Это была не официальная, объявленная сверху победа, одержанная под мудрым руководством президента и правительства. Почему-то народ воспринял произошедшее как собственный русский триумф, торжество небогатых, забитых людей, которым по всем раскладам ничего не светило, а все хорошее у них должно быть обязательно отобрано. И вдруг что-то в мироздании дало сбой. Всесильное начальство, привыкшее отбирать, приказывать и учить жить, оказалось не причем и даже в стороне. А они, простые люди, вдруг получили надежду.
– Теперь пойдет движуха, – довольно говорил Алексей, когда они ужинали в салоне самолета всем своим маленьким штабом. Посланники, Сергей, Максим и Алексей, как командир сводной группы добровольцев. Илья чувствовал себя немного странно. Шутка ли, он впервые в жизни надел на себя камуфляж. Так уж решили: если они воюют, то и одежда должна соответствовать. Поэтому Илья с Надей сидели сейчас в зеленой армейской цифре, уплетая разогретую тушенку прямо из банок, посреди ВИП салона лайнера. Впрочем, за прошедшие дни его красота изрядно поблекла и, как подозревал Илья, уже не подлежала восстановлению. Так что камуфляж на посланниках был в тему, особенно на фоне драной обивки кресел, армейских ящиков, мешков и разного оружия.
– С чего взял? – спросил его Сергей.
– На профессиональных форумах есть характерные такие посты. Осторожные, но со смыслом, кому надо, тот поймет. Народ ищет где, как и с кем рвануть. Да и просто… Видно же. Люди же везде есть. Думаете это не радостно – плюнуть уже на все условности и сделать хоть раз в жизни по-настоящему хорошее дело? Заработать себе и всем своим родным исцеление, защитить тех, кого действительно стоит защищать. Просто не все быстро загораются, время нужно. Ну, так мы его постараемся дать.
– Мы можем пока сердечниками заняться, – предложил Илья. – Всех сразу не вытянем, но можно разбить по годам рождения и заболеваниям, чтобы в день не слишком много исцелений приходилось, и силы оставались на случай боя. Скажем, в один день лечим старых, в другой молодых, чтобы справедливо получилось. Раз нас люди защищают, будем работать. Хрен бы с ним, с моим даром боли, без него проще жить.
– Не тому дали, – улыбнулся Сергей. – Вот и отобрали. Я знаю кучу народа, которым только дай твой бывший дар Илья. Валили бы жмуров направо и налево по любому поводу, со справедливым огнем в глазах. А ты у нас толстовец какой-то на проверку вышел, если без обид. Непротивление злу насилием и все дела. Лучше бы твой дар Надюхе передали – у той пороха в пороховницах побольше.
– Даже не смешно, – поставив железную кружку с чаем на столик, сказала девушка. – Илья посланник боли и весь сказ, – обиделась за Илью комсомолка. – А я только исцеляю. Все правильно ему этот дар дали. Думаю, дар Илье еще вернут. И вообще нам с мужем, пора спать, господа.
– Пожалуй, – согласился с ней Алексей. – Время позднее. Спокойной ночи посланники. – Боец подмигнул Сергею, – Пойдем, посты проверим, обсудим всякую мелочевку?
– Пойдем.
Глава 14
Следующий день прошел спокойно. Их небольшой отряд продолжал налаживать нехитрый военно-полевой быт вокруг самолета, к хвосту которого пара умельцев подвесили древко с самодельным черно-синим флагом посланников. Бойцы Алексея поставили еще несколько новых палаток, рассортировали еду, воду и боеприпасы, обложили мешками с песком посты пулеметчиков и снайперов. Противника видно не было, наемники не горели желанием подходить близко и подставляться под огонь. Все-таки сторонники посланников теперь представляли собой внушительную силу. С учетом запрета открывать огонь по самолету, достать их не было никакой возможности.
Ночью Илью разбудил вой авиационных двигателей. Поначалу далекий он приближался, нарастая с каждым мгновением.
– Что случилось? – села в постели взволнованная Надя.
– Не знаю. Но мне это не нравиться, любимая. Пойду-ка гляну.
Илья, торопясь и не попадая в штанины, наскоро натянул штаны и с голым торсом побежал к открытому входу. Надя так быстро не успевала, но тоже второпях начала одеваться. Парень пробежал через салон, больно споткнувшись о какой-то ящик, выматерился сквозь зубы и выглянул, наконец, наружу.
Самолет падал, вовсю полыхая в ночном небе огнем из под левого крыла. Илье показалось, что все происходит совсем недалеко. Нос машины опускался все ниже и ниже, а траектория полета становилась все более крутой.
– Надюха, исцеляй тех кто в самолете! – закричал Илья в темноту салона. – Падают!
– Не поможет. Всем сразу хана. – злым голосом отозвался стоявший на посту Сергей. – Сбили суки.
Самолет на глазах Ильи завалился на левое крыло и падал вниз все быстрее и быстрее, пока не уткнулся в землю. Яркая вспышка озарила ночь, на мгновение осветив все вокруг. А затем начался кошмар.
Илья падал в зону подтверждения желаний. Раз за разом. Подтверждал, чувствуя как из него быстро вымываются все силы. Но подтверждал. Пока не понял, наконец, какой кошмар он сейчас творит. Нельзя исцелять сгорающих заживо людей, не имея возможности вытащить их из огня. И лишь ответив отказом на очередное пожелание Нади, Илья свернулся калачиком у входа и тихонько заплакал от злобы и беспомощности.
