— Проколы, «висящие» на магофоне восьмого круга, действительно жрут Силу, как не в себя, и действительно разрушают материал основы. Но если «перевесить» их на восьмидесятый, раз в десять уменьшить диаметр каналов подпитки и за счет этого увеличить толщину зоны упрочнения… или, как вариант, использовать в качестве основы камень с океанского дна, то можно будет открывать проколы как бы не на порядок больше нынешних. Но это, по сути, мелочи: на эту подпитку можно «перевесить» почти всю номенклатуру артефактов, создаваемых моим батюшкой. Последствия представляете?
Я потерял дар речи. Секунд, эдак, на пять-семь. А потом задвинул куда подальше волнующие мечты, вернулся к текущей проблеме сам и вернул к ней младшенькую:
— Представим. После того, как перетащим бот в какое-нибудь помещение Клиники, вскроем и заткнем маяк. Так что у меня вопрос к вам обеим: я могу чем-нибудь помочь?
— Мотивирующим поцелуем. Или двумя… — хихикнула развеселившаяся супруга, получила требуемое и снова посерьезнела: — Возвращайся в Башню и отправь ко мне Птичку. Типа, мы, как обычно, ускакали выслеживать живые тренажеры парой. Иначе у народа возникнут ненужные вопросы…
Вернулся и отправил. Только не в Клинику, а в Бухту. Заново привыкать к «нулевке». Потом, немного подумав, отослал по тому же адресу и Ольгу, прорвавшуюся в десятый Кошмарный ранг на сутки с лишним раньше, но все еще не адаптировавшуюся к отсутствию магофона. А сам загрузил себя делом — попросил Дайну поделиться последними новостями.
В этот раз она сочла необходимым начать доклад с рассказа об успехах мелкой троицы — гордо сообщила, что девчата написали контрольную работу по физике на высший балл, переспорили преподавателя геральдики и нагнули инструктора по основам ведения дуэлей.
Два первых тезиса не заинтересовали от слова «совсем», так как прямая связь с моим БИУС-ом позволяла подопечным очень и очень многое. А третий удивил и заставил потребовать подробностей.
«Ангел-Хранитель» весело хохотнул:
— Отставной Конвойный-«троечка», дрессирующий будущих фрейлин,
имел глупость потребовать у наших девчонок забыть все, чему их учили до поступления в Дом Гимназисток, и показал «невероятно эффективную боевую связку», которую требуется вбить в подсознание для получения «хоть какой-нибудь» оценки на выпускном экзамене. Сформулируй он это требование с меньшим апломбом, наши подопечные, вероятнее всего, не возмутились бы. Но самолюбование, формулировки вступительной части речи и фраза «…все равно ваши наставники толком ничего не умеют, поэтому в дуэлях против нас, военнослужащих, дохнут, как мухи!» разозлили даже меня. Но я сдержалась. А Валентина не смогла… Кстати, ее монолог лучше послушать в оригинале.
Я вслушался в голос Рыжей и спинным мозгом почувствовал, что она в бешенстве:
— Руслан Ильич, если вы не принесете извинения за все, что наговорили, то я отправлю запись вашего монолога Ближнему Кругу нашего наставника, в настоящее время отсутствующего в Новомосковске, и вас сегодня же отучат строить из себя непревзойденного дуэлянта и живое воплощение всезнания! Кстати, хвастаться перед нами однозначно не стоило: и наш наставник, и его напарницы на порядок сильнее вас. Не стоило нам навязывать и «невероятно эффективную боевую связку», рассчитанную на Одаренных с арсеналом из пары-тройки мусорных умений: мы предпочтем не сдать ваш экзамен, но через какое-то время наработать по-настоящему нужные рефлексы фантастически убогой альтернативе — получению высокой оценки в комплекте с рефлексами, от которых придется избавляться. И последнее: на своих занятиях нас можете не ждать — вы уже потеряли лицо, а значит, заниматься под вашим началом мы, ученицы Черного Беркута, не станем ни за что на свете!
— Сильно… — пробормотал я, дослушав эту запись и спросил, не выйдет ли девчатам боком этот демарш.
Дайна рассмеялась, заявила, что вот-вот сольет ее Императрице, а та не даст наших девочек в обиду, сделала небольшую паузу и загрузила:
— Игнат, а ты помнишь некоего Илью Столярова, промышлявшего в окрестностях форпоста «Приозерный»?
Я утвердительно кивнул:
— Помню, конечно — это здоровяк, который в октябре двенадцатого года помог дотащить Ольгу до дежурного целителя. А что?
— Да наткнулась на его фамилию в еженедельной сводке министерства внутренних дел. Если верить прочитанному, то Илья ограбил начинающего добытчика-аристократа. Но я, откровенно говоря, в этом сильно сомневаюсь. Ибо фамилия добытчика — Скарятин.
