— Да мы все понимаем, — откликнулся Арсений, притулившись рядом с Глебом Донским на полукруглом подлокотнике дивана. — У защитников один путь, у нападающих — сотни. Тогда остается только следить за Боргезе. Пока он отсиживается под прикрытием десятков ничего не подозревающих туристов в «Рице», ему ничего не будет. И брать сейчас его нельзя, тут ты прав, Никита Анатольевич. Нужно собрать все кубло в одном месте и сжечь дотла.
— Боргезе еще не знает, что наемники не смогли выполнить задание, — задумчиво произнес Никита, прогоняя в голове варианты, которые могли бы успешно решить проблему с боевыми псами Инквизиции. — Наша задача состоит в том, чтобы заставить его дергаться и нервничать. Поэтому, Антон, я хочу, чтобы ты лично наведался к нему в гости.
Про тайную игру, в которой Шубин играл роль предателя, известно было очень узкому кругу людей, и сейчас Никита не собирался объяснять, почему начальник СБ должен идти на контакт с комиссаром капитулы. Удивление в глазах — да, появилось — но никто из собравшихся даже не усомнился в решении Главы рода. Разве только Антон про себя поморщился, тяготясь поставленной задачи. Но, будучи офицером, пусть и в отставке, он понимал: идет война, и для достижения победы нужно использовать все возможности. На одном благородстве и в белых перчатках врага, исповедующего только тотальную зачистку неугодных, и не признающих иных методов, ее не выиграть.
— Что я должен сделать? — с ледяным спокойствием спросил Антон.
— Расскажешь ему о своей встрече с Батальей. Я уверен, что он уже знает, кто ты такой, поэтому лишнего ничего не говори, кроме того, что Дженнаро со своими псами сгинул в вологодских лесах. Боргезе не одаренный. Он просто фанатик и рьяный исполнитель воли папских наказов. В твою голову ему не удастся проникнуть, не переживай.
Шубин поежился. Считать псов инквизиции наивными добряками, верящими на слово, было бы серьезной ошибкой. Как Никита себе представляет эту сцену? Приходит незнакомый человек и заявляет о гибели наемников и мага-инквизитора. Поверит ли он ему? Ой, вряд ли. Нужно серьезное подтверждение.
Никита, глянув на него, словно проник в мысли Антона, обуреваемого сомнениями. Открыл верхний ящик стола, вытащил оттуда темную пластинку с непонятным рисунком.
— Держи, — он бросил предмет Шубину, и тот ловко поймал его на лету.
— Амулет? — накручивая прочную бечевку на пластину, поинтересовался начальник СБ.
— Нет. Это что-то вроде пайцзы, верительной грамоты, которая делегирует данного мага на определенные действия, — пояснил Никита. — Выдумывать ничего не надо. Чем правдоподобнее рассказ, тем проще будет доказать, насколько ты заинтересован в предложении инквизиторов.
Шубин скрипнул зубами, но Никита не обратил на его эмоции никакого внимания, и продолжил:
— Расскажешь Боргезе, что видел мертвых наемников и мага Баталью на кордоне, поэтому незаметно забрал пластинку с груди Дженнаро. Ничего не выдумывай. Наемники пытались меня убить во время лыжной прогулки по лесу, но не рассчитали свои силы и умерли сами.
— Меня беспокоит реакция инквизитора. Вдруг он заставит меня участвовать в нападении на тебя? Или прикажет убить выстрелом в затылок, когда ты расслабишься среди родных и близких?
— Вариант вполне рабочий, — кивнул Никита, не обращая внимания на глухой ропот помощников. — Соглашайся на все. Главное, выиграть время. А потом я сам приду за ним.
Совещание плавно перетекло в обсуждение мелких деталей: какое нужно вооружение, транспорт, распределение групп перехвата, слежения, много времени уделили защите «Гнезда» и «Родников», и даже дед Фрол, вынырнув из полудремы, высказал несколько дельных советов. Никита молча слушал своих людей, делая какие-то записи на листке бумаги. Почему-то он был уверен, что боевики Ордо Маллеус постараются проникнуть на территорию поместья, захватить в заложники всю семью и уже потом диктовать свои условия. Следовало еще раз поговорить с Яной, Ромкой и Фролом Пантелеевичем, наказать Ильясу усилить охрану на дальнем фасе, где земли Назаровых примыкают к загородным дачам. Там слабое место.
— Ильяс, возьми пяток ребят и пройдись по дачам, — сказал он, улучив момент. — Расспроси местных, не появлялись ли в последнее время незнакомцы, может, кто-то снял домик для отдыха.
— Думаешь, эти псы уже там? — посерьезнел Бекешев.
— Идеальное место, — кивнул Донской. — Никита прав. Я бы тоже заранее подготовил там позицию для нападения. Но ходить по улицам и расспрашивать людей о посторонних — это лишь раскрыть свои намерения. В каждом дачном поселке есть староста, смотритель или комендант — я не знаю, как он зовется. Лучше будет с ним поговорить. Все сделки по сдаче домов в наем обязательно проходят через его руки. Пять минут — и весь список новых жильцов будет на руках.
— Так и сделаю, — пообещал Ильяс. — Когда приступать?
— Да можно прямо сейчас, — посмотрел в окно Никита. День был в самом разгаре, светило яркое солнце. — Возьми машину и ребят для прикрытия. При любом подозрительном шорохе не геройствуй, а тихонечко возвращайся обратно. Если на дачах боевики Ордо Маллеус, будем их брать одновременно с основной группой.
