– Ханец взял из нее свое, Стена пыталась взять свое, и я тоже возьму кое-что, что мне необходимо, – пояснил Угрим.
Не совсем, впрочем, понятно.
– Я хочу знать, куда подевался ханьский колдун и куда он унес Кощеевы Кости.
Ага, вот теперь понятно. Но ведь гречанка во время штурма лежала в бессознательном состоянии, и к тому же была замурована в кладку…
– Думаешь, Арине это известно? – с сомнением сказал Тимофей.
– Ей – вряд ли. Но об этом может знать Стена, с которой Арина до сих пор связана. Я не владею ханьской магией, и я не умею приказывать этой Стене. Зато я могу вызнать все, что видела и что знает Стена, от Арины.
Ну да… Если магический щит полумертвой гречанки, действительно, раздавлен, и она больше не способна закрываться от воздействия извне…
Пальцами правой руки Угрим поочередно коснулся самоцветов, лежавших у его ног. Затем положил левую ладонь на лоб гречанки. Уставился тяжелым взглядом в ее лицо.
Тимофею показалось, будто лицевые мышцы Арины дрогнули. Или это колдовское марево окутало ее голову?
Князь всматривался в лицо своей бывшей супруги несколько долгих мгновений. Нет, определенно, ресницы и губы Арины чуть дрогнули…
Угрим убрал руку со лба Арины. Вздохнул.
Тимофей смотрел на князя. Так и подмывало спросить, что ему удалось узнать, но задавать вопросы Тимофей не решался. Очень уж смурной был у Угрима вид.
Князь заговорил сам.
– Ханький колдун забрал Черные Кости и ушел с небольшим конным отрядом, – произнес он глухим голосом. – Из-под этой самой башни ушел. Темной Тропой…
Ушел Темной Тропой? Тимофей не отводил от Угрима напряженного взгляда. И ты даже не почувствовал этого, княже? Если так – то странно, очень странно. Угрим был сильным чародеем, а Тропа открылась рядом – за Длинной Стеной. Как такого можно было не заметить?
И снова свои вопросы Тимофей оставил при себе. Но, наверное, скрыть удивления ему не удалось.
Князь криво усмехнулся:
– Ханец открыл Стену и выпустил из нее навью силу.
Ну, было такое. И что? Тимофей не понимал.
– Это все равно, что разом открыть тысячи Троп. За таким заслоном трудно почуять еще одну навью тропку.
«Да, наверное, трудно», – вынужден был признать Тимофей. Выходит, в случившемся нет ничего странного. И вот для чего, выходит, желтолицый бесерменский колдун погнал в бой целые тумены темных призраков, лишая силы Длинную Стену.
– А где Феодорлих, княже? – спохватился Тимофей. – Где Огадай?
– Их тоже увели по Тропе, – хмуро отозвался Угрим.
– Но куда? Зачем?
Князь вздохнул, как застонал.
– Куда и зачем ханьский колдун протянул свою Тропу – этого не скажет даже Стена. Но…
«Но»? Тимофей весь обратился в слух.
– Есть одно место, куда я бы на месте ханьца очень хотел бы попасть, – негромко, словно разговаривая сам с собою, произнес Угрим.
Тимофей терпеливо слушал дальше.
– Острожец! – выцедил сквозь зубы Угрим. Лицо его стало жестким. Глаза пылали холодным блеском.
– Разве Острожец не защищен от чужой магии? – удивился Тимофей. – И если бы даже бесерменский чародей взломал колдовскую защиту крепости, разве ты бы об этом не знал?
– Ханьский колдун может попасть в Острожец и без помощи магии.
– Как?! – опешил Тимофей. – Через такие стены! Мимо стражи! И без магии…
– Крепость охраняют воины Феодорлиха и Огадая. И…
Угрим сжал кулаки.
– И теперь я понимаю, для чего проклятому бесермену понадобились император и хан!
Тимофей прикусил губу. Крысий потрох! Кажется, он тоже начинал это понимать. Но…
– Княже, ханец все равно не сможет пробиться к нижним подземельям Острожца. Даже Феодорлих и Огадай ему в этом не помощники.
Угрим прищурился:
– Если он, действительно, отправился туда, значит, на что-то рассчитывает.
Князь решительно тряхнул головой.
– Тимофей, оставь пока Кости здесь. Сам собирай всех, кого сможешь собрать быстро. Мы идем к Острожцу.
Как идем – об этом Тимофей спрашивать не стал. От ханьской Стены до городка на берегу Ищерки проще всего было добраться по Темной Тропе.
Дозорные заметили их еще издали. В крепости на скале уже оттрубили рога и несколько раз гулко ударил барабан. На стенах и башнях стало людно, на боевых площадках задымились костры под большими котлами.
Чжао-цзы остановил коня на расстоянии выстрела из мощного лука или самострела. Не стоило рисковать. Пока не стоило…
Остановились «лесные демоны», скакавшие за ним. Быстро подтягивались отставшие линь гуй.
Отсюда можно было разглядеть цитадель варваров во всех деталях.
