, что выяснила у нее вчера вечером, поэтому попыталась найти более разумный повод для своего любопытства.
– Накануне нашла его имя в некоторых бумагах Юдоры, и мне стало интересно: может, они были знакомы или давно дружили. Предположила, что вы могли его знать.
– Какие бумаги? – спросил Оуэн.
Я пожала плечами.
– Просто старые фотоальбомы. – По крайней мере, это правда.
– Я в самом деле помню Джорджа Буллока, но не очень хорошо. Его нельзя было назвать общительным мужчиной, и он мало времени проводил в городе с простыми людьми. Думал, что сумеет купить себе путь к нашей благосклонности. Не могу утверждать, что кто-то скучал по нему, когда он уехал.
– Значит, вы не представляете, откуда они с Юдорой знали друг друга?
– Нет. Хотя, если не возражаете, ваша тетя всегда казалась немного белой вороной, понимаете? Возможно, между ними что-то и было. Подобное притягивает подобное.
Я возражала, и меня неприятно смутил его намек про тетушку, но я оставила это без внимания.
– Спасибо, Оуэн. Ценю ваше мнение. И я загляну к вам как-нибудь на этой неделе, чтобы получить профессиональную помощь, – я указала на свои сапоги.
– Ох, хвала небесам. Я не собирался ничего говорить, но они просто ужасны. – Поняв, как грубо прозвучали его слова, Оуэн мягко улыбнулся. – Для вашей осанки, конечно.
– Разумеется.
Он скрылся в своем магазине, а я, повернувшись обратно к «Кабинету графа», заметила невысокую японку, которая подметала ступеньку перед «Искусным садоводом».
– Доброе утро, – вежливо поприветствовала я.
– Ой, здравствуй. – Голос у нее звучал слишком воодушевленно для столь раннего утра. – Ты, должно быть, Фиби, племянница Юдоры. Я хотела зайти вчера, но не успела. – Она прислонила метлу к фасаду магазина и спустилась по единственной ступеньке навстречу мне. Ростом женщина была всего около пяти футов и трех дюймов[20], может, чуть выше Дейрдре, а в темных волосах виднелась седина.
К этому моменту я уже перестала удивляться тому, что люди узнают меня в лицо, и просто решила, что в городской сводке новостей разместили мое фото.
Я протянула ей руку.
– Фиби Винчестер, рада познакомиться.
Женщина крепко пожала мне ладонь.
– Я – Сумико Танака, мы с мужем, Хидео, управляем магазином «Искусный садовод». Надеемся, когда освоишься в городе, ты позволишь пригласить тебя к нам на ужин.
Сумико не стала дожидаться моего ответа, а подняла один палец, словно о чем-то вспомнив, и быстро зашла в магазин. А когда вернулась, несла в руках комнатное растение с темно-зелеными листьями, на которых смешались желтые и оранжевые оттенки, из-за чего казалось, что растение полыхает.
– Кротон, – пояснила она, протягивая мне горшок. – Подарок.
– Ох, Сумико, я не могу. Это слишком щедро.
Она пренебрежительно махнула рукой и прищелкнула языком.
– Прошу. Мы долгое время были друзьями твоей тети, а теперь и твои друзья. Если тебе что-нибудь понадобится, обязательно забегай и спрашивай. Даешь слово?
Я кивнула. Раз уж выдалось пообщаться с еще одними соседями, я наспех расспросила ее о Буллоках, но Сумико с Хидео жили в городе всего около пятнадцати лет, то есть они приехали уже после того, как Джордж покинул Рейвен Крик. Сумико даже не слышала о нем, не говоря уже обо всех слухах, которые распускали местные жители.
Я отнесла подаренное растение в магазин и поставила его на подоконник в книжном отделе, чтобы оно получало достаточно света, а главное, чтобы я не забывала его поливать.