Когда все расходились, Никита попросил Шубина задержаться. Он даже встал из-за стола, подошел к Антону, но перед этим накрыл непроницаемым куполом тишины кабинет.
— Антон, я не хотел этого говорить при всех, — волхв протянул ему небольшой круглый предмет, похожий на пуговицу, только выпуклый с одной стороны и почти полупрозрачный, словно был сделан из стекла. — Возьмешь с собой. Когда будешь в номере Боргезе, оставь его незаметно там. Штучка невзрачная, на нее внимания никто не обратит. В гардеробный шкаф закинь или под кресло. Только незаметно.
— И что это?
— Маячок. Ты его просто сожми пальцами для активации перед тем, как спрятать, и через несколько минут физическая оболочка сама исчезнет.
— Хочешь по нему попасть в номер Боргезе? — догадался Шубин.
— Да. Надеюсь, там и Котеза застать, — недобро усмехнулся Никита. — Страсть люблю сюрпризы делать.
— Опасную игру мы ведем, Никита, — Антон покачал головой. — Есть целый госаппарат с силовыми структурами. Ордо Маллеус — это серьезная угроза безопасности империи, поэтому все полномочия должны передаться определенным службам.
— Меньшиковы все знают, — улыбнулся волхв, убирая купол тишины. — Но врага хотят убрать моими руками. Я, впрочем, не возражаю. Императору нужно при любом развитии ситуации остаться в стороне и провести свою комбинацию. Скорее всего, при удачном завершении дела он начнет искать среди кардиналов самую подходящую кандидатуру, чтобы не рассориться с христианской паствой и сохранить добрые отношения с Ватиканом. Вообще, мне кажется, институт инквизиции давно пора ликвидировать, но большинству кардиналов не хватает смелости указать Папе на новый путь.
— Так вот почему Ватикан не стал обвинять Петербург в уничтожении штаба Ордо Маллеус, — хмыкнул Шубин. — Тоже любители каштанов, извлеченных из огня чужими руками.
— Именно, — Никита хлопнул Антона по плечу. — Закончим это дело и займемся нужными делами: запустим медицинский центр, начнем помогать людям, а не воевать. Устал я бегать.
— Зато о тебе не забывают Шереметевы, Волынские, да и тот же Балахнин, — напомнил Шубин. — В ближайшем будущем они твои враги, Никита. Увы, но столичные кланы не потерпят твоего сближения с Меньшиковыми. Уверен, на цесаревича будут давить очень сильно, чтобы ты даже рядом не стоял.
— Да ты серьезным аналитиком становишься, — рассмеялся Никита. — Ладно, пошли обедать, а то уже слюнки текут от запахов из столовой.
Дорога к дачным поселкам пролегала не вдоль северных границ имения, уже огороженных металлическим забором; для того, чтобы попасть туда, пришлось выезжать на трассу, проехать пару километров и только потом свернуть на грунтовку, вьющуюся в светлом сосновом лесу. Новенькие указатели показывали, куда ехать, и сколько осталось до поселка. Вместе с Бекешевым во внедорожнике находились трое крепких ребят из внутренней охраны, а четвертым напросился Лязгун, оправившийся от ран, полученных во время покушения на жен Никиты. Он похудел, но стал куда более жилистым и гибким, лицо приобрело жесткость.
Лязгун понимал, что его физические кондиции сейчас не в самом лучшем состоянии, поэтому упросил Никиту отстранить его от службы личником. Он боялся не справиться, о чем прямо и сказал. Барон Назаров поблагодарил Лязгуна за честность и на время отправил во внутреннюю охрану особняка к Ильясу.
Порыкивая мотором на прямых участках, внедорожник домчался до аккуратной изгороди, уходившей в лесную чащобу, тем самым определяя территорию поселка. Возле открытых ворот на табурете сидел какой-то низкорослый щуплый дедок в телогрейке и в шапке с распущенными клапанами-ушами. Он с удовольствием поглядывал на солнце и щурился от благодатного весеннего тепла, словно впитывая в себя его энергию.
Хруст шин по гравийной отсыпке заставил его очнуться и вскочить на ноги. Водитель остановился рядом с ним, а Бекешев приоткрыл дверь, чтобы поговорить со сторожем.
— Здорово, отец!
— Здорово, молодец, — блеснул глазами дедок, заметив родовой герб на передней двери. — Никак, Назаровы пожаловали? И с чего бы?
— Ну, раз понял, кто мы такие, то скажи, где бы нам старосту поселка найти? Разговор есть.
— Управляющий, — поправил сторож. — Полушкин Андрон Филимонович его зовут. А по какому вопросу, господин? Знать бы надобно, иначе непорядок. Неужто наш высокородный сосед решил поселковые земли скупить?
— С чего вдруг? — изумился Ильяс.
— Да разговоры давно идут, люди шепчутся, — дед поправил шапку.
— Хм, надо же… Нет, отец, по другому делу.
— Управляющий тут недалеко живет, вона зеленая крыша с высокой трубой, — неопределенно махнул рукой сторож, но Бекешев сразу увидел искомый дом. Поблагодарив разговорчивого дедка, он дал команду ехать. Водитель проскочил на территорию поселка, проехал метров сто и затормозил возле темно-коричневого металлического забора, из-за которого выглядывал двухэтажный кирпичный дом с опоясывающим его балконом.