Царственный кивок.
– Проси.
Сын и внучка императрицы появились безо всякого пафоса. Просто остановились на пороге и просто склонили головы. Канцлер был уверен, что не будь его в кабинете, то формальностей не было бы вовсе. Но протокол нужно блюсти при посторонних.
Не оборачиваясь:
– Рада вас видеть. Проходите.
Присесть предложено не было, поскольку сама императрица стояла, глядя в окно на тягучие и серые воды Невы. А сидеть при стоящем монархе как-то не полагалось.
Царица, как и её царственная бабка Мария, не любила Санкт-Петербург. Впрочем, как и Москву, и Новый Царьград. Константинополь, Новый Илион, а лучше сам Остров Христа – вот её любимые места. Да даже Рим и то не совсем… Но север ей нравился намного меньше. Что ж, гены бывшей римской принцессы Иоланды Савойской, великой императрицы Марии Викторовны, передались и через поколения. И если бы не ожидающиеся «События в Гатчине», императрица бы не удостоила «северную столицу» своим присутствием.
– Мы с князем обсуждаем перекосы в делах между Луной и Террой, а также увеличение операций между Луной, с одной стороны, и Мексикой с Латиноамериканским Союзом – с другой. Есть мнение, что нужно Александра несколько одёрнуть. Он часть Терры, он научная и техническая база, а вовсе не независимое государство.
Кесарь Михаил кивнул.
– Да, с Луной нужно что-то решать. Я бы даже перебросил туда дополнительную роту космодесанта. В порядке демонстрации того, кто тут в доме хозяин.
Канцлер возразил:
– Прошу простить, ваше императорское величество, но целая рота космодесанта – это очень накладно для бюджета. Та рота, которая там расквартирована сейчас, вылетает нам в круглую копеечку. А если ещё одна, то… Это же Луна, а не Африка.
Кесарь усмехнулся:
– А не слишком ли жирно живёт Великое княжество Лунное? Вот пусть они и возьмут на себя финансирование этих рот космодесанта.
Императрица резко возразила:
– Нет, я никогда не допущу такого. Кто солдатам платит деньги, тому они и служат. Сын, не разочаровывай меня.
Кесарь склонил голову.
– Согласен. Не подумал. Но роту я бы всё же перебросил. Александр слишком быстро набирает вес. В том числе и политический, не говоря уж о финансах. Луна – ключ к нашей энергетике, наша энергоколонка, ключ к дальнему космосу, к Марсу и Венере. У него даже мыслей не должно возникнуть не в ту сторону. Да, это дорого, но потери могут быть несоизмеримы.
Князь Гагарин заметил:
– По имеющимся у меня сведениям, великий князь Александр не имеет отношения к коррупционным схемам.
Будущий Михаил Третий покачал головой:
– Если он позволяет собой так крутить, то он не на своём месте.
Императрица возразила:
– Не факт. Должность Великого князя всея Луны достаточно церемониальна. У той же Алвы Маклауд власти намного больше, чем у него. Но, соглашусь, он мог бы и повнимательнее следить за своими делами и своим окружением.
Терра Единства. Россия. Санкт-Петербург. Мраморный дворец. 7 марта 2015 года
– Ваше Императорское Всесвятейшество и Величие! Его Императорская Светлость Светлейший Михаил Александрович Светлейший князь Лунный принц Липпе! Её Светлость Светлейшая Диана Александровна Светлейшая Княжна Ухтомская графиня Коссиковская!
Царица кивнула.
– Проси.
Мы заходим. Бабушка отстраненно смотрит в окно. Неудивительно. Не любит она Питер. И если бы не официальные мероприятия, то не было бы её здесь вовсе.
– Ваше всевеличие.
Мы с Диной сказали это практически синхронно.
– Рада вас видеть. Всё ли хорошо?
Киваю.
– Да, ваше всевеличие. Верю, что и у вас всё благополучно.
– Конечно. Как и у всей нашей Богоспасаемой Империи.
Сказано было довольно сухо, что показывало то, что императрица была весьма раздражена. Дела явно идут скверно, и это при том, что императрица Мария Первая, насколько я мог судить по записям и новостям на полях, не была вовсе похожа характером на моего нерешительного брата Николая. И если уж она не справляется, то ситуация действительно заходит в тупик.
Скажу больше, 2015 год этой эпохи мне очень напоминает эпоху 1916–1917 годов. Пусть не настолько явно, но тенденции налицо. Ведь ещё в начале 1910-х всё было хорошо и Империя бурно развивалась и строилась…
– Чаю?
Мы кивнули.
– Да, государыня.
Императрица обернулась и указала нам на кресла.
– Присаживайтесь.
Мы склонили головы и заняли места у кресел. Не могло быть и речи о том, чтобы сесть в присутствии стоящей государыни. Лишь дождавшись её присаживания, мы воспользовались высочайшим дозволением присесть.
– Как добрались?
– Дорога была комфортна.
– Как дела в Гатчине?
– Скоро весна, моя государыня.
Нам подали чай и к чаю.
– Не случилось ли чего-то необычного?
Вопрос меня напряг, но я улыбнулся:
– Нет, моя государыня. Жаль, что каникулы заканчиваются. Скоро в Звёздный, а хочется успеть повидать отца.
