Суть данного закона в кратком изложении звучит так: «если от целого отделить часть, то получившиеся куски всё равно остаются одной вещью, то есть сохраняют между собой неразрывную связь». Через этот эффект и была реализована передача энергии от Арамер в Сердце Кандракара, и через этот же эффект кулон Элион постепенно впитал всю силу моей сестрёнки так, что она этого даже не заметила, ведь её сила и этот кулон – суть одно целое.
Этим же эффектом мог воспользоваться и владелец розового кристалла, чтобы притянуть Арамеры через границы реальности и вновь слить их воедино с материальным воплощением Сердца. Всё, что для этого требовалось – это лишь некоторый уровень знаний и… способность оперировать силами всех пяти стихий.
Идеальная защита, если понимать, что рассчитана она в первую очередь на самих Стражниц. Ни одна из девочек, какой бы умницей и красавицей она ни была, физически не сможет провернуть данную операцию, так как ей подконтрольна только одна стихия. Конечно, теоретически, объедини они силы, то могут провернуть это дело, но тут есть два важных момента. Первый – заметить недовольство и готовность к предательству у всех пятерых куда проще, чем у одной, а следовательно, и успеть вовремя среагировать. Ведь такие изменения не происходят мгновенно – процесс разочарования довольно долог: переоценка ценностей, метания и планирование действий в «новых» реалиях. Не делается такое одним щелчком, а Оракул не просто так носит данный титул. Что до второго момента, то он выражается одним словом – «знания». Стражниц не просто так учат одним балаганным фокусам без всяких фундаментальных основ искусства магии. Много ты навоюешь, если не знаешь ни «что», ни «как» делать, чтобы сохранить свои силы? Вот то-то и оно.
И тут появляюсь такой красивый Я, который ни разу не ограничен строгой стихийной специализацией, а напротив, является многогранным универсалом, хоть по чуть-чуть, но сведущим во всех гранях искусства. Дай мне кристалл – и я быстро найду нужную ниточку, а потом и потяну за неё, выдёргивая драгоценную власть Кандракара прямо из-под носа у Совета.
Минута работы – и восхищённые овации.
Пусть они и выражены только изумлённым взглядом Вилл, которой я всё это и поведал после того, как сияние обновлённого Сердца Кандракара утихло…
– Но как же Нерисса? – переспросила девушка, очевидно, пока не решившая, как на это всё реагировать. – Ты же сказал, что ни одна стражница провернуть это не может, а раньше говорил, что она могла… Ну, охотилась за кристаллом для этого, как и ты!
– Нерисса, можно сказать, смухлевала, – сжимаю кристалл в кулаке и притягиваю во вторую руку посох. – Она сперва получила Сердце Меридиана, которое само по себе несёт весь стихийный спектр. Да, он не разделён так чётко, как в Арамерах, и для создания «своих» Стражниц ей пришлось собирать уже прошедших инициацию подруг, но факт от этого не меняется – она уже могла оперировать всеми стихиями, как могла это делать и Элион. Вопрос стоял только в эффективности и возможностях собственного тела, но источник нужной силы у неё был.
– А как быть с тем, что она пыталась украсть кристалл ещё до того, как получила силу Элион? – нахмурилась Рыжик.
– Тут много вариантов, но даже если предположить, что Оракул сработал бы мгновенно и отсёк Арамеры от кристалла в тот самый миг, как оный коснулся пальцев Нериссы, что бы принципиально изменилось? Она точно так же украла бы силу моей сестры, а потом, с Сердцем Меридиана на руках, сделала бы то же, что и я сейчас. Не такой уж он и тяжёлый, – взвешиваю кулон на ладони, – чтобы старушка переломилась потаскать его в кармане пару недель.
– М-м-м… – девушка озабоченно нахмурилась, что-то обдумывая. – Знаешь, я только сейчас вспомнила… Ведь Нерисса каким-то образом заколдовала Оракула сразу после твоего свержения. Она тогда притворялась Провидицей из Бесконечного Города и обняла его, когда нас всех пригласили на Кандракар, а потом он пару раз упоминал, что с его способностью видеть будущее что-то не так…
– Любопытно… – я прикинул, как она могла это сделать, но среди знаний Фобоса так сразу нужных не нашлось. – Надо будет её расспросить о столь полезном навыке, – улыбнувшись, кошусь на навершие посоха.
– Так… – Вилл отследила взгляд и пожевала губу. – Что она могла сделать, если бы Оракул не среагировал так быстро?
– Да что угодно, – пожал я плечами. – Пока Арамеры не отсечь, энергии в кристалле через край.
– Понятно, – девушка озабоченно нахмурилась, опять погружаясь в размышления.
Беззвучно хмыкнув на эту картину, я молча повесил Кристалл на шею и спрятал под мантию. Пора было переходить к финальному аккорду пьесы, но прежде…
Перевожу взгляд на сжимаемый в руке посох. Узкое коричневое древко, вокруг которого спиралью скручено второе, и крупный фиолетовый камень в навершии. В основе артефакта лежал посох Кадмы, он же Сердце Замбалы. Я точно не знал, является ли такая форма артефакта изначально задуманной для Сердца Замбалы или это прошлая стражница земли поместила кристалл на деревянное основание, так сказать, к собственному удовольствию, но, как бы то ни было, за десятки лет использования древесина пропиталась энергией настолько, что уже даже изменялась вместе с кристаллом. В действительности, нынешний посох мало напоминал тот, какой использовала Кадма. Спиральная «лоза» точно была лишней, да и камень, превосходящий размером мой кулак, явно великоват. Не то чтобы я был близко знаком с оригиналом, но прошлый Фобос его мельком видел, да и я из мультика смутно припоминал, что он был далеко не столь вычурным.