— О-о-о, как интересно! — вполголоса воскликнул я, покосившись на «силуэты» медитирующих подопечных, и переключился в режим главы рода: — Поручи Льву Абрамовичу разобраться в этом деле, используя все имеющиеся возможности. То есть, добиться медикаментозных допросов обоих фигурантов дела и наказать виновного по всей тяжести закона. И еще: если Столяров был огульно оболган, то пусть Фридман пригласит его в наше столичное поместье отобедать со мной, скажем, седьмого февраля в четырнадцать ноль-ноль…
…Всю вторую половину дня я рубился с подопечными. Причем самому старшему — Императору — уделил чуть более часа, а с самой младшей — Лизой — не работал вообще. Все потому, что Владимир Александрович, накануне вечером сливший Ксении Станиславовне семь боев из семи, изъявил желание взять реванш и продолжил об нее «убиваться», а Злобная Мелочь, оценившая фанатизм Насти, помогала ей осваивать первую полноценную боевую связку. В общем, напрягался я в одном-единственном ключе — пребывал под разгоном восприятия, субъективно удлинявшим тренировку — и вмешивался в схватки в среднем раз минут в тридцать пять-сорок. Вот и не устал. Но отказываться от предложения Воронецкого, неслабо подсевшего на отдых в нашем джакузи, составить ему компанию и не подумал. В результате уже в десятом часу вечера забрался в горячую воду, сел, вытянул ноги и подставил разгоряченное лицо снежинкам, падавшим с ночного неба.
Самодержец последовал моему примеру. Но минуты через три-четыре огорошил меня сногсшибательным признанием:
— Игнат Данилович, нам с Людой очень нравится Ксения Станиславовна. И как личность, и как Одаренная, и как моя потенциальная вторая супруга. Люда присматривается к ней значительно дольше, но в этом рейде я убедился в идеальной точности оценок законной жены и захотел предложить этой вашей родственнице руку и половину сердца. Скажу прямо: расчета в этом решении нет — нас с Людой интересует сама Ксения Станиславовна, а не ее знания, ранг или потенциал: она по-настоящему волнует красотой души, многогранностью интересов, жесткостью принципов, чистотой помыслов, обаянием, внутренней уверенностью в себе и многим другим. Так что я прошу вашего разрешения сделать ей предложение.
— Разрешай со спокойным сердцем! — протараторила Дайна еще до того, как он договорил. А потом успокоила: — Она все равно НЕ согласится.
Я пообещал себе при первой же возможности выяснить, на чем основана уверенность БИУС-а в однозначности реакции нашей целительницы, затем собрался с мыслями и последовал совету. И пусть сформулировать согласие получилось от силы баллов на шесть-семь из десяти возможных, Воронецкий воспрянул духом и преисполнился энтузиазма. Поэтому уже через четверть часа извинился за то, что жаждет определенности, выбрался из воды, высушил тушку и с моей помощью спустился вниз. Ну, а я вернулся в джакузи, лег, закрыл глаза и потребовал объяснений.
— Он ей нравится… — словно издеваясь, заявила верная помощница, чуть-чуть помучила меня паузой и уточнила: — Как личность. Но Ксения далеко не дура. Поэтому понимает, что ее внебрачные отношения с Императором ударят по тебе, подарившему ей вторую молодость и техническое бессмертие, а брак лишит возможности наслаждаться жизнью во всех ее проявлениях, познавать «Магию Черного Беркута» и продолжать чертовски интересные исследования; заставит переселиться во дворец, забыть о рейдах, отдыхе в Бухте или на Дивном; вынудит тратить время на люто ненавидимые интриги, взвалить на свои плечи часть ответственности Императорской четы и так далее. Да, будь Ксении лет двадцать-двадцать пять, она, быть может, голову и потеряла бы. А сейчас ей важнее стабильность, спокойствие и… слово, данное тебе. Короче говоря, она тактично пошлет Воронецкого по известному адресу. Причем так, чтобы ненароком не подставить тебя.
Мне, конечно же, полегчало. Но следующие минут двадцать я все равно прожил в прозрении. Сначала ждал, пока самодержец переоденется, приведет себя в порядок и убедит Лизу с Настей составить мне компанию. Потом следил за подъемом девчонок по скале и, каюсь, побаивался, что Платова сорвется. А после того, как эта парочка благополучно взобралась на площадку и спросила, не буду ли я возражать против их компании, на несколько мгновений отвлекся от второй «картинки». Из-за чего «увидел» только самый конец объяснений — как только мелочь, обрадованная моим ответом, скользнула в воду, «силуэт» целительницы виновато развел руками, а «силуэт» государя согласно кивнул и… остался в гостиной. Как выяснилось позже, запивать горе крепким чаем и продолжать общение в «дружеском режиме». Но самое главное я уже увидел, поэтому переключил внимание на соседок по джакузи и вслушался в монолог младшей, снова оказавшейся на ногах:
— Игнат Данилович, я чуть-чуть поторопилась: забыла прихватить флягу с «подпиткой». Провожать не надо — спущусь и поднимусь сама…
В ней я нисколько не сомневался, поэтому согласно кивнул, посмотрел вслед фигурке, парящей на неслабом морозе, дождался ее исчезновения за краем площадки и перевел взгляд на Настю. А она, уставившись мне в глаза, неслабо шокировала:
— Игнат Данилович, я, кажется, пробудила чуйку: на расстоянии до метра и шестидесяти сантиметров ощущаю момент формирования умений, чувствую направление на Одаренного, который их использует, и… медитируя рядом с Лизой, пришла к выводу, что она тоже владеет фоновым восполнением Силы. Ибо во время ее официального восполнения безостановочно тренирует какое-то пассивное умение…