— Эмоции это нормально, — пожал я плечами. — Мы же живые. Нам свойственно порой вытворять поразительные вещи. Вон я, разнес целое поселение за то, что они тронули мою семью.
— Целое поселение?
— Ну, если честно, их там было всего семеро, а двое сбежали. Я тогда узнал, что они держали в рабстве семью одной из моих жен.
— Тогда это многое объясняет. Ты и правда готов пойти на край света, чтобы защитить своих, да?
— В этом мире я без них никто. Конечно, готов.
— И ты пришел спасать меня только поэтому? Потому что твоя жена оказалась рядом со мной?
— Странный вопрос от той, кому только что помогли, — усмехнулся я в ответ на её реплику. — Мое поселение — прежде всего. Если бы тебе пришлось выбирать, спасти своих или чужих, кого бы ты выбрала?
Лада помолчала, потом хмыкнула.
— Да, пожалуй, ты прав. Прошу прощения за свою слабость, просто… Как солнцепоклонница, я не должна поддаваться эмоциям. Мой отец, хоть и твердит, что не старомоден, но в этом вопросе он непреклонен. Может, перед другими Князьями мне и нельзя показывать чувства, но мы с тобой за короткое время пережили столько, сколько другие за всю жизнь не увидят.
В кино это был бы момент для поцелуя. Но когда мы стояли в свете факелов, глядя друг другу в глаза, я видел перед собой друга. Никакой романтики я к ней не испытывал, да и она ко мне. Я протянул руку, и Лада ответила крепким воинским рукопожатием.
— Лесные дикари исчезли, но это не значит, что нашим людям больше ничего не угрожает. Вместе мы сильнее.
Костобой все еще где-то бродит. И кто знает, что еще таится в глуши Полесья. Одиночки здесь долго не живут, по крайней мере это я четко усвоил в первые же дни.
— Согласна. Взгляды моего отца это пережитки прошлого. Мы не можем отгораживаться от мира. Иначе история повторится, и какая-нибудь армия снова постучится в наши ворота. И никакие стены нас не спасут.
— Вместе мы в безопасности, — кивнул я. — Раньше я с опаской относился к каждому встречному поселению, но теперь все иначе.
— Ты можешь рассчитывать на нашу поддержку, Князь Василий.
— И вы на нашу, — ответил я. — Князь Лада.
Она улыбнулась.
— Упаси боги, чтобы мой отец это услышал.
— И не услышит.
— Вот и славно. А теперь давай посмотрим, что за тайну хранит мой народ.
Мы пошли по коридору с факелами в руках. Древние статуи молча провожали нас взглядами из своих ниш. Лада отперла первую дверь, и мы спустились к следующей. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я был здесь. Тогда пребывал здесь просто как любопытный союзник. Теперь же шел к тайне, которая могла касаться меня лично. Многое изменилось.
Последняя дверь выглядела массивнее прочих. До этого Лада шла быстро, но когда мы оказались перед ней, она замерла.
— Хочешь, я открою? — спросил у неё.
— Просто… дай мне минуту, — ответила она, не отрывая взгляда от двери. — Я ждала этого всю жизнь. И вот момент настал… Боюсь, то, что внутри, меня разочарует.
— Ты же говорила, это предсказание?
— Пророчество Оракула о грядущем.
— Тогда давай узнаем, что там за правда.
Лада вставила ключ в замок и медленно провернула. Металл протестующе скрипнул после векового бездействия. Последний оборот дался с трудом, но замок поддался. Она взялась за ручку, снова помедлила и потянула на себя.
Скрип древних петель эхом разнесся по коридору.
В лицо ударило облако пыли. Мы отшатнулись, кашляя и отмахиваясь, пока она не начала оседать. Я поднял факел, вглядываясь в темноту. Лада тоже заглянула внутрь, но свет, казалось, тонул в пустоте.
Она вошла первой, прикрыв рот рукой. Я натянул ворот рубахи на лицо и последовал за ней. Ощупав стену у входа, наткнулся на какой-то выступ и поднес к нему факел.
Огонь, как и на других уровнях, побежал по желобам, освещая комнату. Она оказалась небольшой, метров пять на пять. Сперва показалось, что здесь пусто, но потом свет выхватил из темноты квадратный объект напротив входа.
Мы с Ладой переглянулись и подошли ближе. Это была огромная каменная плита, установленная вертикально, как холст. Высотой с меня и шириной метра два.
— Что это?.. — прошептала Лада, разглядывая плиту. — Тут какие-то знаки… и рисунки.
Мы стали изучать её вместе. Это напоминало древнюю фреску, разделенную на секции, как страница комикса. Вверху стояли три группы фигур, во главе каждой был воин с мечом.
— Великая Война… — сказала Лада, коснувшись камня дрожащими пальцами. — Три армии. Народы Умбра, Сильване, и Эолиты.
Ниже были изображены сотни разбросанных тел в море крови, среди стрел и мечей.
— Война…
Еще ниже — деревья, зеленые поля и цветы.
— Возрождение земли. И… что это?
Лада заметила это первой. Я присмотрелся и на мгновение не поверил своим глазам.
Там был мой УАЗик. Грубо высеченный, но узнаваемый. Рядом — человек и мертвый тигр. Холодок пробежал по спине. На тысячелетней плите был запечатлен последний миг моей прошлой жизни. Словно кто-то заглянул в будущее и оставил записку. Лично мне.