Никаких ходов, лазов, расщелин или ступенек в монолитной отвесной скале заметно не было. Да и окаменевшие ворота наверху вряд ли теперь способны открываться. Зато над вросшими в арку массивными створками на цепях покачивалась широкая платформа с высокой дощатой оградкой и узкой калиткой. В подобных клетушках-подъемниках иногда спускают в шахты рудокопов и извлекают из недр отколотую породу. Здесь же платформа, вынесенная на толстых крепких балках далеко за зубцы надвратной башни, предназначалась для другого. На такой удобно поднимать в крепость припасы, людей и даже коней. Что ж, защитники цитадели неплохо устроились.
Со стен также свисали несколько канатов и веревочных лестниц, но стража спешно втягивала их наверх. Издали было похоже, будто по скале и стенам ползут извивающиеся гады.
Подъемник, веревки и лестницы, похоже, являлись единственной связью крепости с внешним миром.
Сверху на Чжао-цзы и его невеликий отрядец смотрели воины в сверкающих на солнце стальных шлемах и мохнатых меховых шапках, обшитых железными пластинами. Воинов было много. В крепости стоял сильный гарнизон.
И это хорошо. Многочисленный гарнизон не устрашится нескольких всадников. Значит, защитники цитадели не станут стрелять сразу. Наверняка они сначала пожелают узнать, кто прибыл к крепости и с какой целью.
Так и есть. Кто-то что-то прокричал с крепости. Однако пока вступать в переговоры было рано.
Взмах руки…
Повинуясь безмолвному (слов сейчас не требовалось: все было оговорено заранее) приказу Чжао-цзы, к скальным стенам направились три всадника. У каждого поперек седла – пленник со связанными за спиной руками и мешком на голове.
Еще двое «демонов» подняли самострелы-ну, удерживая пленников на прицеле. Двух из трех. Третий – не столь важен.
Вообще-то особой необходимости в этом не было, но все же следовало показать варварам, что самые важные пленники находятся под надежным присмотром. И что смерть уже дышит им в затылок.
Защитники крепости недоуменно наблюдали за происходящим. Стояла ясная солнечная погода. В такую все видно хорошо.
Под скалистой стеной всадники без лишних церемоний сбросили пленников на землю и спешились сами. Поставили полонян на ноги. Хана и императора – по краям, третьего пленника – посередине. Сдернули мешки с голов.
Воины на стенах заволновались и загалдели. Узнали, значит. Хорошо, очень хорошо… Теперь стрелы сверху точно не полетят.
Линь гуй отцепили от седел фэй-цюань-дао – летающие кольца-сабли, обручи смерти с выдвижными лезвиями на внутренней стороне и с прочными веревками, приводящими в движение заточенные ножи. По большому счету ничего сложного. Принцип тот же, что у затягивающейся петли аркана. Только кольцо-цюань не душит жертву, а срезает ей голову. Или под угрозой обезглавливания делает пленника покорным во всем.
Именно при помощи такого оружия, кстати, была поймана колдунья западных варваров. Но сейчас на кольцах смерти нет магии. Да и набрасывать их на жертву с расстояния не нужно. «Демоны» просто надели фэй-цюань-дао на шеи пленников. Отошли в стороны, натянули намотанные на запястье веревки.
Вот так. Теперь одно движение – и…
Чжао-цзы улыбнулся. Возможно, западные варвары, охраняющие крепость, незнакомы с кольцами-саблями. Ничего, сейчас познакомятся… Демонстрация будет эффектной. Она не должна внушать сомнений в серьезности намерений Чжао-цзы.
Шум на стенах становился все сильнее. Вряд ли защитников крепости сильно беспокоила судьба того пленника, кто стоит посредине. Зато двое других…
Собственно, ведь этим двоим и подчиняются воины гарнизона. Воины и верные слуги. Да, они должны быть верными. Еще на Великой Стене Чжао-цзы прочел в памяти пленников, как тщательно император и хан отбирали тех, кого оставляли здесь. Кому доверяли охранять крепость и скрытую в крепости Кость Силы.
Ну а тот третий, что стоит посредине… Он нужен сейчас для того лишь, чтобы показать, какая участь уготована этим двоим.
Чжао-цзы снова взмахнул рукой.
«Демон», стоявший позади третьего… не нужного полонянина, дернул веревку.
Звякнул металл. Обруч смерти сомкнул заточенные зубья-ножи на шее обреченного.
Голова отделилась от плеч. Кровавый фонтан залил двух других пленников. Еще миг – и обезглавленное тело рухнуло наземь.
Голова откатилась в сторону.
Ни хан, ни император не ожидали ничего подобного. Оба непроизвольно отступили от растекающейся крови. Вообще-то это необдуманное движение могло бы стоить жизни им самим: даже слабый рывок за веревочный хвост фэй-цюань-дао способен вспороть горло и отделить друг от друга шейные позвонки. Но Чжао-цзы не зря поручил стеречь ценных пленников опытным Байши и Чуньси. Внимательные стражи, стоявшие за спинами хана и императора, вовремя ослабили натянутые веревки. Линь гуй беззвучными тенями шагнули вслед за отшатнувшимися полонянами.
Предводители варваров с запозданием осознали опасность, которой подвергли сами себя. Оба замерли на месте, скосив глаза на опасные ошейники. Оба заметно побледнели.
Воины на крепостных стенах притихли. Поняли? Тоже? Все? Видимо, да.
Вот теперь можно было выдвигать свои требования.
Чжао-цзы соскочил с коня. Забросил за спину сумки с Костьми Яньвана (это сокровище он не доверял никому!) и выступил вперед. «Демон», ср