Святослав, возможно, не зная о численном превосходстве греков, а, возможно, уверенный в успехе своей наступательной тактики, повел свои дружины на греков. Летописец повествует: «Когда же русские увидели их – сильно испугались такого великого множества воинов, но сказал Святослав: "Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим – должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые не имут позора. Если же побежим – позор нам будет. Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь". И ответили воины: "Где твоя голова ляжет, там и свои головы сложим". И исполчились русские, и была жестокая сеча, и одолел Святослав, а греки бежали. И пошел Святослав к столице, воюя и разбивая города, что стоят и доныне пусты».
Движение дружины Святослава к границам Византии вызвало беспокойство при дворе греческого императора. «Царь, – повествует русская летопись, – созвал бояр своих в палату и сказал им: "Что нам делать: не можем ведь ему сопротивляться?" И сказали ему бояре: "Пошли к нему дары; испытаем его: любит ли он золото или паволоки?" И послал к нему золото и паволоки с мудрым мужем, наказавши ему: "Следи за его видом, и лицом, и мыслями"». Он же взял дары и пришел к Святославу. И поведали Святославу, что пришли греки с поклоном. И сказал он: "Введите их сюда". Те вошли и поклонились ему, и положили перед ним золото и паволоки. Святослав, даже не посмотрев на них, сказал своим отрокам, смотря в сторону: "Возьмите и раздайте нуждающимся". Послам он же ответил: "Я имею много золота, серебра и парчи, и воюю не из-за них, но за неправду греков. Если хотите мир иметь, я с охотой соглашусь, только заплатите по договору, чего несколько лет не платили". Греки же вернулись к царю, и созвал царь бояр. Посланные же сказали: "Пришли-де мы к нему и поднесли дары, а он и не взглянул на них – приказал спрятать". И сказал один: "Испытай его еще раз: пошли ему оружие". Они же послушали его, и послали ему меч и другое оружие, и принесли ему. Он же взял и стал царя хвалить, выражая ему любовь и благодарность». Поведение Святослава произвело сильное впечатление не только на послов, но и на византийскую знать. Император вновь созвал своих бояр на совещание. Здесь бояре заявили царю: «Лют будет муж этот, ибо богатством пренебрегает, а оружие берет. Плати ему дань». Император вновь направляет к Святославу посольство, которое передало князю слова императора: «Не ходи к столице, возьми дань, сколько хочешь», ибо, – продолжает летописец, – только немногим не дошел он до Царьграда. И дали ему дань; он же брал и на убитых, говоря: "Возьмет-де за убитого род его". Взял же и даров много и возвратился в Переяславец со славою великою».
Святослав, придя в город, отмечает летописец, увидел, что «мало у него дружины, сказал себе: "Как бы не убили какой-нибудь хитростью и дружину мою и меня, так как многие были убиты в боях". И сказал: "Пойду на Русь, приведу еще дружины"». Но, прежде чем уйти на Русь, необходимо было заключить мир с греками. «И отправил [Святослав] послов к царю в Доростол, где в это время находился царь, говоря так: "Хочу иметь с тобою прочный мир и любовь". Царь же, услышав это, обрадовался и послал к нему даров больше прежнего. Святослав же принял дары и стал думать с дружиною своею, говоря так: "Если не заключим мир с царем и узнает царь, что нас мало, то придут и осадят нас в городе. А русская земля далеко, печенеги с нами в войне, и кто нам поможет? Заключим же с царем мир: ведь они уже обязались платить нам дань, того с нас и хватит. Если же перестанут нам платить дань, то снова из Руси, собрав множество воинов, пойдем на Царьград". И была люба речь эта дружине, и послали лучших мужей к царю, и пришли в Доростол и сказали о том царю. Царь же на следующее утро призвал их к себе и сказал: "Пусть говорят послы русские". Они же начали: "Так говорит князь наш: хочу иметь полную любовь с греческим царем на все будущие времена"». Царь же обрадовался и повелел писцу записывать речи Святослава на хартию. И стал посол говорить все речи, и стал писец писать». И здесь возникает новая загадка. Из текста летописи видно, что инициатором заключения договора стал Святослав. Но что побудило его к этому? Недостаточное количество дружины? Но выше мы видели, что Святослав и с малой дружиной одержал блестящую победу. Значит, о чем-то умолчал русский летописец?
Византийские источники сообщают, что в пасхальные дни 971 г. совершенно неожиданно для руссов Иоанн Цимисхий перешел через Балканы по неохраняемым горным проходам и обрушился на Преславу, где находились болгарский царь Борис, Калокир и русский отряд во главе со Сфенкелом. Беспечность руссов была очевидна. Сам Святослав находился в это время в Доростоле. Итак, после того как Святослав взял дань с греков, обстановка изменилась. Цимисхий ушел из Доростола, и его занял Святослав. Но поражение союзников в Преславе заставило Святослава заключить мир с греками.
