Хотя разговор шёл через толмача-переводчика, Вла-димир услышал искренность и теплоту в её словах.
– Если это произойдёт, то воистину велик Бог христианский. Я готов принять вашу веру, – заявил он решительно.
В тот же день великого князя привели в церковь и окрестили. И только над его головой епископ корсунь-ский простёр руки и прочитал молитву, как князь про-зрел. Выйдя из крещенской купели, он произнёс:
– Вот только теперь я познал истинного Бога!
После такого чуда дружинники тоже поспешили окреститься. Не все, но желающих было немало.
Владимир, увидев Анну – стройную, белолицую, голубоглазую красавицу, в богатых царских одеждах, – сыграл свадьбу тут же, в Корсуни.
В отчину он возвращался победителем, с богатыми дарами от византийских императоров. Вёз он в Киев также мощи святых Климента и Фива, церковные сосуды, иконы. Великого князя и его молодую жену сопро-вождали священники, прибывшие с Анной из Константи-нополя. В благодарность за исцеление и по традиции в дар за невесту (вéно) он отдал Константинополю город Корсунь.
Уже в пути нагнал его посланный из Византии епи-скоп Михаил, с великой миссией возглавить русскую православную Церковь.
Крещение Руси
Народ киевский встретил великого князя насторо-женно. Непонятным и страшным для многих было не только то, что крестился сам князь Владимир, но и то ещё, что привёз с собой жену-христианку. Поговари-вали на торгу, что и имя он поменял. Так как теперь князя называть – Владимиром или Василием?
Шло время. И вновь всколыхнулся Киев: великий князь окрестил сыновей своих, жён, ближних советни-ков и воевод. Но самое большое потрясение народ киевский ждало впереди: Владимир разорил возведён-ное им же капище. При стечении народа он приказал своим дружинникам:
– Рубить деревянных идолов топорами и потом сжечь. А Перуна срубить, привязать к лошади и оттащить на Днепр. Спустить по воде до порогов, а чтобы не задержался где или соблазна у кого не случи-лось вытащить его из воды и установить тайно, вои-нам сопроводить истукана на лодках. Немедля отпра-вить весть о том в Новгород Добрыне. И чтобы он идолов на своей земле извёл. Такова моя воля!
Не только в Киеве, но и в других городах Руси разоряли капища и изгоняли волхвов. Людям, привык-шим к вере предков, это не нравилось.
Священники, которые приехали с князем, на улицах стольного града проповедовали учение Христа, но на первых порах их приходилось сопровождать дружин-никам. Не раз видели киевляне самогó князя беседу-ющим с епископом Михаилом.
Христиан в городе становилось всё больше, и при-верженцы старой веры задумались: может быть, не зря принёс Владимир на Русь новую веру? Ведь и княгиня Ольга крестилась, а она была женщина мудрая, и слава о ней до сих пор в народе жива. И потянулся народ в церкви святого Илии, что на Подоле, и Святой Софии, что высилась на княжеском дворе. Кто-то с радостью принимал новую веру, а кто-то – страшась гнева вели-кого князя.
И всё же очень медленно входило христианство в Киев. Тогда князь приказал некрещёным киевлянам явиться на берег Днепра: «Кто же не придёт, кто ста-нет противиться моей воле, тот враг».
В назначенное время потянулся народ к реке: неко-торые с явной охотой, некоторые с опаской, а кто и затаив обиду на князя, называя его в душе предателем веры отцов и дедов. Непреклонные же приверженцы язычества бежали в леса и степи.
Народ вошёл в воду. Высокие и сильные брали на руки детей и поднимали их над водой, священники читали молитвы. Уже крещёные киевляне поясняли, что надо делать, и становились восприемниками новообра-щённых. В тот же день на месте разорённого капища была заложена церковь во имя святого Василия. После чего князь приказал ставить православные храмы и по другим городам – на местах, где раньше поклонялись идолам.