Накануне вечером Имоджен навела в магазине порядок, но в тележке еще оставалось несколько книг для последующей раскладки, что послужило легким способом убить немного утреннего времени, пока я размышляла о своих беседах с Эми, Оуэном и Сумико. Еще мне предстояло оформить заказ на новые книги. Хотя Юдора сделала это наперед, так что мы получали новейшие издания в течение нескольких недель, мне все еще нужно было просмотреть каталоги издательств, дабы оценить, что мы хотим иметь в наличии, особенно к приближающемуся Рождеству. Кроме того, у нас появилось несколько специальных заказов от клиентов, и я желала убедиться, что они прибудут как можно скорее.
Погрузившись в работу, я делала перерывы только для того, чтобы вытащить одну буханку хлеба и заменить ее другой. Я оставляла их остывать в подсобке, наполняя магазин непередаваемым аппетитным запахом свежей закваски. Чудесная вещь.
Не успела я оглянуться, как прозвенел колокольчик и вошла Имоджен, тем самым показав, что первые три часа рабочего дня пролетели незаметно.
Мне хотелось немедленно отправиться в офис юристов, но, учитывая приближение обеденного перерыва, я понимала, что самое важное сейчас – зайти в продуктовый магазин. Мой пульс нервно заколотился при мысли о том, что я снова встречусь с Лео, в основном потому, что я так и не придумала, как спросить о том, что связывало его с Юдорой все эти годы моего отсутствия.
Еще мне не терпелось узнать, не разговаривал ли он в последнее время с Дейрдре, не то чтобы я надеялась, будто он сразу признается, что вчера вечером тайно встретился с ней за моим магазином, но все же он мог замешкаться. Слишком поздно было сейчас размораживать один из сконов «По правде говоря».
– Мне нужно сходить за авокадо. Наверное, сделаю на обед специальный перекус – тост из закваски с авокадо. – Я забрала сумочку из кабинета.
– О, звучит восхитительно, я в деле. – Имоджен повесила пальто на тот же крючок, с которого я только что сняла сумочку, и бросила свои вещи на пол, закрыв за нами дверь кабинета.
– Вернусь через пару минут.
– Даже не знаю, как справлюсь с этой шумной толпой без тебя.
Она подмигнула и устремила взгляд на старого мистера Лауэри, который полудремал в кресле у камина, рядом с ним стояла чашка чая, а в руках он держал потрепанную книгу Сью Графтон.
На самом деле он купил книгу несколькими днями ранее, но на этой неделе каждый день возвращался, чтобы почитать ее возле камина с чашкой-другой чая. Имоджен объяснила, что такова его каждодневная рутина: как только он заканчивал книгу, продавал ее нам обратно за полцены и приобретал другую, повторяя цикл.
По-видимому, Юдора однажды сказала ему, что он может просто приходить и читать, ничего не покупая, но старик настоял на оплате, и поэтому каждые пять дней или около того, как по часам, мы получали от него около трех долларов на продаже книг. А количество чая, за которое он платил, вероятно, в пять-шесть раз превышало стоимость томов.
Я подозревала, что ему всего-навсего нравится выходить из дома и чувствовать себя причастным к жизни общества. Имоджен поведала мне, что ему уже больше восьмидесяти лет, жена его умерла десять лет назад, именно тогда и зародилась его ежедневная традиция.
Сначала мне казалось это немного странным, но теперь нравился ритм, в котором мистер Лауэри открывал дверь в девять часов и снимал кепку в молчаливом приветствии. Он пил строго «Ирландский завтрак» и терпеливо ждал у стойки, пока я его завариваю.
Визиты мистера Лауэри, отличающиеся завидным постоянством, послужили одной из причин, по которой я решила, что мне действительно понравится здесь жить. Из-за него и, возможно, из-за сплетничающих старушек из клуба «Вяжи и потягивай». Имоджен всегда так забавно произносила его название. У меня определенно имелись веские основания остаться в Рейвен Крик. После того как я разберусь с несколькими загадками.