– Нам стоит узнать о них все, что можно, чтобы победить, – Айтар бездумно рассматривал лежащую на столе карту Штормовых Земель. – Мы сражались впятером против одного демона, и победа далась нам крайне тяжело. Если есть способы ослабить басти, мы должны знать их.
– Я вечером наведаюсь к одной старой ведьме, – сказал Весул, постукивая костяшками пальцев по подбородку. – Надеюсь, она сможет нам помочь. Она живет уединенно и отказывает во встречах, но я смогу договориться – моя мать когда-то спасла этой ведьме жизнь.
– Хорошо, – кивнул Айтар. У него разболелась голова, и он сжал виски пальцами, пытаясь уменьшить неприятные ощущения. Бессонные ночи не проходили бесследно.
– Тебе следует отдохнуть, – строго наказал советник.
Айтар слабо улыбнулся, уловив в его голосе нотки отеческой заботы. Весул потерял двух сыновей очень давно и теперь присматривал за ним, Илаем – и некогда Тэем, – как за родными.
– Завтра праздник урожая, народу нужно немного радости. Им нужно видеть своего княжича, особенно в такой важный для наших Земель день. Отправляйтесь в Варсу и почтите Великого бога в Священной Роще.
Айтар совсем потерялся во времени и забыл, что завтра действительно будут отмечать Кер Сари – праздник осеннего кормления, благодарственного моления Великому Асмати и почитания умерших.
– Ты как всегда прав, Весул, – согласился Айтар, чем вызвал одобрительную улыбку советника.
– Мне следует отправиться к ведьме сейчас, чтобы вернуться к завтрашнему вечеру. – Весул направился к двери, но, взявшись за ручку, обернулся. – И наденьте традиционную одежду, мой государь, уважьте духов.
И снова Айтар не стал спорить. Отпустив Илая, он отправился на поиски Мииссы. Ей требовалось немного радости и отдыха не меньше, поэтому завтрашний праздник – отличный повод провести время вместе и хотя бы ненадолго выкинуть из головы мысли, которые их тревожат.
Айтар нашел ее, как всегда, в саду: Миисса сидела на скамейке, кутаясь в теплую накидку. Близилась середина ноября, поэтому уже несколько дней воздух стремительно холодел, пришли первые ночные заморозки.
Миисса с затаенной печалью смотрела на клумбы перед собой. Сад увядал, а хрупкие цветы сдавались осеннему морозу и неизбежно приближающейся зиме.
– Замерзла? – с заботой спросил Айтар, присаживаясь рядом и беря ее ледяные ладони в свои.
Миисса испуганно вздрогнула – похоже, так погрузилась в свои размышления, что не сразу его заметила. Но поняв, кто перед ней, она расслабилась и улыбнулась, сжав ладони Айтара в ответ.
– Нет, – соврала она.
– Обманываешь? – Айтар улыбнулся, а затем принялся согревать ее пальцы дыханием.
– Уже нет, – поправила себя же Миисса, благодарно уткнувшись холодным носом ему в шею.
– Завтра праздник, а я совсем забыл, представляешь?
– Кер Сари, – кивнула она. – В нашей деревне всегда чтили этот день.
– Весул сказал, что мне следует выйти в город и отметить Кер Сари вместе с моим народом. Ты отправишься со мной в Варсу?
– Конечно, – не раздумывая согласилась Миисса и отодвинулась, заглядывая ему в глаза. – Это правильный совет. Ты слишком устал, тебе следует хоть на один вечер забыть обо всех заботах.
– И тебе, – Айтар ласково провел по ее щеке. – Знаешь, а ты ведь никогда не рассказывала, что заставило тебя покинуть деревню и перебраться в Варсу.
Миисса заметно напряглась и ответила с небольшой заминкой:
– Одна моя деревенская знакомая предложила отправиться с ней в город. Меня больше ничего не держало, поэтому я согласилась. В Варсе она готовила лекарственные отвары, а я продавала цветы. Еще в детстве мама научила меня составлять букеты, и мы часто проводили вечера за этим занятием. Мамины глаза всегда начинали сиять, стоило ей только начать перебирать маки, васильки или полевые ромашки.
Мгновение – и ее глаза наполнились слезами. Сделав рваный вдох, она расплакалась. Айтар прижал ее к себе, одной рукой все еще согревая озябшие ладошки, а другой нежно гладя по спине.
– Что с тобой происходит, Миисса? – серьезно сказал Айтар, не давая ей отвести взгляд.
Он не настаивал на ответе, не давил, терпеливо ждал, когда Миисса сама решит открыться.
– Это первый праздник без мамы, – едва слышно произнесла она, не поднимая головы. – Она умерла три месяца назад, и я тоскую без нее каждый из этих дней.
Айтар никогда не знал, что следует говорить в таких случаях. Да и какие слова помогут человеку справиться с самой сильной болью на свете? Как помочь, когда эта боль сидит настолько глубоко, прочно сжимая сердце в своих стальных щипцах? Он ответа не знал, поэтому просто был рядом.
Миисса успокаивалась в его объятиях, а место рыданий заняли редкие всхлипы.
– Я даже не успела с ней попрощаться, – тихо добавила Миисса.
– Ты можешь это сделать в любое время, ты же знаешь. – Те же слова говорил Айтару Сапат, когда он ночью, на второй день после смерти матери, стоял перед дверью в ее покои. – Она никогда не оставит тебя. Она все слышит, просто ответить не может. Говори с ней.
