Артем понимал, что у него есть два выхода: дождаться, когда он прибудет к месту предстоящей схватки, или применить ярость дракона.
Подумав об этом, он понял, что старик ждет, что он станет применять свои умения и растратит попусту силы.
Каков хитрец, он ждет поражения Артема, чтобы в последний момент проникнуть во вместилище его сознания и вышвырнуть Артема, а потом применить свои знания.
«Нет, старый черт, – Артем решительно отмел идею использовать умения дракона, – я не буду их применять».
Но и ждать было нельзя – змея сковала его, и это ослабляло его перед грядущей схваткой. Что же делать?
Артем не стал напрягать мышцы, зная, что удав ждет движения жертвы, чтобы усилить хватку и выдавить воздух из тела.
Вместо этого Артем расслабился и постарался раствориться в пространстве, став его частью. Это желание пришло как бы само, и Артем, не сомневаясь, снял напряжение в мышцах и стал растворяться в пространстве клокочущих энергий.
Змей неожиданно по-стариковски взвыл и тоже стал растворяться вместе с Артемом и терять куски своего тела. Он успел разжать хватку и соскользнуть с исчезающего Артема, но от толстого тела змея осталась только половина вместе с головой.
Как только змей соскользнул, Артем стал собирать себя из частиц вселенной. Он уплотнялся и смеялся, и его смех отдавался эхом в душе, где скулил старик, потерявший половину себя и своих сил.
Смех от ощущения радости, от победы разума над страхом не только прибивал старика, как молот, но и быстро собирал Артема.
Перед тем как осьминог его отпустил, он уже был весь целым и, что странно, будто бы обновленным. Что-то в нем изменилось, но что – Артем понять не мог.
Отбросив все размышления на потом, он собрался и сконцентрировался на поединке. Как оказалось, вовремя.
Он упал на зеленую высокую траву и мягко приземлился на ноги, присел и осмотрелся. Вокруг раскинулся лиственный влажный лес. Артем огляделся и понял, что это место ему знакомо. Он находился на небольшой полянке, окруженный лишь высокой зеленой травой, доходящей до пояса.
«Где же мой противник? – задавался вопросом Артем, оглядываясь по сторонам, но не находя ответа. – Стоп! – одернул он себя. – Здесь же проходила битва между ящерицей и богомолом, а затем появилась лягушка и съела победителя. Значит, где-то неподалеку прячется огромная и прожорливая жаба размером с „жигули“. Если она найдет меня, то сожрет без труда».
– Брат, слезь! – раздался негромкий полупридушенный голос из-под него.
Артем вздрогнул и, встав на карачки, отполз в сторону. В траве, придавленный им, лежал на животе Свад.
– Свад, что ты здесь делаешь? – удивленно прошептал Артем.
– Как что? Ты сам меня забрал!
– Как это произошло? И не говори громко. В лесу скрывается злая и прожорливая лягушка, которая охотится на таких, как мы.
– Я был в сумке, ты сунул руку внутрь, нащупал меня и схватил. А дальше началось такое, что я боюсь даже рассказывать. Мы погрузились в предвечный хаос, и появился Змей-прародитель. Он хотел съесть нас, но я подсказал тебе, что нужно раствориться в хаосе, это лучше, чем оказаться в желудке удава. Я уже прощался с жизнью и готовился предстать перед судьей, как ты снова начал собираться, а когда упал, то придавил меня.
– Странно, – ответил, постоянно оглядываясь, Артем. – Я не помню, чтобы лез в сумку. Я ответил на вызов одного из молодых драконов, и меня захватил осьминог. И то был не Змей-прародитель, а Змей-искуситель, почти сатана, который хочет жить в моем теле. Это эмиссар Дракона, что правит миром, где мы сейчас находимся и, слава богу, еще живы. Но, видимо, не очень надолго. Я не знаю, как справиться с лягушкой, я ее не вижу.
– Я тоже, – ответил гремлун.
– Но она есть, поверь мне, – ответил Артем. – Так что не шуми, надо осмотреться, только осторожно. Ты маленький, ты сможешь, Свад. Давай, полазай, найди эту тварь.
– Вот так всегда, когда тебе нужна помощь, я – брат, а как только кто начинает жаловаться, то плюнь на него.
– Не ворчи, она еще девочка, хочешь потрахаться – занимайся этим с Армиданой.
– Уже…
– Что уже? – удивился Артем и даже поднял голову, выставив ее на обозрение над высокой травой.
– Мы уже имели близость. Ей поварихи рассказали о моих достоинствах, и она сама затащила меня к себе в постель. Ох ненасытная, я тебе скажу, я ее…
– Стоп, Свад! Не надо говорить о своих приключениях, – остановил Артем. – Мне это неинтересно, иди на разведку.
– Эх ты, – обиделся гремлун. – А еще братом называется. А перед кем мне похвастаться?
– Перед охотниками хвастайся. Иди…
Но гремлун не сдвинулся с места.
– Я похвастался перед ними, так они меня осмеяли, а ты меня понимаешь и не смеешься, так что слушай, это интересно.
– Не хочу, Свад, – Артем прижал рукой его рот, и тот замычал. Артем подержал его рот закрытым и отпустил.
– Это важно, Артем, – просипел почти задохнувшийся гремлун.
– Что важно, Свад? Тут где-то прячется дракон, который хочет нас сожрать, вот что действительно важно, а ты мне про баб хочешь рассказать. Расскажешь дома. Если выберемся отсюда.
