— Брат, признаюсь, я не готов к инициации! — Огорошил меня Ярослав, едва мы оказались внутри, — так что даже пытаться не буду проходить ритуал. К тому же, после позавчерашней охоты мне совершенно ясно, что ты более сильный охотник, а значит «Полуденное солнце» выберет тебя.
— Ты уверен? — Спросил я Ярослава и, увидев, как он молча кивнул, принял решение брата охотника, — что мне нужно делать?
— Ты знаком с кузнечным делом? — Увидев мой утверждающий кивок, Ярослав продолжил, — тогда возьми щипцами амулет, помести его в горн и жди, пока он не станет полностью красным.
Я взял инструмент, ухватил им реликвию, поднес к горну и опустил в угли. Ждать, когда амулет полностью покраснеет, пришлось долго, даже не смотря на то, что Ярослав постоянно раздувал мехи. Это был явно не простой металл. Наконец вся поверхность золотого диска стала наливаться алым, я приготовился и вовремя вытащил амулет.
— Ложи его на наковальню, на ребро, только не оброни, а то заново придется нагревать, — Ярослав говорил, что мне делать, а я послушно выполнял, — а теперь возьми молот и ударь по артефакту со всей силы, на какую способна твоя рука. Не бойся, не сломаешь.
Я и не боялся. Удерживая реликвию в щипцах одной рукой, второй взял молот и со всей доступной мне силой, задействовав «Всплеск Ярости» и «Праведный гнев», нанес удар по амулету. То, что произошло потом, поразило как меня, так и разинувшего рот, словно мальчишка, могучего охотника на демонов.
Молот, которым я нанес удар, развалился на несколько частей, наковальня же всего лишь треснула надвое. Звон от удара полностью лишил меня слуха, поэтому Ярославу пришлось жестами показывать, что мне делать дальше.
— Взять рукой раскалённый амулет и прижать к сердцу? — Удивился я. К счастью слух стал возвращаться и охотник подтвердил свои жесты словами.
— Хватай его быстрей и прислоняй к груди, туда, где у тебя сердце, иначе все заново делать, — словно сквозь воду расслышал я слова брата охотника. Отбросив щипцы в сторону, я рукой схватил амулет, подсознательно ожидая ожога, и прижал его к левой половине груди. Удивительно, но ни руку, ни тело совершенно не обожгло. Пострадала лишь одежда, тут же сгорев в месте соприкосновения с реликвией.
Сначала я ничего не почувствовал, продолжая прижимать артефакт к груди, а затем амулет словно прошёл сквозь мою плоть, прямо в сердце.
Секунда, другая. Я стал с недоумением рассматривать пустую ладонь, ничего не понимая. И в этот момент в моей груди начало разгораться пламя. Оно не сжигало меня, нет. Это было даже приятно, чувствовать, как жидкий огонь распространяется по моему телу, устремляясь вместе с кровью по венам. Я скорее всего растворился бы в этом пламени, но в этот момент перед моими глазами появилось системное сообщение.
«Вы подвергаетесь неизвестному виду облучения. Возможны необратимые изменения организма. Невозможно произвести анализ, недостаточно данных. Зафиксирован значительный рост внутренних резервов организма. Зафикс…»
Сильнейший спазм боли скрутил мое тело и я рухнул на пол. Это длилось лишь мгновение, а затем отпустило. Но едва я отдышался и начал с помощью Ярослава подниматься на ноги, как у меня вновь свело каждый нерв в теле болевой судорогой, вновь бросая вниз. Третий спазм я уже не выдержал, укрывшись в спасительном забытьи.
Отступление первое.
— Ильдар, — крикнул старший брат, распахнув двери настеж, — помоги занести, тяжёлый, как бык трехлетка.
Второй брат кинулся на помощь старшему и они внесли в дом давешнего гостя, который представился Русланом, князем Верд при их встрече. Влада, увидев, в каком состоянии дворянин, кинулась к спальне, распахивая в нее дверь.
— Сюда его скорее несите, остолопы, на кровать! Да живее, Митька, тащи воды холодной, бегом, — сама девушка метнулась в кладовку, в которой быстро нашла нужную сейчас скляницу и вернулась в спальню. Подойдя к братьям, укладывающим на кровать дворянина, она почувствовала как от тела князя идёт нестерпимый жар. Словно из печи, подумала она, глядя, как Ильдар шипит от боли в обожженых пальцах, которыми держал Руслана. В этот момент вбежал Митька, принесший целое ведро холодной воды. Ярослав тут же схватил его и плеснул на пышущее жаром тело. Комнату вмиг заволокло паром, а затем раздался душераздирающий рык. Ему вторил ещё более страшный рык с улицы и тут же входную дверь сотряс мощный удар. Старший брат тут же метнулся к выходу и впустил в дом огромного зверя, от разьяренного вида которого стало жутко. Бер протиснулся в спальню и стал обнюхивать тело лежащего на кровати человека, громко сопя при этом.
— Сварг, я тебе что, не свежая добыча, чтоб меня так обнюхивать? — Произнес князь усталым голосом, открывая веки и осматривая комнату, — брат, расслабься, у нас все получилось, я прошел инициацию. Только со зрением что-то, словно я видеть лучше стал.
— Ещё бы! — Хмыкнул Ярослав, беря со стола небольшое зеркало и протягивая его князю, — на, полюбуйся. Даже у магистра глаза не так ярко светятся, когда он обращается к силе Сварога.
