— Верно. Поэтому я считаю это знание тайной семьи и до этого момента им ни с кем не делился…
…Эдак через полчаса после беседы с Карамзиной я срочно понадобился злобной мелочи. Я в тот момент расслаблялся под лучами теплого весеннего солнышка в прямой видимости народа, буйствовавшего на гидроциклах, так что Лиза принеслась к берегу, загнала свою «игрушку» в эллинг, прискакала ко мне, плюхнулась на соседний лежак и заявила, что ей срочно требуется совет и, возможно, помощь.
Я открыл глаза, сдвинул солнечные очки на лоб, приподнялся на локте и предложил рассказывать.
Девочка забавно наморщила носик и вздохнула:
— В конце следующей недели я гарантированно сдам Ирине Сергеевне переходной экзамен, буду переведена на четвертый уровень обучения и начну адаптировать имеющиеся навыки вождения к дорогам общего пользования. Да, не сразу, а только в конце апреля, но начну. И хотела бы привыкать не к арендованному «Хорсу», а к своему «Стрибогу». Причем из омологационной партии, готовящейся к буму продаж. При этом разумом понимаю, что личная машина мне не нужна хотя бы из-за того, что даже тут, на юге, я езжу либо с вами, либо с Виктором Михайловичем, в Новомосковске меня возит «Эскорт», а дед, узнав о приобретении спортивной машины, очень сильно разозлится. Но душа требует «Стрибог» из самой первой партии. И очень-очень сильно!
— Имей в виду, что она распорядилась отогнать оба Пашиных автомобиля в Новомосковск. А во время очень непростого разговора с бабушкой заявила, что ни за что на свете не сядет ни в одну из машин брата до тех пор, пока он не докажет, что стал мужчиной… — сообщила Дайна, и я, сообразив, почему душа злобной мелочи требует «Стрибог», а не «Стихию» или «Буран», почесал затылок:
— Лиз, если мыслить рационально, то собственная машина тебе на самом деле не нужна. Но и Тане она не требовалась. Хотя бы из-за того, что ее жених собрал коллекцию из нескольких десятков мощных спортивных автомобилей.
Но она уже почти год влюблена в «Стрибог» прошлого модельного года, а вчера вечером, наслушавшись ваших рассказов о тренировках на автодроме, попросила Виктора перегнать ее любимую машинку в Бухту. В общем, если душа действительно требует, то…
— … куплю. На свои деньги! — торопливо продолжила Максакова, как-то почувствовала, что навязывать свою помощь в этом вопросе я не собираюсь, и закончила достаточно спокойно: — Вы, главное, помогите зарезервировать за мной «Стрибог» из самой первой партии, ладно?
Пообещал. Потом набрал Стерлигова, извинился за звонок в выходной день, объяснил суть «проблемы» и попросил состыковать «близкую подругу» с толковым специалистом по продажам, способным подобрать ценительнице буйных спортивных автомобилей экземпляр «правильного» цвета, с хорошей акустикой и артефактной защитой из омологационной партии.
Аристарх Всеволодович посмеялся, пообещал скинуть прямой контакт начальника отдела продаж, пожелал всего хорошего и отключился.
Злобная мелочь закусила губу и заерзала от нетерпения. А минуты через три, получив вожделенный номер, радостно протараторила, что я у них с Полей самый лучший, и «исчезла в неизвестном направлении». В смысле, отловила любимую подружку и на пару с ней напрочь затерроризировала несчастного сотрудника «Руси».
С момента ее ухода и до начала шестого я усиленно ленился. Да, ко мне то и дело кто-нибудь, да подбегал, но, посидев рядом какое-то время, уносился развлекаться дальше. Но предусмотрительно выключенный телефон молчал, а регенерация, поднятая в третий ранг, позволяла загорать, не задумываясь о длительности пребывания на солнце. В общем, не вскочи Воронецкая в своей спальне, расслаблялся бы и дальше. А так стряхнул с себя состояние неги и еле слышно спросил у Дайны, кто и чем ее напрягает.
— Ну, почему сразу «напрягает»? — притворно удивилась эта вредина, а через миг посоветовала взять «ожившую» трубку и посмотреть на экран.
Взял. Посмотрел. И выпал в осадок, увидев уведомление о поступлении на счет одного миллиарда четырехсот сорока миллионов рублей!
Оценив мое состояние, личное наказание весело хмыкнуло и успокоило:
— А чему ты, собственно, удивляешься? Воронецкие изъяли и оценили активы четырнадцати родов, жировавших на Империи от полутора сотен лет и дольше, а это не две доли — рядового бойца команды и командирская — а вся сумма, причитающаяся нам, Беркутовым-Туманным… или стоимость всего-навсего трех комплектов «Вторая молодость» второго ранга, которые вы, при большом желании, в состоянии раздобыть за недельку-другую. И еще: даже с этими деньгами мы не входим в сотню самых богатых родов Империи. Дальше объяснять?
Я отрицательно помотал головой и выбросил этот приход из головы. А где-то минут через пятнадцать, «услышав скрип проминающегося покрытия соседнего лежака», повернул голову вправо, увидел Воронецкую и мгновенно оказался на ногах.
