В ней есть некая герметичность. Его музыка очень хрупкая, как будто это некий сад, который, как если открыть мумию, распадается. Когда мы слушаем эту музыку, кажется, что мы прикасаемся к тому, к чему нельзя прикасаться.
У него все рассчитано; он, как и я, рационалист.
У него при этом такая одухотворенная музыка!
Так одно другому совсем не противоречит. Существует предубеждение, что все, что рационально и рассчитано, должно быть сухое и головное. Это совсем не так.
Дмитрий Феликсович Янов-Яновский
Очень приятно, что есть еще люди, которые созидают, а не занимаются разрушением. Потому что обычно картина весьма печальная: кто больше разрушит.
Владимир Иванович Мартынов
Я опровергаю жулика Мартынова. Я ему дал кличку Терминатор, который уничтожает все. Он зловещий разрушитель. В моем экземпляре книжки «Конец времени композиторов» на полях сплошные восклицательные и вопросительные знаки. Я обнаружил там такое количество нарочно сделанных искажений и ошибок! Цитата дается наполовину, искажаются факты. Он все подстраивает под свою гребенку. Когда эта книга появилась, я хотел написать разгромную статью, но потом пожалел время и не стал. Решил, что это была бы стрельба из пушек по воробьям.
Вы протестуете против восприятия Мартыновым истории музыки или против его композиторства?
И то и другое. Сначала я его узнал как композитора. Мне его страшно расхвалил Любимов и всучил кассеты с его музыкой, которая у меня вызвала бурное возмущение своим жульничеством – «Магнификат» и что-то еще. Помню, клокотал от ярости, позвонил тут же Любимову, высказал все, что думаю об этой музыке. Я ему сказал, что он должен взять кассеты обратно, иначе я их сотру. Потом он прислал мне диски со странным письмом: «Я посылаю Вам музыку анонима, сам не знаю, кто это написал, мне очень нравится». Он это сделал, чтобы у меня не было предубеждения. Я стал слушать и сразу узнал, что это Мартынов.
Вообще-то Мартынов действительно несколько лет не подписывал свою музыку и называл себя анонимом, вспоминая то, что делали композиторы Средневековья.
Композиторы Средневековья вообще не подписывали музыку, поэтому они и стали анонимами. А он хочет так.
Про его книгу мне рассказал Суслин. Мне ее прислали из Москвы, и тут у меня был второй приступ ярости. Я взял ручку и подчеркнул все, где он несет бред или допускает ошибку. У меня было желание разнести его в пух и прах, но потом я решил этого не делать.
Почему он противоречит вашему восприятию музыки?
Он фальшивомонетчик. Вы идете в магазин, вам проверяют купюру – она фальшивая. И вообще, он для меня не предмет для разговора. Я не понимаю, почему о нем говорят. Шум вокруг него есть, в особенности дамский. За ним плетутся хвосты, вокруг него всегда есть целая свита. Еще вот это псевдоправославие мне противно. Кадила всякие, понимаете ли, Троице-Сергиевская лавра, Путин, тоска по Сталину. Целый комплекс.
Сейчас все те, кто писал «Слава нашей партии», стали писать стихиры и всенощные. Перестройка!
Заключение
Волконский не был диссидентом или «несогласным». Своим творчеством – как композиторским, так и исполнительским – он не столько «сопротивлялся», сколько отрекался от того, что являлось общим местом. Он выделялся не потому, что хотел выделиться, а потому, что не мог идти в ногу. Отсюда – аритмические перебежки от «нормального» течения событий в сторону авангардизма, сериализма, экспериментаторства, старинной музыки. В каждом из этих направлений Волконскому удалось сказать свое слово – слово не просто талантливого первопроходца, но гениального провозвестника. Пусть он не создал большого количества опусов или собственной композиторской школы и пусть прожил последнюю треть своей жизни вне России, именно за ним потянулись поколения российских музыкантов, и именно ему они преданы до сих пор.
Волконский начал подумывать об отъезде из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, но уехал лишь после того, как дирекция Московской филармонии установила унизительно малые расценки на его выступления. Это переполнило чашу его терпения, которое и так-то было на пределе. Волконский говорил друзьям, а после эмиграции – корреспондентам[58], о том, что он не Шуберт, который никогда не слышал своих симфоний, и не затворник или аскет, привыкший сочинять «в стол». Он считал, что искусство нуждается в публике. Поскольку Волконского лишили публики, он был вынужден покинуть страну, в которой провел к тому времени большую часть своей жизни.
Волконский подал заявление на эмиграцию в начале декабря 1972 года. Практически сразу его исключили из Союза композиторов, запретили концерты и перестали выпускать пластинки, а также заставили покинуть «Мадригал». Лишенный средств к существованию, в течение долгих месяцев до получения разрешения на отъезд Волконский, чтобы продержаться, распродавал свою коллекцию нот и пластинок, а потом, получив наконец-то в мае 1973 года разрешение на выезд, раздал оставшуюся ее часть друзьям и знакомым[59]. Фиктивно женившись на еврейке[60], Волконский формально уехал в Израиль, но так туда и не попал.
Поездом он добрался до Вены и, оказавшись в Европе, остался там навсегда.
