Она жила с Аполлоновым и, по слухам, снялась в каком-то фильме. Шумов не сомневался, что Лада станет звездой экрана. А он – просто мент. Тогда им, ментам, приходилось несладко. Надо было принять чью-то сторону, потому что в стране шла борьба за власть.
Это был жест отчаяния: его женитьба на Ольге. Но как только все нормализовалось, они расстались. Шумов оставил ей и дочке хорошую кооперативную квартиру, переехав к родителям. Ольга устроилась на работу в банк. Сделала неплохую карьеру, но в пятьдесят вдруг уволилась, пошла на какие-то курсы, занялась поисками себя. А теперь вот уехала жить за границу, не смирившись с тем, что происходит в родной стране.
Шумов не интересовался Ольгиной жизнью, говорили лишь о дочери и внуке. Теперь второй на подходе, УЗИ показало: мальчик. Но они с Ольгой чужие люди. Только вот кота ему подбросили, не кому-нибудь. Подружки Ольгины, видать, отказались его взять, а Шумов пожалел. И кота, и Ольгу. Она после развода так и жила одна, ни с кем не сошлась.
– Он придет, – сказал Аркадий Валентинович Бриджертону, который насторожился, и кисточки на кошачьих ушах шевельнулись.
Блогер был единственный из окружения Шумова, кто знал правду о его болезни. Аркадий Валентинович планировал провести новогоднюю ночь с Олегом. Они говорили бы о Ладе. Так и правда всплыла бы. Шумову было что рассказать.
Но блогер уехал за город с какой-то девчонкой. Похоже, вообще наплевал на расследование. Шумову будто кислород перекрыли. Чуть не задохнулся.
Смерти ждать тяжело, лучше уж сразу. А когда тебе вынесли приговор и ты знаешь, что казнь в любом случае состоится, только дата открытая, начинается кошмар. Не у каждого хватает силы воли это выдержать. Одни выносят свою трагедию на публику, ожидая поддержки и сочувствия, другие замыкаются в себе. Начинают избегать друзей, ненавидеть здоровых людей, особенно молодых, тех, у которых вся жизнь впереди, наливаются желчью. Шумов, похоже, был из таких. И безудержное веселье в новогоднюю ночь его раздражало. Он даже телевизор выключил.
Сидел, ждал звонков. Звонили коллеги, друзья по спорту. Сашка Бессонов позвонил в начале первого, как только отключилась Канада:
– Привет, защитник! Как дела?
Вечный нападающий, капитан, у него по-прежнему команда. Шумов невольно почувствовал зависть. Он так и не смог простить Сашке Бессонову Ладу.
– Все нормально, – через силу выдавил Аркадий Валентинович.
– Тогда с Новым годом! – проорал Сашка.
Спал Шумов плохо. Это было похоже на болезненное забытье, потому что он вздрагивал от малейшего шороха. Казалось, Бриджертон не кот, а слон, который топает по квартире, направляясь из кухни в туалет, дверь которого на ночь была приоткрыта. Лорд Бриджертон культурно писал прямо в унитаз.
Дождавшись звонка из Торонто в девять утра и хмуро поздравив родных уже с их Новым годом, Шумов понял, что так больше продолжаться не может. Надо действовать. Занять себя чем-нибудь. Время убить. Потом спохватился: не в его ситуации ускорять часы и даже минуты. Пусть каждая длится вечность.
Он совсем запутался. Его раздирали противоречия.
… Блогер пришел только вечером, в половине девятого. Аркадий Валентинович почти побежал в прихожую, услышав звонок, и рванул на себя дверь.
– С Новым годом, – мрачно сказал Рокотов.
Он снова был взвинченным, глаза красные, во взгляде не осталось ни капли детской наивности и жизнерадостности. На пороге стоял затравленный зверь.
– С Новым годом, – машинально откликнулся Шумов, делая шаг назад. – Проходите, Олег.
– В меня стреляли, – коротко сказал блогер и вдруг грубо спросил: – Пожрать есть?
Аркадий Валентинович засуетился и, хоть готовить не умел, тут же настрогал бутерброды с бужениной и включил чайник.
– Лучше водки, – хмуро сказал Олег. – Водка есть?
Он жадно накинулся на буженину, ел как дикарь, откусывая огромные куски и тут же их глотая. Потом, одну за другой, выпил три рюмки водки, Шумов еле успевал наливать.
– А подробности? – спросил наконец он.
– Какие, на хрен, подробности, – поморщился блогер. – Четыре выстрела, два в воздух, два в елку. Вон, щепка щеку расцарапала.
Лицо Олега и в самом деле украшала глубокая царапина.
– А теперь вы мне расскажите подробности, Аркадий Валентинович, – услышал Шумов. – Кого вы покрываете? Вы сказали, что у Лады был поклонник. Настойчивый. Я хочу знать, у кого из ваших друзей-хоккеистов черный «Рендж Ровер» с кенгурятником.
– У Бессонова, – нехотя выдавил Шумов.
– Кто такой Бессонов? – наморщил лоб блогер. – Знакомая фамилия.
– Если хоккеем интересуетесь, то наверняка слышали. Он за сборную играл. Олимпийский чемпион.
– И какие отношения у него были с Ладой Воронцовой?
– Сложные. Сашка мне как-то признался, что даже хотел на ней жениться. Но опасался, что окажется под каблуком. Характер у Лады был непростой, пойми она, что мужчина в нее влюблен, веревки бы вить принялась. А Сашка этого не любит. Он – мужик. Нападающий таранного типа, – криво усмехнулся Шумов. – Сашка ломился к воротам, сметая всех на своем пути. Он и по жизни такой.
