— А я люблю тебя, Кнопка, — сказал маг.
— Но как…
— Я не знаю. Это случилось вот так, вдруг, внезапно, когда я впервые встретился с тобой взглядами. Я знал, что ты попала в беду, когда твой ухажер разбил алхимический фонарь, когда на тебя напала артынска, когда ты в заблудилась в лесу… Я не знаю, прочему и как это происходит!
Усилием воли я заставила себя покинуть плен его влюбленных глаз, не прислушиваться к его голосу, от которого у меня всегда дрожали кости и шли мурашки по телу.
— А как же тогда Нана? — спросила я. Честное слово, я не хотела, чтобы мой голос звучал ревниво, просто я хотела понять, как это — любя другого человека, заводить себе любовницу.
— Я боролся со своим чувством к тебе, — ответил Эрнесто. — И, когда понял, что больше не могу его скрывать, хотел убедиться, что другие женщины не вызовут у меня того же самого чувства. Ведь поверить в то, что я — я! — люблю обыкновенную женщину было слишком тяжело. Поэтому для чистоты эксперимента я выбрал не только аптекаршу, а даже ту, которая училась вместе с тобой. И — ничего. Понимаешь? Ничего! Я ничего не чувствовал, даже когда лежал с ней в одной постели!
— Вот в эти подробности меня можно было не посвящать, — пробурчала я.
Маг хрипло рассмеялся.
— А знаешь, мой отец тоже любил женщину, не мою мать. Я теперь понимаю, что она никогда его так и не простила. А я-то все удивлялся, почему она злится, как только я его вспоминаю! Наверное, это у нас семейное. Отец нарушил все правила ради нее. И я тоже пошел по его стопам… Кнопка, — его голос сделался умоляющим, — посмотри на меня.
Я снова повернула к нему голову.
— Можно я тебя поцелую? — робко спросил Эрнесто.
— Да, — прошептала я.
Раньше он никогда не спрашивал у меня разрешения, прежде чем поцеловать.
Эрнесто не смог встать, поэтому он просто подполз ко мне, и прижался губами к моим.
Странный это был поцелуй — с привкусом гари, крови и горечи от снадобий. Странный это был поцелуй — не мага и простолюдинки, а любящего мужчины и любимой девушки. Странный это был поцелуй, во время которого я чувствовала, как моя опустошенная, обессилевшая душа наполняется живительной силой. Странный это был поцелуй, во время которого я впервые не думала ни о чем, кроме удовольствия, которое пронзало все мое уставшее тело, во время которого я забыла обо всем, что произошло за последние сутки.
Странный это был поцелуй, который был совершенно неожиданно грубо прерван голосом сверху:
— Перестань лапать мою невесту!
Я подняла глаза и увидела Тараса. Он небрежно поигрывал кинжалом, которым совсем недавно мне угрожал Сильвестро.
— Как ты… — начал было Эрнесто, но кузнец его перебил:
— Ну, здравствуй, брат.
После боя, или Об усталости
— Брат? — у приподнявшегося на локтях Эрнесто самым натуральным образом отвисла челюсть.
— Именно. Ты же сыночек Ампаро Умного?
Сев на полу, я ошарашено рассматривала двух парней, замечая то, на что раньше никогда не обращала внимания.
Изгиб полных губ.
Разрез глаз.
Высокие, выступающие скулы.
И оба они были крепкого телосложения, хотя Тарас значительно уступал Эрнесто в росте.
— Да, — сказал Эрнесто медленно, — я — сын Ампаро Умного. А ты, значит, отпрыск Марфы, НЕЗАКОННЫЙ сын Ампаро?
Лицо Тараса перекосилось, но он справился со своими чувствами.
— Вставай, Таша, — приказал он. — Не сиди на холодном, простудишься. Пошли отсюда.
Он протянул ко мне руку. На запястье виднелась неумело сделанная повязка.
— Я никуда не пойду, — тихо сказала я. — Я должна помочь Эрнесто. Он ранен.
— Ты ничего ему не должна, — оборвал меня Тарас. — Пойдем, я сказал.
— Ты не можешь мне приказывать, — так же тихо сказала я. Во мне росло что-то новое, сильное, крепкое. Возможно, это было следствием признания и поцелуя Эрнесто, возможно — следствием событий этого бесконечного дня. — Он не один раз спас мне сегодня жизнь, пока ты был неизвестно где.
— Я изучал информацию о моем отце! — крикнул Тарас. — Мать рассказала мне, где найти его дневники! Ты думаешь, у меня был бы еще один шанс попасть в Академию и так спокойно по ней расхаживать в поисках нужных бумаг?
— Еще дневники отца? — жадно спросил Эрнесто. — Где они были?
— На полигоне, — сказал Тарас. — Они были спрятаны в руинах фехтовального зала.
— Через этот полигон отец вывел твою мать?
— Да, — гордо сказал Тарас. — Он сделал там тайный ход, и его никто до сих пор не нашел. Он спас ее, потому что любил. А вот твою мать он не любил.
— Подожди-ка, — недоумевающее сказала я. — ты ведь мне сам рассказывал, что твой отец-маг надругался над твоей матерью!
— Надругался! — воскликнул Эрнесто. — Да он бы никогда этого не сделал. Мать этого… ублюдка была шлюхой в борделе, которая продалась магам, продала своего будущего ребенка. А потом заставила его полюбить себя и сломала нам всю жизнь!