А глаза Руслана действительно излучали свет. Влада не могла вспомнить, какого цвета они были при первой встрече, но сейчас на них смотрели два ярко синих сапфира, в которых периодически вспыхивали янтарные искры, из-за которых и складывалось впечатление, что глаза светятся изнутри.
— Нейроинтерфейс, справка! — Командным тоном произнес князь два совершенно непонятных слова, и его взгляд устремился куда-то перед собой, а губы зашевелились, буд-то он читает книгу.
Глава 17 Управление хаосом
Обоз, сопровождающий посольство, растянулся на пару сотен саженей, медленно двигаясь по разбитой телегами дороге. Я, в сопровождении Трогарда и хмурого Сварга, плетущегося чуть позади, находились в самом конце обоза. На общем совете дружины, перед самым выездом, кандидатуру сопровождающего несколько раз меняли, но в конце концов выбор пал на Трогарда. То, что альвы давно и безуспешно ищут воеводу чтоб наказать за прошлое, не смутило его.
— Они ищут воина, но никак не Мастера кузнеца, известного во всей империи и далеко за ее пределами! К тому же у них никогда не было моих примет, — развеял последние сомнения воевода и я принял решение. Сварга же пришлось взять с собой, иначе он грозил разнести всё, до чего доберется, в мелкие щепки.
Вот мы и ехали, держась немного обособленно от большинства. Хмурое, затянутое тучами небо и холодная погода, сопровождавшая нас вторые сутки, совершенно не располагали к беседе, поэтому я предался воспоминаниям.
— Ученик, ты опять пытаешься ограничить заклинание, словно с одной из стихий работаешь, — вновь возмущался наставник, в сердцах ударяя себя кулаком по колену, — ну сколько тебе говорить, Хаос не любит, когда его контролируют. Он сам берет ровно столько силы, сколько посчитает нужным в данный момент. Давай ещё раз.
И я, уже сбившийся со счёта, в который раз активировал заклинание хаоса второго порядка «Копьё безумия». Тут же передо мной выскочило системное сообщение:
«Вы использовали заклинание школы хаоса второго порядка «Копьё безумия», потрачено очков маны- 200 из 400 доступных».
С моей руки сорвался сгусток силы, а внутренний резерв маны просел на половину. Сгусток, устремившись вперёд, приобрел форму короткого копья, а скорее метательного дротика, который оставлял за собой клочки красноватой дымки. Несколько мгновений полета и заклинание врезалось в большой деревянный щит, сажени две в диагонали, разнося его на щепки.
«Вы нанесли урон деревянному щиту- неизвестно. Деревянный щит, прочность 0 из неизвестно, разрушен».
— Во-от! Я же говорил, Хаос любит свободу. Смотри, какой хороший результат, не каждый магистр огненной магии сможет сотворить подобное. Сколько резерва потратил? — Глаза наставника блестели лёгким безумием, впрочем как и всегда.
— Половину от оставшегося, Мастер, — не стал скрывать я, понимая, что сейчас он потребует повторить и оказался прав.
— Тогда повтори заклинание, вон в тот вяз, он мне никогда не нравился, — и я повторил, вновь получив системные сообщения, которые последнее время появлялись перед глазами, когда я совершал любое действие, связанное с использованием маны или силы Сварога, именуемой на Первом Этапе яростью. На удивление, истратил на этот раз лишь треть резерва, но получил результат не хуже первого. Наставник, заметив мое недоумение, улыбнулся, — ага, вижу, ты начинаешь понимать, что даёт запретная магия и почему её боятся сильные чародеи. Тогда делаем короткий отдых, чтоб ты восстановил резерв и ещё раз испытаем защитные заклинания.
— Хорошо, Мастер, — я слегка поклонился наставнику, помня, как он щепетильно относится к взаимоотношениям учителя и ученика. Недолгий отдых, во время которого пришлось пить далеко не вкусные зелья, повышающие регенерацию маны, а затем вновь на полигон, устроенный на обычной лесной поляне. Правда, вокруг нее разбросано столько отводящих и отпугивающих плетений, что язык не поворачивается называть обычным такое место.
— В этот раз начнем с «Покрова силы», — произнес наставник, имя которого я до сих пор не знал, — готов? Тогда держи удар!
Шар «Чадного пламени», ещё одного атакующего заклинания магии хаоса, устремился ко мне, наполнив воздух гулом. «Покров силы», на создание которого ушло две сотни маны, образовал вокруг меня и защитный купол, который достойно встретил атаку наставника и «Чадное пламя» отрикошетило в сторону, с воем отправившись в густые заросли. Прочность защитного заклинания при этом просела на половину. Наставник водяной плетью стиганул по зарождающемуся пожару, затушив на корню пламя на месте падения его заклинания.
— Хм, неплохо, неплохо, — произнес учитель, вооружившись луком с наложенной на него стрелой, — ну-ка, посмотрим, как от этого тебя защитит покров.
Защитил, лишившись одной пятой своей прочности. Затем я обновил заклинание и от наставника последовал удар секирой, мечом и копьём. Наставник остался доволен, в который раз возмущаясь, почему у него не было такого резерва маны в самом начале развития. Отдохнув и вновь восстановив силы, я ещё раз отработал атакующее плетение, на этот раз третьего порядка, наносящие урон по площади.