В центре разрушений открылась брешь. Это был не путь к спасению, а дорога прямо туда, где находились клетки с пленниками.
— За мной! К клеткам! — хрипло крикнул жёнам и рванул вперёд.
Мы сорвались с места и понеслись вниз по склону. Осколки магических кристаллов хрустели под ногами. Острые грани впивались в подошвы сапог, но останавливаться было некогда. Крушитель вибрировал в руке, и тепло от рукояти растекалось по венам. Легендарный меч жаждал крови.
Лара выпускала стрелы не останавливаясь. Вражеские лучники валились с постов один за другим. Кто-то успел вскрикнуть, кто-то просто рухнул молча. Таисия прыгала через обломки, используя свою кошачью природу на полную. Иляна скользила рядом, едва касаясь земли босыми ногами. Нимфа собирала влагу из воздуха для будущего заклинания.
— Импактус! — вторая волна повалила на ноги оставшихся, окончательно расчищая для нас дорогу…
Сумеречники разлетелись в стороны, а затем я ворвался с Крушителем. Меч прошел сквозь остатки их обороны, словно горячий нож сквозь масло.
Крушитель разрубал древки копий, рассекал щиты, превращал доспехи в металлическую пыль. Сумеречники падали, не успев понять, что их убило. Они просто исчезали в синем пламени артефакта, превращаясь в мерцающую пыль.
Но враги быстро перестроились. Это были не панические мародеры или случайные грабители — передо мной стояла дисциплинированный отряд под командованием опытных командиров, которые умели адаптироваться.
— Поджечь клетки! — донесся голос Гаврилы, перекрикивающий шум битвы. — Не дайте ему выпустить рабов!
Десятки факелов полетели к рядам клеток с пленниками, оставляя в воздухе огненные дуги. Первые языки пламени лизнули соломенный настил и деревянные прутья, и загорелось пламя. Внутри клеток раздались крики ужаса.
— Забава, Таисия — к клеткам! — крикнул я, отбивая удар вражеского командира. — Освобождайте пленников!
Тигролюдка и принцесса помчались к горящим клеткам. Стрелы свистели вокруг, но девушки продолжали бежать.
Первые освобожденные рабы выползали из клеток. Дым забивал легкие, ноги подкашивались от слабости. Старик упал на колени и заплакал. Молодой парень схватил меч убитого стражника и с ревом бросился на ближайшего охранника.
Копыта ударили совсем рядом. Я отпрыгнул в сторону. Буран атаковал.
Командир кентавров нависал надо мной громадой мышц и стали. Человеческий торс блестел от пота, руки сжимали боевой топор. Лошадиное тело защищала броня, железные подковы высекали искры из камней.
— Думал, легко обманешь старого воина? — крикнул он, пытаясь меня растоптать.
— Теперь узнаешь цену дерзости, щенок!
Земля дрогнула от удара копыт. Я бросился в сторону. Топор прошел там, где только что находилась моя голова. Лезвие врезалось в землю со скрежетом металла о камень и высекло сноп искр.
Кентавр двигался быстрее, чем можно было ожидать от такой туши. Развернулся на задних ногах как заправский циркач. Топор снова пошел по дуге.
Хватит играть в поддавки. У меня же есть Крушитель.
Легендарный клинок пробил лошадиный бок. Броня не помешала. Вообще никак. Синее пламя полыхнуло ярче обычного. Буран издал протяжный стон и начал заваливаться набок. Его тело осыпалось синей пылью. Сначала место удара, потом ноги, копыта, торс. Через несколько секунд от командира кентавров остались только воспоминания.
Вдруг рядом раздался знакомый боевой клич:
— За Заречье!
Яромил — избитый, истерзанный пытками командир солнцепоклонников — поднялся в своей горящей клетке и начал выкрикивать команды. Голос командира прорезал хаос битвы, звуча четко и властно:
— Первая группа — к оружию павших! Вторая — защищать детей и раненых! Третья — тушить пожары в клетках!
Освобожденные рабы, услышав четкие команды, мгновенно организовались. Хаос превратился в целенаправленные действия. Те, кто мог держать оружие, подбирали мечи и копья павших стражников. Женщины и дети отходили к относительно безопасным участкам площади. Самые сильные и ловкие бросились тушить горящие клетки, выливая воду из бочек и засыпая огонь землей.
Старик-дварф схватил молот с земли. Пальцы побелели на рукояти. Ненависть исказила его лицо до неузнаваемости. Он заревел и ринулся на ближайшего охранника. Удар молота проломил шлем стражника. Кровь брызнула фонтаном.
За ним хлынули остальные. Освобожденные рабы подхватывали оружие павших. Женщина с окровавленными запястьями воткнула кинжал в спину убегающего наемника. Молодой парень бил кулаками по лицу поверженного гоблина, не останавливаясь даже когда тот перестал двигаться.
Восстание набирало обороты. Вместо организованного отступления мы оказались в центре кровавой бойни. Освобожденные пленники дрались как одержимые. Годы унижений и страха выплескивались в неконтролируемой ярости.
Краем глаза заметил движение слева. Черный плащ мелькнул между горящими клетками. Дроздий Теневой Клинок.
Этот ублюдок появился из ниоткуда. Его тень двигалась отдельно от тела, ползла по земле как живая тварь. Клинок ударил справа, а теневое лезвие полоснуло слева.