— Что я мог тебе еще сказать, — завопил Тарас, — когда ты и так была слишком близка к магам! Что моя мать и отец любили друг друга? Что он спас и меня, и ее от смерти, когда стало ясно, что эксперимент по рождению детей не удался? Что он спрятал нас, купил нам дом и обеспечивал деньгами до тех пор, пока не погиб? Как бы ты на меня тогда посмотрела? Как ты не можешь понять, Таша, что я люблю тебя и хочу быть рядом! Я боялся твоей реакции на правду, но не мог скрыть своего происхождения, которое является моим проклятием!
Я вздохнула. Объяснять кузнецу, что вовсе не его происхождение заставило меня отвернуться от него, я не хотела. Да он бы и не понял. Поэтому я с трудом поднялась, игнорируя протянутую руку и подошла к Эрнесто.
— Дай-ка я осмотрю твои раны.
— Нет! — завопил Тарас, дергая меня за руку. Я ахнула от боли. — Нет! Ты не будешь этого делать! А не позволю, чтобы ты променяла меня на этого…
Я рывком выдернула свою руку из его захвата.
— Ты не имеешь права мне приказывать, — тихо, но твердо сказала я, глядя ему в глаза. — Я не твоя. И никогда ею не буду. А это — твой брат, который не виноват в ошибках вашего отца. Если бы моего брата кто-то посмел обидеть, я бы его разорвала на кусочки. А ты не даешь мне даже оказать ему помощь!
— Я не хотел брата! — закричал Тарас. — Ты не можешь меня попрекать за мои чувства!
— Не могу, — согласилась я. — Поэтому ты волен идти, куда хотел. Позволь мне исполнить свой долг.
— А если я его убью? — спросил кузнец. — Вот сейчас зарежу — и тебе не нужно будет отдавать ему какой-то непонятный долг.
— Он твой брат, — тихо сказала я.
— Сейчас он мне не брат, — горько сказал Тарас. — Сейчас он мне соперник. Думаешь, я не видел, как ты отвечала на его поцелуи? Думаешь, я не сравнил это с тем, как ты отвечала на мои?
— Убивай меня, — предложила я. — Ведь это из-за меня ты хочешь убить своего брата. Тарас, что бы там не было, что бы не стояло между вами, он — твой брат. В тебе и в нем течет одна кровь, что бы вы там оба не думали. Я не позволю тебе совершить ошибку, за которую ты будешь себя корить всю жизнь!
Плечи Тараса поникли. Шаркая ногами, как старик, он побрел к большому куску лестницы и сел на него, угрюмо глядя на нас.
— Ему сейчас тоже не позавидуешь, — сказал Эрнесто. — Ему плохо от огромного количества магической энергии, которая высвободилась в последнее время. Он же не умеет ею управлять, а магическая кровь должна была дать о себе знать.
— Но он хотя бы может ходить, — возразила я. — обопрись на меня.
Закинув руку молодого мага себе на плечо, я помогла ему встать — позвоночник отозвался острой болью — и мы пошли по коридору к уцелевшей лестнице. Тарас потащился за нами, что-то бормоча под нос.
— Я не знал, что у меня есть младший брат, — прошептал Эрнесто. — И я не знаю, как на это реагировать… Но я всегда хотел себе брата… Но сейчас…
— Подожди, — предложила я. — Со временем все станет на свои места.
На середине пути мы столкнулись с бежавшими навстречу Энрико и еще несколькими магами.
— Эрнесто! Ты уцелел! — с облегчением выдохнул целитель, взваливая на себя друга. — мы поместили всех преступников в подвалы, а уцелевших наших — по комнатам. Что делать дальше.
— Подожди, — выдохнул Эрнесто, — я подумаю.
— Остановись, пожалуйста, Кнопка, — попросил один из магов. — Я тебя постараюсь исцелить.
— Ее зовут Таша, — с непонятной яростью сказал Эрнесто. — Всем ясно?
Маги согласно закивали.
— А что с этим делать? — они показали на Тараса.
Эрнесто обернулся. Они встретились с Тарасом глазами и долго смотрели друг на друга.
— Не трогать ни в коем случае, — наконец сказал старший сын Ампаро Умного. — Пусть делает, что хочет.
— Сейчас, сейчас, — тем временем бормотал молодой маг, растирая ладони, — я не такой умелый, как Энрико. Сейчас…
С его ладони посыпались искорки, телу стало тепло.
— Мы нашли в развалинах твоего друга, — сообщил маг. — Того, которого лечил Энрико.
— Лео? — вскинула я голову. — Он жив?
— У Сильвестро почти совсем не оставалось сил, поэтому он его просто оглушил, — сказал маг. — С ним все в порядке. Он сейчас внизу, в холле. Там много ваших пришло… Эээ, куда?
Подхватив юбки, я пронеслась мимо удивленных магов, спеша на первый этаж. Мне нужно было увидеть Лео, самолично убедиться в том, что он жив.
В холле действительно было много людей. Уважаемый Павел, главы стражи, которые заседали у нас в колледже, стражники, аптекари… Все они были чем-то заняты, стоял гул голосов.
— Лео! — закричала я изо всех сил. — Лео!!!
— Я тут! — над толпой появилась рука.
Я пробралась к другу, расталкивая людей, совершенно забыв о вежливости.
— Лео! — он сидел на низенькой кушетке, бледный, с перевязанной головой.
Увидев меня, он раскрыл объятия и я упала в них с облегченным стоном.
— Ну, тш-ш-ш, — какими же успокаивающими были его объятия, то, как он прижимал ко меня к себе, как гладил по спутанным волосам. — Я очень рад, что ты жива, моя дорогая.