– Я зову ее каждую ночь, – Миисса снова всхлипнула. Айтар чувствовал, что ей требовалось много сил, чтобы не расплакаться снова. – Прошу, чтобы она пришла в мои сны. Ведь это единственная возможность побыть с теми, кого уже нет рядом. Но она не приходит. А я так жду ее, Айтар!
– Я уверен, что она придет, – ласково убеждал он, стирая большим пальцем слезы со щек Мииссы. – Просто сейчас эта встреча принесет тебе слишком много боли. Она придет в свое время. А сегодня особенный день, когда мы вспоминаем всех, кого с нами нет, и мама точно услышит твои слова.
– Спасибо, – прошептала Миисса, и на ее лице промелькнула робкая улыбка.
Айтар надеялся, что его слова принесли немного покоя ее израненной душе. Он нежно коснулся губ Мииссы, холодных, но все еще хранивших вкус терпкого калинового варенья.
– Пойдем в дом, – Айтар поднялся, увлекая ее за собой. – Нужно приготовиться к вечеру, а потом мы отправимся в город. Будем пить осеннее пиво, слушать музыкантов, и там не будет места печали.
Они уже почти дошли до дверей усадьбы, когда Миисса остановилась и резко схватила его за запястье.
– Что случилось? – удивился Айтар.
– Если бы у тебя была возможность вернуть любимого человека с того света, – прошептала она быстро, взволнованно сжимая его руку, – ты бы им воспользовался?
Ее дыхание стало прерывистым, глаза вновь наполнились слезами.
– Конечно, – без раздумий ответил Айтар и нахмурился.
– Ты бы пошел на все ради этого? – допытывалась Миисса, до боли впиваясь пальцами в его запястье. Ее взгляд казался безумным. – На все?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь…
– Я…
Айтар внимательно смотрел на Мииссу, ожидая ответа. Ветер выбивал темные пряди из-под платка на ее голове и бросал на лицо. Кожа раскраснелась от холода, а обветренные губы были слегка приоткрыты. Она запнулась на полуслове, словно не могла определиться, что именно сказать.
– Забудь, – быстро проговорила она, вымученно улыбаясь. – Пойдем в дом, я замерзла.
Странный разговор разжег неприятное предчувствие в душе Айтара, но он отмахнулся от него. Миисса переживает из-за смерти мамы. Это пройдет. Нужно лишь дать ей время, поэтому он не стал заставлять ее отвечать.
Айтар пошел искать Илая и Сая. Нужно еще позвать Тиану. Праздник необходим им всем. Удивительно, но Тиану в последнее время все чаще можно было заметить в компании Ятука. После той ночи, когда он защищал ее от Зарины, в их отношениях что-то изменилось. И сколько бы Илай ни делал вид, что ничего не замечает, нельзя было отрицать, что Тиана и Ятук испытывали друг к другу какие-то чувства.
От приглашения никто не отказался – Медее даже удалось уговорить Илая разрешить ей отправиться с ними. Она старалась не хромать, чтобы не привлекать внимания и не давать лишнего повода для беспокойства.
Они прибыли в Варсу на следующий день. Миисса, Медея и Тиана надели традиционные длинные белые рубахи с вышитыми красными орнаментами – символами солнца, небесного огня и древа жизни. Айтар, Илай, Сай и Ятук тоже облачились в белые рубахи, только вышивкой они были украшены не так богато, как женские.
Так как погода держалась по-настоящему осенняя, поверх надели теплые накидки с вышитым на груди гербом Штормовых Земель.
Праздновали Кер Сари широко. Во всех домах починали бочку пива и просили Великого бога, чтобы из одного зерна произрастала тысяча зерен. Молились с наполненными кружками пива не только за умерших членов семьи и за здравствующих хозяев дома, но и поминали предков – например, тех, кто прославился в военных походах, погиб на войне, а также всех тех, кто совершал хорошие дела.
В праздник было принято обходить родных и соседей, пробуя угощения и пиво из нового урожая. Начинали в главном доме – доме наместника. Именно туда и направился Айтар. Он с улыбкой принимал поклоны жителей, которые с радостью встречали своего государя.
– Дай силу народу, миру – покой! – произносил ритуальные слова Айтар в каждом доме, в который они заходили. Хозяева благодарно кланялись и открывали новую бочку пива, угощая гостей и вместе с ними вознося молитвы Асмати.
Осеннее пиво считали важной частью обряда. Все признавали, что и вкус у него особенный: кто-то утверждал, что он насыщенный, с умеренной горечью и привкусом поджаренного хлеба и древесины, а кто-то любил его за едва уловимый сладковатый вкус с карамельным послевкусием. И все они были правы.
Чтобы не обидеть хозяев, нужно отпить пару глотков из кружки, которую они предлагали гостям. Отказаться – означало проявить неуважение, чего Айтар делать совершенно не хотел. После того как их с Мииссой окликнули и попросили помолиться Великому богу вместе с хозяевами дома уже в пятый раз, Айтар старался ограничиться маленькими глотками. Он практически не пил хмельное, и такие праздники были для него испытанием.
Миисса все время держалась рядом, искренне радуясь и разделяя праздничное настроение жителей Варсы. И пусть печаль не покинула ее глаз, Айтар надеялся, что со временем она исчезнет совсем. Он постоянно старался взять Мииссу за руку или находиться рядом, чтобы она чувствовала его поддержку.