44 Название Коростень, возможно, появилось в результате ошибочного прочтения летописного выражения «изъ града Изъкоръстеня» как «изъ града изъ Коръстеня»; впрочем, нельзя исключать и того, что это, напротив, первоначальная форма. Название это, очевидно, славянское (восходящее к славянскому «къръста»), о чем свидетельствует наличие схожих названий в других местностях Руси (например, Коростышев в той же Житомирской области Украины или Коростыня близ Старой Руссы в Новгородской земле) (вопреки мнению о его скандинавском происхождении, ср.: Шрамм Г. Роль города Коростеня в ранней истории Руси. Этимологические подходы к историческим проблемам // Древнейшие государства Восточной Европы. 1999. М., 2001. С. 255–262).
Во Владимирском летописце XVI века название города приведено как Искоростень Переслань (ПСРЛ. Т. 30. М., 1965. С. 20), что представляет собой явную порчу текста и, вероятно, восходит к указанию некоторых летописей на то, что Древлянская земля включала в себя «Искоростень и Переяславль города». В некоторых поздних летописях место Искоростеня как главного города древлян занимает некий град Колец. См., напр.: Ромодановская Е. К. Русская литература на пороге Нового времени… С. 211, 213 («Начало русских князей…» в летописце XVII века). А. А. Шахматов (Шахматов А. А. Разыскания… С. 375) отождествлял этот город с Колческом (Клецком), однако последний находился не в Древлянской, а в Дреговичской земле. По мнению А. И. Лященко, речь может идти о позднейшем селе Колцки, или Колоцко, в Овручском уезде бывшей Волынской губернии, в 40 километрах на северо-запад от Искоростеня (Лященко А. И. Летописное сказание о мести Ольги древлянам // Известия по русскому языку и словесности АН СССР. Л., 1929. Т. 2. Вып. 1. С. 329–330). Но город Колец упоминается лишь в очень поздних и совершенно легендарных сказаниях об Игоре и Ольге, а потому нельзя исключать чисто фольклорного или книжного происхождения этого названия.
45 См.: Самойловский I. М. Стародавнiй Коростень // Археологiя. Т. 23. Киïв, 1970. С. 190–200; Звiздецький Б. А., Пальгуй В. I. Iсторична топографiя стародавнього Iскоростеня (за матерiалами розвiдки 1994 р.) // Iстория Русi-Украïни (Iсторико-археологiчний збiрник). Киïв, 1998. С. 111–119.
46 См., напр.: Повесть временны́х лет. 2-е изд. С. 438 (коммент. Д. С. Лихачева).
47 ПСРЛ. Т. 41. С. 16–17.
48 См.: Коробка Н. И. Сказания об урочищах Овручского уезда и былины о Вольге Святославиче // Известия Отделения русского языка и словесности Имп. Академии наук. 1908. Т. 13. Кн. 1. СПб., 1908. С. 302.
49 ПСРЛ. Т. 20. С. 57.
50 Киевский Синопсис (Гиляров Ф. А. Предания русской начальной летописи. С. 249).
51 См. статьи 36 Краткой редакции и 81 Пространной редакции «Русской Правды» (Русская Правда / подг. текста, перев., коммент. М. Б. Свердлова // БЛДР. Т. 4: XII век. СПб., 1997. С. 494, 510).
52 В Ипатьевской летописи: «стареишины же города ижьже», в Хлебниковской: «ижже» (так же и в некоторых других летописях, например Софийской первой старшего извода, Летописце Переяславля-Суздальского). В Лаврентьевской: «стареишины же града изънима», в Радзивиловской и Московско-Академической: «изыма». Какому из двух чтений отдать предпочтение, неясно. С. В. Завадская видела в упоминании «старейшин» при взятии Искоростеня книжное заимствование, отметив текстуальное совпадение летописного текста с рассказом Хроники Георгия Амартола о взятии Иерусалима Навузарданом, полководцем вавилонского царя Навуходоносора: «…прочих жидов нарочитых вед к Навходоносору, овех же умертви, другых работе предасть князем своим» (цит. по: Матвеенко В. А., Щёголева Л. И. Книги временные и образные Георгия Монаха. Т. 1. Ч. 1. М., 2006. С. 304; ср.: Завадская С. В. Четвертая месть княгини Ольги в Повести временных лет и византийский хронограф // Внешняя политика Древней Руси. Юбилейные чтения, посв. 70-летию… В. Т. Пашуто: тезисы докладов. М., 1988. С. 29–31; процитированный текст представляет собой вставку в библейский рассказ о взятии Иерусалима, ср.: 4 Цар. 25: 9, 13–16, 18). Отмечу, однако, что термин «старейшины» применительно к знати Иерусалима в Хронике Георгия Амартола как раз не используется, а об их судьбе («изыма» или «ижже») ничего не сообщается.
53 Весьма вероятно, что летописец XV века сконструировал данный текст, использовав указания на размер дани, приведенные в летописи ранее («по белеи веверице» под 859 годом и «по черне куне» под 883 годом), и удвоив дань, а также прибавив к ней ту, которую предлагали Ольге сами древляне (мед и «скору»). См.: Повесть временны́х лет. 2-е изд. С. 439 (коммент. Д. С. Лихачева).