– Дома не получится, Артем, можно только тут…
Артем начал сердиться, но, понимая, что гремлуна понесло, разрешил говорить:
– Рассказывай, только недолго и тихо.
– Короче, у местных женщин есть одна особенность: они очень чувствительны в области живота…
– И что?
– И то, если их погладить в районе пупка, они дадут кому угодно. Это их слабое место, они это знают, но никому не говорят.
– И зачем мне это знать? – спросил Артем.
– А затем – кто первым бабу там погладит, тот ее и возьмет. Эгемон, если бы это знал, давно бы добился своего.
– А тебе это откуда знать? – удивился Артем и с недоверием посмотрел на гремлуна.
– Тут открылось, Артем, тут все первоначальные знания есть.
– Где, прямо тут? – не поверил Артем.
– Нет, не именно здесь, а в том месте, где мы летели по первичному хаосу.
– Странные у тебя мысли, Свад. Ни о чем больше думать не мог, кроме как о животе женщин?
– Дело в том, Артем, что Армидана мне дала, когда я погладил ее по животу. Случайно. А она как схватит меня, как потащит!.. И говорит, что я теперь ее хозяин. Я тогда не понял, о чем она, а вот там, – он указал на небо, – мне открылась их тайна: кто гладит их живот, тот и хозяин, понимаешь?
– Не совсем… Это какое-то колдовство? Порча или физиологическая особенность?
– Дело сложное, Артем, – поднял к небу глаза гремлун. – Когда вернемся, я все забуду, но, может, ты не забудешь. Я могу черпать знания из источника, а ты нет, но я не помню, что узнал, а ты сможешь запомнить. Поэтому я делюсь с тобой знаниями. Не благодари.
– Источник, говоришь… Почему не узнал, как победить Дракона? – недовольно спросил Артем.
– Так я не думал о Драконе, для меня было важнее узнать, кто баб заколдовал.
– И кто? Узнал?
– Сестрица богинь, что спит в пещере.
– Вот как. Ты и про нее знаешь…
– Ну да, открылось. Тебе надо ее освободить, но сам ты не сможешь, тут нужен некромант. А она тебе поможет и расскажет, почему она такими сделала местных женщин.
– Чертовщина какая-то, – недовольно проворчал Артем, – мне нет дела до того, кто кого гладит.
– Ага, а если твою принцессу кто-то погладит в твое отсутствие, то что скажешь тогда?
– Я?.. Я?.. Ты же сказал, кто первый погладит…
– А ты гладил?
– Я? – снова замялся Артем. – Не помню, может, и гладил, может, и нет. Но Дионисия не считает меня своим хозяином, – вспомнил Артем последний разговор с Дионисией, – значит, не гладил. А как надо?
– По кругу вокруг пупка, Артем.
– Не брешешь?
– Кто? Я? Нет, конечно. Я же брат тебе, Артем.
– Ладно, запомню, а сейчас надо искать дракона.
– А чего его искать, он на той полянке, что за ивой и болотцем, делает вид, что спит.
Артем подумал и по-пластунски пополз к иве. Ее ствол окружали чахлые кустики. Отодвинув ветви, Артем увидел огромную зеленую жабу с омерзительной пупырчатой шкурой.
«Не принцесса», – подумал Артем и спросил Свада:
– Как ее убить?
– Поцелуй, – ответил гремлун.
– Что?..
– Она увидит, какой красавчик ее поцеловал, и умрет от счастья, – ответил гремлун и тихо рассмеялся.
– Нашел время шутить, – огрызнулся Артем.
– Отвлечь надо, брат, и ударить в основание головы, а лучше срезать голову. Тогда она сдохнет, и то не сразу.
– Отвлечь? – переспросил Артем и посмотрел на Свада, тот в это время изучал жабу и не увидел его прищуренный оценивающий взгляд. Артем медленно потянулся к веревке на штанах и вытащил ее. Пусть штаны сидят теперь свободнее, но веревка ему была нужна. Он быстро ухватил Свада и, зажав рот, ловко привязал его к дереву и отпустил. Гремлун, как и ожидал Артем, громко и возмущенно заорал:
– Ты что, брат? Как ты мог?!
На шум обратила внимание жаба. Открыла глаза и повела головой, заметила шевеление у ивы в кустах и медленно поползла к источнику шума.
Артем отполз от Свада и спрятался в ближайших кустах. Он начал, напевая песенку, отбивать ритм:
– В траве сидел кузнечик, совсем как огуречик…
Он хлопал в ладоши и наблюдал, как жаба спрыгнула с кочки, на которой спала, и поплыла по мутной воде к орущему Сваду. Тот заметил опасность и стал орать еще громче:
– Артем, спасай! – Затем, осознав, что все его крики бесполезны, закричал: – Я не дракон! Я не дракон! Ищи дракона в другом месте! Мама-а!
Артем, отбивая ритм, хлопал в ладоши, а отчаянный крик Свада заглушал все остальные звуки. Между ладонями Артема зародилась «Пила резонатора». Он наполнял диск своей силой, но не спешил запускать его.
Тем временем лягушка выбралась на сухое место и подползла к молоденькой иве, к которой был привязан гремлун. Она недоуменно поводила головой, не замечая его, затем выстрелила языком и ухватила гремлуна, но вместе с ним и иву. Потянула на себя, но не смогла вырвать дерево.