Мастерская была скрытной. Она располагалась в обширных подвалах одной из вил в предместьях Лахора. Некогда здесь могли храниться припасы богатого индийского дворянина, запасы вина или других съестных припасов, а теперь стояло несколько станков разной степени использованности, побитости и предназначения.
Я прошёлся по подвалу, примечая хорошую систему вентиляции подземного помещения. В одном углу стояло несколько токарных станков с ременной передачей, нужных для обработки стволов, ствольных коробок и других цилиндрических деталей. Фрезерные станки для выборки пазов, отработки затворов, пусть и приводились в работу ручной подачей. Станки сверлильные и расточный, используемые для глубокого сверления стволов.
Мастерскую русско-индийская торговая компания смогла обеспечить всем необходимым оборудованием, включая самые простые инструменты, измерительные приборы и материалы для производства вооружения. Всё здесь было отнюдь не новым, но вполне достаточным для того, чтобы можно было начать клепать самое простейшее оружие для вооружения толпы, с огнестрельными инструментами смертоубийства незнакомые.
— И как вы это сюда вообще привезти умудрились? — удивлённо спросил я, смотря в хитрые глаза Синдбада.
— Золото — аргумент, известный всем цивилизованным народам. — улыбнулся шпион, держащий в руках кисет с табаком. — Просто подкупили таможенников. Им, этим коррупционерам и придуркам, откровенно плевать на интересы корон, так что глаза на перевозимые нами вещи закрывали. Он, правда, помер странной смертью, но это мы опустим. — агент перевёл взгляд на кряжистого мужика, локтём опирающегося на один из станков. — Это Максим. Он здесь главный, так что все контакты и проблемы через него решай. Мужик он правильный, умелый, но характер у него не самый простой. Грек, чёрт его дери, но вы с ним общий язык найдёте. Мне необходимо, чтобы вы как можно больше стволов за ближайший месяц сладили. Без особенного фанатизма, но и не так, чтобы от первого же выстрела в труху рассыпались. — агент простучал пальцами по тонкой стенке кисета с табаком. — Ты через какое время сможешь мне список всего необходимого написать? Запасы ещё небольшие имеются, но сам понимать должен, что так быстро достать всё не получится. Время нужно, так что придумывай, князь, работай мозгами.
Глава 7
Мозгами я работал так, что внутренние шестерни едва не дымились. Пред мной стояло задание придумать хоть сколько-то состоятельное эрзац-оружие, которое можно будет создавать в полукустарных условиях и эффективность которого не будет ниже плинтуса.
Наибольшее применение эрзац-образцы относятся к периоду Первой и Второй мировых войн. Германия, испытывающая проблемы нехватки сырья из-за блокады, активно производила эрзац-винтовки, пистолеты, устаревшие гранаты и даже танки с тонкой бронёй, которая далеко не всегда могла защитить даже от винтовочного калибра. Наша Родина также успела здесь отличиться, поскольку партизаны производили всяческие самодельные мины, автоматы, винтовки, пулемёты, гранаты, переделки охотничьих ружей и настоящие франкенштейны из других массовых образцов.
Во времена Холодной Войны самодельное оружие никуда не исчезло. Вьетнам, Афганистан, Югославия, Чечня — региональные повстанцы и ополченцы часто изготавливали кустарное оружие, чтобы противодействовать значительно более оснащённой, лучше подготовленной армии значительно более богатой стороны противника.
Да и в современном мне мире такое оружие никуда не исчезло, пусть и успело приобрести совсем иную, куда более технологическую форму. Заместо деревянных гранат — самодельные дроны-камикадзе, уничтожающие дорогостоящую технику за сотни и тысячи миллионов, вместо кустарных пистолетов — напечатанные на 3D-принтерах винтовки, способные хотя бы ограничено бороться с индустриальными образцами.
На второй день моего беспокойного сиденья в подвальном заводе, родилась нужная идея. Тусклый свет керосиновой лампы дрожал над верстаком, собранным из ящиков от артиллерийских снарядов. Вонь машинного масла, пороха и пота висела в воздухе, перемешиваясь с густым дымом дешёвого табака. На столе лежало оно — груда железного лома, которая превратилась в первый и последний аргумент бедного индийского повстанца.
Среди кустарных оружейников у этого образца были разные названия: «Трубник», «Костыль», «Ублюдок». Это был даже не пистолет, а насмешка над самим понятием оружейного искусства, созданная из запредельного количества мусора, который можно было отыскать. Правда, даже такая насмешка могла убивать. Ствол здесь выпиливали из списанной трубы, часто используя устаревшие трубы парового котла, а его внутренности подгоняли на станках и напильниками, пока в него хоть как-то входил патрон от стандартного револьвера британской армии. В качестве затвора часто выступали самые обычные, иногда сильно поржавевшие, но сумевшие сохранить резьбу болты. Пружины использовали разные, отчего и тактико-технические характеристики каждой отдельной единицы сильно разнились.
