— А с Хелахом когда ты успела познакомиться?
— Когда жила на земле. Он сам нашёл меня. Он был человеком, но уже… другим. Он… как отблеск будущего — предвестник того, чем каждый из вас мог бы стать. Хелах сказал, что вскоре его уничтожат, а меня — обрекут на бессрочное заточение, но я ему не поверила. А он оказался прав. Так и произошло. Но всё же… рано или поздно вы освободитесь от пут, которые наложили на вас мои братья.
— Это тоже Хелах предсказал? — невинным тоном осведомился Эдрик.
— Нет, это… я в это верю. Анкавалэн — особенный дар. Нельзя просто владеть им, не отдавая его кому-то, не воплощая эту силу в чём-то. Если оставить себе, пожалеть, дар обернётся пустышкой…
— Погоди-ка. Светила отдали анкавалэн богам, боги — людям, — сказал тел-ан-алатрит. — По твоей логике выходит, что и люди должны отдать его кому-то. Кому?
— Не знаю, — призналась она. — Может быть и так, что начало соединится с концом, и из вашей силы будут когда-нибудь рождены новые Светила, когда те, что ныне освещают небо, погаснут и утратят всякое могущество.
Эдрик покачал головой. Ему претила мысль о том, что свободу и силу, которую он обрёл, следуя учению Школы, можно так вот запросто взять и подарить кому-то. Стать ничем. В этом было что-то неправильное.
«А ведь боги, — подумал он затем. — Наверное, считают так же…»
Может быть, впервые в жизни он подумал о Солнечных Князьях не как о мелочных деспотах и тиранах, а как о тех, чьей силой были сотворены все Сферы… и можно было понять, почему они не желают отказываться от этой власти. Никому не хочется становиться всего лишь тенью своего прошлого «я»… терять всё, не получая ничего взамен.
Он встал с постамента и задумчиво прошёлся по комнате. У женщин, державших сияющие сферы, были отрешённые, красивые, но ничего не выражающие лица… Ни проблеска живого чувства…
Он встал под отверстием в потолке, посмотрел вверх, потом бросил ещё один взгляд на пленницу. Она его ни в чём не убедила. Выбор по-прежнему был тем же, что и прежде. Он мог уйти, а мог освободить её — и посмотреть, что будет. На одной чаше весов — осторожность, а на другой — любопытство.
«С другой стороны, — подумал Эдрик, не переставая разглядывать постамент. — Даже если она Тёмная Княгиня… даже одна из Последовавших… мне-то какое дело? Ещё одно маленькое беспокойство для светлых божков, захвативших Сальбраву. Пусть боги грызут друг друга, я не против. Может быть, меньше внимания станут обращать на таких, как мы. Если же она не солгала… маловероятно, но если… Хм. А это может быть даже забавно».
В любом случае, какой-то выбор надо было делать.
И Эдрик его сделал.
Эпилог
Разум постепенно возвращался ко мне… Наверное, напряжение последних месяцев оказалось слишком огромным, и что-то во мне надломилось, когда я увидел это горбатое существо в маске — призрака, выбравшегося из моих снов. Я и в самом деле оказался каким-то образом связан с ним после встречи с Ночной Тенью — а может, это и была Тень? Что, если она угнездилась во мне, и, пройдя Мост вместе со мной, обрела таким образом самостоятельное существование?.. Впрочем, она и раньше была вполне самостоятельной — под Бэрверским холмом я убедился в этом достаточно ясно. Значит, горбун — не Тень?.. Но что он тогда такое?.. Почему я оказался связан с ним?.. Размышлять об этом можно было долго и бесплодно.
Сказав нечто странное — как будто его действительно волновало то, что со мной случится — он выбросил меня в портал. Мне кажется, он опасался богов, которые сторожили выход из Слепой Горы. Я не выбирал путь — в те минуты я был просто бездумным животным. Случайно так получилось, или так желал демон в маске, но я оказался на маленьком безлюдном островке посреди океана. Здесь были только скалы и камни, и волны, ревущие внизу. Когда я более-менее пришёл в себя, я несколько раз обошёл остров. Ни животных, ни птиц, не было даже растений.
Я обречён. Мне осталось жить в лучшем случае два или три дня. У меня больше нет сил, я всё истратил на Игольчатом Мосту, и магия мне не поможет. Я не боюсь смерти, но содрогаюсь, когда думаю о том, что за последней чертой меня будет ждать голодный оскал Ночной Тени.
Я сижу на скале, и смотрю на море. Солнце иссушает меня, но я стараюсь не думать о нём. Не думать ни о чём… Я проиграл. С этим нужно смириться.
Нет.
Не смирюсь никогда. Если б была хотя бы крошечная возможность что-то изменить, я бы воспользовался ею. Но я бессилен. И всё же… пока я могу, я буду бороться и c Тенью, и с собственным отчаяньем. Пусть даже мне не суждено победить в этой битве.
Предельное напряжение сил на Мосту, и шок, пережитый при встрече с демоном, как-то повлияли на меня. Вернулись воспоминания, которые я считал давно утраченными… но нет, они просто таились во мне — до времени.