Императрица потребовала, чтобы я перестал валять дурака и вернулся в прежнее положение, дождалась, пока я лягу, устроилась поудобнее, закинула руку за голову и вздохнула:
— Будете смеяться, но я почувствовала себя помолодевшей только тут, у вас. И теперь мне до ужаса не хочется возвращаться в Новомосковск. А надо. Поэтому уже минут через пятнадцать-двадцать я попрошу вас доставить нас с Северцевым к самолету. А числа двадцать шестого… напрошусь в гости. Де-юре поздравлять вас с днем рождения от имени рода Воронецких, а де факто — отдыхать в тишине и спокойствии от бесконечной нервотрепки дворцовой жизни.
— Можете считать, что уже напросились… — улыбнулся я и добавил: — А я из врожденной вредности выделил вам эти покои на постоянной основе и пригласил прилетать, как заблагорассудится…
— Вы коварны до невозможности… но отказываться я и не подумаю! — довольно мурлыкнула она и нехотя заставила себя посерьезнеть: — Большое спасибо — я в восторге и от предложения, и от отношения. Но у нас, увы, завис нерешенный вопрос с андроидом для Виктора и Татьяны, поэтому предлагаю обсудить плюсы и минусы предложенного алгоритма…
…Пока мы с Ирой летали на авиабазу под Южным и обратно, в поместье прикатил телохранитель Карамзиной. Уезжать, не попрощавшись с нами, она, естественно, и не подумала. Но встретила нас на крыше, наговорила всякого-разного, в нашем сопровождении спустилась к машине, в темпе откланялась и укатила. А мы переглянулись, поднялись к бассейну и завалились на лежаки. Правда, не все — злобная мелочь осталась стоять. И слегка загрузила:
— Гости, даже самые близкие, утомляют. Поэтому я займусь вождением. В тренажере. Ирина Сергеевна, дадите доступ к следующему упражнению?
— Неа, не дам… — ответила Кукла. — Во-первых, ты — не гостья, и твое присутствие не утомляет. Во-вторых, с вождением вы с Полиной основательно перебрали, так что вам требуется отдых. И, в-третьих, глава рода улыбается. О чем это, по-твоему, говорит?
Максакова посмотрела на меня, убедилась в том, что улыбка на губах присутствует, поломала голову и сдалась:
— Не знаю…
— Ему хорошо… в этой конкретной компании. А значит, лишать его даже части удовольствия — преступно!
— В общем, иди сюда, ложись рядом и даже не вздумай трепыхаться… — потребовала Оля, а Света в том же стиле уложила рядом с собой Полинку, обняла и потребовала рассказывать. По моим ощущениям, просто так. А та, вцепившись в ее ладонь, мрачно усмехнулась:
— Мне звонил Веня Ремезов…
Тут у злобной мелочи округлились глаза:
— Да ладно⁈
— Это мелочи: он пригласил меня в городское поместье. На все каникулы. «Просто погостить».
— Вот скотина!!! — гневно воскликнула Максакова, наткнулась на мой недоуменный взгляд и объяснила, о чем идет речь: — Ремезовы входят в десятку богатейших родов Империи. Их неофициальный девиз — деньги решают все. Вениамин Алексеевич — старший сын наследника главы рода, непоколебимо уверенный в правильности этого тезиса и с детства привыкший считать себя центром Вселенной. Учится в выпускном классе. За полтора последних года с помощью старших родичей выкрутился как минимум из шести скандальных историй — четырежды откупился от родителей совращенных одноклассниц, был признан невиновным в ДТП, в котором погиб сорокалетний горожанин-простец, и каким-то образом исчез из уголовного дела по факту употребления запрещенных веществ в одном из великосветских притонов. Хотя в момент задержания был там и, по слухам, ничего не соображал.
Вот и продолжает прожигать жизнь — спит с парой-тройкой одноклассниц, одной из учительниц и личной телохранительницей, раз в две-три недели устраивает сумасшедшие пьянки в родовом поместье, бьет машины и появляется на уроках тогда, когда хочет. Раньше мы с Полей не входили в сферу его жизненных интересов, ибо считались мелочью, а тут, проявив себя на дне рождения Тихона Искрицкого, привлекли высочайшее внимание…
— И чем вам грозит это самое внимание? — спросила Оля.
Девочка поиграла желваками и сообразила, как «сместить фокус нашего внимания» с себя на любимую подружку:
— Полинке — уже ничем: раз вы забрали ее на домашнее обучение, значит, Веня с ней нигде не пересечется…
— … а Лизе придется нелегко… — подхватила Полинка, села, выпрямила спинку и поймала мой взгляд: — Нет, воевать с ней в лоб он, естественно, не рискнет, ибо не самоубийца. Но наверняка создаст абсолютно невыносимую атмосферу с помощью купленных преподавателей и прихлебателей, в число которых входит добрых две трети старшеклассников. Но и это еще не все: Веня частенько приезжает на уроки обкуренным, а в таком состоянии ему сам черт не брат. Поэтому я вижу всего два достойных выхода из ситуации. В первом вы убедите Виктора Михайловича надавить на дедушку Лизы и забрать ее на домашнее обучение хотя бы до конца учебного года. А во втором вернете в школу меня и разрешите нам объяснить старшеклассникам, почему не стоит конфликтовать даже с самыми младшими членами нашей компании.
Я полюбовался гордо поднятой головенкой и развернутыми плечами, выслушал короткий, но информативный монолог Дайны, мысленно хмыкнул, чуть-чуть доработал ее предложения и изложил мелочи наше общее мнение: