— Любопытный способ проявлять благодарность, — слегка улыбнулся я, чувствуя, как меня начинает отпускать. Я уже давно забыл о том случае, когда во мне впервые проявился дух водной стихии.
— Вы ушли, не попрощавшись. Мои люди искали вас, но не добились успеха, а потом Лизонька узнала вас, увидела по телевизору. Я очень удивился. Глупо прятаться и при этом сниматься в музыкальных клипах. После этого мы стали собирать информацию о вас, но не нашли ничего примечательного. Никаких связей с нашими врагами. Обычная провинциальная жизнь простого дворянина. Только вот кое-что не вязалось в вашем образе, — он уставился на меня.
— И что же? — Меня увлекло его неторопливое повествование. Было любопытно, к каким выводам они с аналитиками в итоге пришли.
— Моё поместье защищено полем алтаря. Он очень силён, и его защитное поле накрывает большую часть парка, включая ворота. Ну не мог простой дворянчик пройти сквозь подобную защиту!
— Даже не заметил, — тихо произнёс я себе под нос, правда, Чернышев явно разобрал мои слова. Но я и вправду не помню никакого защитного поля. Ну, ворота были с гербом, я тогда не обратил на это внимания, ещё не разбираясь в местных реалиях. Возможно, и поле было, но я о нём не знал и в задумчивости мог пройти, даже не обратив никакого внимания.
— Да, мы по камерам посмотрели, как вы, размышляя о чём-то, просто прошли в открытые ворота. Оставался вопрос: как это возможно и зачем? В случайности я уже давно не верю…
— Но всё же они, похоже, случаются, — улыбнулся я.
— Поэтому вы должны понять моё излишнее внимание к вашей персоне, — продолжал Степан Георгиевич, не реагируя на мои слова, — должен сказать, вы поставили нас в тупик. А это очень непросто сделать! — Он произнёс это таким тоном, что на мгновение я почувствовал себя виноватым, но тут же одёрнул себя: какого фига? Я-то тут при чём?
— И только пару недель назад всё стало на свои места. Не могу сказать, что подозрения развеялись окончательно, но многое стало понятно. Вы — паладин Аннулета. И уже тогда им являлись. Для вас родовой защиты алтаря просто не существует. Похоже, вы её даже не заметили? — впервые обратился ко мне с вопросом Чернышев.
— Ну да, — я развёл руками, — просто задумался и шёл к морю.
— То, что вы не узнали ни меня, ни мою фамилию, говорит о том, что после спасения моих девочек вы не строили на мой род никаких планов, — продолжал рассуждать глава рода Чернышевых, — я по-прежнему вам очень благодарен, но, как говорил, не верю в случайности.
— Вы меня решили запутать? — Я взял бокал со стола и пригубил напиток, чувствуя, как напряжение спадает.
— Нет, что вы, — Степан Георгиевич позволил себе проявить капельку эмоций, — само провидение привело вас на территорию родового особняка. Вы спасли моих дочерей. Это же не может быть случайностью?
— Думаю, не всё, что выглядит неслучайностью, на самом деле не случайно, — решил ответить я его же монетой, — в данном случае склоняюсь к вашим доводам, — я понял, к чему он ведёт, — да, это случайность, но можно назвать и провидением или судьбой. Как ни назови, но злого умысла у меня не было. Так же, как и ожидания благодарности. Я не планировал прийти и спасти ваших дочерей. Но я рад, что оказался в нужном месте в нужное время.
— Да, именно так. В нужное время в нужном месте. Разве может такое быть случайно?
— Степан Георгиевич, честно говоря, я пришёл на приём, чтобы отдохнуть и потанцевать. Ну и познакомиться с людьми… — Он прервал мою речь взмахом руки.
— Да, да. Прошу прощения, понимаю, что начинаю вас утомлять своими рассуждениями. Просто в завершение этого разговора хочу сказать, что считаю себя обязанным вам за спасение моих дочерей. Поэтому, прошу вас, если будет в том нужда, обращаться ко мне с любым вопросом. Без всякого стеснения! — Немного помолчав, Чернышев добавил:
— Не люблю ощущать себя должным.
— Понятно, — устало вздохнул я, — если что, обращусь. Приятно было познакомиться, надеюсь, вы снимите с меня наблюдение и оставите мой род в покое?
— Безусловно, — кивнул Чернышев, — не смею вас больше задерживать.
Выйдя из кабинета, я пошёл в направлении шума. Это было не сложно. Были слышны голоса и музыка, так что путь был недолгим. Войдя в зал, где пары кружились в танце, я взял бокал шампанского.
Странная встреча, странный мужчина. В принципе, его позиция понятна. Как говорится, случайности не случайны. Возможно, меня вёл сам Аннулет. Это проще принять, чем то, что какой-то мелкий дворянин просто проходил мимо и спас его дочерей от гибели.
Его благодарность мне приятна. Но это только слова. Так принято у аристократов. Подарить мне подарок или деньги — значит, ущемить моё достоинство. Я теперь князь и — априори — не бедный человек. Таким людям подарки не дарят, тем более — как благодарность. А вот иметь в должниках главу рода считается правильным и достойным. Надо будет озадачить своих людей, чтобы собрали информацию по Чернышевым. Кто такие, чем занимаются, чем могут быть мне полезны.