…Я и в самом деле подходил к Вратам Тедхара много лет тому назад, когда ещё жил среди скайферов. Мы организовали набег на поселения близ Сайбо. Часть клана отступила в пустыню с добычей и пленниками, а небольшая группка молодых воинов, захватив с собой нескольких человеческих детей, отправилась дальше на юг и восток. Мы вошли в ущелье. Я помню, мы стояли там с Зелкариш, смотря на Врата, и я чувствовал недобрую силу этого места. Наши спутники вошли в крепость. Там они проведут ночь: принесут в жертву павшим Детям Горгелойга пленённых детей, и будут молить Мать Демонов о том, чтобы она вернулась к ним и даровала им своё благословение. Я хотел последовать за ними, но Зелкариш задержала меня.
— Нет, — сказала она. — Тебе туда не нужно. Не сейчас.
— А когда будет пора? — раздражённо спросил я. Я думал, мне не доверяют потому, что я сам был человеком.
— Иллейдшаорх сказал, что твоё время ещё настанет.
Так звали вагу, моего учителя. Я попытался расспросить Зелкариш о том, что всё это значит и что он ещё велел передать, и почему сделал это так странно — через неё, но она отказалась говорить. Похоже, что она и сама ничего не знала. Она чувствовала, что я разозлён, и постаралась смягчить впечатление от своих слов, убрав платок, закрывающий нижнюю половину лица. Это был знак доверия и любви. Как и у всех скайферов, в её лице было что-то змеиное. Она приникла к моим губам, и её раздвоенный язык пощекотал моё небо. Она тоже не вошла в Тедхарадхим: осталась со мной до утра. Мы провели упоительную ночь…
…Я вспомнил и другие имена. Женщину, которая стала моей женой, звали Анталис. Яальские кочевники убили её и её детей, которые называли меня «отцом», хотя родным отцом им я не был. Анталис вспороли живот, оборвав не только её жизнь, но и жизнь ребёнка, которого она вынашивала. Моего ребёнка.
Тогда всё началось. Не у скайферов, и не в Бэрверском холме. Когда я приехал к своему сожжённому дому, в моём сердце поселилась смерть, и больше она не покидала меня. Я больше не мог ни любить, ни радоваться. Словно пробудилось что-то, что жило во мне всегда, ожидая своего часа. Я разыскал отряд, который побывал в моей деревне, и перебил их всех. Когда я подвесил предводителя над огнём, он стал просить, чтобы я убил его быстро.
— Нет, быстро не будет, — сказал я. И напомнил, что они сотворили с моим домом и с моей семьёй.
— Так захотели наши боги, — прохрипел он.
Я пытал его больше суток. Потом он умер — не выдержало сердце…
Воспоминания…
…Я помню, как меня и Оллегри привели к друидам. Моего товарища они забрали сразу, меня — не хотели брать.
— Почему? — спросил я.
— Ты нам не подходишь, — ответил высокий старик в буром плаще. — На тебе печать тьмы. Будет плохо, если ты обретёшь силу и дашь тьме волю в твоём сердце. Будет очень плохо.
Я заплакал. Я был всего лишь маленьким мальчиком и ничего не знал ни о каких печатях.
Другой старик, не такой суровый, сжалился надо мной.
— Кто, кроме нас, поможет ему удержать эту тьму на цепи? — спросил он своего спутника.
Они приняли меня к себе — на время — и обучали так, как остальных…
Было много воспоминаний, и я погружался в водоворот памяти, как утопающий — в морскую бездну. Мне всегда казалось, что в моей жизни есть какой-то смысл, цель, неведомая мне самому. Что-то, что сделает меня целым, даст ответы на все вопросы… Совсем скоро я умру, и за гранью смерти не увижу смысла — стану кормом для демонической твари, что поджидает свои жертвы в покинутом адском городе… Так в чём же смысл всего этого? Для чего я рождался и жил, предавал и ненавидел, боролся за свою жизнь на долгом пути сквозь Алмазные Княжества и Речное Королевство?.. Зачем, для чего?.. Только для того, чтобы привести в мир горбатого демона в маске?.. Я не хотел в это верить. Я искал смысл, но не находил его. Я так и не обрёл целостности, и все мои вопросы так и останутся только вопросами…
Я не знаю, как долго он находился рядом — я совершенно не ощущал его присутствия. Вечером похолодало, подул ветер. На западе Солнце погружалось в океан, раскрашивая море и небо золотыми и алыми красками. Я повернул голову — и увидел его. Он тоже любовался закатом. Стоял на скале, опираясь на клюку, всего лишь в нескольких шагах от меня.
— Люблю смотреть, как Солнце умирает, — сообщил он.
Я молчал…
Немного позже он повернулся ко мне лицом… нет, там не было лица: только маска, нацепленная на пустоту.
— Я думаю, тебе есть о чём меня спросить, — сказал он.
Я усмехнулся. Я не ощущал страха — внутри всё перегорело. Я чувствовал странную отрешённость, как будто происходившее было чем-то нереальным, какой-то картинкой или сном…
— Ты всегда был особенным, — сказал он. — Не таким, как все. Я хорошо изучил тебя, пока жил в тебе. Я рад, что ты прошёл Мост и остался в живых.
Я покачал головой.
— Случайность. Если бы не вмешался Фремберг, я бы вступил на Слепую Гору в неурочное время. Я даже немного жалею, что этого не произошло.
— Тебе не следует ненавидеть меня, — произнёс демон. — Разве хоть в чём-то ты можешь меня упрекнуть? Игра — это моя магия. Сейчас ты утратил её, но благодаря ей ты вырвался из темницы, ты прошёл Княжества и Речное Королевство. Я спас тебе жизнь, когда выбросил тебя в портал…