Не просто и гладко крестилась Русь. Так, в Новго-роде дело дошло до настоящего сражения. Как только новгородцы узнали, что к ним направляется Добрыня с епископом и священниками, они собрали народное вéче и постановили: «Добрыню в город не впускать, идолов не отдавать на поругание». А чтобы непроше-ные гости не прошли на правую, бóльшую часть горо-да, жители разобрали мост через Волхов и выкатили две камнеметательные машины. Добрыня был удивлён такому приёму и принялся уговаривать неразумных. Но приверженцы старой веры упорствовали, к тому же их постоянно настраивали против Добрыни волхв Богомил и тысяцкий Угоняй.
А между тем на торговой стороне епископ и свя-щенники ходили по торгу, улицам и учили людей новой вере. За два дня они окрестили несколько сотен нов-городцев.
Но Добрыня был разозлён на новгородцев. Те разгромили его двор, убили жену и нескольких ближайших родственников; ограбили дворы проживавших в городе христиан и разорили церковь Преображения.
Тогда в ночь переправились через Волхов выше крепости пять сотен ростовцев во главе с воеводой Путятой. Непокорные их приняли за своих, и ростовцы беспрепятственно прошли по улицам города, схватили зачинщиков бунта и отправили их через Волхов Добры-не. Когда утром об этом узнали новгородцы, то, собрав пять тысяч горожан, окружили дружинников Путяты и учинили с ними бой.
На рассвете подоспел Добрыня. Он приказал под-жечь дома, стоявшие вдоль реки.
Испугавшись, что погорит весь город, новгородцы бросились тушить пожар, и сеча прекратилась. Лучшие градские люди Новгорода пришли к Добрыне просить мира.
Тот простил их и приказал дружине дворы горожан не грабить. Разорили только капище, а идолов сожгли. Новгородцы слёзно умоляли его не делать этого, но Добрыня был непреклонен:
– Чего вам жалеть о тех, кто сам за себя посто-ять не может. Какая польза от них?
Церковь Преображения срочно восстановили. Народ новгородский толпами направился к Волхову, чтобы принять крещение.
Покончив с этим делом, Добрыня вернулся в Киев, оставив в народе бранную пословицу: «Путята крестил мечом, а Добрыня – огнём».
Послесловие
Христианство по Руси шло медленно, распространяясь в основном по городам и селениям на берегах Днепра, Оки и Верхней Волги: Ростов, Суздаль, Муром, Полоцк, Владимир Волынский, Смоленск, Псков, Луцк и другие. Основная сложность заключалась не только в укоренившейся столетиями вере в языческих богов, но и в малом количестве священников, пришедших на Русь. Владимир видел решение проблемы в появлении своих, русских священников, а этого можно было достичь, только утвердив повсеместно книжное учение. По приказу великого князя из семей лучших граждан отбирали детей и отдавали их в учение к священникам при церквах.
Князь продолжал захватывать земли, облагать наро-ды данью. Эта участь постигла вятичей, радимичей, ятвягов. Для укрепления власти Киева ставил, как это делала его бабка княгиня Ольга, погóсты – пункты сбора дани. При них вырастали городки и крепостицы.
В 989 году князь построил в Киеве первый камен-ный собор, посвящённый Пресвятой Богородице. Стро-ился он семь лет и был искусно украшен иконами, фресками и мозаикой. На содержание этой церкви Вла-димир определил десятую часть своих доходов, потому в историю она вошла под названием Десятинной. В неё перенесли мощи великой княгини Ольги. Здесь же нашла своё упокоение жена князя Анна.
В 990 году на реке Клязьме князь основал город Владимир, впоследствии ставший столицей Северо-Вос-точной Руси.
Киев при Владимире Святославиче не только сам торговал с Византией и Болгарией, но также и болгар-ским и византийским купцам разрешено было торго-вать по Оке и Волге.
По примеру Византии князь Владимир начал чека-нить монеты – впервые на Руси. Их делали из золота и серебра, и назывались они, соответственно, «златник» и «сребреник».
Родился князь Владимир Святославич около 960 года, а ушёл из жизни 15 июля 1015 года (по новому стилю 28 июля). Похоронен был всё в той же Десятинной церкви. Канонизация, то есть причисление его к лику святых, произошла рано, уже в середине XIII века.
В народе же его с любовью и почитанием называют Владимир Красное Солнышко – креститель Руси.