Рукоять вырезалась из разнообразных досок, которые получалось достать. Если дерева не хватало, то делали скобу из толстой проволоки, тонкой трубки или полосы металла, которую потом обтягивали тканью для хоть какого-то удобства удержания. Прицел? Да куда уж там… Если к концу дня оставались силы, то могли сделать прямую проточку прямо по стволу, делая в конце небольшой бугорок, но если не было времени, то приходилось целиться просто по стволу.
Заряжался этот убогий пистолет очень просто: откинуть болт, вложить револьверный патрон прямо в ствол, а затем вернуть затвор обратно. Правда, если раньше кустарные оружейники могли часами полировать узлы своего оружия, то здесь всё было совсем наоборот. Затвор ходил туго, со скрежетом, будто протестуя против своей участи. В качестве ударника выступал заточенный гвоздь, который бил по капсюлю с такой силой, что иногда проламывал его насквозь.
Выстрел из такого творения оглушал, отдача в худших случаях старательно выворачивала запястье, ведь практически никакого удобства и эргономики не было — только железо и ярость сопротивления. Иногда гильзу приходилось выковыривать кончиком ножа, если простенький экстрактор гильзу не выбрасывал.
Полноценно воевать с подобным вооружением просто не получится — любой промышленный образец даст сотню очков форы моему ужасному мусорному произведению. Фактически его можно было использовать лишь в очень редких случаях: стрельба в спину незнающим солдатам Британской Империи, из-за угла, когда офицеры идут по переулку, считая себя хозяином индийских земель, или же из окна по проезжающему где-то рядом патрулю.
О точной стрельбе можно было просто забыть. Мало того, что сам револьверный патрон был слабеньким, не способным эффективно поражать небронированного противника на расстоянии, превышающим полусотни метров. Правда, на такую дистанцию ещё нужно было попасть даже из нарезного вооружения. Мой странный и угрюмый пистолет длиной был в локоть, что могло хоть немного помочь с стабильностью летящего снаряда.
— Вот ты конструктор, князь… — задумчиво почесал голову шпион, глядя на несколько сотен эрзац-пистолетов, которые слоями лежали в оружейных ящиках из-под снарядов. — Такого хлама наделать ещё уметь надо…
Неожиданно я вскипел в моменте, понимая, что моя конструкторская честь глубочайше задета:
— Подожди, Синдбад, ты давай сильно не наглей. — я тихо выругался, ощущая сильнейшую злобу, от которой спёрло дыхание. — Ты мне какую задачу поставил? Оружие практически последнего шанса, чтобы просто единожды выстрелить и забыть, так? Так. Материалы ты мне наихреновейшие выдал, так что крутиться пришлось. Пистолет выстрелить может? Может и даже не один раз. Дистанция минимальная, но метров на десять в туловище попасть ещё возможно. Дёшево? Дёшево. Вот и объясни мне, шпион, чем ты недоволен? Ты меня обеспечь нормальными ресурсами и я тебе простейшие однозарядные винтовки сделать смогу, которые и на сотню метров стрелять нормально будут.
— Ладно, не кипятись, князь. — агент выставил вперёд поднятые вверх ладони в защитном жесте. — Всё нормально. Просто подумал, что они чуть лучше будут выглядеть, но что есть, то есть.
— Тогда рассказывай, какие новости есть. Я здесь две недели почти торчу и вообще без понятия, что рядом происходит.
— Да ничего хорошего. — агент отмахнулся и присел на патронный ящик. — Нам пора начинать скоро. Нет у нас столько времени, чтобы ещё две недели ждать.
— Что изменилось? — спросил я, облокачиваясь на верстак. — Оперативная обстановка изменилась?
— Не то слово. — агент сунул в зубы сигарету, но поджигать не спешил. — Вести из южной Индии пришли. Говорят, что в Мумбаи высадился корпус австралийских военных. С первого по четвёртый скаутские стрелковые полки. Ребята серьёзные и их, практически точно, на север перебросят, а этого никак допускать нельзя. Слишком велик шанс того, что они сразу же будут Дели защищать, а нам критически важно этим городом овладеть.
— Дели? Столица же Калькутта.
— А это уже вторая новость. Британцы собираются перенести столицу в Дели. Дескать, удобнее, транспортные узлы ближе, да и индусов там больше, а их критическое большинство по всему полуострову.
— И ты хочешь взять город сразу?
Ответом мне послужил согласный кивок, и я присвистнул, понимая весь титанический объём задач, который теперь предстал перед нами. Дели, по сравнению с нынешней столицей, был городом не столь большим — всего четверть миллиона населения, но даже так взять будущую столицу с наскока будет не так легко.
Я знал, что Дели, несмотря на отсутствующий статус столицы, оставался значимым историческим центром могольской и более ранней власти, что могло бы сыграть на легитимность будущей повстанческой армии. К тому же, город выступал важным логистическим центром, поскольку железные дороги связывали город с Лахором, Бомбеем и Калькуттой. Да и гарнизоны с военными складами никуда не денутся, а если ими овладеть, то это сильно облегчит ситуацию со снабжением повстанцев.