– И что насчет Воронцовой?
– Бессонов был ее первым мужчиной, – нехотя признался Шумов. – Потом не раз подкатывал, у мужа пытался отбить. У Ладожского. Но Лада сбежала в Турцию. Потом они с Сашкой снова встретились. Но он уже был женат.
– Ну, женитьба огромной любви не помеха, – усмехнулся блогер.
– Сашка предпочитает об этом не распространяться. Но я знаю, что они тогда крепко разругались.
– Тогда – это когда?
– Лет за пять до ее смерти.
– И надолго расстались, – кивнул блогер. – Сходились-расходились. Искрило. Ревновал он ее?
– Да, – признался Шумов. – Зверски. Я помню, как Бессонов мне рассказывал о побеге Лады в Турцию. Она ему контрамарку прислала на вечерний спектакль. Как издевательство. Сашка сидел на трибуне и ждал ее выхода, а Лада в это время смотрела из иллюминатора на оставшуюся внизу Москву. Ох, как же Бессонов злился! Сказал, что он ей почти уже предложение сделал. Мол, еще раз увижу – убью.
– Так она ведь замужем была! Какое предложение? – Про «убью» блогер словно не услышал.
– Так то – Бессонов!
– А поподробнее?
– Сашка с детства мажор. Слова «нельзя» для него не существовало. И в хоккее всего добился, всех возможных титулов, и бизнес унаследовал, который его отец оттяпал во время приватизации. Не бедствует, короче, хотя от дел отошел. Он, кстати, один из вице-президентов Федерации хоккея.
– Это не он вас на работу устроил?
– Он, – признался Шумов.
– А Ладу?
– Ладе я помогал.
– А могли они случайно встретиться, допустим, за месяц до ее убийства?
– Случайно, молодой человек, ничего не бывает, – усмехнулся Шумов.
– Итак, что мы имеем? – Блогер стал загибать пальцы: – У Бессонова черный «Рендж Ровер», а на меня именно такая машина пыталась наехать. Из нее же в меня стреляли. Номер узнать не проблема. Я имею в виду джип Бессонова. Кстати, на заднем стекле я заметил наклейку «хоккеист».
– Продолжайте, – напряженно сказал Шумов.
– В меня стреляли из пистолета импортного производства. Возбуждено уголовное дело: факт противоправного деяния налицо, говоря языком протокола. Ну и незаконное хранение оружия. В базе ни оружия, ни патронов к нему не значится. Я недаром столько часов в ментовке проторчал. Чистый ствол. Вопрос: откуда? Вы говорите, Бессонов за границей часто бывал?
– Бывал и бывает. Со сборной ездил, дипкурьером работал, потом дом на Кипре купил.
– У него, часом, не двойное гражданство? – подозрительно спросил блогер. – Сбежит ведь, когда жареным запахнет. Отныне на нем статья висит. И срок давности теперь отменяется. Владельца машины рано или поздно вычислят, хоть он номер и снегом залепил. Не так много на свете черных «Рендж Роверов» с кенгурятником, у которых на заднем стекле наклеен хоккеист. Я в полиции подробно все описал. Наверняка это машина вашего Бессонова.
– Вы так уверены, что это он убил Ладу? Машину вполне могли угнать.
– Все может быть. Полиция разберется. Я пока не составлял психологического портрета убийцы. Мне к наркологу завтра.
– Потому и пьете? – Шумов не выдержал и съязвил.
– Я пью, чтобы стресс снять, – зло сказал блогер. – Мне сегодня досталось. И я вплотную займусь Александром Бессоновым, после того как поговорю с наркологом.
– Ну а что там с волосами? Вы сказали, есть какая-то необычная деталь.
– А вот это любопытно, – сразу оживился Олег. – Я внимательно все изучил и наткнулся на факт, который меня чрезвычайно заинтересовал. Волосы у жертвы были обрезаны на затылке!
– И что?
– А вам, как бывшему менту, ничего не приходит в голову, Аркадий Валентинович?
– Мне – нет, – отрезал Шумов.
– А вот я подключил логику и, кажется, понял эту фишку с волосами. Нет, это был не ритуал маньяка. Другое, – загадочно сказал блогер. – Действие вполне осмысленное и преследующее конкретную цель.
– Может быть, расскажете?
– Когда полностью сложу пазл, то да. Я вам все расскажу, Аркадий Валентинович. А сейчас дайте мне поспать. Устал смертельно.
Блогер поднялся и зевнул. Бриджертон осуждающе поднял пушистый хвост.
– Привет, котяра. – Олег нагнулся, чтобы его погладить. – Как жизнь?
Бриджертон фыркнул, но когти не выпустил, словно почувствовал силу. Этот зверь был больше и агрессивнее. Вытерпел. Потом важно прошел в коридор и махнул хвостом, словно приглашая гостя: следуйте за мной.
– Хозяин! – рассмеялся Олег.
А Шумову было не до смеха. Расследование входило в последнюю фазу, самую острую. Блогер много чего раскопал. Развязка не заставит себя ждать. Надо готовиться.
Лада
Она снова почувствовала себя человеком. Востребованным, уважаемым, тем, кто находится в гуще событий, а не притулился на обочине жизни, прозябая от праздника к празднику, а в остальные дни мечтая, чтобы время побыстрее прошло.