Пройдя в заветные покои, застаю здешнего хозяина мирно храпящим в своей постели. Не слишком старый, не слишком молодой. Если бы не все эти дорогие убранства, огромная кровать, шелка, золотые вставки и огромное множество драгоценных камней, человек передо мной ничем бы не отличался от тех, кто ему прислуживал.
— И это мой враг… — клинком стражника, того, который смог поднять на меня меч, я пробиваю сердце спящего. Не зная имени, лица, просто убиваю человека. С опозданием меня осенило: а вдруг это не он? Я поглядел на Шалли, та улыбалась.
— С вашей силой даже людские короли не страшнее домашнего скота. Идёмте, на очереди Жоржолон и Борон Рейвен. Нужно разобраться с ними сегодня же или завтра может…
Договорить вампир не успела. Где-то под стенами замка, со стороны черного входа, раздался взрыв. Тут же забили колокола, по всему дворцу послышались крики, шорохи, топот. Огромная толпа, минимум из двадцати человек, неслась прямо в палаты короля.
— Блин, не успели… Князь, нужно уходить!
— Рано. — Стянув покойника с кровати, несколько раз полоснул его мечом, разбил посуду, а после велел Шалли притянуть сюда несколько трупов. Время стремительно утекало, а я, вложив в руки короля простой столовый ножик, пригодный лишь для чистки яблок, нанёс им по другому покойнику несколько ударов. Повсюду кровь, битая посуда, король без руки, в ночнушке, с располосованным телом, а рядом с ним убитый рыцарь с странными ранами и ножом, воткнутым в глаз.
— «Король героически сопротивлялся проклятому демонами воину, но силы оказались не равны». Погиб героем, сражаясь против зла. — Глядя на Шалли и зная, что люди смогут опознать порчу и демонические чары в покойниках, говорю я. Вампир ухмыльнулась, а после, прикусив палец, кинула в рыцаря каплю крови. Тело мертвеца слегка изменилось, приняло более грозный вид.
— Теперь он больше похож на прислужника демонов. — Говорит Шалли, открывая ставни окна.
— Да… пожалуй. — На последок, припомнив ещё один кинематографический штамп, окровавленной рукой метрового короля, на полу вывожу пять букв: Рейве… — Пусть посланию и не поверят со стопроцентной вероятностью, но это внесёт сумятицу, разлад в стан людей. Чем дольше они будут думать, грызться между собой, тем более выигрышным окажется наше положение. Пусть думают, что враги среди них, пока мы подготовимся к очередному удару, найдём последних заказчиков нашего убийства, а после попытаемся избавиться от исполнителей. Я не собираюсь ждать, когда в Бавонии соберутся силы, способные оторвать мне голову. Вместо этого следует встретить их на подступах, прикопать земелькой, а после вплотную заняться городом.
Взяв вампиршу на руки и спрятавшись в созданной ею тени, я через окно, не опасаясь высоты или разбиться, выпрыгиваю с седьмого этажа замка. Магическое заклинание Шалли окутывает меня. Словно перышко, будто подхваченное ветром зернышко одуванчика, нас уносит с замка в сторону города, за внутренние и внешние стены. Контролировать полёт не удаётся, мы просто кружим, то опускаясь, то вновь набирая высоту. Не будь мы под маскировкой, с стопроцентной вероятностью оказались бы на виду у очнувшегося города. Колокольный бой дворца подхватили все часовни, тысячи факелов зажглись на улицах, и люди толпами вывалили наружу, пытаясь понять, что же происходит. Наша авантюра — убийство самого короля… Ха-ха-ха, всё прошло так легко, что я даже усомнился, не сон ли это, не сплю ли я сейчас в своём демоническом обличии в доме Блекберри.
— Мы убили людского короля! — прижимаясь ко мне, с восторгом сказала Шалли. — Поверить не могу, как же это возбуждающе…
Губы вампира впиваются в мои, зубками, она прикусывает их, кривится, но после, как плоть затянулась, вновь целует меня, запуская свой шаловливый язык в мой рот. Она возбуждена, я тоже. Неспешно опустившись за стенами города, первое, что я сделал, это сорвал с неё форму убитого солдата, прижал девку к дереву, раздвинул ноги и вставил член в узкую, мокрую киску. Когти Шалли впились мне в плечи, сосочки на её маленькой груди возбуждённо навострились. С хлюпающим звуком, всасывая меня в себя и при этом восторженно крича, Шалли принимает мой член. Держу её в своих мощных руках, словно невесомый предмет, я начинаю ускоряться, долбить её, как никогда ранее. Вампир кричит, стонет, тянется пальцами к своей киске, но, чтобы удержать её, мне хватит и одной руки. Держа вампира за талию левой, правой хватаю её запястья, сжимаю над головой и ещё сильнее, глубже принимаюсь насаживать демоницу на свой член.
— Как же грубо, как… нравится… о Дьябло, не останавливайся! — кричит она, закатив глаза. Поиграв с ней немного в «принцессу на руках», кидаю на холодную, покрывшуюся росой траву, после чего наваливаюсь на неё сверху. В губах моих её застывший, холодный сосок, а в руках вампира мой дружок. Шалли хочет взять передышку, надрачивает мне, умоляя подождать, но ночь коротка, и вот-вот наступит рассвет.