Еле успел отскочить.
Дроздий появился из ниоткуда. Его тень двигалась отдельно от тела, ползла по земле как живая тварь. Клинок ударил справа, а теневое лезвие полоснуло слева.
Еле успел отскочить.
— Ты! Наконец я отомщу за младшего брата, Дурия! — выкрикнул Дроздий, а его голос звенел от ярости. — Посмотрим, сколько ты продержишься против настоящего мастера.
Дурий? Какой еще Дурий? Я перебирал в памяти всех убитых за последнее время. Имен было много, но такого точно не припоминал. Может, кто-то из тех бандитов в трущобах? Или наемников у Галичья?
Впрочем, какая разница. Мстители за убитых родственников у меня теперь в очереди стоят. Скоро придется расписание составлять — понедельник для братьев, вторник для отцов, среда для двоюродных племянников…
Он атаковал. Я парировал его клинок, но невидимое теневое лезвие полоснуло по руке. Кровь потекла по рукаву. В ране разливался странный холод, будто ледяная вода просачивалась прямо в кости.
Его тени множились, становились плотнее и агрессивнее. Каждый его удар приходилось отбивать дважды. Настоящий клинок справа, темное отражение слева. Скорость зашкаливала.
Крушитель вливал в меня поток энергии, разгонял и поддерживал. Легендарный меч справлялся, но с трудом. Синее пламя колебалось, натыкаясь на магию противника.
Я рубанул сверху вниз. Дроздий отскочил, но кончик Крушителя все же достал его левое плечо.
Сумеречник зашипел.
Темная кровь просочилась сквозь черный плащ.
— Неплохо, — прорычал он сквозь зубы. — Но не забывай про это!
Черный браслет на его правом запястье вспыхнул красным.
«Метка Охотника».
Она вырвалась из артефакта и вцепилась в мою кожу невидимыми крючками.
Запястье обожгло болью. Раскаленное железо прижали к коже. Нет, хуже. Что-то чужеродное проникло под кожу, въелось в плоть, стало частью меня.
— Теперь Гаврила всегда будет знать, где ты находишься, — прохрипел умирающий Дроздий, и в его голосе звучало злорадное удовлетворение. — Лунный цикл… двадцать восемь дней… нигде не скроешься… он найдет тебя где угодно…
Последним усилием воли теневой мастер попытался нанести финальный удар отравленным клинком, но Крушитель был быстрее. Синее пламя артефакта вспыхнуло ярче, и Дроздий рассыпался пылью.
Мы теснили наших противников, но Гаврила не собирался сдаваться просто так.
— Отступление! — крикнул работорговец, пятясь к дальнему концу площади. — К кругу! Все к кругу!
Я проследил направление его взгляда. Среди развалин старого дома на окраине площади воздух задрожал. Магические руны вспыхивали одна за другой, складываясь в сложный узор из переплетающихся линий и символов.
Портальный круг. Сукин сын готовил пути к отступлению заранее.
Я рванул наперерез убегающему Гавриле. Ноги вязли в грязи, смешанной с кровью. Толпа сражающихся бурлила между нами хаотичным водоворотом. Какой-то гоблин с окровавленным топором преградил путь. Пришлось врезать ему локтем в челюсть на бегу. Эльф-наемник замахнулся мечом справа. Я пригнулся, и лезвие просвистело над головой.
Синее пламя меча пульсировало в такт биению моего сердца. Еще мгновение и эта тварь получит справедливое возмездие.
Но Гаврила успел выхватить какой-то странный артефакт — красный кристалл размером с кулак в черной металлической оправе. Из него вырвался кровавый щит, поглотивший удар легендарного клинка. Крушитель ударился о барьер и отскочил, как от стальной стены.
— Ха! — засмеялся Гаврила отступая в светящийся круг. — Думал, твой меч всесилен? Есть вещи, которые даже он не может разрушить!
Магические руны вспыхнули ярче, заливая окрестности кроваво-красным светом. Воздух задрожал от нарастающей магической энергии, а волосы на моём затылке встали дыбом.
— Наслаждайся победой, Князь, — проговорил Гаврила, и фигура его начала растворяться в потоках магического света. — Ты еще пожалеешь об этом дне. Поверь мне — ты еще пожалеешь.
Я огляделся вокруг и наконец смог увидеть масштаб того, что здесь произошло. Торжище было превращено в руины. Десятки клеток разбиты или сожжены, по площади были разбросаны тела стражников и работорговцев и, к сожалению, освобожденных рабов. Мы спасли больше сотни пленников, но какой ценой?
И главное… самых ценных трофеев я так и не увидел. Ни элитных воинов, ни редких специалистов. Пустые клетки говорили сами за себя. Гаврила вывез их заранее, оставив только приманку.
Вся эта шумиха оказалась спектаклем. Отвлекающий маневр, чтобы заманить меня сюда и повесить на запястье проклятую метку.
Освобожденные рабы кучковались по всей площади. Человек сто, может чуть больше. Люди, эльфы, дварфы, представители рас, названий которых я даже не знал. Перевязывали друг другу раны подручными тряпками. Кто-то нашел воду и делился с остальными. Кто-то просто сидел и смотрел в пустоту.