На плечах Арины лежала еще более опасная вещь. Судя по неослабевающему давлению, металлическое кольцо, лезвия которого глубоко вонзились в ее шею, тоже кто-то (едва ли чародей, скорее, просто знающий свое дело мастер) удерживал сзади на натянутой веревке.
И если этот кто-то дернет веревку посильнее…
Арина знала: без головы не выжить даже сильному магу. Она хорошо помнила, как умер Михель. Но Михель смог хотя бы сотворить предсмертное проклятье на собственной крови. Ей же не дано и этого. Распятые руки, пробитое горло и – ни единой капли крови…
Единственное, что у нее сейчас осталось, – это колдовской щит, закрывающий мысли и память. Мысль закрывают мыслью и той же мыслью снимают защитный барьер. Только той и никакой иной. Так что над ее помыслами желтолицый чародей не властен. Возможно, именно поэтому ее до сих пор не убили.
Что ж, пока она вольна вести безмолвный диалог, этим обстоятельством следовало воспользоваться.
«Я могу оказаться полезной…» – Арина заглянула в холодные щелки узких глаз.
«В самом деле?» – И не понять, то ли заинтересованность, то ли насмешка, кроется в вопросе мага-чужака. Он хорошо умел скрывать свои истинные чувства.
«Мне известно, где искать Реликвии… Артефакты… Черные Кости… Мощи… Все».
Ведь это его интересует, не так ли?
Чужак пожал плечами.
«Две Кости уже у меня. – Он подошел ближе. Поднял кристалл, выпавший из рук Арины. – Я знаю, где еще две».
«Их шесть», – сообщила она.
На тот случай, если желтолицый недостаточно осведомлен.
«И это для меня не секрет».
Значит, осведомлен. Интересно, его спокойствие и невозмутимость – наигранны, или чародея действительно не интересует остальное. Если не интересует, тогда можно сразу прощаться с головой.
«Ты знаешь о четырех из шести».
Ледяная улыбка на желтокожем лице стала чуть шире.
«Где хранится пятая, я тоже знаю. В укрытой магическим щитом крепости у реки. В лесной цитадели, поднятой на скале выше самых высоких деревьев. За стенами, сложенными из дерева и ставшими камнем. Там, где погибло великое множество воинов и где вершилось великое колдовство. Столь великое, что его не могут не почувствовать те, кто умеет чувствовать тайные токи этого мира. Я прав, колдунья?»
Арина не стала спорить с очевидным.
«Да, ты прав, но ты не знаешь, где искать шестую Кость. А без нее… ты… – она осеклась, покосилась по сторонам, – вы не получите того, чего хотите. Того, что способно дать только единение всех частей целого».
Узкие глазки иноземного мага буравили ее насквозь.
«Если мне не известно о шестой Кости, откуда о ней можешь знать ты?»
Она не стала юлить и медлить с ответом. В этом сейчас не было необходимости. К тому же промедление могло оказаться опасным. А главное, не было уверенности в том, что чужеземец сам не знает ответа на свой вопрос.
«Из древних книг, которых больше нет».
«Нет?» – Глаза мага прищурились, сделавшись еще более узкими.
«Книг нет. Я их сожгла. Но все, что было там написано, я помню».
Недолгая пауза.
«Я слышал легенды об этих книгах, – Арина едва уловила слабый кивок желтолицего. – И я готов поверить в эти легенды. Но почему я должен верить тебе, колдунья?»
«Не поверив мне сейчас, ты никогда не сможешь собрать все шесть Костей воедино».
«И никто не сможет сделать этого…»
Вопрос? Утверждение? Он смотрел на нее не моргая. Нет, пожалуй, все-таки вопрос.
«Сможет, – с наслаждением ответила она. – Так уж случилось, что не я одна знаю содержание древних книг. У тебя есть соперник, который не остановится ни перед чем».
А вот теперь в глазах-щелочках промелькнула тревога. Она заметила. Успела.
«Открой мне свои мысли и память, колдунья. Заставь меня поверить тебе».
Арина выполнила его просьбу. Не до конца, конечно. Она лишь приоткрыла защиту, показывая только то, что хотела показать. Она показала, как проклятый ищерский горбун проник в ее тайну через сотника Тимофея. Но саму тайну от желтолицего Арина сохранила. Эта тайна сейчас – гарантия ее безопасности.
«Откройся полностью», – потребовал маг.
Она слабо улыбнулась. Двигаться Арина не могла, но скривить губы в насмешке ей еще было по силам.
«Если я сделаю это, ты узнаешь, где искать шестую Кость, и я стану бесполезной».
«Если ты не сделаешь этого, ты будешь столь же полезна, сколь и опасна, колдунья».
«Тебе выбирать…»
Она уже почти не сомневалась, что будет жить. Раз уж ее не убили до сих пор, то теперь желтолицему решиться на это будет еще сложнее.
«Не упрямься, колдунья, – шевельнулись редкие брови на желтом лице. – Я ведь могу дать знак своим людям. Тебе оторвут руки и срежут голову».
«Тебе выбирать…»
Чужеземец поджал губы и вскинул перед лицом Арины растопыренную ладонь.
«Колдунья, не зли меня!»
Арина стояла не шелохнувшись. Шевелиться сейчас нельзя: слишком глубоко засели в шее острые лезвия.
Рука мага сжалась в кулак. Остался торчать только указательный палец, согнутый подобно когтю.