— У нас мало времени. — Перевернув ту на спину, держа её одной рукой за талию, приподнимаю тощую задницу, пристраиваю член к её сжатому до атома свинстеру.
— Стой, подожди, он не… — головку члена буквально сжимает её анальное кольцо. — Боль… — цыкнула Шалли, дрогнув всем телом. Понимая, что двигаться резко опасно, пальцы направляю к её вагине, двигая ими в поисках клитора, начинаю проникать в неё со всех сторон, от чего малая, ловя кайф, мычит, стонет, и задом своим сама принимается наседать на моего дружка.
Глава 14Бесчестие
Мы вернулись к мастерской, когда труп главного врага Люциуса из дома Блекберри, моего врага, остыл. Город сходил с ума, били колокола, армия королевства вошла в город, разгоняя все патрули и семьи аристократии, которые не относились к слугам королевской семьи. Переворот, война, восстание — крики десятков тысяч голосов, весь город погрузился в хаос.
Обеспечив прикрытие Шалли, спускаю в катакомбы обессиленное семейство Блекберри. Ария и Катрин всё так же бессознательны, лишь я, натянув дежурную улыбку и сохраняя в себе человеческий лик, остаюсь в городе, на страже лавки, ожидая главных врагов. Смерть короля ознаменовала начало эпохи смут, больших перемен и нескончаемых войн. Теперь все и всем враги, мирная школьная жизнь детей знати останется в воспоминаниях, а я… Давно хотелось перестать церемониться, играть в добрячка, умника, коим я никогда не был. Забыть, что было раньше, воскресшему покойнику вроде меня легко. Убить кого-то, когда дорога за спиной услана трупами — ещё легче.
В свете всех прошлых договоренностей, того, с кем мы общались, заключили временные союзы, кому что дали, обещали, по-настоящему я поставил на того, кто душу дьяволу был готов продать ради победы. И того, кого сам был готов прирезать как разменную монету. Малыш Дан, я благодарен судьбе за то, что ты оказался в этом городе, в этом классе. Рад, что тебя учили насиловать, создавать гаремы, обещать мстить на крови и прочее… Ты выдал мне много целей, дал множество возможностей тебя подставить и оказался человеком, чья тупость равна наивности. Человек, умственно достойный звания шестерки, оказался принцем, на словах крепким, с уверенностью и готовностью исполнять свои громкие обещания. Когда нам с Шалли стало понятно, что авантюра по убийству короля лишь спровоцировала войска города к немедленным ответным мерам, и когда стало понятно, что вокруг нашего квартала собирается целая армия, улицы баррикадируются, а всех пытающихся прорваться без разбора режут и убивают, предполагая, что это моя «зеркальная» версия. Именно тогда пришлось действовать кардинально. Шалли, с парой слуг Дана, а также бессознательными Блекберри и их собачонкой служанкой, я помог укрыться в катакомбах. Затем, примерив на лице свой старый облик, выхожу на улицу, ставлю там стульчик и принимаюсь ждать.
Невинный, чистый, готовый ко всему слуга. Я ждал наших врагов у входа в магазинчик.
Поддерживая с вампиршей мысленную связь, ощущая спокойствие госпожи, её мирный сон, легко контролирую свои собственные мысли, продолжая тихо и мирно наблюдать за происходящим в округе. Сейчас, на улицах, вокруг которых всё сильнее и сильнее сжимается усмертаносное кольцо, зажаты не только мирные жители Бавонии, но и слуги Коронетов, Тау, несколько бойцов Дана, брошенных на растерзание местных властей. А с ними, в точно той же роли наживки, ещё с десяток разного рода пешек разных стран, убийство которых в горячке и огне гарнизона защищающихся приведет к неминуемой гибели этого государства. Грядут перемены, мои действия им виной.
Распустив стражу по домам и велев закрыться в домах и защищать исключительно свои жизни, у пустующей лавки тупо сидел, глядел в небо и попивал остатки дорогостоящих запасов Катрин. Враг идет за мной, велика вероятность, что если я умру, они успокоятся, или же хотя бы остудят пыл. В то же время существует вероятность, что моя смерть ничего не изменит, и, как положено фамильяру, я спустя какое-то время воскресну рядышком с моей маленькой, беззащитной Арией. Никто не ответит точно что мне уготовано, и я сам, точно так же, могу лишь молчать, рассуждать, думать, попивая украденное из хозяйского бара вино. Эх… жизнь прекрасна!
Едва задрав бутылку, намереваясь опустошить её хотя бы до половины, слышу звук бьющейся посуды, ощущаю, как последнюю рубашку из запасов Маркуса окатывает красная, прохладная субстанция. Всё пролито, в руках моих розочка из стеклянного горлышка, между ног прямо в стул вогнан метательный кинжал, а кинул его…
— Наставник Лефесто, занятия ещё не начались, а вы уже во всей своей красе.
Зависнув в воздухе, почти что застав меня врасплох, напротив восходящего солнца, словно пытаясь ослепить меня, парил Лефесто, рядом с которым я приметил ещё парочку очень интересных личностей. Здоровяк с акульей головой, чуть меньше в размере моей основной формы, с огромной секирой, он прятался в тесных улочках. Под землей, пытаясь слиться с окружающей средой, притаилась девочка с синими перышками, парой кинжалов и лицом, которое я никак не мог разобрать из-за его постоянного изменения, маскировки с местностью.