54 Нестор: Русские летописи на древлеславянском языке, сличенные, переведенные и объясненные А. Л. Шлецером / пер. с нем. Д. Языкова. Ч. 3. СПб., 1819. С. 335.
55Снорри Стурлусон. Круг земной. М., 1980. С. 405 (Сага о Харальде Суровом; перев. А. Я. Гуревича). Харальд воевал на Сицилии в составе византийской армии в качестве наемника. Но прибыл он в Константинополь из Руси, где провел несколько лет и куда вернулся обратно из Византии. А потому историки допускают, что сюжет с птицами мог попасть в скандинавскую сагу из русского предания. См. об этом: Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия…
56 См.: Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 1. М., 1994 (репр. изд. 1865 года). С. 541–542.
57Коробка Н. И. Сказания об урочищах Овручского уезда… С. 292–328.
58 См.: Королев А. С. История междукняжеских отношений на Руси в 40-е–70-е годы X века. М., 2000. С. 140–145.
59Коробка Н. И. Сказания об урочищах Овручского уезда С. 296.
60Гиляров Ф. А. Предания русской начальной летописи. С. 246.
61Тихомиров М. Н. Малоизвестные летописные памятники. С. 209 (Краткий, или Новый, Владимирский летописец); Конявская Е. Л. Новгородская летопись XVI в. С. 347 (Большаковская летопись).
62 Степенная книга. С. 157.
63Гиляров Ф. А. Предания русской начальной летописи. С. 213; ср.: Шахматов А. А. Разыскания… С. 129, 504.
64 В позднем Житии преп. Ефрема Новоторжского имеется указание на то, что Новый Торжок, находившийся на юге Деревской пятины, также назывался в древности Коростенем (ср.: Шахматов А. А. Разыскания… С. 128); отсюда предположение о том, что он-то и был сожжен Ольгой, чем иногда объясняют наличие на гербе города голубей — трех золотых и трех серебряных.
65Перетц В. Н. Исследования и материалы по истории старинной украинской литературы… С. 69.
66Ромодановская Е. К. Русская литература на пороге Нового времени. С. 209–215. Более ранняя публикация памятника: Халанский М. Г. Экскурсы в область древних рукописей и старопечатных изданий. С. 410–420; см. также: Гиляров Ф. А. Предания русской начальной летописи. С. 250–254.
1 Прямо о гибели Мала (единственного известного нам по имени древлянского князя) сообщают лишь некоторые летописи XV–XVI веков и более позднего времени — Ермолинский список Ермолинской летописи (ПСРЛ. Т. 23. С. 6), Новый Владимирский летописец и Большаковская летопись (Тихомиров М. Н. Малоизвестные летописные памятники. С. 209; Конявская Е. Л. Новгородская летопись XVI в. С. 347) и др. Трудно допустить, что Ольга сохранила жизнь главному убийце ее мужа. Тем не менее в литературе получила широкое распространение гипотеза, согласно которой Мал не был убит Ольгой, но был схвачен ею и переведен в принадлежавший ей город Любеч, где и жил в дальнейшем, и именно он упомянут в «Повести временны́х лет» под именем Малъка Любечанина как отец Малуши, матери князя Владимира Святославича, и Добрыни, «дядьки»-воспитателя того же Владимира. Впервые эта гипотеза была выдвинута Д. И. Прозоровским (Прозоровский Д. И. О родстве святого Владимира по матери // Записки Имп. Академии наук. Т. 5. М., 1864), а затем развита А. А. Шахматовым (Шахматов А. А. Разыскания… С. 340–378). По моему мнению, эта гипотеза не имеет под собой оснований, о чем я уже писал; см.: Карпов А. Ю. Владимир Святой. 2-е изд. С. 14–15, 366–367, прим. 6.
2 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 23.
3 Там же. Стб. 76, 300.
4 Там же. Стб. 60; ПСРЛ. Т. 2. Стб. 48–49. В Новгородской первой летописи младшего извода указание на дани и оброки по Луге опущено (НПЛ. С. 113). (О других существенных отличиях в тексте Новгородской, а также Троицкой летописей см. ниже.) В «Истории» В. Н. Татищева в числе рек, по которым Ольга устраивала погосты, названа еще и Пола (в южной части Новгородской земли) (Татищев. Т. 1. С. 47). В Пискаревском летописце вместо Луги значится Ладога (ПСРЛ. Т. 34. С. 42), но это явно описка.
По мнению А. А. Шахматова, принятому рядом других исследователей, сведения летописца о поездке Ольги в Новгородскую землю представляют собой вставку, основанную на ошибочном отождествлении «Деревской земли» с «Деревской пятиной» древнего Новгорода (см. выше, в главе 3), и таким образом не соответствуют действительности (Шахматов А. А. Разыскания… С. 171; и др.). Однако считать слова летописца «…и по Днепру перевесища и по Десне…» и так далее продолжением читающейся под предшествующим, 946-м, годом фразы: «И идее Вольга по Дерьвьстей земли…» (см.: Повесть временны́х лет. 2-е изд. С. 440; коммент. Д. С. Лихачева) едва ли возможно, даже исходя из чисто формальных признаков: в статье 946 года сообщается о поездке Ольги по Древлянской земле вместе с сыном, а в статье под 947 годом — о ее возвращении в Киев к сыну.
5Конецкий В. Я., Носов Е. Н.