Русская летопись сообщает, что мирный договор с греками Святослав заключил в июле 971 г. В договоре говорилось: «Я, Святослав, князь русский, как клялся, так и подтверждаю договором этим клятву мою; хочу вместе со всеми подданными мне русскими, с боярами и прочими иметь мир и полную любовь с каждым великим царем греческим, с Василием и с Константином, и с боговдохновенными царями, и со всеми людьми вашими до конца мира. И никогда не буду замышлять на страну вашу, и не буду собирать на нее воинов, и не наведу иного народа на страну вашу, ни на ту, что находится под властью греческой, ни на Корсунскую страну и все города тамошние, ни на страну Болгарскую. И если кто иной замыслит против страны вашей, то я ему буду противником и буду воевать с ним. Как уже клялся я греческим царям, а со мною бояре и все русские, да соблюдем мы прежний договор. Если же не соблюдем мы чего-либо из сказанного раньше, пусть я и те, кто со мною и подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, в Перуна и в Волоса, бога скота, и да будем желты, как золото, и своим оружием посечены будем. Не сомневайтесь в правде того, что мы обещали вам ныне и написали в хартии этой и скрепили своими печатями».
Многие исследователи предполагают, что после подписания мирного договора состоялась встреча Святослава и императора Цимисхия. Лев Диакон пишет, что «Святослав приплыл на место свидания в лодке по Дунаю, причем действовал веслом наравне с другими гребцами. Белая одежда его только чистотою отличалась от одежды прочих русских».
Встречу Святослава с Цимисхием запечатлел на миниатюрах своей хроники византийский историк Скилица. Святослав сидит на троне и принимает послов. Трон Святослава украшен деревянным резным орнаментом. Автор изобразил Святослава как владетеля тех территорий, которые находились в руках руссов на Балканах, а также подтвердил достоверность сведений о форме посольских переговоров. Этот изобразительный аргумент еще раз убеждает в том, что дипломатические переговоры между Русью и Византией велись не только через послов, но и непосредственно самими главами государств.
Несмотря на личные встречи, император добился удаления Святослава из Болгарии, в результате чего были разрушены дунайские планы последнего. Но коварный император не только добился мира на Балканах, но решил нанести Святославуудар и со стороны Степи. В этой связи ряд исследователей высказывали мысль, что тогда византийский император пошел на сознательный обман Святослава и постарался лишь выиграть время, заключив договор. Подтверждение этой точки зрения исследователи находят в концепции, сформулированной византийским полководцем XI столетия Кекавменом в своем «Стратегиконе». Он писал: «Если враг ускользает от тебя день от дня, обещая либо мир заключить, либо дань уплатить, знай, что он ждет откуда-то помощи или хочет одурачить тебя. Если неприятель пошлет тебе дары и приношения, коли хочешь, возьми их, но знай, что он делает это не из любви к тебе, а желая за это купить твою кровь».
«Мудрость» Кекавмена имела прочную основу в виде традиционной военной и дипломатической тактики восточноевропейских правителей и, в первую очередь, самой Византийской империи, для которой военное и дипломатическое коварство стало своего рода нормой. Многочисленные перемирия и миры, заключенные греками с окружающими государствами, уплата им дани, огромных контрибуций нередко являлись лишь средством выиграть время, усыпить бдительность противника, обмануть его, а потом нанести ему неожиданный удар. Так произошло и со Святославом. Летописец записал: «Заключив мир с греками, Святослав в ладьях отправился к порогам (на Днепре). И сказал ему воевода отца его Свенельд: "Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги". И не послушал его и пошел в ладьях. А переяславцы (по совету Цимисхия) послали к печенегам сказать: "Вот идет мимо вас на Русь Святослав с небольшой дружиной, забрав у греков много богатства и пленных без числа". Услышав об этом, печенеги заступили пороги. И пришел Святослав к порогам, и нельзя было их пройти. И остановился зимовать в Белобережье, и не стало у них еды, и был у них великий голод, так что по полугривне платили за конскую голову, и тут перезимовал Святослав». С наступление весны отправился Святослав к порогам. «И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, оковав его [на чаше Куря сделал надпись: «Ищущий чужое, свое теряет»]. В Киеве начал княжить старший сын Святослава Ярополк. Его младшие братья: Олег – в древлянской земле, а Владимир в Новгороде».
В церковно-богословской литературе стало традицией объяснять благосклонное отношение к христианству сыновей Святослава – Ярополка, Олега и Владимира – исключительно влиянием их бабки Ольги. Ее «великой заслугой» объявляются, прежде всего, твердая собственная вера и ее влияние на «людье вси». «Занимаясь воспитанием своих внуков, она первая посеяла семена истиной веры Христовой в сердце будущего крестителя всей Русской земли святого Владимира… Наставления ее и святая жизнь – одна из главных причин, побудивших князя обратиться ко Христу».