Царственный кивок:
– Да, на Луну путь не близкий. Сударыня, вы тоже составите компанию моему внуку?
Поклон головы:
– Да, моя государыня. Мы сегодня вылетаем вместе со светлейшим князем.
– Вот и славно. Присмотрите за ним, а то молодые люди бывают весьма легкомысленными. Надеюсь на вас.
– Ваш внук, государыня, это верх благоразумия и надёжности. Я рядом с ним как за каменной стеной.
– Отрадно слышать. Так в Гатчине ничего не произошло?
Вопрос был неприятным. С явным подтекстом. Императрица явно чего-то ждала.
– Нет, моя государыня. У меня случились определённые проблемы со здоровьем, но это ничуть не стоит упоминания.
Динка кивнула, подтверждая мои слова. Умничка. Умная девочка.
– Проблемы?
– Да, государыня. Видимо «барическая пила». Мгновенное эпизодическое помутнение. Но всё уже хорошо. В целом же экскурсия в Гатчине нам понравилась.
Царица с минуту молчала, но потом решила благосклонно кивнуть:
– Прекрасно. Но допустят ли вас к полёту на Луну?
– Надеюсь на это, моя государыня.
– Что ж, подождём результатов врачебного заключения.
Она явно пока ничего не решила.
Терра Единства. Россия. Тверская губерния. Магистральный поезд. 7 марта 2015 года
Вам когда-нибудь приходилось ездить в поезде? Два часа между Питером и Москвой. Понятно, что ездить в «Императорском поезде» нам с Динкой было не по рангу, потому и ехали на обычном, пассажирском, пусть и курьерском. Поезда «Имперских дорог» на таких расстояниях успешно конкурировали с самолётами, особенно если учитывать расстояния от аэропортов до самих городов, и учитывая, что экспресс-поезда прибывают в самый центр городов, где магистрали метрополитена могли доставить пассажиров до места за считанные минуты.
Сотни километров проносятся за окном. Поезд едет с такой скоростью, что уши в трубочку сворачиваются. Хорошо хоть компенсаторы работают.
Что сделали за истекший век, так это хорошо связали Империю магистральными дорогами. Нет, сделано очень многое, но дороги – это что-то невообразимое. Магистрали на Дальний Восток, в Среднюю Азию, в Ормару, в Романов-на-Мурмане, в Гельсингфорс, что уж говорить о магистрали Новый Царьград – Москва – Константинополь! Или той же магистрали Константинополь – Иерусалим – Царский Берег? Часто самолёты медленнее летают, чем несутся магистральные поезда.
Терра Единства. Ромея. Восточная Африка. Маркизат Русская Джубба. Космодром «Царский берег». 7 марта 2015 года
Вечер. Темнеет очень быстро. Африка. Экватор. Это вам не средняя полоса России.
– Уважаемые пассажиры, начинается посадка на космолёт «Товарищ», который следует по маршруту космодром «Царский Берег» – орбитальный город «Икар».
Динка дернула меня за руку.
– Чё застрял? Пошли уже.
Да, посадочный терминал ждал. Переход прямо в салон космолёта. У меня немного кружилась голова от всего происходящего, но явно никто мне не собирался давать время на адаптацию. Ещё сутки назад я и помыслить не мог о полётах на самолётах, не говоря уж в космос, но вот билеты на рейс в руках, и я вот-вот полечу. И это не сон. Поверить не могу.
– Ваша императорская светлость, ваше сиятельство, ваши места налево, в головной части салона, приятного путешествия.
Салон космолёта.
– Да иди уже. Что-то ты сегодня какой-то заторможенный.
– Прости. Чего-то я туплю сегодня.
– Я заметила. Словно первый раз в космосе.
– И не говори.
Мы размещаемся. Стюарды и стюардессы проверяют ремни.
– Уважаемые пассажиры, мы начинаем обратный отсчет. Табло вы можете видеть на своих планшетах. Администрация космического центра желает вам приятного полёта. Всего доброго.
Ещё несколько минут и загудели двигатели самолёта-носителя. Мы покатились по полосе. Мы на взлётке. Рёв. Мы взлетаем. Господи-боже.
Динка, пользуясь правами слабого пола, сидит у иллюминатора и скучно смотрит в окно. Явно думает о чем-то другом. Подумаешь взлёт с космодрома. Я же даже не знаю, о чем думать.
Отрыв. Набор высоты. Хорошо, что я не сижу у иллюминатора. Дина спокойно пилкой равняет ногти, даже не глядя за борт. Рутина.
Десять минут. Двадцать.
– Уважаемые пассажиры, просим вас повторно пристегнуться. Через несколько минут произойдет отделение челнока от носителя.
А я и не отстёгивался. Динка спокойно щелкнула пряжкой и продолжила заниматься ногтями.
Тряхнуло.
Самолёт-носитель ушёл вниз. Челнок включил двигатели и рванул на орбиту. Старт «со спины» носителя прошёл штатно. Чернота за иллюминатором набирает свою красоту. Разгонный двигатель запустился во всю мощь.
Космос.
Разве мог я мечтать о таком?
– С тобой всё нормально? Ты плачешь?
– Нет, попало что-то в глаз.
– А, бывает. Перепады давления?
– Да.
Бывает. Космос за окном. Должен ли я удивляться?