Раз уж я ступил на лестницу, ведущую вверх, надо идти вперёд и использовать все возможности, чтобы подняться как можно выше. При этом не для удовлетворения собственных амбиций, а просто из чувства безопасности и самосохранения. Мне придётся стать сильным и известным, чтобы никто не покушался на мой род. Я теперь понимаю, что значит — быть аристократом!
Глава 17
Глава 17
Стоило мне остаться одному и предаться размышлениям, как меня мгновенно поймала Ирина Завойская:
— Что это вы скучаете в одиночестве? — Она крепко вцепилась в мою руку. — Идёмте, вас уже все заждались!
Особо не сопротивляясь, я отправился за ней. Мы прошли пару залов и зашли в балетный, как его назвала Ирина. Здесь в торце расположился небольшой оркестр, который в данный момент исполнял очередную версию вальса. В центре зала кружились в танце парочки. Большинство из них были значительно старше меня.
— Здесь у нас место отдыха для стариков, — презрительно сморщив носик, сказала Ирина, — но через час начнётся молодёжная программа. У нас выступят две музыкальные группы.
— Какие же они старики? — Я кивнул на проплывающую в танце мимо нас пару, где худой мужчина с небольшой залысиной уверенно вёл молодую даму лет тридцати.
— Ладно, вечер для зануд. С ними же поговорить не о чем! У них только о делах все разговоры… или о погоде!
— А ты о чём любишь говорить? — Её позиция была понятна: когда тебе шестнадцать, все, кому за тридцать, кажутся стариками. И дело тут даже не в разнице в возрасте, а в разной жизни. Жизнь взрослого — это не развлечения и походы по бутикам, а, в первую очередь, работа. Даже местных аристократов не миновала сия чаша. Лично мне было бы интересно с подобными людьми пообщаться, но Завойский-старший причислил меня к молодёжи.
— Я? Ну, можно о кино, о подругах и мальчиках, кто где отдыхал летом. Да много тем для разговоров, куда интереснее, чем цены на металлопрокат, — Ирина протяжно вздохнула. Её отец — промышленник, и, скорее всего, дома ей приходится постоянно слушать разговоры о делах отца, да и гостей, скорее всего, он приглашает полезных для развития его бизнеса.
Мы зашли в следующий зал, который она представила «фуршетным», и подошли к одному из столов, где собралась компания молодых девушек и парней. Пока мы шли, я заметил направленный на меня взгляд совсем молодой девушки. Она удивлённо распахнула глаза и, казалось, забыла, что нужно дышать. Я её сразу узнал: именно её вместе с сестрой я когда-то спас из моря. В общем, всё правильно: раз здесь находится их отец, то и любимые доченьки должны присутствовать.
— Это ты! — Лиза, забыв обо всех правилах приличия, кинулась мне навстречу и заключила в объятия. Собравшиеся с удивлением смотрели на эту сцену. Я пересёкся взглядом с её сестрой, которая мне одобрительно кивнула.
— Привет! — сказал я, пытаясь вырваться из объятий молодой девушки. — Тебе не рановато так обниматься с парнями? — Эта фраза вогнала её в краску. Быстро расцепив руки, княжна внезапно вспомнила о приличиях.
— Меня зовут Елизавета Чернышева, — она присела в малом книксене, не сводя с меня взгляда, будто боясь, что я исчезну, — и мне недавно исполнилось четырнадцать лет! — гордо заявила девушка, вздёрнув прелестный носик.
— Алиса Чернышева, — подошла ко мне её сестра, — позвольте вас поблагодарить за наше спасение, — эту фразу она произнесла весьма чопорно и напыщенно, с таким видом, как будто это я должен ей. После чего повернулась к своей сестре:
— Лиза, будь любезна, соблюдай приличия! — произнесла Алиса строгим тоном, заставив сестру потупить взгляд.
— Виталий Шувалов, — представился я в ответ, — не стоит благодарности, никто бы не смог пройти мимо в подобной ситуации, — я с достоинством поклонился девушке.
— Что вы так официально! — Ирина взяла меня под руку. — Давайте лучше развлекаться, скоро танцы!
Оставшийся вечер прошёл достаточно гладко если не считать того, что Лиза постоянно крутилась вокруг меня и забрасывала разными вопросами, а Ирина ревниво охраняла мой покой под насмешливым взглядом Алисы Чернышевой.
Мы потанцевали на выступлении группы. Песни были, на мой взгляд, излишне эстрадными, но публика, разгорячённая спиртными напитками, радостно приняла музыкантов.
Стоя в зале в окружении компании Ирины, я поймал себя на мысли, что мне скучно и жалко потраченного времени. В разговорах молодых аристократов я практически не принимал участия. Ну не разбираюсь я в коллекциях одежды и сумок, не знаком с модными ночными клубами города Москвы. А уж сплетни: кто и с кем общается или даже целуется, мне были совершенно не интересны. Так что, как только позволили правила приличия, я покинул вечер, на прощанье обменявшись телефонными номерами с Ириной и Лизой. От этого отвертеться не удалось.
— Как прошёл твой первый выход в свет в статусе князя? — поинтересовался Александр, когда я, усталый, устроился дома на диване. — Завёл полезные знакомства?