Не говоря уже о том, что я расстанусь со своей жизнью.
Мы с Оуэном одновременно дотянулись до пистолета, и, пока он скреб по земле, чтобы поднять его, я пнула оружие. И задела его пальцы носком своих новеньких блестящих черных лоферов, Оуэн вскрикнул от неожиданной боли. Пистолет проскользил по асфальту и остановился возле большого зеленого мусорного контейнера.
Когда Оуэн кинулся за ним, я сообразила, что, возможно, сейчас мой единственный шанс отделаться от него и добраться до книжного магазина, где сумею позвать на помощь. Пока Оуэн падал на колени на землю, я помчалась вперед. Между мной и безопасностью оставалось всего несколько сотен ярдов. Если бы мне только удалось добежать до узкого переулка между моим магазином и «Искусным садоводом», я бы спаслась.
Дождь хлестал, ослепляя меня на ходу, превращая окружающий пейзаж в серо-черное размазанное пятно. Я едва могла определить, в каком направлении следую, но хотелось верить, что придерживаюсь правильного пути.
– Стой! – крикнул Оуэн.
«Беги!» – твердила я себе.
Если именно такой исход ждал меня в темных глубинах моего сна, то я рада, что проснулась раньше, чем увидела, каким будет конец.
Над стоянкой раздался треск, и сначала я подумала, что грянул гром, но затем мое левое плечо пронзила жгучая боль. Споткнувшись, я упала на одно колено; магазин был всего в сотне ярдов. Я дотронулась до руки, и пальцы окрасились кровью.
Он меня подстрелил.
Оглянувшись через плечо, я увидела, что Оуэн бежит ко мне, и на этот раз, когда он поднял пистолет, в его взгляде не было и намека на колебания. Он спустил курок в тот самый момент, когда в черном небе сверкнула молния.
Магия вероятности.
Так Хани назвала мою силу. Она сказала, что у меня есть способность управлять вероятностью, и хотя вряд ли я смогу вызвать силу по своему желанию, она придет ко мне, когда я буду в ней больше всего нуждаться.
Небо озарилось ярко-белым светом, настолько ослепительным, что он затмил вспышку от выстрела.
Дождь вокруг меня остановился, капли повисли в воздухе. Отблески пистолета и молнии осветили глаза Оуэна, его лицо застыло в искаженном оскале. Пуля замерла на полпути между ним и тем местом, где я стояла на коленях.
Я глубоко вздохнула, сердце отбивало бешеный ритм, плечо ныло от боли, и, пошатываясь, я поднялась на ноги, уходя с линии огня. Неизвестно, как долго смогу контролировать силу и смогу ли вообще. Единственный раз, когда она проявилась, я успела поймать падающий стакан, а потом все пришло в движение, как только я поставила его обратно на стол. Если у меня в запасе всего несколько секунд застывшего времени, я, по крайней мере, сумею увернуться от летящей пули.
Один раз в меня уже попали, и этого более чем достаточно, спасибо.
Существовала большая вероятность, что после второго попадания Оуэна меня ждет смерть. Я стояла прямо на пути пули, на близком расстоянии, и ни один нормальный человек не избежал бы ее в таком положении. Наука так не работает.
Только в данном случае наука не могла преодолеть или учесть магию.
Я подошла к пуле сбоку и внимательно посмотрела на нее. Капля дождя, касаясь небольшого металлического предмета, шипела. Пуля была раскаленной. И почему мне раньше не приходило в голову, что она может оказаться горячей. Наверное, у меня никогда не возникало потребности задумываться над этим вопросом. Когда впервые высвободила магию, я не знала о своих способностях. Теперь, во всяком случае, понимала, что это магия, причем моя магия, а значит, в какой-то степени я могла подчинять ее своей воле. Я постучала пальцем по пуле, вспомнив слова Хани о намерении.
«Упади», – велела я, и, словно вняв моему указанию, пуля упала на землю, точно ее сразили на месте.
Голова раскалывалась, плечо пульсировало, а боль лишала концентрации. Я подозревала, что у меня осталось не так уж много времени. Когда я поймала стакан в закусочной, жизнь вернулась к привычной скорости вскоре после того, как я вернула его обратно на стол, и хотя теперь я немного лучше понимала происходящее, все же сомневалась, что у меня будет много времени, дабы изменить настоящее. Я направилась к Оуэну. Перемещаться на большие расстояния в застывшем времени нелегко, чего я не замечала, когда сидела в закусочной и двигала только рукой. Может, потому что я ловила только стакан, а не перемещала все тело на несколько футов, но мне казалось, что я продираюсь сквозь патоку. Чем дальше я двигалась, тем острее становилась боль в висках. К тому времени, когда добралась до Оуэна, меня уже сразила полноценная мигрень.
Я выхватила у него из рук пистолет и отбросила его как можно дальше, что вышло не так уж и далеко, но, по крайней мере, теперь Оуэн не узнает, где начинать поиски.
Время стало ускоряться, капли дождя первыми вырвались из-под моей власти. Вспышка молнии резко погасла, заставив меня ослепнуть от внезапного отсутствия света. И наконец Оуэн пришел в движение, на его губах замер торжествующий гогот, когда он медленно осознал, что, во-первых, я не там, где должна быть, а во-вторых, что он держит перед собой пустую руку.