– Они горели, понимаешь! – простонал он в лицо наклонившемуся Сергею. – Они горели, я их исцелял, и они снова горели. Кретин! Теперь все… никого не осталось.
Лицо телохранителя помертвело.
– Они ответят за это Илья, – с трудом разлепив крепко сжатые челюсти, сказал он, присев рядом с Ильей на пол салона. – Ответят. Придет время карать…
– Витек к нам идет. – постучавшись, зашел в хвостовой отсек Сергей. – Поговорить хочет. Может вальнем его ко всем чертям и все дела? Какие с ним теперь разговорчики.
Надя с интересом посмотрела на Сергея. Похоже, сегодня эта идея комсомолке пришлась по душе.
– Не, поговорим, – Илья, справившись с приступом головокружения, поднялся в кровати. – Интересно будет послушать мнение прогрессивной общественности. И еще, есть у меня одна мыслишка как заставить этих тридварасов немного понервничать…
– Мне очень жаль посланник, – парламентер был серьезен, в его голосе и в самом деле проскакивали скорбные нотки. – Погибли спешащие вам на помощь люди, причем хорошие люди. Но таковы правила игры, все очень серьезно. Да, мы один раз оплошали и к вам прорвались несколько безумцев. Больше этого не повториться. Все самолеты будут сбиты. Внешнее кольцо должным образом усилено. Предупреди своих сторонников, чтобы они вели себя разумно и подобных инцидентов больше не случится. Иначе их смерть будет на твоих руках, Илья.
– Понятно, жертва всегда сама виновата. – Илья старался держаться ровно и смотреть Витьку прямо в глаза. – Это все, зачем ты пришел?
– Нет. Илья, вы оказались очень упертыми. И я должен к сожалению признать, что ваши усилия по засовыванию палок в колеса оказались неожиданно продуктивными. Поэтому меня уполномочили немного пересмотреть условия сделки. Учтите, это предложение последнее. Если вы не согласитесь, все будет очень плохо. В первую очередь для вас.
– Мы с Надей само внимание. Подтверждаешь, посланница?
Сидевшая у выхода из самолета комсомолка молча кивнула головой, смотря на парламентера, как энтомолог с сачком на редкую бабочку.
– Мы можем начать сотрудничать прямо здесь и сейчас, посланники. Не хотите как лучше – пусть будет по вашему. Завезем сюда еду, воду, соберем электростанцию, домики с кондиционерами, да хоть бассейн выроем и пальмы посадим. В перспективе можем и дворец построить. Все необходимое будет доставлено по первому требованию. И делайте тут все что хотите вместе со своей охраной, если вам так мила ливийская пустыня. Исцеляйте тоже кого хотите, никто не против. Надоест сидеть здесь – переедите куда захотите.
– Но? – слегка склонила голову набок комсомолка, внимательно слушая парламентера.
– Но перестаньте ныть на весь мир, о том как вам плохо и попусту будоражить людей. Людям этого не нужно. Поблагодарите всех и попросите больше не напрягаться. И еще: исцеляйте хотя бы по несколько десятков человек в день из тех, что мы вам скажем. Больше от вас ничего не требуется.
– Дай-ка я угадаю, – улыбнулся до ушей Илья. – Какая-то важная шишка при смерти? Очень срочно надо исцелить, а план "А" не сработал? Торопитесь?
– Илья, тебе не все равно? Господа посланники, будьте хоть раз в жизни деловыми людьми, а не идейными дураками. Вам предлагают практически все, что можно пожелать, за сущую ерунду.
– А зачем Витек? – Илья откровенно смеялся над парламентером. – Зачем мне нужно это твое "все"? Побудь и ты хоть раз в жизни неделовым человеком. Ты знаешь, я никогда раньше не понимал великих подвижников, монахов или мучеников за идею. Думал, зачем это они? А сейчас понял. Когда ты всерьез топишь газ в пол за идею, в которую сам веришь, жизнь слаще. Это как серфингисту волну поймать. Интереснее чем деньги, женщины и любые удовольствия. В разы интереснее. И ты мне предлагаешь продаться и отказаться от такого кайфа? Нет, Витек, столько денег еще не напечатали. Но у меня есть контрпредложение. Мы с Надеждой можем вылечить пару человек из твоего списка. Но только в обмен на тех, кто ночью сбил самолет. Выдай их нам.
– Илья, ты сам понимаешь, что просишь невозможного, – развел руками парламентер. – Кто будет воевать за нас, если мы будем сдавать своих людей?
– Виктор, это не деловой подход. – Надя тоже вовсю улыбалась, приняв игру Ильи. – У вас в руках два абсолютных исцеления. Есть люди, которые за это заплатят десятки, если не сотни миллионов. Я думаю, ты даже таких знаешь. И все, что за это нужно сделать – отдать одного или двух наемников, которым цена пятак в базарный день. По моему, Илья сделал тебе хорошее предложение.
– Да, не будь идейным дураком, Витя. – Добавил Илья. – И поторопись. Потому что вечером мы собираемся заявить об этом в очередном послании. Хотя я и не могу карать, но мы с посланницей можем объявлять награду за головы тех, кто нам не нравиться. Щедрую награду, такой больше никто не предложит. Не деньги, но жизнь. Ждем вашего решения. Свободен, Витек.