Палец желтолицего медленно-медленно двинулся сверху вниз, словно царапая воздух.
Послышался треск разрываемой ткани.
Арина скосила глаза вниз. Увидела, как одежду взрезает невидимый нож.
Первый же разрез – от ворота до края подола – располосовал и распахнул платье.
Бесстыдно обнажилась высокая грудь, живот, лоно, ноги…
Крючковатый палец иноземного мага полоснул справа налево.
Второй разрез потянулся по рукавам, от одного запястья, стиснутого стальными тисками, к другому. Прошел через зажатый стальными лезвиями ворот. Довершил начатое.
Одежды спали. При этом на нежной смуглой коже не осталось ни царапины. Ловко. Впечатляюще. Но не столь уж устрашающе.
Арина улыбнулась. Может быть, чужеземный колдун хочет полюбоваться ее телом. Да сколько угодно! Ей за свое тело не стыдно. Она всегда им гордилась. И о том, как это тело действует на мужчин, Арине было хорошо известно.
На желтолицего, впрочем, не подействовало. Ни на него самого, ни на его молчаливых приспешников. Пленницу держали все так же крепко. Глаза мага смотрели все так же холодно.
«Я ведь могу ковырнуть и глубже, колдунья. Могу снять с тебя кожу, как только что снял платье. Могу взрезать плоть и вынуть потроха. Могу переломать кости. С болью ты совладаешь, но последние минуты жизни проведешь, глядя на свое прекрасное тело, вывернутое наизнанку. Это будет не самое приятное зрелище, не так ли?»
Конечно, приятного мало, но…
«Я потерплю… – мысленно ответила Арина. – Уж как-нибудь. Вывернутые наизнанку долго не живут».
«Я также могу оставить тебе жизнь, которой ты не будешь рада, – продолжал желтолицый, не отводя от нее узких глаз, в которых не были ни ярости, ни похоти. – Могу искалечить и изуродовать так, что никакая магия не вернет тебя былую красоту. Ни один мужчина не взглянет на тебя, женщины будут смеяться тебе вслед, дети будут тебя бояться, а старики – жалеть».
Да, следовало признать: эта угроза была серьезнее. Иноземный маг знал, чем напугать женщину, привыкшую к неувядающей красоте. Однако Арина не поддалась страху.
«Ненависть поможет мне пережить и это. И ненависть даст силы сохранить втайне от тебя то, что я знаю. А уж если жить станет вовсе невмоготу, всегда можно найти спасение в смерти».
Он сверлил ее долгим испытующим взглядом. При определенных обстоятельствах это могло бы сойти за растерянность.
«Ты напрасно теряешь время, – Арина не отвела глаз. Почувствовав в затянувшейся паузе слабину чужака, она решила его додавить. – А все ведь очень просто: тебе нужно бессмертие, но обрести его без моих знаний и моей помощи ты не сможешь. Я же всего лишь не хочу умирать раньше срока. И мы можем прийти к соглашению».
Еще одна долгая пауза.
«Ладно, – желтолицый дернул щекой. – Возможно, мы договоримся. Я не обещаю этого, я говорю лишь, что такое возможно».
Сдался! Все-таки он сдался! Арина постаралась ничем не выдать своей радости. Она сумела выиграть время – и это главное. Теперь следовало дождаться подходящего момента, чтобы получить что-то более значимое, чем просто время. В конце концов, вечно держать ее растянутой за руки и с лезвиями в шее чужеземцы не смогут. Вести ее куда-либо в таком состоянии тоже будет непросто. Особенно вести по Темной Тропе.
А как только у нее будут свободны руки, и как только она сможет выговорить хотя бы одно заклинание… О, если это произойдет, она не упустит своего шанса!
Маг что-то коротко бросил своим подручным. Веревки, державшие Арину, ослабли. Руки обвисли под тяжестью впившихся в них стальных лап. Правда, лезвия тяжелого ошейника, лежавшего на плечах, еще глубже вонзились в шею. Арине недвусмысленно давали понять, что при малейшей попытке неповиновения она лишится головы.
Она поняла намек. Она была готова подождать еще немного.
Прежде чем Арина успела разогнать кровь в онемевших пальцах, желтолицый колдун выплюнул незнакомое заклинание. Его ладони, в каждой из которых лежало сейчас по Черной Кости, потянулись к Арине с двух сторон. Маг словно намеревался заключить пленницу в объятия. Сила, хлынувшая из прозрачных кристаллов, плотно прижала ее локти к бокам.
Что за…
Арина всхрипнула, почувствовав, как кожа рук сливается с кожей тела. И не только кожа! Плоть, кость… Руки прирастали к ребрам, бокам и бедрам, руки ВРАСТАЛИ в них намертво!
Так вот для чего ее раздели! Ни смутить, ни унизить, ни надругаться над ней никто не хотел. Просто платье помешало бы изощренной волшбе, которая удержит человека надежнее любых пут. Еще бы! Если твое собственное тело обращено в путы…
Проклятье! Трижды проклятье! Четырежды!
Она стала беспомощным уродцем, которому будут рады в любом бродячем балагане, показывающем диковинки на ярмарках и рыночных площадях. Чужеземец все же выполнил одну из своих угроз: он ее изуродовал. И еще как изуродовал! Арине захотелось взвыть волчицей. Да только не шибко повоешь-то с пропоротым горлом.