Через мгновение он понял, что я стою рядом с ним.
– Ты связался не с той ведьмой, – заявила я, нанеся ему свой лучший хук справа.
Удар получился не очень сильным, но он настолько застал его врасплох, что Оуэн рухнул на землю. К сожалению, сильное давление от манипуляций с пространством и временем, не говоря уже о пулевом ранении в руку, сказалось и на мне. Оуэн ударился о бетон, а я покачнулась, перед глазами замельтешили крошечные точки света.
Последним, что я запомнила, прежде чем потерять сознание, была фигура человека в пальто цвета хаки, который бежал к нам через парковку.
Не уверена, прошло ли несколько часов или минут, но следующее, что я ощутила, – это тепло. Тепло и сухость, хотя моя одежда все еще оставалось мокрой, но дождь меня не поливал.
И еще что-то очень теплое вибрировало у меня на коленях.
Боб.
Я несколько раз моргнула, после чего осознала, где нахожусь. Будучи закутанной в грубый шерстяной плед, я сидела в одном из огромных кресел перед камином в «Кабинете графа». Синие и красные огни отражались от стен, но я думала только о том, что у нас нет пледов.
Следующее, что успела заметить, – как Имоджен стояла за креслом напротив меня с выражением явной озабоченности на лице. На коленях передо мной стояла симпатичная молодая женщина с собранными в тугой пучок светлыми волосами, в темно-синей униформе фельдшера.
– А вот и она, – произнесла незнакомка. – Фиби, меня зовут Меган, не могли бы вы проследить за фонариком для меня? – Она посветила мне в глаза, и я пару раз моргнула, отшатнувшись, как от удара. – Знаю, извините, но просто постарайтесь смотреть на свет.
Я сделала то, о чем меня попросили: наблюдала за фонариком, куда бы его ни направляли. Боб поднял мордашку, будто собираясь зашипеть, но я положила руку ему на спину, давая понять, что все в порядке.
– Замечательно, спасибо.
На руках у меня были свежие бинты, а на лбу, хоть я и не видела своего лица, что-то царапалось, и я предположила, что там еще одна повязка. Захотела поднять руку, но она очень сильно болела.
– Оуэн, – прохрипела я, мой голос оказался неожиданно скрипучим. – Это Оуэн. Он убил Быка.
– Мы в курсе, – раздался позади меня знакомый голос.
Я попыталась оглянуться через плечо, но повернуть голову было выше моих сил. Кто бы это ни был, он обошел и встал позади Меган, явно стараясь не мешать.
– Рич.
В голове вспыхнуло воспоминание о бегущем ко мне силуэте в пальто цвета хаки. Теперь с его пальто стекала вода.
– Я услышал выстрел и помчался посмотреть, что происходит. Но пока добрался до вас, ты уже успела надрать ему задницу.
– Он меня подстрелил. – Я поняла, как невероятно глупо подобрала слова, поскольку Рич только что сказал, что выбежал именно на звук выстрела.
– К счастью для вас, с прицелом у него проблемы, – прощебетала Меган. – Первый выстрел задел вашу левую руку – даже швов накладывать не пришлось, хотя, к сожалению, у вас останется довольно грубый шрам. Я перевязала его, и через пару дней вам нужно будет обратиться к врачу, дабы убедиться, что в рану не попала инфекция, но вам действительно повезло, мисс Винчестер. Два выстрела с такого близкого расстояния, и он каким-то образом не попал в вас. Завтра рана еще будет болеть, но если не станете напрягаться, то все быстро заживет. И немедленно отправляйтесь в больницу, если почувствуете головокружение и тошноту, понятно? Я рассчитываю, что ваши друзья присмотрят за вами в течение нескольких следующих дней. – Она предупреждающе посмотрела на Имоджен и Рича, оба кивнули.
– Друзья, – глупо пробормотала я, с мягкой улыбкой глубже устраиваясь в кресле. – У меня есть друзья. – Огонь приятно согревал лицо, но шершавый плед и мокрая одежда под ним не способствовали тому, чтобы я спокойно задремала.
Мокрая одежда.
Я резко выпрямилась, и Боб впился когтями мне в ногу, чтобы удержаться.
– Где моя сумочка?
Имоджен исчезла и спустя мгновение вернулась, протягивая мне ее. Она была влажной, но все еще закрытой. Я заглянула внутрь: бумаги лежали там, где я их и положила, не тронутые дождем. С моих губ сорвался вздох облегчения.
– Он отказывается говорить. – Войдя в помещение, детектив Мартин беседовала по телефону, но затем ее внимание переключилось на меня. – Однако у меня есть ощущение, что кое-кто из присутствующих может рассказать нам больше.
Я прижала к себе сумочку, спрятав ее под плед.
– Думаю, сначала мне необходимо выпить чашку чая.
46
Два дня спустя
– Вы должны понять, – произнес Эрик Гарлэнд, его голос звучал ровно, но с легкой ноткой беспокойства. – У нас были предельно конкретные инструкции от вашей тети: не разглашать ничего о недвижимости, пока вы не придете к нам. Видите ли, она специально распределила свое имущество таким образом, чтобы «Маунтин-Вью» считался самостоятельным объектом, и хотела, чтобы вы узнали о нем без чьей-либо помощи.