Однако новая, послевоенная Европа была крайне далека от той, которую Волконский помнил с детства. При всей его пылкой любви к Италии и Франции, Андрею Михайловичу было там уютно лишь частично. Другая часть его души навсегда осталась в России. Не случайно и на Западе Волконский дружил преимущественно с теми, кто говорил по-русски[61]. Его ближайший друг, Луи Мартинес, был одним из первых переводчиков пастернаковского «Доктора Живаго». Именно благодаря ему Волконский поселился в Экс-ан-Провансе – «чтобы быть рядом с друзьями». Мартинес, у которого был свой ключ от квартиры Волконского, навестил его 16 сентября 2008 года и нашел своего друга с навсегда остановившимся сердцем.
Похоронили Андрея Михайловича в семейной могиле на старом ментонском кладбище, расположенном над открытым морем, с видом на его любимую Италию. Его семейный архив уехал вместе с сыном в Эстонию; музыкальный – в фонд Беляева; пластинки и диски – к Виктору Кисину. Его мысли последних дней стали достоянием диктофона и той книги, которую вы держите в руках. Как часто случается в России, Волконский был почти забыт при жизни, но наверняка будет возрожден после смерти. Ушедших у нас любят и ценят больше, чем живых. Ему так нужны были любовь и забота, тепло и память. Светлая память, теперь и во веки веков.
Именной указатель
А
Абрамович Роман Аркадьевич (р. 1966) – российский предприниматель 182
Августин Блаженный (Augustinus Sanctus, полное имя Аврелий Августин) (354–430) – античный философ, богослов 146, 235, 237, 259
Авиценна (наст. Абу Али Хусайн ибн Абдаллах ибн Сина; Abu Ali Hossein ebn-e Abdallah ebn-e Sina) (980—1037) – персидский философ, врач 236
Агрикола Александр (1445–1506) – франко-фламандский композитор 276, 277
Адорно Теодор Людвиг Визенгрунд (Adorno, Theodor Ludwig Wiesengrund) (1903–1969) – немецкий философ 213
Айвз Чарльз (Ives, Charles) (1874–1954) – американский композитор 104, 139, 144
Айги (наст. Лисин) Геннадий Николаевич (1934–2006) – российский поэт 7, 17, 136, 207, 223, 320, 338
Александров Павел Сергеевич (1896–1982) – российский математик, академик 128
Алексеева Людмила Михайловна (р. 1927) – российский правозащитник 58
Аль-Фараби Абу Наср Мухаммад ибн Мухаммад ибн Тархан ибн Узлаг (873–950) – древневосточный философ 236
Альфонс X Мудрый (Alfonso X el Sabio) (1221–1284) – король Кастилии, музыкант, дирижер 155, 252
Анриё Франсуа (Andrieu, Frangois) – французский (по всей вероятности) композитор конца XIV века, автор произведения «На смерть Машо» 269
Ансерме Клодин (Ansermet, Claudine) – французская певица (сопрано) 67—71
Апетян Заруи Апетовна (1910–1995) – российский музыковед 109
Арагон Луи (наст. Андриё Луи-Мари) (Aragon, Louis; Andrieux, Louis-Marie) (1897–1982) – французский поэт, прозаик 202
Аргерих (Аргерич) Марта (Argerich, Martha) (р. 1941) – аргентинская пианистка 303
Аристотель (384–322 до н. э.) – древнегреческий философ, ученый 235, 236
Архангельский Александр Андреевич (1846–1924) – российский хоровой дирижер, композитор, музыковед 328
Афанасьев Валерий Павлович (р. 1947) – российский пианист 82
Ахмадулина Белла Ахатовна (р. 1937) – российская поэтесса 85
Ахматова (наст. Горенко) Анна Андреевна (1889–1966) – российская поэтесса 46
Б
Байрон Джордж Гордон (Byron, George Gordon) (1788–1824) – английский поэт 300
Бакхауз Вильгельм (Backhaus, Wilhelm) (1884–1969) – немецкий пианист 37, 302
Баланчин Джордж (Balanchine, George; наст. Георгий Мелитонович Баланчивадзе) (1904–1983) – российско-американский хореограф 128, 130, 131
Балтин (наст. Кондратьев) Александр Александрович (р. 1931) – российский композитор 48, 49, 105, 106, 108, 323, 338
Бальзак Оноре де (Balzac, Honore de) (1799–1850) – французский писатель 315
Барток Бела (Bartdk, Bela) (1881–1945) – венгерский композитор, этномузыковед 54, 105, 110, 151, 201
Баршай Рудольф Борисович (р. 1924) – российский альтист, дирижер 111
Бах Вильгельм Фридеман (Bach, Wilhelm Friedemann) (1710–1784) – немецкий органист, композитор 242
Бах Иоганн Себастьян (Bach, Johann Sebastian) (1685–1750) – немецкий композитор, органист 14, 16, 18, 19, 50, 52, 71, 72, 74, 75, 78, 99, 104, 110, 172, 174, 178, 188, 194, 210, 213, 218, 233, 234, 242, 246, 280, 283, 288, 295, 301, 303, 305, 311
Бах Иоганн Христиан (Bach, Johann Christian) (1735–1782) – немецкий композитор, пианист 242