Но суть в другом. Коричневый цвет с друидическими завитушками и, прости Тьма, «радужными стразами» мне явно не шёл. Окружающим-то всё равно, но раз уж я обрёл «Феноменальную Космическую Мощь», то имею право носить то, что соответствует моим вкусам. А раз так…
Усилие мысли – и древко в моей руке вспыхивает белым сиянием. Краем глаза замечаю удивлённый взгляд Вилл, однако сказать она ничего не успевает – преображение уже завершено. Свет утихает, открывая глазам иссиня-чёрную поверхность ровного древка, в четырёхгранном навершии которого заключён небольшой белый камень. Всегда мечтал иметь жезл Сарумана, и пусть хоть кто-то скажет, что он мне не подходит.
– Что ты сделал?
– Ну не могу же я ходить с женской палкой? – пожимаю плечами.
Девушка подозрительно осмотрела меня, потом посох, потом опять меня, что-то прикинула в уме – и с самым независимым видом сложила руки на груди.
– Плагиатор! – прозвучало в равной степени укоризненно и торжествующе. Похоже, Властелин Колец она тоже смотрела.
– Ну, если быть точным, эскизы рисовал я… – побольше скромности, побольше… Ведь какие-нибудь эскизы я точно в одной из жизней рисовал. Так что ни слова лжи! Я кристально честен!
– Врёшь!
– Вру, – согласно киваю. – А может, и нет… Кто знает…
Глава 15
– Вас только за смертью посылать, – вежливо поприветствовал я возникших во вспышке телепортации девушек.
Успели они буквально минута в минуту, ещё бы немного, и… я бы подождал ещё. Появляться на Меридиане без Элион было бы не самым разумным поступком – моим словам её солдаты не поверят и начнут мешать освобождать заключённых, в результате куча никому не нужных сложностей на пустом месте и море взаимных обид. Само собой, при этом я получу моральное право на «асимметричный ответ», но я его и так получу, если уже не получил трудами Калеба. Но кому нужно это право, если его воплощение разом поломает львиную долю моих достижений по приручению стражниц? Тут надо тоньше… Тщательнее. И вообще, поспешать следует не торопясь.
– Да что ты понимаешь?! – тряхнула шевелюрой блондинка. Которая повыше, а не моя сестра. – Ты хоть знаешь, чего нам стоило развести Лилиан с Криссом по домам и успеть всё это за какие-то жалкие полчаса?!
– М-м-м… Ты же не думаешь, что я сейчас паду ниц и начну лобызать тебе ноги, проникнувшись своей неправотой?
– Вилл!!! – совершенно игнорируя всё на свете, в том числе и нашу с Хэйл пикировку, подскочила к Рыжику Ирма. – Это правда?! Скажи мне! Нет, не говори! – тут же передумала шатенка и, ухватив подругу за руку, потянула ко мне.
Растерянная и, по глазам вижу, кожей чувствующая нависшую пакость Вилл едва не упала от резкости манёвра, но в последний момент успела схватиться за меня. Да, её в меня толкнули.
– Стойте так, не шевелитесь! – в воздух поднялся мобильник. Щёлк. – Да! – щёлк. – Подвиньтесь ближе! – щёлк. – Ну сделайте с лицами что-нибудь! Это же величайший момент истории! – щёлк, щёлк, щёлк! – А-а-а!!! Чёрт! Ну почему меня тут не было?! Почему никто не догадался взять телефон?! Может, вы повторите? Ну пожалуйста! – стражница воды скорчила такую умоляющую гримасу, по сравнению с которой показываемое детям «милое личико» смотрелось бледной пародией.
– Ладно, так и быть, сделаю вид, что проявил классовую солидарность, – игнорируя мельтешение стражницы воды, сообщаю Корнелии, стараясь, чтобы это выглядело так, будто я оказываю высочайшую милость. – В конце концов, у меня тоже есть младшая сестра, – и, не давая никому вставить хоть слово, продолжаю: – Ну что, все закончили с этапом трогательных нежностей и очаровательных разъяснений? Меня, между прочим, ждут подданные, которых неплохо бы вынуть из сырых камер!
– Кхм, – тактично кашлянула Хай Лин. – Это звучало бы более убедительно, если бы ты убрал руку с её плеча.
– Ты считаешь меня неубедительным? – позволив в голосе зазвучать привычной княжеской властности, вопросительно вскидываю бровь. Естественно, даже не думая отпускать Вилл.
– А я что-то сказала? – мгновенно пошла на попятную азиатка, чуть-чуть пятясь. – Тебе послышалось!
– Он всегда такой? – спросила стоящая рядом с подругами Кесседи, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Да, – хором ответили три голоса. После чего Хай Лин, Вилл и Тарани понимающе переглянулись.
Я эту пантомиму демонстративно проигнорировал. Как и ещё несколько испепеляющих взглядов, авторами которых были Корнелия (обиделась за грязные инсинуации в сторону Элион), Кадма (бабушке не вернули палочку) и Ян Лин в двух экземплярах. Последняя за неполные пять минут, как мы с Вилл спустились, успела вывалить на меня столько истинно азиатского презрения к наглому бледнолицему варвару, что у меня чесались зубы, а от применения испепеления спасала только мантра о том, что нельзя устраивать массовые убийства прямо на глазах у девочек. А вот Галинор и Элион, что показательно, явной враждебности не проявляли, глядя на меня с легко читаемым опасением.