Жутковато, черт возьми.
— Что это такое?
Я молчал, подбирая слова. Сказать ей правду? Лада и так на взводе. Но если это касается меня, то и нашего союза тоже.
— Понятия не имею. Но выглядит знакомо.
Мы посмотрели на нижнюю часть плиты. Одинокий человек стоял у дерева и смотрел в его крону. В руке он держал что-то похожее на… карабин. Нет, это и был карабин. Потому что это был действительно я.
Самый низ плиты был отколот, как будто по нему ударили киркой. Виднелись лишь головы множества людей, а что было дальше — неизвестно.
— Он… он похож на тебя, Василий.
Что ж, пора выкладывать карты. Хотя бы часть.
— Думаю, это потому, что это и вправду я.
— Но как… как такое возможно? Тысячу лет назад… Она предсказала твое появление в Полесье.
— Она же оракул, — просто ответил ей. — Я только не понимаю, откуда она могла знать о…
— Ты сам сказал. Оракул. Но почему она рассказала именно о твоем появлении? Почему ты?
— Без понятия.
— А что с той отколотой частью? Что там было?
— Вот это, черт возьми, хороший вопрос.
История моего появления здесь была написана тысячу лет назад. Этот давно умерший оракул знал обо мне. У нее было видение, или как там это называется. Значит, я здесь не случайно. Кто-то или что-то вело меня сюда. Вопрос лишь в том, что еще она знала. И зачем отколола самую важную часть.
— Ну… — протянула Лада. — Раз она сочла нужным высечь это на камне, значит, это было важно. — Она посмотрела на меня. — Теперь я понимаю, почему мой отец так хотел заключить с тобой союз.
— А ты? — спросил у неё. — Это ведь ничего не меняет между нами?
— Нет… пока. Если только я случайно не наткнусь на этот недостающий кусок на каком-нибудь рынке и не увижу там, как ты со своим поселением вырезаешь мое.
— После всего, через что я прошел, чтобы тебя вернуть? Вряд ли. Пойдем отсюда.
Мы двинулись обратно, запирая за собой двери.
— Хотел спросить кое-что, — сказал я. — Если не затруднит.
— Конечно.
— Нам, как Князьям, часто приходится брать больше одной жены. У меня есть, у твоего отца тоже… Значит ли это, что ты возьмешь больше одного мужа?
— Я об этом еще не думала. Может, к нашей следующей встрече у меня будет ответ.
— Видишь, вот поэтому у нас бы ничего и не вышло.
— Всегда хозяин, никогда подчиненный, да?
— Ты меня раскусила.
Когда повозка была загружена, и мы готовы были возвращаться домой, я в последний раз встретился со Светозаром у дерева в центре их земель.
— Это ведь я, да? — спросил у него. — На плите, в гробнице?
— При первой встрече я не был уверен. Но после того, что ты совершил, сомнений почти не осталось.
— И что это значит?
— Мы не можем знать наверняка, ни ты, ни я. Последняя часть пророчества утеряна. Мой народ долго искал её, но тщетно.
— И она где-то там.
— Вероятнее всего. Кто-то хранит кусок будущего у себя.
— Но почему я?
— Потому что ты сыграешь важную роль в будущем этой земли. Какую именно, я не знаю. Но это пророчество одно из немногих, оставшихся от Оракула. Они невероятно редки, и наш долг защищать его, как и этот мир.
Важная роль в будущем. Хм… Звучит громко. Но что от меня требуется? Спасти мир? Завоевать его? Или просто дожить до момента, когда я сыграю свою роль в чужом спектакле?
Проклятые древние загадки, никаких прямых ответов. Ладно. Я выдохнул.
— Сделать это может быть непросто. Полагаю, Лада упомянула, что стало причиной гибели лесных дикарей.
— Не те Адские Огнешары, что я дал, а полубог.
— … Верно. Ты знаешь и о том, и о другом?
— Во-первых, признаю, взрывчатка — моих рук дело. Как я уже говорил, меня не волнует то, что происходит за пределами моих земель, пока это не касается моего народа. Лесные дикари слишком много зла причинили моим людям, чтобы я оставался в стороне. Ты говорил, что готов на все ради своего поселения? Так вот, я такой же, и ни чуть не жалею о своих действиях или решениях.
— Я тебя не осуждаю. Бомбы вернуть?
— Нет. Оставь себе.
— Уверен? Я знаю, чего они стоят.
— Абсолютно. Делай с ними что хочешь. Теперь, когда угроза дикарей миновала, у меня нет жажды разрушения.
— А что насчет Костобоя?
Внезапно налетел резкий порыв ветра. Словно само упоминание имени полубога привлекло чье-то внимание. Я невольно оглянулся, но ничего не увидел.
— Боги — странные создания, — сказал Светозар, не обратив внимания на зловещий знак. — Они требуют веры без доказательств. Но полубоги… Я давно знаю об их существовании. Они обладают огромной силой и они вполне реальны.
— Так что будет делать Костобой?
— Скроется в какой-нибудь пещере и продолжит требовать жертв… Надеюсь. А может, останется на поверхности и поработит все поселения Полесья. Не могу сказать. Нам остается только ждать, — он ненадолго замолчал. — Сезон меняется. Скоро похолодает. Нужно быть готовыми. И прежде чем ты уедешь, у меня есть для тебя еще несколько подарков.